Честное мародёрское

Верны мужьям шалуньи и насмешницы, а в маске благочестия обычно ходят грешницы. (Шекспир "Винздорские насмешницы") – Н-ненавижу! – Лили… – Ненавижу! Ненавижу его! Не-на-ви-жу! Шёл второй час ночи, и Лили Эванс заливала слезами подушку в самой верхней комнате башни Гриффиндор. Рядом с ней, на кровати сидели Марлин и Мария, беспомощно глядя то на ревущую именинницу, то друг на друга. Алиса устроилась рядом, на полу, и, со вселенской тоской в глазах, взирала на Эванс. Печка, стоявшая в середине круглой комнаты, грела слабо. Марли потеснее прижалась к Марии, сжимая в кулак ледяные пальцы. За окном завывал холодный зимний ветер, заставляя ставни на окнах трепетать с характерным, раздражающим, постукиванием. Лили холода не чувствовала вовсе, дрожа всем телом от нескончаемых рыданий. – Лилс… – снова подала голос Мария, – Лилс, но ведь… у нас ещё есть время отпраздновать твой день рождения. Не нужно так убиваться. Это же всего лишь Поттер… – Мерзкий, очкастый ублюдок Поттер, – подхватила Марлин. Однако Эванс слушала их вполуха, отдавая предпочтение своим невесёлым мыслям. Неужели Поттеру было так трудно хоть раз сделать ей приятно и не вмешиваться. Почему ему было так принципиально, чтоб они ушли оттуда? Или всё дело в том, что она предпочла эту вечеринку его собственной? Да, определённо дело в этом. Эгоистичная скотина. Эванс всхлипнула. Одиннадцатилетняя Лили Эванс даже и представить себе не могла, что на свете существует такое странное и такое красивое место. Большой зал был освещён тысячами свечей, парящими в воздухе над четырьмя длинными столами, за которыми сидели старшекурсники. Столы были заставлены золотыми тарелками и кубками. Перед Лили были сотни лиц, бледневших в полутьме. Лили нервничала и чувствовала, как нервничает, стоящий рядом Северус. Чтобы избежать направленных на неё взглядов, Лили посмотрела наверх и увидела над собой бархатный чёрный потолок, усыпанный звёздами. Это волшебство... – Эванс, Лили! Девочка почувствовала, как задрожали колени, и как часто забилось сердце. На ватных ногах она вышла вперёд и села на расшатанный табурет. Профессор МакГонагалл надела ей на голову Распределяющую шляпу. Лили бросила испуганный взгляд на Северуса, и тот ободряюще ей улыбнулся. Едва коснувшись тёмно-рыжих волос, Шляпа провозгласила: – ГРИФФИНДОР! Лили почувствовала, как внутри всё холодеет. Сглотнув неприятный комок в горле, Лили сняла шляпу и протянула её профессору МакГонагалл. Едва чувствуя ноги, она направилась к весело аплодирующим гриффиндорцам. Проходя мимо, она с грустной улыбкой обернулась на Снейпа. Когда она подошла к столу Гриффиндора, черноволосый мальчик подвинулся, освобождая Лили место на скамье. Всё ещё чувствуя неприятное напряжение, Лили с трудом выдавила из себя улыбку. Но как только она встретилась взглядом с черноволосым мальчиком, улыбка слетела с её губ. Она узнала в нём своего недавнего соседа по купе. Кажется, его фамилия Блэк, и он что-то ещё говорил про свою семью, что всегда училась на Слизерине. Перед глазами Эванс сразу встала неприятная сцена из Хогвартс-экспресса, когда этот Блэк и его приятель с вороньим гнездом на голове начали задирать Северуса. Вспомнив это, Лили фыркнула и решительно повернулась к Блэку спиной, намереваясь сесть на другое место. Вскоре, рядом с Лили приземлилась светловолосая, наглая девочка из магазина с совами. Марлин МакКиннон, узнав в Лили свою недавнюю знакомую, тут же принялась о чем-то радостно рассказывать. Рыжеволосая девочка раздражённо повела плечами, всматриваясь в кучку ещё не распределённых