***
Пушистая ёлка была украшена лишь наполовину. Гермиона Малфой предпочитала делать это магловским способом, мотивируя свою позицию тем, что так дух Рождества ощущался иначе. Её супруг не был в восторге от того, что ему приходилось смиренно стоять с корзиной игрушек, но делал это на протяжении уже многих лет, а в последствии и сам стал участвовать в процессе. Детям когда-то нравилось бегать вокруг и срывать ёлочные шары, но они выросли и теперь возвращались домой тогда, когда огромное дерево в главной столовой уже сверкало разноцветными огнями, а на полу были аккуратно сложены многочисленные подарки от родни, друзей и коллег. — Какой кошмар, — проворчал Люциус, сидя в своём кресле у камина со стаканом магловского — не может быть! — бурбона. — Если бы мой дед застал такое, то его хватил бы удар. — Хорошо, что он этого не увидел, не так ли? — усмехнулась Гермиона, даже не отвлекаясь от своего занятия. — Но вы можете принести его портрет с третьего этажа, пусть порадуется. — Мой сын так и не смог воспитать свою жену, — разочарованно произнёс он. Драко, что сейчас наблюдал со стороны, устало вздохнул. Такие мелкие перепалки стали нормой в те дни, когда Нарцисса и Люциус приезжали погостить из особняка во Франции. Привычная рутина для этой семьи, ставшая даже в какой-то степени приятной. Никто не воспринимал подобное в штыки, предпочитая добавлять нотки сарказма, чтобы скрасить напряжение, которое, к слову, с годами и вовсе исчезло. — Ты снова брюзжишь, — лениво протянула Нарцисса, рассматривая гирлянды над камином. — Поменьше бурбона, Люциус. Но он лишь скривился, вновь отпивая напиток под укоризненным взглядом жены. Драко закатил глаза и отложил корзину в сторону, взглядом показывая, что хочет сделать перерыв. Гермиона не была против, поэтому спустилась с небольшой стремянки, приняв помощь в виде протянутой руки супруга. Действия, выведенные на уровень привычки, как налить воды в стакан. — Разве девочки не вернулись вместе с вами? — поинтересовалась она, беря в руки чашку горячего какао, принесённого эльфом минутой ранее. — Они сказали, что хотят присмотреть новенькую метлу для Скорпиуса. — Нарцисса села в кресло. — Кстати, где он? — Он решил провести первый день каникул в заточении в своей комнате. Беседа приняла более повседневные оттенки. Женщины обсуждали приготовления к праздникам и предстоящему ежегодному новогоднему балу, который устраивала Гермиона, как хозяйка поместья. Ранее этим занималась Нарцисса, но с переездом во Францию эти хлопоты легли на плечи невестки. К слову, сначала ей не особо нравилось этим заниматься, но с годами она внесла свою лепту в традиции дома, а новогодний бал стал более неформальным и комфортным как для неё, так и для гостей. Не без неизменного ворчания Люциуса, конечно. — Как обстоят дела в Хогвартсе, Драко? — Малфой-старший подошёл к своему сыну, явно заинтересованный в том, чем тот занимается в стенах школы. — Я не буду посвещать тебя в это, отец, — отрезал мужчина. — И всё же, — протянул Люциус, играя остатками льда в своей уже пустом стакане, — мог бы и поделиться. Так давно ничего не происходило… Знаешь, я скучаю по былым временам, когда вокруг гремели скандалы, а заголовки газет пестрели событиями. — Да, чудесные времена, — не без сарказма ответил Драко. — Я как раз скрывался в лесах. — Твой выбор, — пожал плечами он. — Твой выбор, — с нажимом ответил хозяин дома, поднимая обвиняющий взгляд на своего отца, любящего играть на чужих нервах. — Полно спорить! — примеряющие произнесла Нарцисса. — Ещё дуэль устройте, как в прошлую Пасху! Гермиона прыснула, вспоминая перепалку, что случилась в тот праздник. На самом деле, ей было даже интересно ещё раз понаблюдать за свёкром и мужем в дуэли. Это было чем-то похожим на игру с собственным отражением, только в ином возрасте. Добавь к ним Скорпиуса, и станет казаться, что все трое — один человек, запечатлённый в разном промежутке времени. Удивительная штука — эта генетика. Люциус недовольно фыркнул, но всё-таки отстал от своего сына и вновь опустился в кресло. Григ, один из домашних эльфов Мэнора, поспешил тут же наполнить бокал старого