Свечи в темноте

Он снова наблюдал на ней. Незаметно, украдкой, чуть вытягивая шею вперед, чтобы было лучше видно ее красивый профиль. Джеймс поправил рюкзак, который уже примерно несколько минут норовил соскользнуть с широкого плеча. Он еле заметно улыбнулся, когда Клементин точно так же поправила свою сумку и откинула назад светлые волосы. Она стояла в кругу слизеринок, среди которых были и Забини с Блэквуд. Девушка периодически что-то говорила, иногда легко смеялась и что-то шептала Кассандре на ухо, отчего та заливалась громким хохотом. Джеймс почему-то тоже начинал улыбаться. Неосознанно, но на его лице расплывалась улыбка. — О, Мерлин, перестань так смотреть, — одернула его Роза, стоящая рядом. — Выглядишь глупо. — А ты не завидуй, Роуз, — тут же откликнулся Поттер, отвлекаясь от созерцания Малфой-младшей. Уизли в ответ только фыркнула и толкнула кузена в плечо. Ее ужасно раздражал этот взгляд Джеймса, который уже десять минут был устремлен в сторону кучки слизеринок. Они, к слову, даже не замечали его, но Роза, как и многие члены их большой семьи, была в курсе о маленькой, но достаточно долгой влюбленности Поттера в Клементин. Последняя же видела в нем только лучшего друга своего старшего брата, поэтому их отношения ограничивались скучным “привет” в коридоре и парой-тройкой дежурных фраз. Джеймс никогда не претендовал на нее, ему просто нравилось смотреть на красивую девушку. И Роза искренне не понимала его, ведь как можно целых два года только наблюдать. Либо тебе это надоест, либо ты сойдешь с ума. Одно из двух — третьего не дано. Но, так или иначе, гриффиндорец продолжал пускать слюни по сестре своего друга, который, к слову, спокойно шел в их сторону, вальяжно покачивая плечами в такт шагам. Роза снова фыркнула, завидев однокурсника. “Напыщенный индюк”, — подумала она, завидев знакомую худощавую фигуру. Не сказать, что она люто его ненавидела. Просто слегка раздражалась, стоило “этому идиоту” открыть свой поганый рот. Скорпиус же относился к ней, как и к остальным однокурсницам: подшучивал, посмеивался и иногда бывало, что начинал подмигивать и строить глазки. Уизли бесилась, а Малфой только веселился. — Что ты сделал на этот раз, Поттер? — спросил слизеринец, подойдя к своему другу. — Что? — тут же вскинулся Джеймс, плохо делая вид, что ничего не произошло. Роза только закатила глаза. — У тебя такой довольный вид, будто ты выиграл Чемпионат мира по квиддичу. Ну, или утащил профессора Морель в свою спальню, — Скорпиус двусмысленно шевельнул светлыми бровями. — Малфой! Избавьте меня от ваших фантазий, извращенцы, — скривилась рыжая, на что он лишь удивленно на нее посмотрел. — О, ты тоже здесь, Роза Ксения. Я и не заметил тебя без твоего верного когтевранского дружка. — Можешь придержать свои шуточки. Прости, но сегодня я не в настроении их оценить. Малфой только рассмеялся в ответ, откидывая назад снежные пряди волос. День начинался вполне привычно. Такие разговоры прекрасно поднимали настроение. А Скорпиус, с детства страдающий манией внимания, просто не мог пройти мимо Уизли, что так забавно морщилась, когда речь заходила о ее так называемом Максимусе, которого он видел около пяти минут назад в одном из коридоров, зажимающим пуффендуйку Астрид Льюис. Все же нет в жизни справедливости. Кто-то сидит и смиренно ждет, а кто-то пользуется моментом, чтобы позабавиться вдоволь. Взгляд Скорпиуса оказался обращен все к той же компании, некогда созерцаемой Джеймсом. Юноша выискал макушки своей сестры и девушки, а после, кинув друзьям короткое Я сейчас, направился в их сторону. Клементин и Кассандра в данный момент что-то оживленно обсуждали, при этом активно жестикулируя. Он в сотый раз отметил про себя, что эти двое чем-то похожи между собой. Вероятно, работает та самая теория, что люди, которые часто проводят время вместе, становятся схожи друг с другом. Скорпиус не знал наверняка, но мог предположить, что это так. К тому же, юноша не вдавался в подробности. Интересно, а с Поттером они так