***
Дарт Вейдер смотрел на синий шар, заполнивший иллюминатор «Исполнителя». По крайней мере, он полагал, что цвет планеты был синим. Его линзы окрашивали весь космос в оттенки красного и черного. Он бы раздраженно вздохнул, если бы не система, тщательно регулирующая его дыхание. Итак, мальчишка вернулся в нынешнее время. Вейдер не знал, радоваться ему или злиться. Раны, нанесенные ему сыном, так и не зажили, и он с нетерпением ждал шанса исправить ошибки мальчика. Глубоко в своей темной израненной душе Вейдер все еще жаждал Люка, хоть его тело и практически потеряло способность испытывать желание. Большая часть его плоти сгорела на Мустафаре. Тем не менее, огонь все еще горел в нем. Он должен был подавить нечистую жажду мальчика, это даст ему возможность избавиться от собственной. Ярость выпивала из него жизненные силы, как минок, присосавшись к силовому кабелю, ворует из него энергию. Несмотря на то, что он уничтожил Оби-Вана, мальчишка все же вернулся в прошлое. Он и понятия не имел, каким образом, но сам факт того, что его сын мог повлиять на его прошлое, безмерно мешал ему. Сердце Люка должно быть очищено от неуместных чувств. Вейдеру необходимо спасти своего сына от нечистого, неправильного влечения. И если для этого нужно было заставить мальчишку бояться… то так тому и быть.***
Лее Органе было тревожно. Она проснулась на час раньше обычного, в холодном поту, едва выкарабкавшись от жуткого сна о мрачно красивом молодом мужчине и Люке. Мужчина из ее сна обвинял Люка в том, что тот соблазнил его, а затем ударил. А потом женщина — ее лицо показалось Лее смутно знакомым — умирала, и плакали маленькие дети, и… Огонь. Хан вошел в каюту, когда Лея почти потеряла рассудок. Он попытался успокоить ее, но она вырывалась и кричала, чуть было не разбив ему лицо. Она не понимала, откуда взялись эти кошмары, но точно знала — ничего хорошего они не предвещали. Она долго и безутешно рыдала в объятьях Хана, а потом вдруг резко оттолкнула его, встала и сказала, что ей просто надо прогуляться. На самом деле она нуждалась в Хане больше, чем когда бы то ни было, но она и думать не хотела о том, чтобы поделиться с ним своим кошмаром. Он будет волноваться. Хан всегда волновался за них, вне зависимости от того, мог ли он выразить это словами. Она не должна нагружать его лишними проблемами. Ей необходимо как можно быстрее поговорить с Люком.***
Император Палпатин откинулся на спинку своего трона на борту Звезды Смерти, наслаждаясь колебаниями Силы, вызванными страхом. Они резонировали в нем, струились сквозь его тело, пульсировали, поддерживая работу дряхлого сердца. После всего произошедшего ему необходима была энергия, вся энергия, которую он мог получить. Страх был идеальным источником темной Силы. Страх молодого Скайуокера был сладок, чист, нежен и наивен, но с оттенком горечи и едва пробуждающегося гнева. Да, мальчик был мощным, но диким и невинным. Гнев Вейдера также явственно ощущался через Силу. Ледяной огонь, наполняющий Палпатина болезненным желанием. Вейдер был по-настоящему могущественным, но он уже миновал свой расцвет Силы. Возможно, он мог бы жить вечно, если бы не роковая встреча на Мустафаре с лезвием светового меча Кеноби и горячей лавовой рекой. Теперь он был лишь оболочкой из электронных микросхем и едва живой плоти. Палпатин никогда не испытывал сожаления о сломанных им жизнях — они принадлежали ему, и он был вправе вершить судьбы. Однако он запоздало понял, что для полноценного использования Силы его ученик должен был быть здоров. Это было одинаково как для джедаев, так и для ситхов. Но юный Скайуокер станет мощным инструментом. Вейдер исчерпал себя практически полностью. Последним, что ему предстояло совершить, было привлечение его сына на Тёмную сторону. План Палпатина был близок к своему завершению.***
Люк вышел из исцеляющего транса. Он всё ещё испытывал боль, но гораздо меньшую. Арту сообщил, что они приближались к выходу из гиперпрыжка около Суллуста. Они вышли из гиперпространства, и Люк окинул тоскливым взглядом скопление повстанческих кораблей. Лея находилась на «Доме-1». Люк направил свой крестокрыл к крейсеру для стыковки, стараясь успокоить свои нервы перед встречей с людьми его времени. Тёмная ночь заканчивалась. Кроваво-красный восход солнца заполнил сердце Люка страхом.