Thanks For The Memories (рабочее)

Долгожданная церемония, посвященная началу учебного года, закончилась, ничем не воодушевив крайне расстроенного очередной сокрушающей неудачей Келлина и заставив парнишку ещё больше поникнуть, пока он наблюдал за образующимися тут и там группами выпускников. Сам он, должно быть, напоминал растерянного ученика начальных классов; по крайней мере, среди малышни частенько встречались подобные аутсайдеры, не принадлежавшие ни к одной компании. Хотя, конечно, это сравнение едва ли было здесь уместно: чем ты младше, тем больше шансов обзавестись друзьями и найти коллектив, которому впоследствии будешь отдавать себя без остатка. Келлин же, один из немногих, кто практически прошел Школу Рока, так и не найдя себе хотя бы временной команды, понимал, что его собственные шансы тают с каждым днём, ставя под сомнение всё, к чему он стремился без малого десять лет. Однако даже так он никогда не выглядел абсолютнейшим одиночкой, каким, к примеру, казался его одноклассник Джаред, всё благодаря одному очень заботливому и верному парню. - Эй, Келл!- громкий голос вырвал его из нерадостных мыслей и заставил обернуться. Неподалеку в компании своих друзей, а по совместительству ещё и участников Pierce the Veil Куинна терпеливо дожидался лучший друг по имени Вик. Честно говоря, Келлину не очень нравилось проводить время с ребятами из этого коллектива, и на то были две весьма веские причины: перво-наперво, он совсем не без оснований считал себя лишним среди подростков, чей уровень общения грозился в ближайшем будущем достигнуть отметки профессионального, а, во-вторых, бедняге Куинну никак не удавалось сладить с Хайми Пресиадо. Тот, выражаясь мягко, просто на дух не переносил приятеля Вика даже несмотря на то, что тот абсолютно ничего ему не сделал. "Не беспокойся, Келл,- говорил ему Вик в таких случаях.- Ты же знаешь, что порой бывает и так, что ты терпеть не можешь человека, просто потому что он есть на этом свете." Кажется, именно это и могло послужить единственным вразумительным объяснением странного поведения Хайми. Однако Келлин старался держаться как мог, лишь бы не доставлять лучшему другу лишних хлопот. - Привет, ребята,- тихо поздоровался он с теми, кого сегодня ещё не видел. Трое парней, в том числе и улыбчивый брат Вика Майк, кивнули ему в ответ. - Послушай, Келлин,- подобное обращение насторожило Куинна, потому что именно так Фуентес обычно обращался к нему, когда чувствовал вину.- Ты не против, если мы здесь попрощаемся? Ребята хотели кое-что обсудить со мной... это касается группы. Сердце упало, но Келлин быстро собрался и натянул на лицо улыбку. - Конечно. Увидимся позже! Удачи. Вик посмотрел ему в глаза и прищурился: - Ты точно не в обиде? - Ну что ты! Фуентес просиял и, обняв Куинна на прощание, умчался, о чем-то весело щебеча со своими друзьями. Келлин действительно не обиделся: он был просто немного подавлен. Единственный человек, которому он был хоть капельку нужен, ушел, и теперь парнишка точно походил на школьного аутсайдера, нелепо застыв посреди актового зала. Мимо проходили учителя и одноклассники; все заняты и куда-то спешат, один Куинн никуда не торопится, начиная сдавать позиции в своей упорной игре с судьбой. Он знал, почему это происходит: ему не хватает Вика. Как только он уходит, Келлин просто гаснет, словно маленькая лампочка, чья вольфрамовая нить накаливания не в состоянии выдержать такого напряжения в одиночку. Однако Вика обвинять в чем-либо было бессмысленно, ведь он и так тратил на Келлина столько своего времени, что Хайми и Тони просто кипели от злости. Да и в конце концов, Куинн был абсолютно согласен, что Фуентес должен прикладывать достаточно усилий и для развития собственной группы. *** Вернувшись домой, Келлин бесцветно поздоровался с матерью и, погладив огромного рыжего кота, валявшегося кверху лапами на диване, прошел в свою комнату. Там он остановился. Нахлынули воспоминания о неудачном утреннем