"Институт времени: записки студента"

На перроне Кристину ждал Леран. Они расстались недавно, но Кристина все равно была рада видеть молодого человека, который делал для нее все, что бы она не попросила. Иногда почти невозможное. Кристина была полна благодарности за все, но сама ничего не могла для него сделать. За это ей было немного совестно. Но нельзя же заставить себя полюбить? Молодой человек улыбнулся, и подал девушке небольшой, но очень красивый букет из белых лилий. Красивые цветы, она их всегда любила. Кристина улыбнулась ему самой очаровательной улыбкой, на которую была способна. - Сейчас мы направляемся в гостиницу, Вам надо отдохнуть после долгой дороги, сказал Леран, когда они садились в такси. Кристина не чувствовала себя уставшей, но согласилась, в конце концов он организовал это путешествие. "Я должна всецело доверять ему - подумала Кристина". Доверять Лерану, это не было сложно. Чаще бывает легче верить человеку, но иногда доверяешь больше, чем веришь. Они добрались до гостиницы, где был снят номер. Леран пригласил ее в ресторан, но после, он не говоря ни слова, вывел ее из гостиницы другим ходом, и провел в порт. Там их ждала небольшая яхта. Был уже вечер, и капитан - молодой парень, спросил Лерана, когда они выходят в море, сейчас или позже. - Позже, - ответил Леран, сегодня он был на удивление немногословен. Кристине отвели небольшую каюту, и оставили одну. Она полностью доверяла Лерану, странному человеку, которого знала 3 года, и о котором не знала ничего. Она включила свет, и достала тетрадь. В ней оставалось лишь несколько страниц. Эти вырванные страницы, что они хранили. "Этого я никогда не узнаю". Яхта мерно покачивалась на волнах, это успокаивало. "Магистр относится ко мне как к сыну. Мне это приятно. Сегодня я задал ему вопрос, а он ответил. Хотя ответа я не ждал. Меня интересовало, почему они так относятся к дворянам. Ведь и он сам, и еще два магистра, и даже канцлер носили весьма известные фамилии. Их кровь не помешала им занять то положение, которое они занимали. А ведь всем известно, что в институт не любят брать дворян. Ответ был, скорее всего, честным, но мне остался, не слишком понятен. К тому же запутан. - Ты ведь знаешь, как сюда поступают документы, и что первым делом их прореживает компьютер. Не допустить сюда дворян часть программы. Дворяне ведь горды, самодостаточны, стремятся к большему, и при этом, как правило, бедны. - Но это лучший материал для этого государства, - я не смог удержаться, чем больше я находился здесь, тем больше понимал что. - Отбор проходит так, чтобы сюда попадали гордые, сильные уверенные люди, не слишком многое имеющие за душой. Кровь, проверенная веками - это дворяне. Иначе говоря, лучшего не сыщешь. Он улыбнулся, слегка иронично. И сказал мне то, что было нелогично, но забавно. - Как я уже говорил, все в компьютерной программе. Будь моя воля, брал бы третью часть дворян, третью часть проходимцев из нищих кварталов, третью часть честных людей, у которых романтика в голове. Программа была составлена первым канцлером, и утверждена "Полным советом". Тебе известно кто туда входит? - спросил он. Я отрицательно кивнул. - Пять магистров, канцлер и аббат - входят в "Семерку". Никому не подчиненные люди. Есть еще два влиятельных человека, - и один из них входит в "Полный совет". Это - капитан-командор "Экстра". Немаловажен и капитан-командор "Альфа", но не имеющий никакой особой власти. А теперь вернемся к твоему вопросу. Не обессудите, если, узнав больше, ты меньше чем сейчас что-либо поймешь. - Магистр усмехнулся, посмотрел на мою физиономию, на ней было написано непонимание, и продолжил. - Не так то легко прийти к согласию в полном совете. За всю историю института он принял единогласно, только 3 решения, Это одно из них. Я мог бы не говорить так много. Одно слово "Заговор" - вот ответ на твой вопрос. - Заговор? - я был просто ошарашен, - Здесь