первокурсников. Может быть Северус тоже попадёт в Гриффиндор? Перекличка продолжалась. Лили видела, как лохматый задира, довольно ухмыляясь плюхнулся на скамью рядом с сияющим Блэком. Наконец, когда ожидающих распределения оставалась лишь небольшая кучка, профессор МакГонагалл произнесла фамилию Северуса. Лили нервно кусала губу, наблюдая за тем, как лучший друг подходит к табурету и надевает шляпу. – СЛИЗЕРИН! – объявила Шляпа. Внутри у Лили будто что-то оборвалось. А Северус Снейп отправился на другую сторону Большого зала, прочь от неё, к приветствующим его слизеринцам. Высокий светловолосый юноша со сверкающим значком старосты на груди похлопал его по спине и усадил рядом с собой. – Кажется твой дружок теперь со слизняками, – лохматый мальчишка из купе перевалился через весь стол и проговорил это в самое ухо Эванс. Лили вздрогнула и резко обернулась к нему. – Ну, ничего, – ехидным тоном продолжил мальчишка. – Здесь ты можешь найти себе другого друга, намного лучше, чем Нюниус. – Не называй его так! – воскликнула Лили. – И что с того, что он на другом факультете? Он всё равно останется моим лучшим другом! – О-о-о, – протянул Блэк, внимательно слушавший разговор. – Тили-тили тесто! За Гриффиндорским столом раздался взрыв хохота. Лили обиженно обвела взглядом смеющихся, в числе которых оказались и Марлин МакКиннон и та, другая девочка, с которой Лили познакомилась в Косом переулке. Мария Стоун. – Дурак! – процедила Лили. – Да не расстраивайся ты так, – продолжал поддевать её лохматый мальчишка. – Нюниус и не мог оказаться здесь, ведь он трус, который прячется за твою юбку. Так, что он вовсе не друг тебе. Но если хочешь, – мальчишка комично задвигал бровями, вызывая новый взрыв смеха – я могу стать твоим новым другом. – Дже-еймс! – захихикал Блэк, – Всего первый день, а уже клеишь девчонок. Ты растёшь в моих глазах. – Никогда! – выплюнула Лили. – Лучше умереть, чем дружить с таким, как ты! Блэк расхохотался на это заявление, а Джеймс наигранно оскорбился. За столом снова послышались смешки. – Не переживай, друг, – Блэк хлопнул лохматого по плечу. – Мы тебе и получше найдём. Эта небось и целоваться-то не умеет. Да и вообще, к тому же, рыжая… Наконец Лили оторвала голову от подушки, но лишь для того, чтобы хрипло сказать: – Вы же купили к вечеринке Огневиски? Марлин и Мария, переглянувшись, испуганно уставились на свою старосту. Но Лили смотрела на них абсолютно серьёзно, сквозь радугу слёз, стоявших в глазах. – Слушай, Лили… – Я знаю, что купили! – отрезала именинница. – Давайте-ка, тащите сюда. Марлин кинула вопросительный взгляд на Стоун. Та отрицательно покачала головой. – МакКиннон! – прикрикнула на подругу Эванс. – Ты не имеешь права мне отказывать, у меня день рождения! Неси быстро Огневиски. – Лили, – Алиса взяла подругу за руку. – То, что Поттер испортил нам всё веселье, является слабоватым поводом, чтоб напиваться. – А то, что он испортил мне всю жизнь? – поинтересовалась Лили, садясь на кровати. – Нет, серьёзно, девочки. Неужели даже в свой день рождения я не имею права хоть раз напиться? – Но ведь… – Что? – разозлилась Лили. – Но ведь я староста? И что? – Но ведь ты – Лили Эванс! – закончила Марлин. – Давайте забудем об этом на сегодняшнюю ночь? Мария вздохнула и скомандовала: – МакКиннон, доставай Огневиски! Но учти, Эванс, – подруга Мародёров повернулась к рыжеволосой старосте. – Только посмей мне завтра ныть, что жалеешь об этом. * * * Лили Эванс, слегка пошатываясь и запинаясь на каждом шагу, плелась по тёмным коридорам Хогвартса, освещая себе путь волшебной палочкой. На вопрос МакКиннон, к