прослушивании: каким бы неформальным оно не являлось, эта была его очередная профессиональная неудача. Но что обиднее всего - сейчас он проглотит все эти бесконечные гнилые мысли об отказах и просто сядет за компьютерный стол, чтобы неустанно продолжать свои поиски. Сколько это может продолжаться? Ещё год? Два? До самой старости? Он так надеялся, так лелеял мечты о том, что на этот раз он придет на церемонию не просто в компании Вика и его друзей, но и собственных тоже. Но ожидания были напрасными: всё осталось так, как и прежде. Напряженно вздохнув и улыбнувшись, чтобы отогнать дождливые тучки в своей голове, Келлин, не давая себе подумать, резко пересек всю свою комнату, опустился на стул и, не глядя, ловко хлопнул круглую кнопку на процессоре. Экран монитора загорелся, и бесчувственные буквы выдали ему приветственное сообщение Windows. Спустя несколько мгновений оно сменилось заставкой его экрана - фотографией плохого качества, но очень большей ценности для Куинна, изображавшей его и Вика, усевшихся на детские качели. "Ничего. Всё нормально,- мысленно успокоил себя Келлин.- Когда-нибудь у меня всё получится." И он принялся упорно подрывать все попытки сопротивления, предпринаемые его браузером, несколько часов к ряду штурмуя все те многочисленные музыкальные сайты, агенства и даже страницы своих знакомых в социальных сетях, которые просматривал уже тысячу и один раз. "Ничего. Всё нормально,"- повторял он без остановки. Это был его собственный своеобразный заговор против неудач, но, как справедливо казалось юноше, он редко когда по-настоящему их отводил. Минуты шли и безвозвратно уносили вечер. Скрадывались очертания домов за окном, тут и там загорался свет в многоэтажке напротив, но Келлин не отрывался от экрана. Начинал он бодро, сидя перед монитором с гордо выпрямленной спиной и преисполненный уверенности пережить все жаждущие его сломать обстоятельства, а под конец уже растянулся на столе, уткнувшись подбородком в согнутую руку и не задерживая внимания ни на одной из открываемых страниц. Внезапно по его меланхолично-апатичному настроению ударила Def Leppard - "Rock of Ages". Эта песня стояла у него на звонке. Перекатившись на другой бок, Келлин принялся шарить в кармане и вскоре извлек на свет свой старенький плохонький телефон. Звонил Вик. - Эй, Келл, дружище! - Привет, Вик,- кисло отозвался Куинн. На другом конце трубки слышались громкие споры и выкрики: наверное, так и обсуждались технические вопросы в любой американской рок-группе - просто Келлин этого не знал. - Ты чего какой грустный? - Ничего. Всё нормально. Слабая отговорка, тем более, что Фуентесу было известно не хуже его самого, в каких случаях Келлин обычно пользовался этим сочетанием слов. - Келлин,- переходя на серьезный тон, произнес Вик и сделал продолжительную паузу, исполненную упрека. Затем добавил,- я же знаю тебя. Что-то не так. Куинн непроизвольно вздохнул в трубку. - Я устал, Вик. Снова облазил кучу сайтов, бессмысленно убивая время, но это, как всегда, не дало никаких результатов. Я не думал, что всё так сложится. Но почему... почему я? Неужели я настолько безнадежен?.. Ещё несколько выдержанных в этом до боли самокритичном русле предложений, и Келлин уже не говорил, а стонал и всхлипывал в трубку. Да, он позволял себе слабость. Но так уж он был устроен: нескончаемая черная полоса, преследовавшая его совершенно несправедливо, заметно поубавила в юноше уверенности, всё чаще и чаще заставляя задуматься о правильности выбранного пути. А ещё о собственных способностях. Однако, к счастью, Вик имел безграничный опыт в решении подобных ситуаций и, не растерявшись (хотя сердца так и норовило выпрыгнуть у него из груди), заявил: - Стоп. Так не пойдет, дружище,- всхлипывания Куинна не делались тише, тогда Вику пришлось повысить голос.