в строго регламентированном мире. Против кого и для чего. - Заговор устроил тот, кто стал первым в истории канцлером, тот, кто придумал многие законы, ужесточил существующие, и во многом изменил систему. С тех пор законы неизменны, в них не внесено ни одной поправки. На тот случай если произойдет что-то не предусмотренное 157 томами законов, есть еще один - закон о непредвиденном случае. Я знаю о вашей попытке, узнать законы. - Она бы удалась, если бы они были записаны в компьютере, - довольно не выдержанно ответил я. Впрочем, с близкими людьми я всегда невыдержан. Они так сказать видят мое истинное лицо. В этот момент ко мне и пришла мысль проверить сказанное магистром. Его слова были похожи на правду, но кто сказал, что я должен им верить? - Как же тогда магистры узнают о том, что законно, а что нет, они, должно быть, имеют доступ к законам. - Ты хорошо поставил вопрос, но мог бы сформулировать свою мысль лучше, если бы обдумал ее. Я покраснел. Вот так всегда, перед близкими мне людьми я не в состоянии, сдерживать ни какие свои эмоции. - Этот парень Джованни, он был гений, и, пожалуй, он был прав, когда устроил свой заговор и изменил здесь многое, установил так сказать противовесы. Только канцлер знает законы, только он может к ним обратится. Даже мы обращаемся к канцлеру, если нам необходима юридическая поддержка. Он должен отвечать на наши запросы. Но мы могли бы не делать запросов, спросишь ты. Я действительно хотел это сказать, и снова смутился. - Любая бумага, пусть самая мелкая проходит через канцелярию, и на самой мелкой бумаге он должен поставить свою роспись, Он гарант законности. Для нас он не просто законник, как было до Джованни, он очень влиятельное лицо, противовес магистратуре. Это все, что я могу тебе сказать. - Он помолчал и добавил, - и это большая часть того, что я знаю. То, что стало известно тебе, знал далеко не каждый магистр за эти века. Он не сказал мне даже держать язык за зубами, лишь тихо произнес напоследок, выпроваживая меня из комнаты - "Заговор, в первые поколения после Джованни, боялись заговора". А потом постарались забыть. Забыть, вот лучшее решение. Поистине гениальное. Вычеркнуть из памяти, Даже не запрещать, а просто забыть. Просто как все гениальное. И как я успел все это записать, меня зовут". На последней фразе почерк был искажен, наверное, он очень торопился. В дверь постучали. - Заходите, - ответила Кристина. - Прекрасная ночь, - Лерану заходя с каюту, пришлось наклониться, дверь была низкой. - Я приглашаю вас на прогулку по берегу. Кристина согласилась, и он снова вышел, чтобы дать ей возможность собраться. Тетрадь она забрала с собой. Вернувшись в каюту, она достала тетрадь, и открыла, но не стала сразу читать. Ей вспомнились слова Лерана, - Мы не можем ехать в Англию ни на самолете, ни на пароме. Частная яхта лучше всего, Мы просто не уезжали из Франции, не правда ли. В этот раз он предусмотрел все, кажется даже слишком. Почему? Она не могла бы найти ответа в дневнике, но снова взяла его в руки. Прошло всего несколько дней, что так изменило Лерана? Больше всего беспокоила его немногословность. Он молчал почти все время. Странно все это. "Меня сегодня пригласила к себе Линдри. Мы и раньше встречались, но сегодня был особенный день. Наверное, со стороны женщины слишком откровенно было спрашивать, как я к ней отношусь. Но я ответил, снова не задумываясь, "Что я ее люблю", и она мне поверила. И я почему-то стал самым счастливым человеком во вселенной. В том, что я счастлив, не могу признаться себе, но Джек все понял и без слов. Браки здесь запрещены, но мы с Линдри решили, что наше сегодняшнее объяснение можно принять за заключение союза, К себе в комнату при магистратуре я вернулся только утром. Забавно, но Линдри для встречи не пришлось искать каких-нибудь уголков днем. У нее своя комната, У меня просто нет слов, чтобы описать, как я счастлив. Но кое, что мое