же похожи? Малфой подошел к своей сестре со спины и, закинув руки ей на плечи, слегка повис. Она, конечно же, начала возмущаться по поводу его невоспитанности и хамского отношения, но что получила вполне обычный и стандартный ответ: — У нас одни родители, сестренка. И они, видимо, решили дать свободу всем детям, кроме самой младшей. — Самой адекватной, — проворчала блондинка, скидывая руки брата. — Ты чего хотел, Скорп? — Просто поздороваться, — пожал плечами тот, периодически поглядывая в сторону Кассандры. — Может, я соскучился? — Господи, помоги мне! — Она возвела глаза к потолку. — Выкладывай уже! — Какая ты скучная, Клем, — раздосадованно хмыкнул Малфой, доставая из кармана небольшой кусок пергамента. — Девочки прислали нам письмо, попросили, чтобы и ты прочитала. — Это все? — Она закинула конверт в свою сумку. — Нет, — Скорпиус покачал головой. — Честное слово, ты такая скучная бываешь, что тошно становится. Как ты с ней общаешься, Кэсси? Блэквуд, только наблюдавшая за диалогом подруги и парня, вдруг была бессовестно ввязана в их словесную перепалку. Наверное, она должна была давно привыкнуть к этому, но все равно чувствовала себя странно, когда Малфои сцеплялись языками. Еще более странным был тот факт, что брат и сестра, до ужаса одинаковые по характеру, постоянно менялись местами. Сейчас он обзывает ее скучной, а вечером она будет дуться и говорить, что он тот еще зануда. А завтра оба будут ходить серьезные и немного надменные. Малфои, такие Малфои. И если учесть, что и частичка Грейнджер в них есть, то дело совсем плохо. И Кассандре не оставалось ничего, кроме как подыгрывать им, лишь бы не позволить конфликту разгореться. — О, это все женская выдержка, милый, тебе не понять, прости, — русоволосая захлопала глазками, а Клементин сдержано хихикнула в ладошку. — Всю свою жизнь окружен женщинами. Ну, что за напасть такая, а? — Прекрати паясничать. Блэквуд улыбнулась и оставила короткий поцелуй на его гладко выбритой щеке. Губы Скорпиуса тронула еле заметная ухмылка, которая появлялась практически всегда, когда Кассандра находилась рядом. И те, кто действительно знал юношу, понимали, что это абсолютно ничего не значит. — Хорошо, — выдохнул он и, поправив складки на мантии, вернулся к своей компании. Клементин проводила брата взглядом и совершенно случайно, всего на секунду пересеклась взглядами с Джеймсом Поттером. Гриффиндорец как-то немного смущенно улыбнулся уголками губ, отчего блондинка тут же отвернулась, закусив нижнюю губу. Кассандра, стоящая рядом, нахмурилась, глядя на подругу, будто спрашивая, что с ней. Малфой лишь покачала головой. Она обратила на это внимание не так давно, всего неделю назад, когда Оливия сказала ей. Клементин тогда просто рассмеялась, сказав, что Забини опять напридумывала себе невесть чего. Но именно после этого короткого разговора младшая из Малфоев стала все чаще чувствовать на себе пристальный взгляд коньячных глаз. И почти всегда, оборачиваясь, она замечала высокую фигуру Поттера. Это, безусловно, льстило, но и немного напрягало. Впрочем, Клементин решительно делала вид, что ничего не происходит. Она словно не замечала его, открыто игнорировала и каким-то волшебным образом подавляла в себе желание обернуться, чтобы удостовериться, что именно он прожигает ее своим взглядом. Всю неделю она старалась как можно меньше обращать внимание на все гляделки в спину. Но разве это возможно, если они постоянно пересекаются? В коридоре, за обедом, на улице — везде. Еще и Скорпиус все время ошивается где-то поблизости. А Клементин никак не могла определить, нравится ли ей такое внимание со стороны лучшего друга брата или же нет. Оставалось только смириться с этим, ждать. Только чего именно ждать, она тоже не знала. — Клем, — Кассандра коснулась плеча подруги, — ты идешь? — Да, — девушка мотнула головой и снова обернулась, — иду. Блэквуд прищурилась, но ничего не ответила и, взяв застывшую девушку за руку, повела в класс. Джеймс все так же смотрел в ее удаляющуюся спину.