- Немедленно вырубай эту чертову машину, поднимайся и чеши в городской парк, слышишь? Нам надо поговорить. Я уже выхожу. И не давая Келлину возразить, он повесил трубку. С трудом переваривая услышанное, Келлин какое-то время сидел неподвижно и пялился на экран телефона, изредка вытирая капавшие ему на колени слезы. Его маленькое отражение на черном квадратике экрана делало то же самое. Идти куда-то сейчас казалось ему просто неосуществимой задачей, но тревожный укол совести заставил его не подводить друга и не оставлять его совсем одного ждать Куинна в парке посреди ночи. Встав со стула, он потянулся за джинсовкой и, убрав с лица длинные волосы, неуверенно направился к выходу. - Святые угодники, Келл, что случилось?! Фуентес подскочил, когда Келлин почти бесшумно приблизился к одинокой лавке с видом на город, расположившейся на возвышении от остальных. Они всегда приходили сюда поговорить или расслабиться и почти что считали лавку своей собственностью, слишком много радостных и грустных воспоминаний она успела впитать. Тем временем Куинн вместо ответа лишь сжал губы в тонкую ниточку и, не выдержав, снова дал волю слезам. - Прости меня. Прости,- приговаривал он, давясь от рыданий, пока Вик хлопотливо усаживал его подле себя. Одного взгляда на Куинна было достаточно, чтобы понять: парень близок к нервному срыву и нет сейчас на свете такой вещи, которая способна была бы его успокоить. - Пустяки,- криво улыбнулся Фуентес, поглаживая его по спине и одновременно с этим ощущая, что грудь как будто пронзают сотнями игл каждый раз, когда он слышит бессильные стоны Куинна, многократно усиленные его невероятным высоким голосом. Келлин сидел, согнувшись пополам и рыдая в колени, так что Вик был лишен возможности видеть его лицо и отчасти радовался этому. Ведь всяким нервам бывает предел. Он набрал в грудь побольше воздуха и ласково спросил: - Почему ты плачешь? Вопреки его ожиданиям, Келлин резко сел и сверкнул на него своими поистине огромными глазами, окруженными ореолом из слипшихся ресниц - жутко удручающее и жутко красивое зрелище. - Я не могу так больше, Вик, не могу. Я давно уже потерял счет тем прослушиваниям, на которые я ходил... и тем отказам, которые непременно следовали после. День за днём, неделя за неделей я всё жду, что что-нибудь изменится. А потом мне в голову начинают закрадываться мысли: а вдруг музыка - это вообще не мое? - Что за чушь, Келл?- без тени преувеличения воскликнул Фуентес, хмуря широкие брови.- Ты прекрасно знаешь, что твой голос - это настоящее чудо; он такой один на миллион! - Но просто обладать хорошим голосом и покорять им планету, будучи фронтменом в своей команде, оказывается, разные вещи,- внезапно поделился сокровенной мыслью Келлин. Говорил он сейчас чересчур хладнокровно для юноши, несколько мгновений назад предававшемуся всепоглощающему отчаянию. После этой впечатлительной реплики наступила небольшая пауза: Куинн, казалось, чем-то отвлекся, а Виктор молча сидел, покачивая взад-вперёд не достававшими до земли ногами. Ветер хлестал их по лицам, а город игриво подмигивал десятками крошечных огоньков, которых с каждой минутой становилось всё больше. Наконец, Вик сказал: - Ну и пусть,- Келлин посмотрел на него и вопросительно изогнул брови.- Пока что у тебя есть только голос, но ведь мы все когда-то проходили через этот этап. У кого-то была одна лишь гитара, у других - барабанная установка или синтезатор. Не за горами то время, когда мы с Майком сочиняли музыку вдвоем и думали, что никогда не найдем себе единомышленников, но вот они мы сейчас: мы почти достигли успеха! Тоже будет и с тобой, Келл, я в это верю. Не спорю, что твой путь, несомненно, длиннее и трудней, но это всего-навсего означает, что судьба проверяет тебя прежде, чем доверить что-то очень ответственное и прекрасное. Ты не можешь просто взять и опустить руки. Несколько мгновений Келлин продолжал всматриваться в него несмотря на то, что Вик уже давно закончил говорить, а затем машинально облизнул губы и опустил голову Фуентесу на плечо. Вик обрадовался: этот жест мог означать только то, что Куинн соглашается с ним и просить