хозяина под его недоумевающим взглядом. — Простите мне моё любопытство, но почему он в этом… кошмаре? — Его брови непонимающе сошлись на переносице. — Ох, это проделки вашего внука, — тут же нашлась Гермиона. Григ, являющийся любимцем молодого хозяина Скорпиуса, всегда отличался от остальных эльфов, приставленным к сёстрам. Его юноша любил по-своему, и так уж повелось, что на Рождество он дарил своему верному слуге забавные костюмы. И если в детстве это было простой забавой, то с возрастом стало некой традицией. У дедушки Люциуса всегда находились комментарии по этому поводу, но единственному наследнику фамилии всё прощалось. Даже мать перестала ругать его за неподобающее отношение к эльфу, который нянчил его с пелёнок. Этот год не стал исключением, поэтому Григ гордо и вальяжно расхаживал по поместью, выполняя свою работу в великолепном, как он сам считал, костюме снеговика. И даже раскрашенный оранжевой краской длинный нос не смущал маленькое существо. — Он уже слишком взрослый для подобных игр. Разве можно ему вручить наше наследие, Драко, если он будет продолжать это ребячество? — Я не собираюсь передавать ему наследие в таком раннем возрасте, — спокойно произнёс Драко. Выпады Люциуса никогда не заканчивались. — Ты в восемнадцать стал полноправным хозяином! — давил он. — Прекрати, Люциус! — вновь встряла Нарцисса. — Это твоё влияние! — парировал тот. — Драко напрочь забыл о том, как нужно воспитывать детей! — Мерлина ради! — вскипела молчащая до этого Гермиона. — Ваши диалоги не меняются уже двадцать лет! — Не надо, Грейнджер, — тихо одёрнул её Драко. — Грейнджер! — передразнил Малфой-старший. — Зовёшь жену её девичьей фамилией. Спустя столько лет брака и четверых детей! Где твоё уважение? — Мне кажется, или он меня защищает сейчас? — удивилась она. Люциус, услышав это, замолчал, осознавая, что сказал лишнее. Гермиона только слегка улыбнулась, пока Драко демонстративно закатывал глаза. Действительно, с годами не меняется абсолютно ничего. Малфой проследил за отцом, что опустошал уже не первый стакан бурбона; мазнул взглядом по скрывающей улыбку жене и тяжело вздыхающей матери. Всё шло своим чередом. Так было даже проще. Накалённая домашняя атмосфера грела и успокаивала его. Хотя бы здесь ему не придётся думать о том, что творится в школе. Конечно, придётся отлучаться туда несколько раз в неделю, дабы проверить показатели пациентов, но отдых можно засчитать как полноценный. Спустя какое-то время Гермиона вернулась к украшению ёлки, а Нарцисса вызвалась ей помогать — не без магии, конечно. Люциус продолжил наблюдать за огнём в камине, а Драко решил подняться на верхние этажи, чтобы найти своих детей. Поиски не заставили долго бродить по комнатам, потому что девчачья болтовня доносилась прямо из спальни Клементин. Мужчина тихонько прокрался к именной двери и осторожно заглянул внутрь, чтобы убедиться, что не нарушает покой тех, кто был внутри. — Вот вы где! — мужской голос раздался за их спинами. Сёстры обернулись на вошедшего. — Папочка! — воскликнула Жаклин и бросилась обнимать отца. — Вы прибыли и даже не удосужились сообщить нам с мамой. Этому вы нахватались у Нарциссы и Люциуса? — Не беспокойся, пап, мы просто решили сначала зайти к Клем, — тут же подала голос Леони, подходя к нему. — Мы скучали. Драко заключил в объятия обеих дочерей и прикрыл глаза, вдыхая аромат их волос. Иной раз ему чудилось, что девочки по-прежнему совсем маленькие и непоседливые, бегают по Мэнору и гоняют домовиков. Но они выросли, да так быстро, что у него сжималось сердце каждый раз, когда он видел их вместе. Отвага. Грация. Совершенство. Его прекрасные дочери. Белокурые и с неизменными чёртиками в глазах. Способные вить верёвки из своего отца вне зависимости от возраста. — Всё хорошо? — Драко провёл руками по макушке каждой. — Конечно, мы просто секретничали! — Жаклин хитро прищурилась, вызывая тем самым смех Леони. Клементин сидела на пуфе возле своего трюмо, заставленного множеством косметики и девичьих побрякушек. Мужчина подошёл к ней и взял в руки расчёску. — Не против? Она отрицательно покачала головой. Драко снял заколку с