***

Альбус зачарованным мелом аккуратно выводил на доске тему сегодняшнего урока. Пятикурсники из Слизерина и Когтеврана сидели за своими партами, скребя перьями о пергамент. Кто-то скучающе опустил голову на согнутые локти и открыто зевал; кто-то за последней партой тихо перешептывался, думая, что преподаватель этого совсем не замечает. Конечно же, Альбус все замечал: вплоть до когтевранца, склеивающего страницы в учебнике своей однокурсницы. Мужчина только тихо посмеивался над своими учениками и совсем не злился. Он почему-то всегда вспоминал себя в их возрасте и снисходительно улыбался. Да, педагог из него вышел слишком понимающий. Но Альбус совсем не расстраивался по этому поводу. Все же есть другие профессора, которые обязательно назначат наказание за очередной прокол на уроке. А Альбус оставался в душе прежним ребенком, и незачем ему зря расстраивать подростков своими замечаниями: еще успеют наслушаться. Дверь тихо скрипнула, оповещая присутствующих о том, что кое-то опоздал на урок. Поттер не обернулся на звук, продолжая расписывать доску, попутно объясняя, как правильно становиться в позицию во время атаки. Невесомые шаги за спиной прекратились, а это означало, что ученик все же занял свое место. — Опаздываете, Забини, — констатировал факт Альбус, вставая лицом к классу. — Я задержалась, профессор, — слегка высокомерно ответила Оливия, чуть приподняв подбородок. — Меня это не волнует. Это было в первый и последний раз, я надеюсь? — он приподнял темную бровь. — Конечно. Извините, — девчонка закатила глаза. — Прекрасно. А теперь запишите тему и впредь не опаздывайте. Оливия не отреагировала, но все же достала пергамент и перо, макнув последнее в чернильницу. Она облегченно вздохнула, когда поняла, что наказания за опоздание не последует. Не зря бежала в подземелья, чуть не свернув шею на лестнице. Она всю перемену пробыла с Кассандрой и Клементин и совсем забыла, что следующим уроком у нее Защита от темных искусств. Признаться, Забини не очень жаловала данный предмет, хоть он и должен был пригодиться в жизни каждого волшебника. Девушке не нравилось, что каждый год учитель менялся, а это вело за собой некоторые изменения в самой системе обучения, точнее манере. Кристиан говорил, что это просто-напросто лень, которую нужно преодолеть во что бы то ни стало. У него, кстати, было Превосходно на ЗОТИ, чему Оливия немножко завидовала, но, конечно, в жизни бы в этом не призналась своему брату. Альбус тем временем снял с себя тяжелую мантию, в которой было до невозможного жарко, оставаясь в светлой рубашке и черных брюках. Весьма магловский вид, однако это, казалось, совсем не трогало молодого профессора, да и остальных тоже: сейчас большая половина магического мира отдавала предпочтение магловской моде. Он медленно рассекал воздух волшебной палочкой, демонстрируя правильные движения, используемые при Протего. Студенты внимательно следили за ним, иногда посмеиваясь, когда Поттер весело комментировал те или иные взмахи. Ему ужасно нравилось, что они хоть чуть-чуть, но прониклись к нему. — Не забывайте сосредоточиться на противнике и четко произнести заклинание, иначе вы можете его случайно испепелить или что-то в этом духе, — на последнем слове мужчина хмыкнул, а затем добавил: — Главное, не испепелить самого себя. Поберегите мои нервы, дорогие, ваши родители не будут в восторге от того, что я вас ничему не научил! В классе снова послышались короткие смешки. Альбус широко улыбнулся пятикурсникам. Да, он не ошибся, когда принял предложение директора. Поттер был в восторге от всей этой атмосферы, царившей в кабинете Защиты от темных искусств. Он громко хлопнул в ладоши, тем самым привлекая внимание учеников. Они тут же замолчали, во все глаза глядя на Альбуса. — Итак, пора переходить от теории к практике! Все встаем в пары, будем отрабатывать щитовые чары. Альбус взмахнул палочкой — и все парты вдруг исчезли, а пространства стало в разы больше. С секунду поразмыслив, дети начали вставать в пары, как и велел профессор. Тихие смешки сопровождались такой же тихой руганью. Работа шла полным ходом. Практически все ученики были заняты отработкой чар. Но — здесь не было ничего удивительного — Оливия Забини так и оставалась стоять в стороне, прислонившись спиной к стене. Она скучающе наблюдала за однокурсниками, иногда закатывая глаза и фыркая, если кто-то из них выглядел слишком... — Убого. — Прошу прощения? — хмыкнул Альбус, подойдя к своей ученице. — И почему же мы стоим в сторонке и не занимаемся вместе с остальными? — У меня нет пары, — честно сказала Оливия, вызывающе глядя в изумрудные глаза Поттера. Мужчина нахмурился, явно что-то обдумывая, а Забини только победно улыбнулась, полагая, что на этом разговор окончен. Вообще, ее не очень радовала мысль, что ее учителем является человек, который ее самой всего на семь лет старше. И она считала инициативу Макгонагалл взять Альбуса Поттера на место преподавателя ЗОТИ до невозможности глупой и безответственной. Чему может вчерашний подросток научить таких же детей? Поэтому девушка, обладающая на редкость отвратительным характером, решила объявить негласный бойкот