слову единственной оставшейся в сознании гриффиндорки после грандиозной пьянки, Эванс заплетающимся языком сообщила, что вроде бы она сегодня должна патрулировать коридоры. Марлин была слишком пьяна, чтобы вникнуть в смысл этих слов и, махнув подруге рукой, завалилась спать прямо на полу. И вот теперь вездесущая староста Гриффиндора гордо несла знамя правосудия по спящей школе. В очередной раз запнувшись, Лили громко чертыхнулась и выронила палочку. Коридор погрузился во тьму. – Чтоб тебя… – Лили попыталась наклониться, чтобы в темноте разглядеть на полу палочку, но в итоге не удержала равновесие и рухнула на четвереньки. Недолго думая, Лили оценила своё выгодное положение и поползла по коридору, шаря руками по полу. Палочка нашлась через пару минут, возле самой стены. – Во-от ты где, – Эванс схватила палочку и с видом победителя села на холодный каменный пол. – Думала убежишь? Ан нет, дорогая. Я же супер-Эванс! – ЛИЛИ?! –раздался голос полный изумления прямо над головой девушки. Эванс вздрогнула и задрала голову, всё ещё победно сжимая палочку в руке, словно ты была её военным трофеем. Прямо перед ней стояла тёмная фигура, с ног до головы укутанная в мантию. Фигура поспешно сняла капюшон, открывая взору гриффиндорской старосты бледное лицо слизеринца, обрамлённое сальными чёрными волосами. Северус Снейп, поблёскивая чёрными, как жуки глазами, в недоумении смотрел на сидящую на полу Лили. – Где-то я тебя видела, – спустя недолгую паузу выдала Эванс, задумчиво щурясь. – Ты не один из дружков Мародёров? – Определённо. – Глухо сообщил Снейп, поднимая девушку с пола. Лили с презрением посмотрела на бывшего лучшего друга и резко высвободилась из его рук. – Не трогай меня, Нюниус! Снейп дёрнулся, как от удара и впился в гриффиндорку злым взглядом. Лили фыркнула на это и, придерживаясь за каменную стену, поспешила уйти прочь от слизеринца. Через пару шагов её резко повело в сторону, и девушка чуть не завалилась на пол. Снейп успел подхватить её, быстро преодолев разделяющее их расстояние. – И сколько ты выпила? – Три, – Лили, всё ещё держась за стену, оттопырила три пальца, как бы в подтверждение своих слов. – Бутылки. Руки! Убери свои... – Как скажешь, супер-Эванс. – Снейп нарочито медленно убрал руки в карманы брюк. Лили гордо вздёрнула подбородок и осторожно оттолкнулась от стены. – Зачем? – поинтересовался Снейп, наблюдая как Эванс, со скоростью черепахи, передвигается вдоль стены. – Нам обязательно разговаривать? – недовольно захныкала Лили, хватаясь руками за голову. – У меня начинает безумно гудеть голова. Слизеринец не ответил, следуя за шатающейся старостой Гриффиндора. Лили шла маленькими шажочками, сантиметр, за сантиметром преодолевая этот бесконечный, шатающийся из стороны в стороны коридор. Лишь на повороте она заметила, что слизеринец всё ещё здесь. Эванс резко остановилась, из-за чего перед глазами всё неприятно закружилось. Сфокусировав взгляд, она недовольно уставилась на Северуса: – Уйди. Снейп никак не отреагировал на эту фразу, остановившись рядом с девушкой. Лили злобно смотрела на него, совершенно не контролируя поток своих мыслей. Снейп. Детство. Друг. Мир магии. Лучший друг. Грязнокровка. Предательство. Больно. Губы Эванс предательски задрожали. – Уйди! Снейп осторожно заглянул в лицо Эванс, видимо почуяв надвигающуюся пьяную истерику. – Убирайся! – закричала Лили, ударив кулаком в грудь слизеринца. Из глаз девушки хлынули слёзы, из груди рвались сдавленные рыдания. Снейп сделал было шаг ей навстречу, но Лили со всего размаху залепила ему пощёчину, потеряв при этом