волос младшей дочери, чтобы они водопадом рассыпались по её спине. Он в своей обычной манере закатал рукава рубашки, оголяя предплечья. Не верилось, что этой малышке скоро исполнится семнадцать лет. Старшие дочери в это время сидели на кровати и перебирали украшения, примеряя на себя все, точно нюхлеры, и хихикали. На секунду он обернулся на них — и его губы изогнулись в тёплой улыбке. Пусть Жаклин и Леони путешествовали и редко бывали дома, он не мог поверить, что его дочки стали взрослыми девушками. И вот — самая младшая их уже догоняла. Каждая из дочерей Малфоев до сих пор питала особую любовь к своему отцу: строгому, но при этом до безобразия нежному по отношению к ним. Иногда Драко жалел, что отправил старших во Францию, хотя это решение было самым правильным в тот момент. Они бы вряд ли справились в Англии под гнётом своей знаменитой фамилии. Но девочки не держали обиды. Возвращаясь в родной Мэнор, они бежали навстречу отцу и расцеловывали его под ворчание улыбающейся матери. Жаклин так же кружила над особняком на своей любимой метле, а Леони зарывалась в библиотеке с большим подносом сладостей и стопками различных книг. Клементин, смотря на приезжающих на каникулы сестёр, стремилась быть похожей на них во всём. А теперь она сидела спиной к отцу, опустив взгляд, пока он расчёсывал её волосы, как когда-то в детстве. — Видит Салазар, однажды я сделаю снимок и отправлю его в “Пророк”! — голова Скорпиуса вынырнула из-за двери. — Уходи отсюда! — Леони кинула в него подушку. — Ты даже не постучался! А если бы мы переодевались? — Жаклин повторила движение сестры. — Но папа здесь! — воскликнул брат, уже войдя в комнату. — Папа не считается! Забавно, последнюю фразу трое девушек произнесла одновременно, чем вызвали звонкий смех отца. — Женщины, — фыркнул Скорпиус. Он плюхнулся на кровать между старшими сёстрами, и они тут же принялись закреплять заколки на его волосах. Такая странная картина развернулась сейчас в комнате Клементин. И кто бы мог подумать, что Малфои на самом деле именно такие — живые. Смех отражался от стен вместе с отрывистыми фразами и замечаниями, создавая шум. Скорпиус пытался сбросить с себя руки Леони, что застёгивала на его шее розовое ожерелье. Жаклин подошла к отцу и обняла его со спины и, встав на носочки, чмокнула, оставляя прозрачный след помады на выбритой щеке. Клементин подняла глаза и, наконец, по-настоящему улыбнулась, замечая в отражении зеркала недовольного брата в побрякушках. Стало легче. — О чём же сплетничали мои девочки? — меж тем поинтересовался Драко. — Нам тут одна птичка напела, — начала Жаклин. — По имени Альбус, — дополнила Леони. — Что к нам в зятья набивается Джеймс Поттер. Клементин застыла. Её взгляд непроизвольного метнулся к зеркалу, где отражался Скорпиус, чьё лицо в один миг потеряло былое веселье. Не укрылась эта перемена и от глаз присутствующих. Драко отложил расчёску в сторону, проведя в последний раз по волосам Клементин пальцами, и повернулся к детям. — Никто не просил моего благословления, так что ваша птичка просто щебечет, — произнёс он. — Но он может попросить, — заметила Леони. — Поттеры нам родня в каком-то смысле, так что не думаю, что он заставит себя долго ждать. Скорпиус, не в силах больше слушать это, вдруг поднялся с кровати, привлекая тем самым внимание отца и сестёр. Девочки непонимающе на него уставились, а он заговорщически улыбнулся: — Кто хочет полетать? — Снег же валит, — скривилась Жаклин. — Брось свои замашки шармбатонской воображалы и поднимай свою задницу! — Скорпиус! — одёрнул отец, но тот даже не стал исправляться. — Поиграем в снежки, как в детстве? Сестры неуверенно переглянулись всего на долю секунды, а после подскочили со своих мест, чтобы броситься вдогонку за младшим братом. Он сделал это специально. Не было сил слушать болтовню сестёр о Джеймсе, а тем более видеть в этот момент Клементин, зарывающую саму себя в яму стыда. Он мог говорить ей что угодно и когда угодно, угрожать, что расскажет всё сам без зазрения совести, но… всё ещё ничего не сделал. А видеть её растерянный взгляд в зеркале стало предательски невыносимо. Скорпиус жалел Клементин. Не признавался, просто жалел внутри себя, не показывая никому своих переживаний на её счёт. Так было легче. И когда она выбежала из Мэнора, натягивая тёплую синюю мантию, и уселась на метлу, как и брат с сёстрами, он не засомневался в своём решении увести её от этих разговоров. Жаклин и Леони не знают сути дела, так пусть Клементин расскажет им сама, пусть доверится без его присутствия или присутствия отца. И пусть расслабится, наконец, в своём доме, где не нужно прятаться по углам, чтобы не оказаться лгуньей и предательницей в лице человека, который безмерно в неё влюблён.***
