Нити времени

Три года спустя – Линзы? – голос Тони был все еще бодрым, несмотря на преклонный возраст. – Уже, – кивнула Роза. – Инструкции хорошо помнишь? Роза кивнула. На самом деле, все было предельно просто – нужно было проникнуть на базу ОЗИВ (название расшифровывалось как «Охрана Земли от инопланетных вторжений») и разузнать подробнее о том, что там творилось. Да даже не «проникнуть» – пропуск на право входа лежал у Розы в кармане, самолично выписанный на ее имя мистером Виктором Скоттом, главой организации. Тони, занявшему место главы Торчвуда после смерти отца, пришлось приложить немало усилий, чтобы убедить Виктора в готовности Торчвуда сотрудничать и обмениваться информацией. Роза поначалу была против такого явного обмана (она была уверена, что, будь жив Доктор, он бы придумал план получше), но в конце концов согласилась, что другого варианта не было. И все равно сама мысль о том, чтобы притворяться перед подобными мерзавцами, была ей противна. Роза была наслышана о их жестокости, о том, что те инопланетяне, которые попадали к ним в руки, не имели почти никаких шансов остаться в живых. И, тем не менее, Розе придется играть свою роль. – Я готова, – она поднялась и поцеловала морщинистую щеку младшего брата, в очередной раз почувствовав, как сжимается сердце при мысли о том, что скоро ей предстоит потерять и его… Последнюю нить, связывавшую ее с прежним миром. Впрочем, она не позволит этому себя сломать. Как и ничему другому.

***

Роза поежилась, входя в помещение ОЗИВ. Ее провели через новейший детектор, просканировавший ее с ног до головы на предмет скрытых камер или переговорных устройств, а затем отвели в кабинет начальника. Тони подробно проинструктировал Розу, как нужно действовать. У них было разрешение на то, чтобы привезти в Торчвуд одного из пленников, содержащихся здесь, в обмен на некоторые инопланетные технологии – ничего особо важного, об этом Тони позаботился. Таков был план, но это был всего лишь предлог для встречи. Главным же было проникнуть на территорию, узнать как можно больше информации. Торчвудовские линзы, оставшиеся незамеченными при сканировании, транслировали все, что происходило вокруг, прямо на экран компьютера Тони. От Розы требовалось всего лишь смотреть в буквальном смысле в оба глаза. Торчвуду было известно немногое – что инопланетяне, попавшие сюда, были или выжившими жертвами крушений, или же пойманными благодаря анонимным доносам. ОЗИВ была достаточно молодой организацией – они начали действовать всего пару десятилетий назад, с поддержки правительства и президента. Сказать, что на этой Земле с неприязнью относились ко всему инопланетному – значило ничего не сказать. Им уже пришлось пережить несколько инопланетных нашествий, и этого было достаточно, чтобы напугать людей, еще не забывших о киберменах. Конечно, последние были порождением земного ума, но для простых людей не было никакой разницы между пришельцами из космоса и металлическими людьми – обе угрозы были одинаково реальными и одинаково устрашающими. Все инопланетяне по умолчанию считались врагами и направлялись в ОЗИВ для так называемого «изучения», осуществляющегося на правительственные деньги. Конечно, официально говорилось про гуманное отношение ко всем видам, за исключением особо агрессивных, но несмотря на это, ходили слухи, что у попавших сюда практически не было шансов выжить. А после смерти Гарриет Джонс в правительстве не осталось никого, кто бы снисходительно относился к пришельцам и кого хоть как-то волновали вопросы справедливости в отношении инопланетных видов. Роза перебирала в памяти эти факты, сидя в кабинете. Затем воспоминания метнулись на полвека назад… Когда еще был жив Доктор… (хотя он и выбрал себе человеческое имя – Джон Уилфред Ноубл-Смит – она все равно продолжала называть его Доктором), он пытался сделать все возможное, чтобы предотвратить любую агрессию в отношении к тем существам, которые случайно попадали на Землю. Он сохранил свой ум, и его знаний хватало на то, чтобы свободно изъясняться на нескольких сотнях межгалактических языков и наречий. Он помог спасти столько жизней. Но не смог уберечь своей. Поток грустных воспоминаний прервался, когда раздались шаги, и в кабинет, куда привели Розу, вошел начальник – высокий человек с жестким, грубоватым лицом. – Миссис Ноубл-Смит? – уточнил он, и Роза кивнула. – Я знаком с вашим двоюродным дедушкой Энтони. Странно, что я почти не слышал о вас. – О, я так много путешествую, – спокойно ответила Роза. – К тому же, мои родители всегда вели уединенный образ жизни. Наша семья слишком известна, как считала мама. Она всегда беспокоилась, что меня похитят и потребуют выкуп или что-нибудь подобное. Он кивнул: – Да, ваш прадед был баснословно