Топкапы. Покои Камер Султан.
У щедро яствами заставленного столика обедала Камер Султан, разделяющая трапезу с привычно сидящей рядом Харангесхан хатун. Сославшись на не очень хорошее самочувствие, фаворитка Падишаха лениво размазывала по слоёному пирожку ароматный бабагануш (восточный соус из баклажанов), а Султанша, в свою очередь, с аппетитом вкушала наваристый бозбаш из баранины (сытный восточный суп с овощами, крупными кусками мяса и бараньими рёбрышками). Закончив трапезу, девушки стали пить лимонно-мятный щербет и пока слуги убирали посуду, Камер Султан завязала беседу. — Как гарем отреагировал на новость о твоей беременности, Харангесхан? — Все девушки любезно поздравляли меня, мои подруги очень удивились, но были рады добрым вестям, — фаворитка скромно улыбнулась. — Отлично. Однако я слышала, что у вас с Хафсой произошёл конфликт. Это так? — Что вы, Султанша, как я посмею ссориться с Госпожой? — Говори как есть, — Камер с укором посмотрела на девушку. — Хафса Султан сказала, что мне не стать Султаншей, и моё место среди рабынь, - девушка поджала губы и взглянула на Госпожу, ища защиты. — Не принимай во внимание её слова. Гаремом управляю я, хоть и временно. Ты фаворитка Султана, поэтому, по правилам ты будешь ходить на хальветы. Скоро ты родишь и станешь Госпожой. Главное — веди себя достойно этого статуса. — Султанша, почему она злится? У меня и в мыслях не было потеснить Хафсу Султан из сердца и покоев Повелителя. Я уважительно к ней отношусь и не делаю ничего дурного. — Харангесхан, — вздохнула Камер Султан и заботливо положила руку на плечо девушки, — Много лет Повелитель не принимал у себя наложниц, вопреки правилам, и она привыкла к особому положению в гареме. Хафса очень любит Селима и не хочет ни с кем делить его любовь. Когда он был еще шехзаде, а она юной крымской принцессой, заключили их никях. В то время у моего брата уже был гарем и несколько фавориток, причём они были старше и опытнее, чем Хафса, однако, она вошла в его дворец свободной мусульманкой и законной супругой, соответственно, приобрела высший статус. Она рожала Селиму детей, укрепляя своё положение, и потихоньку избавлялась от соперниц. Эта женщина властный и опасный враг, однако, не бойся, ты под моей защитой. — Я слышала однажды про какую-то хатун, кажется, Айше. Она тоже была фавориткой Повелителя, где она сейчас? Камер слегка нахмурилась. — Говорят, хатун была хитра и амбициозна. К своему несчастью, она вступила в неравную борьбу и потерпела поражение. Наложница подарила династии прекрасную Хафизе Султан. Хафса сгорала от ревности и ненависти, ведь в ночь, когда родилась Султанша, Аллах забрал к себе её маленького сына Абдуллу. — У Повелителя были сыновья, кроме шехзаде Сулеймана? — удивилась Харангесхан, — Я думала он единственный наследник. — Хафса подарила ему четырёх сыновей, из которых выжил один лишь Сулейман. — Что же с Айше хатун и Хафизе Султан? — Хафизе замужем и живёт далеко от столицы. Айше хатун умерла при вторых родах, — Султанша сделала многозначительную паузу, — Всех заставили думать, что причиной её смерти стало хрупкое здоровье. — Как это заставили, Госпожа? — распахнув и без того большие зелёные глаза, пролепетала Харангесхан. — Вскоре после рождения дочери, хатун снова понесла. Роды проходили нормально, но после произошло осложнение, от сильного кровотечения девушка скончалась. Её ребёнка спасли, однако, он не прожил и месяца, маленьким ангелом отправился он на небеса. На самом же деле, повитухе был отдан приказ сделать всё, чтобы Айше не пережила ту ночь. Я думаю, ты догадываешься, кто отдал этот приказ. Фаворитка в ужасе прикрыла рот ладонью. — Как могут быть люди такими, Султанша? Как может любовь быть так слепа и ревностна? — Одному Аллаху ведомо, — устало вздохнула Камер Султан, — Я знаю одно, Хафсы стоит бояться, будь осторожна. — Я чувствую себя в безопасности, благодаря вам, — бережно взяв ладонь Султанши в свои руки, сказала девушка. — Султанша, — прервала их разговор служанка, и покосилась на фаворитку. — С вашего позволения, — Харангесхан поднялась с подушек, поняв, что