За окном кружили снежники. Такие блестяще-белые, слегка ослепляющие своей белизной в свете солнечных лучей. Красиво и завораживающе. И почему-то в голове Лили возникла ассоциация с искрящимися волосами Малфоя. Невероятно постыдное для самой себя сравнение, о котором никто не должен был узнать. Ни при каких обстоятельствах. Тем более — сам Малфой. Она вздохнула и отвернулась от окна, отгоняя образ, возникший в голове так не кстати. Каникулы начались шумно. Настолько, насколько это было возможно, учитывая положение Луи. Тётушка Флёр получила разрешение Макгонагалл периодически навещать сына в Больничном крыле, поэтому Рождество она проведёт именно в школе. Но она строго-настрого приказала Биллу и дочерям отпраздновать этот день с семьёй в Норе, дабы не нарушать традицию и не вгонять остальных в панику. И она была абсолютно права. Лили говорила об этом со своей матерью, и та сказала, что Флёр не хочет отбирать радость у остальных из-за сложившейся ситуации. Тихий стук в дверь заставил её вздрогнуть от неожиданности и обернуться не ко входу, а всмотреться в окно, словно гость должен был войти именно оттуда. Какой-то абсурд. — Не помешаю? — лохматая голова отца показалась в проёме, из-за чего Лили тут же бросилась к нему. — Папа! — воскликнула она, заключая родителя в объятия. Он стоял в своей рабочей форме, слегка влажной из-за осадков и пахнущей так знакомо — сыростью и травой. Мужчина тихо рассмеялся, прижимая свою единственную дочь к себе. — Прости, что не встретил на вокзале сегодня. — Очередное задание? Мужчина согласно кивнул. — Как дела в школе? Слышал, ты в команде по квиддичу, да? — Ох, не спрашивай, — Лили махнула рукой, отпустив отца. — Ал сказал, что ты очень даже хороша. Девушка закатила глаза, зная, какой брат иногда бывает сплетник. — Он не будет так говорить, когда я надеру задницу слизеринцам в финале. Мужчина громко рассмеялся и, обняв Лили одной рукой, потянул её в сторону кухни. Там приятно пахло запечённым мясом и сладким картофелем. Любимая домашняя еда, которую обожали абсолютно все Поттеры. И даже привереда Джеймс не мог удержаться и всегда лез в общую тарелку раньше остальных, игнорируя поучения матери. А сейчас он смиренно сидел за столом, пока она накрывала стол, и давился слюнями, вдыхая аромат только что приготовленного обеда. — Имей терпение, — хохотнула Лили, заходя внутрь кухни. Джинни Поттер бросила очередной взгляд на младшего сына и покачала головой. Он сидел так уже несколько минут и нешуточно действовал на нервы своим слишком громким и очевидным ожиданием. — Мерлин, ешь уже, — вздохнула она. Юноша тут же бросился к широкому блюду с мясом и стал накладывать себе в тарелку куски. Лили села рядом с ним, пока отец снимал с себя авторскую мантию. Он коротко чмокнул жену в щёку и левитировал верхнюю одежду в прихожую, оставаясь в форме. — Гарри, не садись за стол перепачканный. — Женщина достала свою палочку и направила на супруга: — Тергео. — Она устало вздохнула. — Понимаю, в кого Альбус такой неряха. — Я не неряха! — послушалось из коридора. — Мам, его комната в Хогвартсе — свалка. Тебя бы хватил удар! — тут же внесла свою лепту Лили, наблюдая за возмущённым братом, вошедшим на кухню. — Альбус! — Джинни, он ведь ребёнок, — Поттер-старший уже накладывал обед в свою тарелку. — Да какой он ребёнок, ты посмотри на него! Опять лохматый, прямо как ты! Гарри рассмеялся, глядя на своего сына, пытающегося пригладить свои волосы, чтобы мать не ругала его в очередной раз. Джинни всегда твердила, что внешний