данному профессору и полностью наплевать на предмет, что у нее получалось несказанно хорошо. — Что ж, я нашел для тебя выход. Альбус достал свою палочку и встал напротив Оливии. Та на него сконфуженно посмотрела, не совсем понимая, что задумал этот ненормальный. — И какой же? Выгоните меня? — предположила она, на что Поттер только хохотнул. — Даже не мечтайте об этом. Будешь тренироваться, как и все. — Вы, наверное, запамятовали, но у меня нет пары. С кем прикажете тренироваться? — Со мной, — улыбнулся Альбус. — И нечего на меня так смотреть, мисс Забини. Это лучше, чем Отвратительно по предмету, вы не находите? Оливия нахмурилась, но все же выпрямила спину и достала палочку. Профессор решил уступить своей ученице, поэтому именно она должна была защищаться. Он чуть поклонился ей в знак уважения к противнику, а девушка чуть ли не зарычала от негодования. Она была наслышана об Альбусе Поттере от Клементин, которая была знакома с ним еще с младенчества. Самый обычный парень. Так же, как и все, любит повеселиться, хорошо провести время, посмеяться. Следит за братом и сестрой и является любимцем родителей. Этакий пай-мальчик, которого каким-то странным и необъяснимым образом взяли на пост преподавателя ЗОТИ сразу после того, как он окончил Академию Авроров. Даже года с тех пор не прошло. И Оливия была уверена на все сто процентов, что он был в приоритете у директора. Но она так же была уверена в том, что Поттер на этом месте вряд ли протянет дольше, чем остальные. Данная должность все еще была проклята. — И замерла, — тем временем произнес Альбус, вздохнув. — Нужно рассечь воздух и... — Знаю я, — огрызнулась Забини. Он напал неожиданно, даже не удосужившись предупредить. Он использовал невербальное заклинание, сделав небольшой выпад вперед. И если бы девушка не заметила этого, то была бы сбита с ног. В последний момент она взмахнула палочкой, тем самым отрекошетив заклинание обратно в профессора. Поттер еле успел пригнуться, прикрыв голову руками, так как шкаф прямо за его спиной вдруг разлетелся, осыпая щепками весь класс. Кто-то закричал от неожиданности; некоторые забились в угол, лишь бы не получить никаких увечий. Альбус выпрямился, нервно оглядываясь на разрушенный предмет мебели. Деревянные полки теперь представляли собой крупную стружку, а стена заметно почернела, словно ее подожгли и потушили. Он с опаской взглянул на свою ученицу, испуганно хлопающую синими глазами, и громко сглотнул. Он испугался не меньше остальных и был безумно счастлив, что пострадала только книжная полка. Поттер оглядел пятикурсников, которые растерянно на него смотрели. Все целы. — Она еле дышит, профессор! Эта фраза эхом отразилась в голове Альбуса, звучала там все время, пока он пробирался сквозь толпу напуганных детей, скопившихся возле упавшей без сознания Эмилии Томас. Дрожащими руками он коснулся ее шеи, проверяя слабый пульс. Она, и правда, еле дышала. Грудная клетка вздымалась слишком медленно и практически незаметно. Поттер, словно в трансе, поднял девочку на руки. — Иди за мной, — сухо кинул он через плечо, выходя из кабинета. Веселье закончилось. Оливия вздрогнула, когда весь класс повернулся к ней. Было ясно, кому адресованы слова преподавателя. Забини, сглотнув подступивший к горлу ком, подняла с пола свою сумку и направилась следом за профессором. Она шла позади, где-то в метре от него, устремив свой взгляд куда-то между лопаток. Кончики пальцев неприятно покалывало; в груди стало пусто, словно воздуха не было. Страх от того, что она чуть не убила человека, заставлял дрожать. И этот самый страх липкой и холодной смолой обволакивал вены, смешивался с кровью, отчего сердце билось с удвоенной силой. Так страшно осознавать, что невинная девочка в руках Альбуса Поттера могла вовсе не дышать сейчас. Они не помнили, как добрались до Больничного крыла. Не помнили, как верещала о чем-то мадам Помфри, как тряслись ее морщинистые руки и дрожали сухие тонкие губы, когда она не могла понять причину такого состояния Эмилии. Время тянулось непозволительно медленно. Казалось, прошло не меньше двух часов перед тем, как пришла Макгонагалл, а следом за ней — профессор Морель. Напряжение нарастало с каждой минутой. Профессора что-то говорили, спорили, а Оливия, напуганная Оливия, сидя на одной из пустых кушеток, нервно кусала губы и заламывала пальцы, теребила край короткой школьной юбки. Она наблюдала, как Скарлетт Морель хмурилась, запускала пальцы в темные волосы и качала головой. Видела, что Макгонагалл присела на край койки, где лежала Эмилия, и поджала губы, как бы говоря, что ничего не может понять. Альбус же, пытавшийся вытянуть информацию из бедной медсестры, опустил руки и сгорбился. Они будто забыли существовании Забини, не замечали ее, ходили мимо, переговаривались, ругались, но совершенно не обращали внимания на пятнадцатилетнюю студентку пятого курса, которая, по всей видимости, была причиной инцидента. Виновной в том, что Эмилия вдруг отключилась и наотрез отказалась приходить в сознание. Где-то спустя еще час прибыли колдомедики из Мунго. Они и поставили диагноз, который так боялась озвучить мадам Помфри. Кома.