его о поддержке, в которой лидер Pierce the Veil ни за что не посмеет ему отказать. Парень беззвучно рассмеялся, поднимая глаза на ночное небо, подернутое сетью звезд, и облегченно выдохнул. *** Первый школьный день прошел для Келлина на удивление банально, и обрадованный тем, что он наконец подошел к концу, юноша с завидной скоростью собрал все свои принадлежности. Оглянулся на Вика, но тот, поймав его взгляд, приложил один палец к губам, призывая к молчанию, а сам отошел к окну, прижимая мобильник к уху. Не успел Келлин выяснить у Майка и остальных, с кем это Вик разговаривает, как в класс вошел Чед и объявил о записи на групповые занятия. Куинн почувствовал новую волну паршивости. Терпеливо дождавшись, пока процесс, в котором ему, увы, не суждено было принять участие, закончится, он исподтишка посмотрел на двух других выпускников-аутсайдеров, лишенных коллектива,- Честера Беннингтона и Джареда Лето. Но, судя по лицам обоих, создание собственной группы интересовало их ещё меньше, чем тот ужасающе-отталкивающий эффект, который они оба производили на окружающих. Честно-пречестно поклявшись Крюгеру, что он без устали ищет коллектив (впрочем, до вчерашнего вечера это было сущей правдой), он быстро покинул кабинет и нос к носу столкнулся с поджидавшим его Фуентесом. - У меня отличные новости!- просиял парнишка, хватая его за запястья и заботливо отодвигая подальше от двери, чтобы кто-нибудь ненароком не пришиб лучшего друга, например, Беннингтон.- Мой знакомый в Death River Records с нетерпением ожидает твоих демо! Келлин вздрогнул, а затем, виновато глядя на Виктора, отнял у него свои руки. - Большое тебе спасибо, но я вынужден отказаться. - Чтооо?!- Фуентес не поверил своим ушам.- Ты же только что сказал Чеду, что прилагаешь все усилия для поиска команды, а после позволишь себе упустить такой шанс?! - Прости, но я решил сделать небольшой перерыв. Келлин неуверенно подернул плечами и быстро зашагал по коридору, лишь бы не видеть выражение лица лучшего друга. - Как же так?- не унимался тот, догоняя его. - Послушай, Вик. Я же не отказываюсь от поставленной цели. Мне просто нужно немного времени. Понимая, что избежать разговора не получится, Куинн остановился и принялся нервно теребить пуговицу джинсовой куртки. Некоторое время он смотрел везде, куда угодно, кроме Вика: на пол, покрытый черными полосами из-за тяжелых ботинок, которые носили большинство учеников, подоконник, дверь кабинета - и затем прямо Фуентесу в глаза. - Это же просто очередное крошечное прослушивание,- глядя на него в ответ, сказал Виктор.- Ты же сотни их уже прошел! А здесь и делать-то ничего фактически не надо: отправь свои записи в компанию и жди отзыва! - В том-то и дело, Вик,- сокрушенно опустил голову юноша,- Их и впрямь уже было не меньше сотни. Я старался, как мог, а сейчас я устал. - Нет, Келлин, нет! Вик не успел договорить: громко зазвонил его мобильный. Не глядя на дисплей, он с силой нажал кнопку, и Куинн мгновенно узнал говорившего даже с расстояния вытянутой руки: это был Хайми. - Где тебя, черт возьми, носит, Вик? Мы же договаривались встретиться у входа десять минут назад! - Извини, Хайми,- с неподдельным чувством вины в голосе пробормотал Фуентес.- Я сейчас же приду, только улажу одно небольшое дело. Ещё один укол совести - уже второй за последние два дня и тоже, как это ни странно, связанный с Виком - вернул Келлина на землю. Фуентес жертвует всем ради него, даже дружескими отношениями с Пресиадо и временем, рассчитанным на работу в коллективе, чтобы помочь ему, на что Келлин ведет себя самым омерзительнейшим образом. Тем временем Вик уже вырвал из своей записной книжки листок и, быстро нацарапав там что-то, протянул его Куинну. - Это электронный адрес Эрика,- объяснил он, предвосхитив вопрос друга.