вид — залог успеха. Но так уж вышло, что сыновья оказались слишком похожи на своего отца. Они были такими же импульсивными и недисциплинированными — отсюда и вечная проблема с одеждой. Манжеты рубашек Альбуса практически всегда измазывались чернилами из-за его спешки в письме, а волосы были постоянно растрёпанными, словно после интенсивной игры в квиддич. Гены сделали своё, а Джинни оставалось лишь поучать сыновей в надежде, что однажды она станут хоть чуточку опрятнее. — Как дела с Зельями, Джеймс? — вдруг поинтересовался Гарри. — Фсё луфэ, фем было, — с набитым ртом ответил он. — Нет, — Джинни села за стол, — он точно пошёл в Рона. — Я говорю, что всё отлично, — продолжил тем временем Джеймс. — Мои оценки улучшились. — Неужели влияние Клементин Малфой так благоприятно сказывается на твоей учебе? — предположил отец, заговорщически переглядываясь с матерью. Джеймс едва ли не подавился, а Лили закатила глаза, замечая его явно покрасневшие щеки. Юноша как-то заёрзал на стуле, не ожидая, что родители поднимут эту тему. Конечно, они были в курсе, потому что один преподаватель ЗОТИ, к сожалению, слишком болтлив. А если знали они, то знали и Малфои. Хотя в те редкие моменты, когда Джеймсу удавалось пересечься с Драко в школе, последний ничего не говорил, будто это вообще не касалось отношений его дочери. — Подожди, разве не Кристина тебе помогает? — вдруг подал голос Альбус. — Что за Кристина? — встрепенулась Джинни. — Кристина Нотт, седьмой курс, Слизерин. — Дочка Тео Нотта? — Гарри не смог скрыть удивление в голосе. — Именно! — кивнул Альбус. — Не знал, что вы дружите… — Они и не дружат, — хохотнула Лили. — Он просто достаёт её, а она помогает с уроками. — Рон так дружил с Гермионой, — заметила Джинни, улыбаясь. — Мам, это не смешно, — протянул недовольный Джеймс. — Мы с Кристиной действительно друзья, у нас достаточно много общего. — Я ничего такого и не говорила. — Почему вы ничего не говорите про этих двоих? — возмутился юноша, указывая на брата и сестру. — Лили вообще встречается со Скамандером! — Заткнись! — шикнула Лили. — Мы не встречаемся! — Ты целовалась с ним в Хогсмиде! — Не было такого! — Скорпиус своими глазами видел! — Тогда я выколю ему его глазёнки! Завязалась нешуточная словесная перепалка. Альбус, как старший брат, не стал встревать, иначе только мог попасть под раздачу. Родители тоже придерживались такой тактики. Джинни лишь в очередной раз вздохнула, а Гарри погладил её по руке, показывая свою поддержку. В таком режиме и проходили каникулы в семье Поттеров. Дети спорили между собой, потому что каждый из них был слишком похож друг на друга, хоть и имел отличия. И если неряшливость унаследовали только мальчишки, то взрывной характер матери и импульсивность отца заполучили все трое. В моменты подобных мелких ссор Лили уже давно перестала отмалчиваться, а иной раз выступала больше всех, желая задавить мальчишеский напор братьев. Кажется, они никогда не изменятся. И эта перепалка между Лили и Джеймсом продолжалась бы ещё дольше, стремясь перейти либо в рукопашный бой, либо в заколдованную девушку, которая пока не могла использовать палочку, в отличие от уже совершеннолетнего брата. Но им всё же кое-кто помешал. Не родители и даже не Альбус, а громкий хлопок, который обычно сопровождал только некоторых существ. — Мое почтение Поттерам! — домашний эльф возник прямо посреди кухни. — Григ, давно не виделись! — Джеймс сразу отвлёкся и протянул ему свой кулак, чтобы тот его приветственно отбил. — Отличный костюм! — Спасибо, — Григ покрутился, демонстрируя наряд. — Не верится, что Гермиона позволяет Скорпиусу делать это из года в год, — прошептал Гарри на ухо своей жене. — Я уверена, что он выслушивает её ворчание все каникулы, — тихо рассмеялась она. Эльф достал из своего кармана два конверта и поочерёдно вручил их сначала Джеймсу, а потом Лили. Последняя, к слову, как-то медленно взяла его в руки, подозрительно глядя на Грига. Что ещё за послание от Малфоя? — Это приглашения на Новогодний бал в Малфой-Мэноре, — будто прочитав её мысли, пояснил Григ. — Драко прислал мне приглашение ещё вчера, — Гарри озадаченно