***

Лили смущенно опустила глаза и сжала губы, чтобы не позволить глупой улыбке появиться на ее румяном лице. Их взгляды пересеклись всего на долю секунды, а она уже по цвету напоминает самый спелый помидор. Он улыбнулся ей и приветливо махнул рукой. Лили же позволила себе улыбнуться. Слава от девушки послышался короткий смешок, на который она сразу же повернулась, нахмурившись. Луиза, сверкая своими карими глазами, заправила за ухо рыжую прядь волос и наигранно-досадно вздохнула, привалившись плечом к каменной стене. Девушка была на несколько сантиметров выше Лили, поэтому могла позволить себе смотреть на подругу сверху вниз и усмехаться. — Ты надоела, Луиза! Это не смешно, — насупилась Поттер. — А мне кажется совсем наоборот, — возразила Дюплеси. — Ты уже столько лет пускаешь по нему слюнки, а позвать его на прогулку никак не можешь. — Он считает меня другом. Лили вздохнула и снова повернулась в сторону братьев Скамандеров. — И что? — Ты ничего не понимаешь. Это не я должна звать его на свидание, а он меня. — И кто же должен позвать тебя на свидание? — раздался голос сзади. Лили резко обернулась и тут же закатила глаза, глядя на своего брата и его белобрысого друга. Луиза сразу выпрямилась. — К сожалению, никто, — протянула она. — Думаю, это не повод унывать, сестренка, — Джеймс закинул руку на ее плечо. — Тебе легко говорить, — фыркнула Лили. — Нашла проблему. Тебя никто не будет звать гулять до тех пор, пока этот неуравновешенный не закончит школу. Сочувствую, чудовище, — произнес Скорпиус, явно насмехаясь над ней. Луиза хихикнула, приложив ладонь к губам. Малфой покосился в ее сторону, чуть приподняв уголок губ. Они открыто друг с другом заигрывали, а Лили вдруг захлестнула легкая зависть. Конечно, Дюплеси была той еще красавицей: красивые густые волосы цвета темного шоколада, того же оттенка глаза; выразительные скулы, длинные ресницы и очаровательные ямочки на щеках. Она нравилась многим мальчикам, в отличие от Лили, которая не могла ничем похвастаться. Ни идеальной фигурой, ни глубоким взглядом, ни красивой походкой. Стоит ли скрывать, что она больше походила на мальчика, нежели на девушку? — Избавь меня от своего общества, Малфой, — рыкнула Лили, на что Скорпиус только рассмеялся. — Обязательно. — Он чуть склонил голову набок. — Идем, Поттер, иначе твоя сестра совершит покушение на убийство. Джеймс что-то пробормотал — Лили не расслышала точно — и, попрощавшись, продолжил свой путь вместе со Скорпиусом. Луиза закусила губу, провожая двоих друзей взглядом, а Лили повернулась в сторону окна, где до этого расположились братья Скамандеры, но не обнаружила их на прежнем месте. Она разочарованно вздохнула и вновь обратила свое внимание на Дюплеси, которая сейчас смотрела куда-то в конец коридора, приложив ладонь к щеке. — Ты чего? — поинтересовалась Поттер. — Ничего, — отмахнулась та. — Идем уже, иначе опоздаем к Макгонагалл... — Я не слепая, — она легонько хлопнула Дюплеси по плечу и прищурилась. — С каких пор тебе нравится Скорпиус? Ты же Малфоев терпеть не можешь. — Вообще-то, я никогда не выражала откровенной неприязни к их семье, — задрав подбородок, произнесла Луиза. — Конечно, — ехидно протянула Лили. — Это ведь я недавно назвала Клементин сучкой. — Она меня взбесила! Вечно ошивается рядом... — Да, это повод ее оскорблять. Ты права. — Замолчи уже, Лили! — Луиза резко застегнула молнию на сумке и выпрямилась. — Прости, — закатила глаза девушка. — Но признай, он очень хорош собой. Мечта, а не парень. — Слишком худой, я думаю. Луиза не ответила и, взяв подругу под руку, повела ее к кабинету. У Лили в голове вдруг промелькнула мысль о том, что Скорпиус и правда красив. Она не видела его все лето и была совсем не готова к тому, что он так изменится всего за несколько месяцев. Скорпиус заметно похорошел за эти каникулы. Лили уже ловила себя на мысли, что Малфой начал слишком выделяться на фоне своих однокурсников. И дело было не столько во внешности, сколько в поведении. Юноша стал более сдержанным, холодным, но в то же время его серо-голубые глаза всегда смеялись. Именно смеялись. А привычная ухмылка потеряла детскую кривизну и насмешливость. Снежные волосы все так же беспорядочно свисали на лоб, чуть мешая обзору, скулы заострились, а губы приобрели выразительность. Малфой плавно переходил на новый уровень. Его уже нельзя было назвать мальчишкой: на его место пришел взрослый парень. И возраст здесь совсем не играл роли. На все влияло поведение и способ себя преподнести. И даже худоба совсем не портила слизеринца, а была только на руку. Скорпиус все больше походил на своего отца. И Лили, заметив все эти изменения, не могла понять, почему это сделала только она.