- Я очень прошу тебя не делать глупостей и воспользоваться предоставленным шансом. Одной-двух записей будет достаточно... и, что бы ты не решил, позвони мне вечером. Пока. Тепло улыбнувшись, Вик умчался на репетицию. Прийдя домой, Келлин долго и пристально сверлил несчастную бумажку взглядом, как будто она могла дать ответы на все его самые сокровенные и невысказанные вопросы. Поначалу он был твердо намерен проигнорировать адрес в ней, потому что тот почти наверняка вел его к очередному в его нескончаемом списке провалу. Однако чем больше он попадался ему на глаза, оставленный на столе, пока Куинн занимался всякой ерундой, тем сильнее становилось искушение и тем сложнее было с ним бороться. Он мысленно одёргивал себя и призывал к стойкости духа: никаких больше прослушиваний хотя бы в этом месяце; он должен отдохнуть и набраться сил, которые безрезультатно растратил летом. И всё же... всё же была та маленькая вероятность успеха, крывшаяся в этой наспех нацарапанной строчке, не дававшая ему покоя. Откопав в своем скромном архиве самую удачную на его взгляд запись, Келлин со вздохом прикрепил её к пустому письму. *** Никогда ещё Куинн не видел своего лучшего друга таким счастливым: за одно утро он узнал целые две хорошие новости. Первая - это, конечно же, тот факт, что Келлин прислушался к его совету и, внутренне разрываясь от противоречий, отправил-таки запись в Death River Records; вторая - его зачислили в первую волну на прослушивание к Оззи. Целый вечер в перерывах между репетицияии с группой Фуентес сидел на телефоне и задавал Келлину один и тот же вопрос: не пришло ли от Эрика ответа? Но в этот день ответного письма так и не последовало. В четверг после занятий, когда Келлин уже давно протирал джинсы у себя дома на деревянном стуле, Вик снова позвонил ему и тут же разразился безудержным потоком слов: - Мы сделали это, сделали, Келл! Мы попали в класс к самому Оззи Озборну, представляешь?! Кажется, я сейчас умру от счастья! Позади него в коридоре орали что-то неразборчивое остальные. - Поздравляю,- дрогнувшим голосом сказал Келлин. В трубке наступила внезапная тишина. - Келл, ты в порядке?- настороженно поинтересовался Вик. - Ага. - А от Эрика что-нибудь слышно? - Слышно,- Келлин сделал вдох и сглотнул.- Он говорит, я не совсем подхожу под их профиль. - То есть как это - не подходишь?-не понял Вик, в голосе которого не осталось и доли былой радости. Келлин безэмоционально процитировал: - "Не стану спорить, что ваш голос - редкий дар, мистер Куинн, однако на данный момент нашим основным направлением является формирование коллективов в жанре грув-метал, где ваш вокал и манера пения не совсем уместны. Вынужден попросить у вас прощения за причиненные неудобства." Челюсть Вика на другом конце трубки так и отвисла. - Ты расстроен?- спросил он тоном, каким маленький малыш спрашивает маму, расстроена ли та из-за того, что он случайно порвал её любимое платье. - Ну, по правде говоря... кажется, я этого и ожидал. Безмерной болью эти слова прожгли грудь Фуентеса, однако мозг при этом начал работать с удвоенной силой. Оставить Келлина в тех четырех стенах, где он прямо сейчас находился и где всё напоминало ему о жестоком фиаско, было нельзя, но в то же время ему казалось, что на свете просто нет такого места, куда он отправился бы сейчас со спокойной душой. Внезапная догадка озарила голову Фуентеса буквально через минуту: - Келл, а приезжай прямо сейчас к Хайми,- он хорошенько помнил поговорку: "Выбирай меньшее из двух зол", но решил воспользоваться ей наизнанку. Единственное, что Келлин любил ещё меньше, чем раз за разом переживать фатальные провалы, это команда Фуентеса. Однако если ему удастся сосредоточить всё внимание Куинна на них, у юноши появится слабенький шанс хотя бы ненадолго избавиться от грустных мыслей. И тем не менее, Келлину эта идея отнюдь не виделась такой уж удачной. - Что? Вик, ты в своем уме? Он же меня даже на порог своей квартиры не пустит! Да и к чему всё это? - Не бойся, он тебя не прогонит, потому что я позвал,- подобная фраза со стороны Фуентеса, видимо, должна была подействовать на него утешительно. Так