следующий разговор не предназначен для неё, вежливо поклонилась, и направилась к выходу. — В чём дело? — Сельчук Султан, после визита к Повелителю была разгневана и поспешила покинуть дворец, не посетив вас. — Видимо, что-то случилось между ней и султаном, — размышляла Камер. — Еще что-то? — Гевхер Мюлук пожаловала. — Проси немедленно, почему она до сих пор ждёт? В апартаменты вошла Гевхер, приподняв подол скромного кремового платья, поверх которого был надет коричневый кафтан из плотной ткани. Девушка точно унаследовала черты матери, но в какой-то искаженной манере. В отличие от своей младшей сестры Мелихи, которая являлась копией покойной Ширин Султан, Гевхер не была красивой или даже миловидной. Лицо с неказистыми чертами украшали холодные, словно лёд, голубые глаза. Светлые волосы струились лёгкими волнами по её плечам и почти никогда не были собраны в причёски. Украшения и драгоценности Гевхер не любила и считала их признаком бедности души и скудности ума, которые девушки пытаются восполнить внешне, за счёт камений и дорогих тканей. Единственный комплект украшений, который был ей дорог, достался ей от покойной матери — серебряные серьги с топазами в виде слезы и браслет, представляющий собой переплетённые тонкие нити серебра, украшенные на стыках небольшими голубыми камнями. Султаншу легко можно было принять за простую наложницу или даже служанку. Особенно её простота была заметна на фоне старшей сестры. Камер царственно восседала на тахте в роскошном платье из переливающегося алого атласа с чёрными кружевными вставками спереди. В собранных в «ракушку» русых волосах красовалась массивная корона с алмазами и танзанитами. — Чем я обязана твоему визиту? — Разве я не могу просто навестить вас? — как всегда, с уважением к старшей сестре, ответила Гевхер Мюлук. — Разумеется, можешь. Присядь рядом. Светловолосая Султанша опустилась на тахту, а Камер заботливо положила свою ладонь ей на плечо, получив лёгкую улыбку в ответ. — Я смотрю, вы приблизили к себе новую фаворитку Султана, — заметила Гевхер, — Не боитесь появления второй Хафсы? — Харангесхан мне нравится. Она мудра не по годам, воспитана и покорна. Не рвётся к власти и богатствам, не гонится за любовью нашего Повелителя. — Вы ей верите, Султанша? - вопросительно взглянула Гевхер, исподлобья сверкнув своими холодными глазами. — Хатун не кричит о своём положении, не мнит себя Госпожой. Она не сделала ничего, что могло бы подорвать моё к ней доверие. Пока Харангесхан верна мне, я буду защищать её. — Я бы тоже хотела с ней познакомиться, если вы не против. — Конечно, я не против, — утвердительно кивнула Камер, — Это хорошая идея. Выдержав паузу, Султанша снова обратилась к сестре. — Гевхер, как ты? Поняв о чём именно спросила сестра, лицо девушки слегка исказилось, будто она почувствовала резкую боль и она тяжело вздохнула. — Как я могу быть, Камер? Мне предначертано всё время терять любимых. Как только я оправляюсь от этих ударов, Аллах дарует мне новые испытания. Матушка, мои маленькие Файруз и Бахийя, братья, Али Паша, их всех забрал к себе Всевышний. — Время залечит все твои раны, дорогая. Несмотря на все потери, у тебя еще осталась семья: сестры и брат-Повелитель. — Все мои братья умерли, Султанша. Селим мне не брат. И будьте уверены, его тирании скоро придёт конец! — Что ты такое говоришь, Гевхер? — строго посмотрела в глаза сестры Камер Султан, — Оставь эти мысли. Прекрати уже таить злобу в своём сердце, отвлекись, займись собой. Позаботься о своей красоте, ведь ты — член великой династии, тебе подобает выглядеть роскошно. — Вы же знаете, меня это не интересует, — усмехнулась девушка. — Зато меня интересует. Завтра же портные пошьют тебе красивые платья, я подарю тебе достойные Султанши украшения. Ты уже не столь юна, чтобы твои волосы были так небрежно распущены. — Камер… — Я не желаю слышать возражений, — довольно ухмыльнулась Госпожа. Я выделю тебе покои в Топкапы, останешься подле меня. — Позвольте мне вернуться в свой особняк, у меня остались кое-какие дела. — Ступай, — одобряюще кивнула Камер Султан.Особняк Гевхер Мюлук Султан.