равновесие. Эванс рухнула на пол, разбивая в кровь колени. Девушка до боли в скулах сжала челюсти, молча глотая слёзы, и не совсем понимая, что с ней происходит. Голова болела невыносимо, девушку начало подташнивать. Снейп попытался поднять её с пола, но она вдруг закричала, отбрыкиваясь от него. – Убери от неё руки! – раскатами грома разнёсся по коридору взбешенный мужской голос. Лили затихла, медленно поворачивая голову к обладателю бархатного баритона. В другом конце коридора, в распахнутой мантии, не зашнурованных ботинках и с немыслимым кавардаком на голове, стоял Джеймс Поттер, собственной персоной. В его руке была зажата палочка, направленная прямо в грудь побелевшего от ярости слизеринца. – Ты! – прошипел Снейп. – Тут не обошлось без тебя! Снейп резко взмахнул палочкой, посылая в Поттера невербальное проклятье. Поттер в мгновение отбил его так же невербально, сшибая ответным заклинанием слизеринца с ног. – Что ты сделал с ней, ничтожество?! – зарычал Поттер, ближе подходя к Эванс и разглядывая в лунном свете дорожки слёз на её щеках. – То же я бы хотел спросить у тебя! – взревел Слизеринец, направляя палочку в спину своего противника. Поттер успел увернуться, и заклинание Снейпа ударилось в стену. Грохот обвалившихся кирпичей на мгновение оглушил всех, находящихся в коридоре. – Трус. – Презрительно протянул Поттер, обезоруживая слизеринца. Эванс наблюдала за этим в безмолвном оцепенении. Она с отрешённым видом уставилась на протянутые руки Поттера. Джеймс недовольно зарычал и рывком поставил её на ноги. Лили сильно пошатнулась. Поттер подхватил её, обвив одной рукой талию. Учуяв сильный запах алкоголя, Поттер поморщился и в недоумении посмотрел на свою старосту. Только по прошествии пары мгновений, Лили ощутила тепло ладони Поттера на своей пояснице. Это немедленно привело её в себя. – Поттер! – процедила она сквозь зубы. – Немедленно отойди от меня. – Ты пьяная, Эванс! – похоже, этот факт вывел его из себя ещё сильнее, чем Нюниус. – Да плевать мне! Убери руки! – Эванс вырвалась из рук лохматого придурка, но тот не спешил так просто сдаваться. – Поттер, кажется, твоё общество ей неприятно, – ядовито прошипел Снейп, медленно подходя к Джеймсу и Лили. – Тебе слова не давали. – в голосе Поттера послышались стальные нотки. Лили почувствовала, как к горлу подступает тошнота. Её тошнило от всего: звуков, нечётких силуэтов, Поттера, Снейпа. Она поднесла дрожащую руку к своему лбу, борясь с темнотой в глазах. Она почувствовала чьи-то руки на своих предплечьях. Она уже не понимала кто это, – Снейп ли, Поттер. Ей было уже всё равно. – Отойдите от меня. – Взмолилась девушка, отдёргивая руки. – Я… я ненавижу вас. Вас обоих. Ненавижу. Я не могу так больше жить… В глазах резко прояснилось, но лишь для того, что бы потом так же резко почернеть. Колени Лили подкосились, и она уже была готова к ласковым объятьям каменного пола. Ей было уже всё равно. Она так устала. Голова налилась свинцом. Сейчас она ударится ей об пол и всё в мире перестанет для неё существовать. Не будет никаких проблем. Ах, как хорошо. Но на пол упасть ей не дали сильные мужские руки. Сознание Лили периодически от неё ускользало, и она точно не могла сказать, сопротивлялась ли она. Ей вдруг стало невозможно уютно и вместе с тем, так плохо. Она опять заплакала, перед тем, как вновь провалиться в небытие. Её несли на руках. Это она точно знала. Она уткнулась носом в тёплую грудь, пахнущую мускусом и немного табаком. Это запах Поттера. Она точно знала это. Она ненавидела этот запах. Когда Лили в очередной раз очнулась на руках Поттера, её