***

Клементин не спешила покидать Астрономическую башню этим вечером. Сентябрь выдался вполне теплым, но по ночам поднимался прохладный ветер, заставляя кожу покрываться мурашками. Девушка обхватила себя руками и слегка перегнулась через перила, подставляя лицо свежему ветру. Волосы разметались по плечам и иногда колыхались под порывами стихии. Клементин зажмурилась и закусила губу, отступая назад и кутаясь в тонкий школьный джемпер, который совсем не спасал. Хотелось исчезнуть. Всего на несколько часов, чтобы побыть одной, подальше от друзей, от проблем. Побыть наедине с самой собой казалось невозможным, потому что стоило только Клементин остаться в одиночестве, как его тут же нарушали своим прибытием. И абсолютно никто не желал понимать, что она пытается сбежать, чтобы немного подумать, собраться с мыслями и сосредоточиться на чем-то одном. Ей уже не нравилось находиться в больших компаниях. И если раньше девушка была в центре внимания, собирала вокруг себя кучи людей, то теперь старалась от них ускользнуть. Клементин вздрогнула, когда за спиной раздался скрип, а после — тихие шаги. Она была уверенна на сто процентов, что это Кассандра, от которой она сбежала около часа назад, сказав, что забыла учебник на подоконнике. И, конечно же, не вернулась обратно в гостиную. Кто-то встал рядом с девушкой, примерно в нескольких сантиметрах от нее, и оперся руками о холодные перила. Клементин резко повернулась, и волосы тут же облепили лицо. — Ты что здесь делаешь? — спросил Джеймс, всматриваясь в горизонт. — Могу задать тебе тот же вопрос, — нахмурилась слизеринка. Джеймс улыбнулся и посмотрел на нее, в очередной раз рассматривая совершенное лицо. Он часто замечал, что красота ее совсем другая, не такая стандартная, как у многих девушек. У нее были не очень пухлые губы, прямой нос и изогнутые брови, но эти черты лица смотрелись так идеально, так... необычно, что трудно было не заметить ее в толпе. Поттер был одним из многочисленных парней, которые не смогли пройти мимо этой девушки. Только другие на что-то надеялись, а он просто смирился. Шел дальше, понимая, что вряд ли ему перепадет такое счастье в лице младшей сестры лучшего друга. Да он и не жаловался особо. Все же со временем это пройдет. — Я хотел подышать свежим воздухом, — честно ответил Джеймс, слегка улыбаясь, — а во двор идти не очень хочется. Решил сюда забраться, но тут, судя по всему, занято. Извини, если помешал, но я не уйду, даже не проси. — Даже и не думала, — хмыкнула Клементин. — Твоя шайка объявила тревогу, что ты исчезла. — О, отлично, — проворчала она, тоже опираясь на перила рядом с ним. — Только этого не хватало. — Почему ушла? — Захотелось немного побыть в одиночестве. Как видишь, у меня это плохо получается. — А почему просто не скажешь об этом остальным? — поинтересовался Поттер. — Побег не лучший выход. — Зато действенный. Они замолчали на несколько минут. Каждый думал о своем. Ветер усиливался, а на темном небе появились тучи, закрывая собой яркие звезды. Дело шло к дождю. Где-то вдалеке сверкнула молния, на мгновение озаряя своей вспышкой Запретный лес, который стал казаться еще более устрашающим. Клементин снова поежилась, а Джеймс вдруг расстегнул свою мантию и, недолго думая, тут же накинул на узкие девичьи плечи. Она удивленно на него посмотрела, но ничего не сказала, получив в ответ смущенную улыбку. — Ты замерзнешь, — произнесла она. — А ты — нет. Вновь наступила тишина, освещенная светом молний. Погода портилась с заметной скоростью, с неба периодически падали холодные капли, предупреждая о назревающем дожде. — Не боишься промокнуть? — спросила Клементин, когда на щеку капнуло что-то холодное. — Боюсь, поэтому и собираюсь уходить, — оттолкнулся от перил и развернулся в сторону выхода. Внезапно остановился, будто обдумывая что-то, а после произнес: — Забини скоро отправится искать тебя в лесу. Не советую здесь оставаться, все же спустись к ужину. — Думаю, она переживет эту потерю, — пожала плечами та. — Я не об Оливии, — покачал головой Поттер, глядя на девушку. — Зря ты так с ним. Он же влюблен в тебя. — Откуда тебе знать? — Уж поверь, я знаю, как выглядит человек, который влюблен. Клементин непонимающе на него взглянула, так и не найдя, что ответить, чтобы не облажаться. Она неопределенно дернула плечом, и мантия соскользнула бы на пол, если бы не Джеймс, который сделал шаг к ней и, подхватив ткань, снова накинул на узкие плечи Клементин. — По-моему, ты поступаешь слишком жестоко с ним. Нельзя в упор не замечать людей, которым ты не безразлична. — Я замечаю. Малфой вспомнила сегодняшнее утро, когда поймала на себе взгляд Джеймса. Она до последнего сомневалась в словах подруг, которые твердили, что Поттер уже давно неравнодушен