счастье немного омрачает. Не спроста же она меня пригласила, и созналась в своих чувствах?" Кристина откинула тетрадь, и вышла на палубу. В плетеном кресле сидел Леран и глядел на звезды. В его руках был бокал вина. Он оглянулся - Вам не спится, - в этот момент он показался прежним, а не таким, каким был весь сегодняшний день. И эти странные цветы, белые. - Нет, - на палубе было темно, и темнота скрывала ее слезы. - Что с вами Кристина, - он поднялся с кресла, и обнял девушку, чтобы успокоить. - Все в порядке, я уже успокоилась. - Где вы нашли этот дневник? Он посмотрел на Кристину. - Я не могу вам этого сказать. - Я вас не люблю, - тоном обиженного ребенка, произнесла Кристина, все еще всхлипывая. - Я знаю, - спокойно ответил молодой человек, - но это уже не имеет значения. Не имеет значения? Почему он это сказал, Слова ее испугали, и она, отстранившись, спустилась в каюту. Кристина ожидала, что за ней пойдет Леран, но он остался на палубе. Когда Кристина проснулась, они были уже подходили к гавани порта Гавр. Ее разбудил стук в дверь. Молодая симпатичная девушка, сказала, что пора собираться. И просила ничего не забыть. Последним. Что забрала Кристина из каюты была тетрадь. Ничего не говоря, Леран помог ей спуститься по трапу, и провел к ожидающей их машине. Ключи от которой ему передал старый англичанин. Кристина знала, что в дневнике осталась лишь одна страница не прочитанная ею. Она достала тетрадь. "Я делаю сегодня последнюю запись. Теперь я знаю, почему Линдри тогда позвала меня, и позволила мне открыть ей свои чувства, и даже больше позволила быть с ней. Ей предстояла очень опасное задание, она могла не вернуться. Но она тогда вернулась, и я забыл слова, сказанные мне в дни поступления, В "Экстра" долго не живут. Прошло три месяца с тех пор как магистр, позвав меня, сказал, что сегодняшняя встреча с Линдри не состоится. Она должна была вернуться в тот день, три месяца назад. Я, конечно, не был доволен. Но что-то в лице магистра мне показалось подозрительным, он нервничал. Он был бледен. Он что-то скрывал от меня, а ведь любил меня как сына. Не знаю. Я еще поинтересовался его здоровьем. Ведь он далеко не молод. Он предложил мне выпить. Я согласился, но он налил мне еще один бокал, потом еще один, - Ты больше не сможешь встречаться с Карди. - Почему, - крепленое вино уже не много ударило мне в голову. - Ведь наш союз нерушим, а если она решила оставить меня, то почему она передает это через вас, а не скажет мне лично. С ней все в порядке, она не ранена. Он ударил меня по щеке, от чего я протрезвел - Она уже ничего не сможет сказать никому лично, а также не в состоянии не только больше встречаться с тобой, но и оставить тебя. Она не ранена, Линдри умерла, Я не мог прийти в себя от этих слов. Я и до сих пор еще не оправился от этого удара. Кажется, я взял бокал и налил себе вина, и так выпил не одну бутылку. Магистр молчал. Утром, когда я сидел с пустым бокалом, он сказал, что у него есть для меня особенное задание. Из-за него он и принял меня когда-то в институт. Это связано с моим третьим экзаменом, что-то со способностями моего мозга. Что он понимал, физическая боль тогда была ничто по сравнению с тем, что я испытывал в тот день, когда узнал о смерти Линдри. Я попросил меня проводить к ней. Магистр покачал головой, - У нас нет кладбищ, лишь бездна, куда сбрасывают тела мертвых. Да ты и не смог бы увидеть тело, После взрыва в космосе, мало, что может сохраниться. К нам вернулся ее браслет, перстень власти, и машина зафиксирована, колоссальный выброс энергии. - Я готов к выполнению вашего задания. - Ответил я. Он отрицательно покачал головой, - Ты отправляешься не сейчас, и это не обычное задание. К нему ты будешь готовиться не один день. С того дня как я узнал о смерти Линдри, я не брал в руки дневник, а теперь это уже не имеет значения. Я отправляюсь завтра". На этой фразе дневник был закончен.