резко замутило. Если её стошнит, ей должно стать легче. Так всегда было. Однако стошнило её или нет, Лили не успела узнать, вновь потеряв сознание. * * * В женской спальне, что была на самом последнем этаже Гриффиндорской башни, было темно. За окном хмурое небо закрывало зимнее солнце. Редкие снежинки лениво порхали над замком, мягко оседая на крыши башен. На улице было тихо и пасмурно. Утро понедельника никогда не было самым любимым утром Лили Эванс. Но тридцать первое января этого года явно превзошло все самые нелюбимые дни её жизни. Рыжеволосую гриффиндорскую старосту разбудил холодящий душу вопль будильника Марии Стоун. Резко сев на кровати, она тут же прижала ладони ко рту, чувствуя, как содержимое её желудка подступает к горлу. Она подскочила с кровати, чтобы добежать до ванной комнаты. Её голова болела так, что слезились глаза. Во рту ощущался противный горький вкус алкоголя. Лили закрыла за собой дверь в ванную и сползла по стене. Единственным её желанием сейчас было, пожалуй, умереть. – Ли-ил! – Послышался за дверью слабый голос Марлин. – Не хотелось бы тебя отвлекать, но если ты не пустишь меня в ванную, меня стошнит на наш чудный ковёр. Лили застонала и открыла дверь. Марлин МакКиннон с зеленоватым оттенком лица ввалилась в ванную. Эванс прикрыла за ней дверь, тщетно пытаясь вспомнить, как она оказалась в своей кровати этой ночью. Она прекрасно помнила, как пьяная шаталась по коридорам школы, и как встретила Снейпа, и как Поттер тащил её на руках. Но как после всего этого она очутилась в своей постели, она никак не могла понять. – Мерлин, как же плохо… – простонала Марлин, упираясь лбом в сливной бачок унитаза. Огромным усилием воли Лили заставила себя подняться с кафельного пола, на который она опустилась, как только открыла Марлин дверь. Она подошла к раковине и повернула кран, поднимая глаза на зеркало. Из серебристой глади на неё взирала растрёпанная, неестественно бледная девушка, сиреневатые тени залегли под опухшими глазами и отлично гармонировали с посеревшими и потрескавшимися губами. Лили сунула руки под ледяную воду. Пожалуй, Марлин МакКиннон выглядела всё-таки лучше. Через четверть часа гриффиндорская староста выползла из ванной комнаты, пуская туда ворчащих соседок по комнате. Сегодня было столько важных предметов, а Эванс была совершенно разбита. Да, скорее всего, день своего совершеннолетия она ещё долго не забудет. Ещё двадцать минут спустя четверо гриффиндорок спустились на завтрак. В этот день новый материал совершенно не лез в голову гриффиндорской старосты. В придачу весь день её преследовала головная боль и ужасная сонливость. В Хогвартсе было холодно, в коридорах завывал ветер. Ёжась от холода и головной боли, Лили весь день провела в скрюченном состоянии. Мародёров весь день не было видно, что невероятно радовало Лили, ибо с ними этот день мог стать ещё хуже. После обеда подруги направились прямиком в свою спальню, дружно решив пропустить дополнительные занятия по Трансфигурации. Впрочем, Эванс была твёрдой хорошисткой по этому предмету, так что один пропущенный урок едва ли мог ей чем-то грозить. Девушки провалялись в кроватях до самого вечера. – Мы идём на ужин? – поинтересовалась Лили, выключая свой будильник, который она на всякий случай всё же поставила. Марлин пробормотала что-то невнятное и задернула посильнее полог. Староста перевела тоскливый взгляд на Марию. – Кто-нибудь хочет есть? – вяло спросила Мария в пустоту. Ответом ей последовало снова бурчание Марлин. – Я бы, наверное, попила чаю, – сообщила Лили, поднимаясь с постели. – А я хочу