к ней. Теперь почему-то все сомнения отпали. Наверное, это из-за того, что его пальцы как-то слишком нежно сжимали ее плечо, а голос был удивительно спокойный. Они никогда близко не общались. Обходились лишь пустыми словами приветствий или прочих этикетных фраз. Джеймс частенько гостил в Малфой-Мэноре; он, можно сказать, вырос вместе с Малфоями, а Малфои — с Поттерами и многочисленными Уизли. Этому, конечно же, способствовала мать Клементин, Гермиона: женщина не видела жизни без своих верных друзей, с которыми прошла войну. А Драко уже давно перестал сопротивляться ее прихотям. Это было бесполезно. Скорпиус сразу нашел себе друга в лице Джеймса, и как-то у них мгновенно все заладилось. Двое верных друзей. Вдвоем против всего мира. Клементин же старалась держаться на расстоянии вытянутой руки, общалась только с Кристианом и Оливией и совсем не переживала из-за этого. Ее старшие сестры, Жаклин и Леони, которые уже несколько лет живут во Франции, также не очень ладили с друзьями матери, но не подавали виду. Хотя, насколько знала Клементин, они частенько вели переписку с Альбусом Поттером. И все же с Джеймсом у Клементин были странные отношения. Лучший друг старшего брата — младшая сестра лучшего друга. На этом все. Сейчас же во взгляде Поттера что-то изменилось. Нет, изменилось давно, но она заметила это сейчас и совсем не знала, что делать в такой ситуации. Юноша неловко почесал затылок, на щеках появился заметный румянец. Вот только Малфой не могла понять, почему он смущается. Он опустил взгляд в пол, разглядывая носки своих потрепанных кед, а потом снова взглянул на блондинку: — Замечаешь? — Да, — кивнула она, явно догадываясь, к чему тот клонит. — И ты совсем не удивишься? — Удивлюсь чему? Что ты несешь, Поттер? Но гриффиндорец не ответил. А в голове у него мысли проносились с такой бешеной скоростью, что казалось, будто из ушей повалит дым, как из Хогвартс-Экспресса. Джеймс думал о том, что, возможно, пожалеет завтра о содеянном. И будет неловко смотреть в глаза Малфоев до конца оставшегося года. Но и думать, что струсил, тоже не хотелось. В конце концов, лучше жалеть о том, что сделал, чем о том, что сделать не смог. Верно? — Признаться, ты мне уже давно нравишься, — начал он, смотря куда-то мимо нее. — То есть... Я к тому, что не так уж ты и замечаешь все вокруг. Клементин вздрогнула, сжала губы. Ей ужасно не хотелось говорить на эту тему с Джеймсом, который ей, к слову, был приятен только в качестве друга Скорпиуса. Да и не очень хорошо было бы сейчас просто уйти, так ничего и не ответив, что и собиралась она сделать сразу, как услышала его последнюю фразу. Такие слова ей говорят далеко не впервые, но из уст Поттера это прозвучало так невинно и совсем не обидно, что появилось острое желание потрепать его по макушке, как маленького мальчишку, который сделал что-то очень глупое, но в то же время милое. — Если честно, то от тебя я такого не ожидала. — Мир полон неожиданностей, Клементин, сама знаешь. Он задорно ей подмигнул, отчего на лице девушки появилась слабая улыбка. Не так уж и страшно было признание, как казалось до этого. Джеймс теперь не задумывался над своими последующими действиями — делал то, что посчитал нужным. Юноша сделал к ней шаг, заставив Клементин непонимающе нахмуриться, и положил одну ладонь на ее щеку. Секунда потребовалась, чтобы она поняла его намерения. И еще секунда, чтобы почувствовала его губы на своих. Она ответила на поцелуй почти сразу. Скорее инстинктивно, нежели по желанию. Просто позволила ему себя целовать, даже не подозревая о том, во что это может вылиться в итоге. И думать об этом совсем не хотелось. Клементин не успела опомниться, как его руки переместились на ее талию, как она сама сжала пальцами его плечи. А холодные капли дождя все падали на их лица. Так нелепо и прекрасно одновременно. Джеймс умело обнимал ее, сминал теплые и мягкие губы и еле сдерживался, чтобы не улыбнуться сквозь поцелуй. Ему до жути нравилось чувствовать ее в своих руках, слышать стук ее сердца и размеренное дыхание. Так приятно было находиться сейчас здесь, на Астрономической башне, и плевать было на холод и сырость. Они простояли так около минуты, может, чуть больше. Он, на удивление, отстранился первый. Малфой широко распахнула глаза, глядя на Поттера снизу вверх. И совсем не ожидала увидеть в карих глазах задор и веселье, ведь она сейчас излучала сплошное смятенье. Джеймс еще раз наклонился и быстро прижался к ее губам, а затем шагнул назад, позволяя ветру вновь подхватить ее снежные волосы. Она молча смотрела, как Джеймс шел к двери. Клементин совсем не хотелось что-либо говорить — пусть все течет по течению. И она облегченно вздохнула, когда он исчез с площадки. Вечер удался на славу.