Едва Гевхер приехала в свой особняк, её встретила личная служанка, вежливо поклонившись. — Султанша, мы сделали всё как вы велели. Вопросов ни у кого не возникнет, мы обставили всё как самоубийство. — Славно. Только теперь для этого дела придётся найти новую хатун. — Так же, пришла весть от Батура эфенди. Он ждёт встречи с вами, говорит, дело срочное. Гевхер Мюлук надела длинную серую мантию поверх платья и накрыла голову платком, который подала ей рабыня. В сопровождении трёх девушек, Госпожа вышла из своего особняка и тенью скользнула в тесные улочки Стамбула. С лёгкостью находя нужные повороты, она быстро достигла своей цели. Гевхер осторожно оглянулась по сторонам и вошла в двухэтажный дом, приказав двум служанкам остаться у входа. Посреди тёмной комнаты, едва освещённой тусклыми свечами, стояла ширма, а у входа четверо мужчин стояли спиной к девушке. — Султанша, прошу вас. — Я слушаю тебя, — присела на софу Гевхер. — Мустафа-паша передаёт вам своё почт… — Батур, — строго перебила его девушка, — Ближе к делу. — Султанша, Шах начал беспокоиться. Он опасается, что вы обманули его и не собираетесь выполнять условия договора. — Пусть паша поговорит с ним и убедит в обратном. Мы сдержим своё слово, нужно только время. — Госпожа, Мустафа паша уже говорил об этом с Шахом Исмаилом, — мужчина сделал паузу, будто боялся продолжить, — Шах был разгневан и сказал, что золота больше не будет. Так же, он угрожал выдать Шехзаде Повелителю. Гевхер вскочила с софы, то ли от негодования, то ли от страха, и начала нервно потирать руки. — Мы не должны этого допустить! Пусть паша делает всё, что угодно, но он должен защитить Шехзаде. Еще слишком рано! — истерично прикрикнула светловолосая девушка и начала яростно тереть виски. — Я должна не просто уничтожить Султана Селима, он должен пережить то же, на что много месяцев назад обрёк меня. Слава Аллаху, тогда нам удалось уберечь моего брата, пусть все получится и сейчас. Я уже лишила его поддержки дражайшей Валиде Султан и заставила сомневаться в верности Сельчук. — Султанша, но времени совсем мало. Откажитесь от своей мести, иначе нас всех постигнет участь остальных ваших братьев. Падишах и так лишится трона, сына, а после, и собственной жизни, этого хватит сполна. Тем более, Султанша, Мустафа-паша недоволен тем, что вы тратите слишком много времени на свои интриги против женщин. — Эти женщины не так просты, какими кажутся. Сейчас важно избавиться от Райсан Султан, что хочет захватить власть в совете при помощи своего мужа. А по поводу Ирана, вот что, Батур. Передай паше, пусть предложит во владения Шаху Эрзурум, вместе с обговорённой ранее Амасьей. — Простите, Гевхер Мюлук Султан, однако, это не выгодные для Османской империи условия, — растеряно сказал мужчина, — Мы потеряем важный стратегический пункт и крупнейший город Анатолии. — Наша цель сейчас — сохранить жизнь моего брата. И я сделаю это любой ценой. Алемшах будет жить и сядет на трон. — Иншаллах, Султанша, мы тоже хотим только этого. Однако, вы не вправе принимать такие решения. — Я вправе принимать любые решения, которые посчитаю верными. Ваша задача — выполнять мои поручения. Пристало ли рабам обсуждать их? — вспылила Гевхер и повысила тон. — При всём уважении, ваши рабы — грамотные и успешные политики, а вы — молодая женщина, которая мало разбирается в политических вопросах, — напрягся мужчина, не зная чего ожидать. — Мне нравятся прямолинейные и бесстрашные люди, поэтому, я очень ценю тебя, Батур, но не забывайся. Без меня ничего бы этого не было, — Гевхер встала, надела капюшон и направилась к дверям. — Делай всё, как я сказала. Передай Паше моё почтение.