курить. – Мария стала рыться в копне вещей на своём стуле в поисках школьной мантии. – Так что пойдем, я посижу с тобой. Лили было плохо, так что она оставила пижамную футболку, надела школьную юбку и плотно завернулась в мантию, надеясь, что никто не будет обращать особое внимание на её внешний вид. Рассеянно расчёсывая волосы, девушка задумчиво наблюдала, как Мария пытается засунуть пачку маггловских сигарет в гольфу. – Ты серьёзно полагаешь, что так будет не заметно? – Лили бросила расческу на тумбочку и подошла к двери. – У меня нет карманов в этой мантии, а сумку брать не хочу, – Мария глянула на зашторенную кровать Марлин. – Эй, алкаш, ты точно не голодна? Может принести тебе чего-нибудь? – Новую печень. – Раздалось из-за шторки. – Свиная подойдет? – Пойдём уже, Мария! – взмолилась Лили, открывая дверь в коридор. На ужин они опаздывали, ибо все коридоры школы уже были пусты. Гулкое эхо шагов отдавалось пульсирующим гулом в висках у Лили. Она схватилась за голову и помассировала лоб. Мария, имеющая более богатый опыт употребления алкогольных напитков, с сочувствием посмотрела на подругу. Когда девушки вошли в Большой зал, там стало подозрительно тихо. Ни одна, ни вторая, впрочем, не обратили на это никакого внимания, всё еще занятые своим похмельным состоянием. Не заметили они и осуждающие взгляды гриффиндорцев, мимо которых они проходили, направляясь к свободным местам за столом. Наконец сев, Лили налила себе вожделенный чёрный чай и уже потянулась было за чайничком с молоком, как вдруг её руку перехватили. Лили недоуменно перевела взгляд на смеющего её трогать парня. – Где твоя подружка, Эванс? – процедил стоящий рядом Поттер. – И тебе добрый вечер. – Лили попыталась вырвать руку. – Да что же ты меня вечно хватаешь? Отпусти немедленно! – Не смей повышать голос на меня. – Поттер наклонился к её лицу. – Я спрашиваю ещё раз. Где МакКиннон? – Отпусти. Мою. Руку. – Лили ошарашено смотрела на однокурсника, медленно осознавая, зачем именно Поттеру вдруг понадобилась МакКиннон. Джеймс поджал губы и вытянул девушку из-за стола. Лили вскрикнула и снова предприняла попытку вырваться. Мария поднялась следом за ней. – Поттер, ты совсем свихнулся? – Стоун попыталась отцепить руку Поттера от подруги. – Не лезь Стоун! – прошипел Джеймс, сильнее сжимая руку Лили. – Где МакКиннон? – Понятия не имею. – И глазом не моргнув соврала Мария. – Может ты отпустишь всё-таки Лилс, у неё уже начинает рука синеть. Джеймс чуть ослабил хватку. К нему с другого конца зала подошли Блэк и Люпин. Лили огляделась по сторонам. Весь Большой зал наблюдал за их действиями. И почему, спрашивается, никто не собирается вмешиваться? – Я спрашиваю последний раз, Эванс, – Поттер сверлил её глазами. – Где МакКиннон? – Откуда я знаю? – разозлилась Лили. – Я не контролирую каждый её шаг. Отпусти меня, Поттер, ты достал уже. Почему так трудно отстать от меня наконец?! – Она не сможет прятаться вечно, Эванс, – встрял в разговор Блэк, лениво растягивая слова. Прямо как Малфой в своё время. Лили передёрнуло. – Она ответит за то, что сделала. И чем дольше она прячется, тем злее мы становимся. Лили похолодела. Она переводила взгляд с Поттера на Блэка и прикидывала, что именно они устроили для Марлин. Но быть может дело не в мётлах, возможно, Марли просто натворила ещё что-нибудь… более… безобидное. – За что ответит? – продолжала строить из себя дурочку Мария. – За мётлы. – Поттер пристально всматривался в лицо Лили, пытаясь уловить её реакцию на эти слова. – Она сломала наши мётлы. Более подлого и трусливого поступка в жизни не встречал. Она не