богатым человеком. Я согласен с вашей мамой – безопасность прежде всего. Абсолютно правильное решение держаться в стороне от газетчиков. Насколько я помню, я даже не видел ни одной фотографии вас или ваших покойных родителей… примите мои соболезнования, кстати… как давно они умерли? – Восемь лет назад, – сухо сказала Роза. Эти выдуманные истории… как же она их ненавидела. – Мне было восемнадцать. «Еще пара лет, и придется снова менять паспорт», – отметила она про себя. – Вы очень хорошо выглядите, я бы не дал вам больше двадцати, – словно в ответ на ее мысли, произнес Виктор. Роза только неловко пробормотала благодарность в ответ на комплимент, послуживший лишним напоминанием о том, что она почти не изменилась с того дня, когда оказалась в этой вселенной снова. Виктор жестом пригласил Розу следовать за собой. – Пленники находятся здесь, – они спустились, казалось, на пару этажей ниже. – Полная звукоизоляция от внешнего мира. Ничего не проникает сюда, ни солнечный свет, ни природные катаклизмы. Эти стены способны даже выдерживать землетрясения. И все почему? Потому что здесь находятся самые опасные существа, каких только можно себе представить на этой планете, опаснее всяких хищников. – Что вы с ними делаете? – не могла не спросить Роза, услышав крики, рычание и вопли, мало похожие на человеческие. Видимо, звукоизоляция не распространялась на внутреннюю часть тюрьмы. – Если вы можете гарантировать, что не упадете в обморок, я могу провести вас поближе, – сказал он, проигнорировав ее вопрос. – Впрочем, думаю, вы не из пугливых, иначе вас бы сюда не прислали. Роза почувствовала вызов в его словах и выпрямилась. Хотя ей и было слегка не по себе, но он был прав. За свою долгую жизнь, как ей казалось, она видела столько, что ничто уже не могло напугать ее. – Пойдемте, – сказала она. – Мне все равно нужно выбрать экземпляр, так что давайте посмотрим, что у вас здесь есть. Они с Тони неоднократно обсуждали, как себя вести. “Не подавать никаких признаков сочувствия или жалости. Они должны быть уверены, что инопланетные существа нужны нам исключительно для экспериментов, что Торчвуд ничем не отличается от них. Только таким образом мы сможем не вызвать подозрения раньше времени”. А время наступит еще не скоро. Чтобы уничтожить настолько серьезную и влиятельную организацию, как ОЗИВ, нужно было подготовиться основательно. Виктор провел Розу по коридору, по обеим сторонам которого находились зарешеченные камеры, с гордостью демонстрируя различные образцы инопланетных существ. Роза обратила внимание на двух небольших покрытых шерстью зверей, слегка похожих на плюшевых мишек, только со свинячьими пятачками на мордах. – Это питомцы с планеты Свитрал, – не удержавшись, сказала Роза. – Они безопасны, с ними играют дети, что-то вроде наших котят. – Откуда такие сведения? – поинтересовался Виктор. – Торчвуд, очевидно, обладает намного большей базой данных, чем мы… – с завистью добавил он. – Впрочем, я вспоминаю, что уже слышал это от одного из здешних экземпляров, так что, возможно, это так и есть. Но это неважно, они здесь для того, чтобы служить нам, так же как эксперименты над земными животными уже сотни лет приносят пользу науке. Благополучие человечества стоит страдания нескольких безмозглых существ. Роза открыла было рот в протесте, но вовремя спохватилась. Однако кое-что из слов Виктора требовало разъяснений. – Ваши подопытные сообщают вам подобное? – Роза действительно была удивлена. Насколько она знала, очень малое количество инопланетян было так уж разговорчиво, а количество разговорчивых инопланетян, речь которых можно было перевести имеющимися у них средствами, было еще меньше. Когда Доктор был жив, он мог найти общий язык с любыми из разумных существ… но его не было в живых уже так давно… – О, это интереснейший экземпляр, – Виктор расплылся в улыбке, явно гордясь тем, что его слова вызвали такое удивление. – Может быть, мы его увидим, если он будет в надлежащем состоянии… Он внезапно повернулся и сказал: – Я понимаю, что это может вызвать шок у неподготовленного человека, но нужно просто помнить одну простую вещь: все, что вы увидите здесь, – это не люди. Насколько бы похожими они ни выглядели, относиться к ним нужно так, как они того заслуживают. А заслуживают они очень мало, практически ничего. Они хищники, убийцы, монстры, желающие одного – захватить и поработить нас, разорвать нас на части. Словно дикие звери в джунглях. Даже прячущиеся под человеческой личиной, даже владеющие нашей речью, внутри они не имеют ничего человеческого. Помните это, миссис Смит, и тогда вы будете застрахованы от внезапного приступа сочувствия. Они вошли в другой коридор, стены которого были освещены более тускло, а в воздухе