оно, разумеется, и было, но Куинн продолжал открыто недоумевать: - Что мы собираемся там делать? - Просто поверь мне,- отозвался Вик,- как тогда, когда я позвал тебя в парк. Тогда же у тебя не возникло вопросов. Доверься мне, Келлин, всё будет хорошо. *** В том, что Келлин никогда раньше не был дома у Пресиадо, а потому и не знал толком, где он живет, было мало удивительного, особенно если учесть в каких они находились взаимоотношениях. Нет, они не вели себя, как Энди Бирсак и Оливер Сайкс, которым, согласно единому мнению окружающих, ничего не стоило однажды друг друга прикончить. Просто каждый ощущал взаимную неприязнь: она поселилась в них с самой первой встречи и с тех пор осталась где-то там внутри, глубже даже, чем просто на интуитивном уровне. Когда же в дело вмешивался Вик, Хайми безупречно аргументировал свое пренебрежительное к Куинну поведение тем, что он занимает слишком много драгоценного времени Фуентеса, а в его темных глазах отчетливо читалось одно: он считал Келлина безнадегой. Тому в свою очередь было нестерпимо обидно за то, что Хайми судит его в большинстве своем по обложке да по некоторым поверхностным поступкам, но ради дружбы с Виком и он готов был пойти на определенные жертвы. Вот такая эта неприятная штука -друзья друзей. Куинн как раз задумался над этим вопросом прежде, чем постучать в дверь квартиры Пресиадо. Набравшись духу, он всё же стукнул пару раз довольно тихо, но дверь тут же распахнулась: не иначе, как его поджидали. На пороге стоял Вик. - Привет, Келлин. Заходи. Он подождал, пока Куинн разуется и провел его в комнату, соседствовавшую с гостиной, где развернулось бурное торжество. Отмечали, естественно, зачисление в класс великого и ужасного Оззи. Келлин задумался: а мог бы он сейчас быть одним из этих парней, беззаботно воркующих за стенкой и уничтожавших четвертую пиццу подряд? Наверное, мог бы. Они с Виком молча уселись на узкую кровать (от мыслей о том, что это кровать Хайми, Куинна чуть было не вывернуло) и какое-то время сидели в полной тишине, позволяя звуку настенных часов полностью заполнить их годами тренированный слух. Говорить не спешили. На самом деле им - и тому, и другому - было достаточно банального присутствия рядом второго в моменты невзгод, а много слов и не требовалось. И всё же Вик заговорил: - Прости. Мне жаль, что так вышло. Келлин помотал головой, не поднимая взгляда. - Это ведь моя вина. Я снова предложил тебе участие в прослушивании несмотря на то, что был осведомлен о последствиях, о том, на какой риск ты будешь вынужден пойти. Я... мне правда хотелось как лучше, но у меня не получилось тебе помочь. Ты простишь меня? Вот почему Вик позвал его сюда. Он всегда вел такие разговоры с глазу на глаз. Повернувшись к нему, Келлин заметил, что во взгляде Фуентеса плещется какое-то очень сильное, подобное тайфуну, чувство, но, как это часто бывает, когда долго смотришь человеку в глаза, пусть и близкому, он не выдержал этого взгляда. Странно было осознавать, что кто-то испытывает к тебе настолько сильную привязанность; скорее уж он сам должен был смотреть на Вика с таким нескрываемым обожанием в свете того, что парень для него делал. - Ты ни в чем не виноват,- Келлин выдавил мрачную улыбку. Кажется, вышло не очень впечатляюще.- Но теперь я, пожалуй, всерьез возьму небольшой отпуск. Вик немного грустно кивнул и подсел к Келлину чуточку ближе. - Я очень рад, что у вас всё получилось,- за всеми своими переживаниями, Куинн и не подумал сказать другу парочку искренних слов.