достойна учиться на нашем факультете. – С чего вы взяли, что это Марлин?! – возмутилась Лили, чувствуя, как начинают дрожать руки. – О, поверь, у нас вполне надёжные источники. Лили резко дёрнулась. Наконец, ей удалось вырваться. Она в панике глянула на Марию, пятясь к выходу из Большого зала. – Если ты хоть пальцем её тронешь, Поттер, я убью тебя! – выпалила староста Гриффиндора. – Не переживай, Эванс. – Гаденько усмехнулся Блэк, отчего его красивое лицо на долю секунды потеряло всю привлекательность. – Джеймс не будет её трогать. А вот я другое дело, – его ухмылка стала шире. – И не только пальцем… – Что здесь происходит? – к ним приближалась профессор МакГонагалл, чья мантия развивалась, словно парус на ветру. Лили открыла было рот, чтобы сказать, как Мария схватила её за руку и прошептала: – Не вздумай говорить, её могут исключить за порчу личного имущества, тем более такого дорогого. Её даже судить за это могут. – Ничего, профессор. – Откликнулся Поттер. – всего лишь мило беседуем. – Это о чём же? – МакГонагалл поджала губы. – Ни о чём. – Натянуто улыбнулась Мария. – Мы с Лили уже уходим. Всем приятного вечера. Поттер дёрнулся в их сторону, но остался на месте, под подозрительным взглядом декана. Блэк нехорошо улыбнулся, но тоже остался стоять. Лили и Мария быстрым шагом вышли из зала, а затем бегом бросились в свою комнату. Что теперь делать? Коридоры и лестницы как в тумане проплывали мимо них. Ворвавшись в гостиную Гриффиндора, девушки опасливо огляделись. Мародёры могли дойти сюда какими-то короткими, известными только им, путями. Однако их здесь не было. Перепрыгивая по две-три ступеньки и пару раз чуть не упав и не сломав себе что-нибудь девушки достигли своей комнаты. Лили рывком распахнула дверь и воскликнула: – Марлин! МакКиннон мирно спала, периодически причмокивая губами. Более умилительное зрелище, наверное, и представить себе было бы сложно. Мария закрыла за собой дверь и заперла её парой заклинаний. Лили на ватных ногах подошла к кровати подруги и отодвинула полог. Стоун тем временем пододвигала к двери свою тумбочку, хотя едва ли это могло бы спасти их от разгневанных Мародеров. – Марли, – Лили потрепала подругу за плечо. – М-м? – МакКиннон даже и не думала открывать глаза. – Марлин, проснись, тебе нужно кое-что узнать. – Лили присела на краешек кровати. Марлин никак не отреагировала на эту фразу, лишь поплотнее укуталась в одеяло. Лили жалобно посмотрела на Марию, которая как раз вынимала из гольфы пачку сигарет. – МакКиннон, они узнали про мётлы! – раздражённо выпалила Мария, рывком вытаскивая сразу три сигареты из пачки. – Будете? Лили гневно сверкнула глазами. Марлин МакКиннон медленно поднялась на кровати. Сна не было ни в одном её глазу. Она оглядела подругу с ног до головы и сказала хриплым голосом: – Это совсем не смешно, Стоун. Еще раз так пошутишь, и мы больше не подруги. – А я и не шучу, дорогая! – Мария подожгла сигарету палочкой. В этот раз она не удосужилась даже открыть окно, совершенно игнорирую злобные взгляды своей старосты. – Я говорила тебе, что это была просто потрясающе идиотская идея! Ломать мётлы! Мётлы Поттера и Блэка! Которые стоят целое состояние! Мерлин, где были твои мозги?! Марлин перевела умоляющий взгляд на Лили. – Они узнали, что это была ты, Марли. – Лили подтвердила слова подруги, нервно теребя пододеяльник. – Я не знаю как, но узнали. Нижняя губа Марлин предательски задрожала. Девушка со всхлипом опустилась на подушку. – Они убьют меня. – По бледности блондинка могла сравниться с постельным бельём. – Мария, у нас же остались Огневиски?