***

Рой чьих-то голосов захлестнул его с головой, стоило только толкнуть широкую дверь Большого зала. Сегодня здесь было громче обычного, только люди вокруг выглядели обеспокоенно. Встревоженные взгляды, перешептывания и возгласы сменялись один за другим, еще больше пугая учеников. Что-то произошло сегодня. Что-то не очень хорошее. Что-то, о чем не знает Джеймс. Юноша нахмурился, но все же не остался стоять у входа и направился к своему столу. Лили, сидевшая рядом с хмурой Роксаной, с лица которой обычно не сходила веселая улыбка, тут же заметила старшего брата. Она встала со своего места и вышла ему навстречу. Девушка выглядела напряженной, меж бровей пролегла складка, а тонкие губы были крепко сжаты. У Джеймса вдруг появилось плохое предчувствие, которое подсказывало, что в этой суматохе замешан кто-то из его окружения. Глупое и необоснованное предположение, да. Но все же это было очевидно по одному лишь выражению лица Лили. — Ты видел Ала? — сходу спросила она. — Нет, — честно ответил Джемс. — Что здесь происходит? — Я не знаю, — покачала головой она. — Но по школе ходят слухи. Странно, что ты ничего не слышал. — Я не из тех, кто любит греть уши чужими разговорами, Лилс. Она громко вздохнула и качнула головой, соглашаясь с братом. Она практически весь день его искала, думая, что он хоть что-нибудь знает о случившемся. Потому что слухи слишком липкие и тягучие, и верить им нельзя — вряд ли услышишь правду, не перемолотую десятками языков. Лили обошла все коридоры и кабинеты, однако Джеймса так и не смогла найти. Впрочем, как и его лучшего друга. Они, видимо, опять решили весь день провести недалеко от хижины Хагрида, но Лили не стала туда идти: все равно рано или поздно объявятся. Они и объявились. Сначала Малфой вальяжно прошел за свой стол и сел рядом с Кассандрой Блэквуд, которая тут же принялась что-то ему рассказывать, и, судя по тому, как юноша скривился, услышанное его не очень обрадовало. С интервалом в несколько минут в Большом зале появился и сам Джеймс, который, скорее всего, даже не догадывался о том, что произошло сегодня днем. — И? — поторопил он ее. — Ты собираешься рассказывать, или мне спросить у кого-нибудь менее надежного? — Эмилия Томас в Больничном крыле. Сегодня у пятикурсников из Когтеврана и Слизерина была Защита от темных искусств, у Альбуса. Я не знаю подробностей, но во время урока чье-то заклинание отрекошетило в Эмилию. Она не приходит в себя уже несколько часов. — Лили нервно сглотнула, а потом тихо прошептала: — Это не похоже на обычное Протего, Джим. Она практически не дышит... Джеймсу резко захотелось рассмеяться, ведь то, что он услышал из уст сестры, совсем не оправдывало его ожиданий. Он был готов к новости об убийстве или еще чего-то подобного, но никак не о том, что Томас стало плохо на уроке. Все вокруг, казалось, раздули из мухи слона только для того, чтобы оживиться. Ради развлечения. Джеймс искренне недоумевал, почему Лили так напугана, но когда ее взгляд переместился за его спину, он сразу обернулся посмотреть, что так ее привлекло. Альбус шел слегка сгорбившись, едва заметно шевеля губами какую-то мантру, как заведенная игрушка. Он почти прошел мимо, когда брат с сестрой одновременно схватили старшего Поттера под локти, останавливая. — Ал, что случилось? — Лили намертво вцепилась в край его мантии. — Вы сами себе выдумали страшную историю и теперь пугаете всех вокруг, — нахмурился Джеймс, сверля ее взглядом. — Скажи ей, что все нормально с Эмилией; что это просто несчастный случай, каких было сотни. Профессор молчал, и молчание не было успокаивающим. Оно напрягало и настораживало. Всего одним словом он мог успокоить обоих своих родственников и еще целую кучу учеников, но он ничего не говорил. Неужели врать так сложно? Особенно близким? — Я не могу вам ничего говорить. Это не моя тайна. — Зеленые глаза потемнели. — Но вы должны знать, что девочка в очень тяжелом состоянии, и причина тому совсем не заклинание, которое мы практиковали. Возможно, оно ускорило процесс, но... — Процесс чего? — громко спросил Джемс, а Альбус тут же на него шикнул, призывая к тишине. — Никто не должен знать. Мы сами все расскажем, когда нужно будет. — Мы? О ком ты? Он покачал головой, как бы говоря, что больше они ничего не узнают, и продолжил свой путь к преподавательскому столу. Лили закусила губу и, сказав, что пойдет в гостиную, направилась к выходу. Джеймс промолчал и сел за стол, думая о чем-то своем. Люди вокруг все также перешептывались, но эти двое знали чуточку больше, поэтому каждый чужой возглас присоединялся к тяжелому пазлу неизвестности. Лили и Оливия столкнулись в дверях. Последняя испуганно посмотрела на однокурсницу, которой этот взгляд совсем не понравился. Совсем не в стиле слизеринке, он никак не вязался с ее образом. В синих глазах застыл ужас. Лили прищурилась, обеспокоенно на нее глядя: — У тебя все нормально? — Какая тебе разница, Поттер? Отстань от меня! Оливия толкнула ее плечом и скрылась в толпе, а гриффиндорка, фыркнув, вышла из Большого зала. Кто знает, задержись она хоть на секунду, увидела бы она то, как Альбус предостерегающе покачал головой, в упор смотря на напуганную Забини, которая сжала губы и тут же отвернулась. Кто знает...