- Знаю: добрая половина группы терпеть меня не может, но я всё равно рад, в особенности за тебя. Он опустил свои пальцы поверх ладони Вика, и этот момент, наверное, можно было бы назвать поистине идеальным, если бы рука Фуентеса предательски не вздрогнула. Парень быстро попытался скрыть это за приступом кашля - пожалуй, подобный способ никогда не выйдет из употребления, однако Келлин даже не обратил на это внимания, устроившись у друга на плече. Они часто сидели и молчали после того, как кончались темы для разговоров, но на этот раз было кое-что, что всё время стремилось найти выход, слететь у Вика с языка, но он никак не решался. - Келл, ты позволишь мне ещё одну бредовую идею? Куинн запрокинул голову и уткнулся взглядом другу в щеку. - Только если это не прослушивание. - Нет, совсем не оно,- Фуентес замялся, понимая, что вот-вот выскажет мысль, которую можно будет назвать либо гениальной, либо лишенной всякого смысла.- Я хочу пригласить тебя в свой коллектив. Келлин испустил непроизвольный вздох и резко сел, разворачиваясь к нему лицом. В его бездонных карих глазищах светились шок и недоверие к словам лучшего друга. - Вик, ты что, напился какой-нибудь дряни, от которой тебе ударило в башку?- без тени шутливости воскликнул он.- Или у тебя есть ещё один коллектив, о котором я не знаю?! - Почему же?- спокойно отозвался Фуентес.- Я приглашаю тебя в Pierce the Veil на правах фронтмена. - Но Хайми меня ненавидит! - Какая разница?- встречным вопросом аннулировал возражение Куинна Вик.- Тем более, что это неправда. Я уверен, ребята смогут войти в твое положение и примут тебя, если я их об этом попрошу. - Но, Вик...- Келлин задумался, что бы ещё ему привести как аргумент против, но первичный шок и неприятие уже сменились в его взгляде сомнением. Было видно, что парень готов в это же мгновение взорваться от переполнявших его эмоций. Он хотел, так хотел примкнуть к какой-нибудь команде, только вот неужели это желание было столь сильно, чтобы он присоединился к Pierce the Veil? Вик напряженно вздохнул. - Келл, другого выхода я не вижу,- честно признался он, не глядя парню в глаза.- И к тому же, это ведь временно, пока ты не найдешь или не сформируешь свой собственный коллектив. Келлин молчал. Вик посмотрел на него исподлобья, не поворачивая головы и боясь любым своим движением нарушить процесс принятия другом ответственного решения. Глаза Куинна растерянно бегали по испещренному надписями покрывалу на кровати Хайми, а руки по привычке теребили пуговицу, которая первая попалась ему в руки. Он всё молчал и молчал, так что Фуентесу начинало казаться, будто он и вовсе никогда не заговорит, однако это было не так. - Думаю, попробовать можно...- Куинн поднял на него беспомощный взгляд,- если ты не возражаешь. Сердце Вика радостно подпрыгнуло. Не желая больше терять ни минуты, он вскочил с постели и схватил Келлина за руку. - Пойдём! Скажем им прямо сейчас! - Прямо сейчас?-и без того круглые глаза юноши приняли форму двух идеальных дисков.- Может, лучше завтра? Но Вик его уже не слышал. - Ребята, ребята!- вопил он, делая крутой вираж и точно вписываясь в двери гостиной. Те в мгновение ока переполошились и побросали все свои дела, уставившись на Фуентеса.- Позвольте представить вам нового члена нашего коллектива! Келлин, показавшийся в этот момент в дверном проеме, до жути смутился и потупил глаза, ожидая, что по крайней мере два человека вот-вот прожгут его взглядами, полными ненависти. Как отреагирует на неожиданное известие Майк, оставалось только гадать. - Вик, что ты несешь?- не теряя самообладания и определенно принимая всё это за глупый розыгрыш друга, поинтересовался Пресиадо.- Ты что-то принимал? Странно, но какими бы разными ни были они с Келлином, их реакция на слова Вика всегда была приблизительно одинаковой. - Келлин будет нашим вторым солистом на время, пока успешно не пройдет прослушивание и не станет фронтменом у себя в группе,- деловито пояснил Вик. По лицу Хайми можно было понять, что он едва сдержался от очередной колкости в сторону Куинна, но поскольку Келлин не видел в этот момент лица Вика, он не знал, что его леденяще-предупреждающий взгляд был направлен прямо в глаза Пресиадо. - Только через мой труп, - лаконично отрезал парень, и Келлин поник. Этого стоило ожидать. Грохочущее в раскатах хохота чувство дежавю, как новая пощечина на его горящих от стыда щеках. Он медленно развернулся, собираясь