Селим I Явуз и его гарем

В покои Валиде Султан вошла девушка. Русые волосы её были собраны в сложную аккуратную причёску. Один локон выбился, однако он не испортил общий вид, а наоборот, придал изящества. На голове красовалась высокая корона с бриллиантами и голубыми сапфирами, а на шее подвеска с большим тюльпаном. На ней было пышное платье кремового цвета с небольшим шлейфом, прозрачные рукава которого были настолько длинными, что волочились по коврам. Позади Султанши шла женщина в более скромном тёмно-красном платье и с небольшой диадемой в рыжих волосах. Они синхронно поклонились. Первой подошла Сельчук. - Здравствуйте, - поцеловала руку Валиде Султан сестра Падишаха. - Добро пожаловать Сельчук, - улыбнулась ей в ответ Валиде. И тебе, Ферахшад. Кадын Эфенди сдержано улыбнулась и насмешливо произнесла: - Прекрасно выглядишь, Гюльбахар. Однако, годы таки потрепали тебя и твою былую красоту. В разговор вмешалась заносчивая Райсан. - Не забывайтесь, Ферахшад Кадын Эфенди! Времена меняются. Перед вами Валиде Султан Хазретлири! - Что такое, Райсан? Вы не рады нам? – язвительно улыбнулась Сельчук. - Что ты, мы рады гостям. Двери нашего дворца всегда открыты для тебя и твоей матери. Йилдыз, скажи на кухне, что у нас будет ещё два гостя. Сельчук Султан широко улыбнулась, едва сдерживая смех. - Топ Капы не твой дворец, дорогая сестра. Твой в Египте, помнишь? Наш покойный Отец же отправил тебя подальше от столицы, неугомонная Султанша. Валиде возмутилась подобным речам. - Что ты такое говоришь, Сельчук? Что за провокации? А ну прекрати! - Ах, Гюльбахар хатун, так ведь вас раньше звали? В ваших жилах нет ни капли благородной крови! Вы навсегда останетесь рабыней Султана Баязида, и никто не в силах этого изменить. Так не указывайте мне, что и где говорить. - Да как ты смеешь, дрянь, говорить такое?! – Райсан вскочила с тахты от волны негодования. Валиде одёрнула её. - Довольно, Райсан. Сельчук, Я не желаю отныне видеть тебя здесь. А теперь, выйдите все. Оставьте нас с Ферахшад наедине. - Матушка! – хотела продолжить Султанша, но строгий взгляд матери остановил её. Все покинули покои. - Я помню, Ферахшад. Помню, как ты страшилась Хюснюшах Султан, даже травить её пыталась. Она ведь гаремом управляла, да и влияние огромное имела ещё до того, как ты появилась в нашем дворце. - К чему воспоминания о ней? – Ферахшад перебила Султаншу. - Хюснюшах была единственной любовью покойного Баязида, а ты лишь мимолётным увлечением. Так не тебе, и тем более ни твоей дочери говорить мне о статусе и благородстве. - Ты ведь тоже оказалась вне милости, Гюльбахар. Султан не любил и тебя, забыла? – усмехнулась Кадын Эфенди. Валиде встала с тахты и подошла ближе к своей собеседнице. - Ты всегда гналась за любовью Султана. Ты считала, что его расположение даст тебе власть, подобно той, что была у Хюснюшах. Я же находила поддержку в сыне. Он всегда был мне опорой, так же как и я для него… - Что ты хочешь этим сказать? – с недоумением спросила Ферахшад. - Ты так ничего и не поняла… Посмотри на Хюснюшах сейчас. Где её былое могущество? Оно покоится вместе с Баязидом и их любовью. Взгляни на себя. Прикрываешься статусом своей Султанши дочери. А теперь взгляни на меня. Я самая влиятельная женщина в Османской империи! Я возвысилась благодаря своему сыну. Теперь он Повелитель мира, а я при нём Валиде Султан. Ферахшад очень задели подобные слова. Она гневно посмотрела в глаза Гюльбахар Султан. - Твой сын жесток. Подумать только, братоубийца стал Падишахом! Мой бедный шехзаде, мой Шехеншах пал из-за беспочвенных страхов твоего мнительного Селима! – на глазах женщины выступили слёзы от воспоминаний о казнённом сыне. - Если бы ты надоумила своего шехзаде признать власть моего сына законной, Шехеншах бы сейчас не покоился в могиле, а стоял бы рядом с Султаном. А ты бы не лишилась статуса Госпожи и продолжала бы жить в Топ Капы. От этих слов Ферахшад стало плохо. В области сердца начало сильно колоть, но не показывая своей боли и не поднимая головы, из подлобья, она прошипела: - Мой сын принял свою участь с гордо поднятой головой. Он предпочёл умереть достойным человеком, не предавшим память отца. А твой Селим гнусный предатель и убийца! - Осторожнее с высказываниями, Ферахшад, ты говоришь о Повелителе Мира. За такие слова тебя могут казнить. Женщина развернулась и направилась к дверям. Не оборачиваясь, она произнесла: - Я не боюсь. Не боюсь. Валиде тяжело выдохнула и опустилась на тахту. Этот разговор выбил из колеи. В груди начало сдавливать и стало трудно дышать. Судорожно схватив стакан воды, Султанша выпила его содержимое и ей стало намного легче.

Тем временем в коридоре.

- Гадкая змея, да отсохнет твой язык за такие ядовитые речи, - возмущалась Райсан. Как ты смеешь в таком тоне говорить?! Тебе повезло, что Повелитель этого не слышал. Сельчук рассмеялась. - И что он сделает? Казнит меня? Я член правящей Династии, он не посмеет поднять на меня руку. Я его сестра, как и ты. - Мне Селим Хан брат, но тебе – нет. Ты плод разгульной натуры нашего отца, а твоя мать – рабыня на три хальвета. Она ведь даже была выслана из дворца за свои подлые интриги! Сельчук уже было замахнулась дать пощёчину Райсан, но её остановил строгий возглас. - Что здесь происходит? Изумлённые девушки быстро посторонились и склонили головы. Перед ними предстала старшая сестра, Камер Султан, которую девушки почитали и глубоко уважали. Из покоев пулей вылетела Ферахшад. - Сельчук, мы уходим. - Матушка? - Уходим! - гневно крикнула Кадын Эфенди. Сельчук послушно последовала за матерью. Следом за Ферахшад из покоев вышла Айсун калфа. - Госпожи, Валиде Султан просит прощения за ожидание и приглашает всех войти. Праздник начинается!