почесал затылок. — Хозяин приглашает все семьи, но хозяин Скорпиус изъязвил желание пригласить своих друзей лично, — пояснил Григ. Поттеры переглянулись, но ничего не стали говорить, а эльф, привычно поклонившись вновь исчез, издав при этом всё тот же хлопок. Джеймс сразу открыл конверт, а Лили продолжила пялиться на сургуч с фамильным гербом Малфоев. Обед продолжился в более спокойной атмосфере. Альбус рассказывал об опыте преподавания, о своих исследованиях и даже обмолвился о некоторых аспектах в ситуации в школе. Отец слушал его внимательно и дал понять, что между ними разговор состоится чуть позже наедине. Мама закатила глаза на его высказывание, но ничего говорить не стала. Лили же была погружена в собственные размышления в течение всего дня. Она надеялась, что каникулы помогут отвлечься от малфоевских выходок в школе, и ей не придётся каждый раз посматривать в окно в ожидании увидеть там белобрысую макушку. Но всё оказалось иначе: Малфой дал о себе знать дурацким приглашением, а окно так и манило подойти к нему. И когда дело подошло к вечеру, девушке ничего не оставалось, кроме как затеять уборку с перестановкой в своей комнате. Альбус предложил свою помощь, услышав грохот передвигаемого комода, но Лили сказала, что сможет справиться без магии. Конечно, уже через полчаса она пожалела об этом, но было поздно. Ближе к полуночи Лили валилась с ног от усталости, чего и добивалась, и теперь рухнула на свою кровать, чтобы наконец уснуть. Завтрашний день обещал быть насыщенным. Традиционный рождественский ужин в Норе у бабушки и дедушки категорически нельзя было пропускать. Но какое-то предчувствие мешало ей погрузиться в желанный сон. Что-то необъяснимое нещадно мешало. Что-то, что стучало сейчас в окно. Лили вдруг резко села, из-за чего голова немного закружилась. За окном давным-давно стемнело, а единственный свет, проникающий в комнату, исходил от блестящих снежных сугробов на улице, поэтому еле заметный силуэт в окне было практически невозможно разглядеть. Взяв в руки палочку (для подстраховки) она медленно подошла к подоконнику, чтобы наконец увидеть того, кто побеспокоил её в такой час. И каково же было удивление девушки, когда за стеклом оказалась сова. Лили вскинула брови, рассматривая птицу, однако распахнула створки, позволяя ей залететь внутрь. Она села на тумбочку и как-то задумчиво склонила голову набок, глядя прямо на Лили своими завораживающими синевой глазами. Сова протянула лапку с пергаментом и тихо ухнула. Девушка, прибывая всё в том же удивлении, с опаской подошла к ней и аккуратно отвязала послание. На шее птицы блеснул медальон с выгравированной кличкой. — Спасибо, Сапфир, — поблагодарила Лили, после чего сова с таким говорящим именем упорхнула обратно в окно, оставляя за собой лишь слабое дуновение. Девушка зажгла лампу, чтобы прочитать письмо и тут же ощутила, как внутренности её предательски скрутились, стоило только увидеть почерк. «Я понадеялся, что отправить сову будет лучше, чем прибыть самостоятельно. Боюсь, что наткнуться на кого-то по дороге будет слишком подозрительно. Ты получила пригласительный? В этом году ты стала моим другом, потому я посчитал, что могу пригласить и тебя. Как и Джима. Кстати, вы можете приехать на пару дней в Мэнор погостить, мама будет тебе рада. Счастливого Рождества, Лили Поттер. Скорпиус» Лили стояла, пялясь в чернильные буквы, пытаясь уловить хоть какой-то смысл в этом письме, но всё было тщетно. Складывалось впечатление, будто он написал ей ради самого письма, а не ради того, чтобы донести какую-то мысль. Так странно. Скорпиус Малфой удивлял всё больше и больше. Но Лили не желала поддаваться собственному интересу. Он, должно быть, сделал это от скуки, чтобы подкинуть ей размышлений на ночь, не иначе. И девушке не следовало так беспокоиться о бессмысленных письмах. Но почему сердце так ощутимо ёкнуло в груди, когда она прочитала его имя в самом конце? Почему это чувство волнения не исчезло вместе с улетевшей совой, а только устроилось поудобнее в сознании, перекинув ногу на ногу, ухмыляясь, точно Малфой? У её тревоги было имя. И именем этим было созвездие.