покинуть комнату, но Вик перегородил ему путь. Кажется, он не намерен был так просто сдаваться. - Хайми, мы должны помочь! - Да? А что дальше? Оставить его на постоянной основе? Развалить ради Золушки свой коллектив? Вик не выдержал и безжалостно пнул стоявший рядом журнальный столик. - Нам надо поговорить наедине,- заявил Хайми, поднимаясь со своего места и направляясь в сторону Фуентеса. Они вдвоем миновали застывшего в дверях и совершенно растерянного Келлина, молча посторонившегося, чтобы они смогли пройти, и скрылись из виду. Затем свернули в комнату Хайми. Как только оба оказались внутри, хозяин квартиры неплотно прикрыл дверь и оперся о неё одной рукой, другой устало потирая переносицу. - Я должен ему помочь, как ты не понимаешь?- тут же зашипел на него Фуентес.- Келлин - мой лучший друг. - Он не просто твой лучший друг, не правда ли?- тоном, абсолютно лишенным желания уязвить, спросил Пресиадо. Вик посмотрел на него непонимающим и вместе с тем неверящим взглядом, на что парень добавил.- Ты думаешь, это незаметно, но я всё вижу. Просто ты слишком плохо прячешь свои чувства, Вик. Впервые за долгое время Фуентес пристыженно опустил глаза и не нашелся, что ответить. Что ж, правда была раскрыта. Возможно, Хайми понял всё ещё давным-давно, но старался не подавать этому вида, решив не вмешиваться в ту химию, которая творилась между их фронтменом и Куинном и которую Вик со скрипом и треском маскировал за дружескими отношениями. Но Хайми прекрасно знал, на что Фуентес был готов пойти ради друзей и ради Келлина. Только ради него одного он сбегал с репетиций или же вовсе на них не являлся, мчался посреди ночи, чтобы его успокоить, сутками не спал, дабы помочь ему с прослушиваниями. А сколько бессонных ночей он провел, думая, что они пойдут Куинну на благо? Наверное, не сосчитать. И то, как Келлин умудрялся не замечать того, что происходит, свято веря в их непоколебимую дружбу, было главной загадкой. - Я понимаю тебя,- неожиданно мягко сообщил Хайми.- И Келлин кажется мне вовсе не плохим парнишкой, правда, но всему же есть предел. У нас на носу подписание контракта: надо только обойти Bring me the Horizon и Black Veil Brides, и я рассчитывал, что в следующем году мы уже приступим к записи своего первого студийного альбома. Ты и сам прекрасно знаешь, что у нас хорошие шансы и всё-таки не можешь полностью посвятить себя работе, пока этот Куинн маячит на горизонте. Именно поэтому я так на него и злюсь! - Он ни в чем не виноват,- прохрипел Вик в оправдание другу.- ...По крайней мере, не в том, что со мной происходит. Просто... все эти наши победы на фоне его поражений не могут принести мне радость, потому что он продолжает страдать. И я пытаюсь найти хоть какой-то выход. Хайми ничего не ответил и медленно опустился на кровать, запуская пальцы в уложенные торчком волосы. Время бессмысленной болтовни о чувствах подошло к концу; теперь настало время взвешивать все "за" и "против". Присутствие Келлина в группе несомненно введет их всех в диссонанс, но всё же есть в этом и положительная сторона: Вик перестанет между ними разрываться. И тогда, быть может, Куинн сам увидит, насколько гармонично они вчетвером сосуществуют и что пятый участник им ни к селу, ни к городу. Он уйдет, предварительно объяснившись с Виком, а тот, убежденный в том, что сделал всё, что мог, наконец отдасться музыке со спокойной душой. Сомнительный план, как ни посмотри, но так они хотя бы сдвинут проблему с мертвой точки. - Хорошо,- тихо сказал Пресиадо и, тут же откашлявшись, повторил громче.- Хорошо, я согласен. Вику не обязательно знать о том, что он задумал. Тем более, если им повезет, они понесут максимально незначительные потери. И ещё надо будет намекнуть этому тупице Куинну, чтобы он наконец разул глаза и увидел очевидное. Вернувшись в гостиную, Хайми, сопровождаемый напряженными взглядами присутствующих и сияющим взором Фуентеса, повернулся к Келлину. - Поздравляю. Ты принят в команду.