пахло сыростью. – Мы под Темзой, – объяснил Виктор. – Не самый свежий воздух, но мы и не проводим здесь так много времени. Прошу извинения за сумрак, – он вынул портативный фонарь и зажег его. Яркий луч света рассеял тьму. У Розы закладывало уши от воплей и стонов всех тембров. Существ здесь было немного, но они явно страдали. И они явно были разумны. Роза узнала ууда, только вместо лампочки у него в руках было что-то сморщенное сероватого цвета. И девушку с синей кожей, похожую на ту, которую Роза встретила на космическом корабле в свое первое путешествие с Доктором. Было здесь еще несколько существ, знакомых Розе по прежним путешествиям. Больше, чем физические голоса, Розу поразило сильное ощущение боли в ее разуме. Кто-то из видов явно обладал сильными телепатическими способностями. Джон сохранил некоторую, хотя и более слабую, чем у Доктора, способность к телепатии, и помог Розе развить ее чувствительность и научил простейшим способам защиты и блокировки воспоминаний. Конечно, это было очень поверхностно по сравнению со способностями Доктора даже в ограниченном возможностями человеческом теле, и Роза не смогла бы инициировать телепатический контакт самостоятельно, но она могла почувствовать то, что человек обычно не в состоянии был различить. В этом помещении явно находилось существо, владеющее телепатией на расстоянии, и оно страдало. Так, как Роза даже не могла себе представить возможным. Ей показалось, или эта волна страдания исходила от ууда? Роза подошла поближе, и тот внимательно посмотрел на нее. – Как насчет него? – громко сказала Роза, чтобы отвлечь подозрения. – Выглядит как очень необычный экземпляр. – Да, у них есть что исследовать, – хмыкнул Виктор. – Впрочем, мы еще не все осмотрели, но если вы уже выбрали… Розе хотелось уйти. Она не знала, кого из этих несчастных предпочесть, – это был слишком невозможный выбор, поэтому она и подумала о том, чтобы забрать ууда, явно более разумного, чем те, с которыми она встречалась ранее. К тому же он вызвал в ее памяти воспоминания, которые она давно предпочла забыть, но которые, как выяснилось, никуда не делись. Роза напрягла свой разум, пытаясь услышать телепатический язык – язык, который не требовал слов и перевода. Роза попыталась показать своими мыслями, что может помочь ему выбраться отсюда. Но, к ее изумлению, в ее разуме явственно прозвучал голос: “Не меня… Спаси его… пока не поздно…” Ууд медленно опустил голову, словно подтверждая свой немой призыв. “Кого”? – в бессильном отчаянии послала мысленную мольбу Роза, но ууд уже отошел назад, во тьму своей клетки. – Я хочу сначала увидеть все, что у вас есть, – повернулась Роза к Виктору с решительным видом. Он кивнул с улыбкой: – Тогда не будем тратить время. Они завернули за угол и вышли в следующий коридор. – А здесь мы держим наши самые интересные экземпляры, – продолжил Виктор голосом экскурсовода, словно речь не шла о судьбах разумных существ. – Зачем?.. Зачем вы истязаете их? – прошептала Роза, глядя на тех несчастных, кто оказался здесь. Это были в основном воинственные виды – из тех, кто, возможно, мог бы представлять какую-то угрозу для землян, но все равно… это не оправдывало бессмысленную жестокость. Роза вспомнила далека, которого она встретила в начале ее путешествий с Доктором. Того далека тоже пытали… и несмотря на то, что Роза с тех пор узнала, насколько жестоким видом были далеки, все равно у нее не возникало ничего, кроме отвращения к тем, кто мог заниматься подобным. – Они не заслужили ничего другого, а мы проводим исследования на благо науки. Например, сколько времени может провести существо, в атмосфере планеты которого количество азота превышает земное в два раза, дыша нашим воздухом, и какие изменения в его организме происходят при этом? Да, он явно мучается, – Виктор кивнул в сторону покрытого шерстью двуногого существа, скорчившегося на полу явно в приступе удушья, – но ему, честно говоря, не стоило прилетать сюда. Они – наши враги, они непохожи на нас. Или, что еще более опасно, слишком похожи и могут затеряться между обычными людьми, а потом нанести удар из-за угла. Или, скажем, сколько обычный человек может провести без воды? А без еды? Неделю, две максимум. Представьте себе, что некоторые содержащиеся здесь экземпляры могут обходиться без еды месяцами без особого дискомфорта… ну, почти. А теперь представьте себе, что происходит, если десант подобных существ высаживается на нашу планету? Обладающих телами, защищенными от наших оружий, организмом, который не берут наши яды… Мы пережили достаточно вторжений, мы не хотим повторения чего-то подобного. – Не все существа во вселенной плохие! – не выдержала Роза. – У нас есть достаточно простой способ, чтобы определить враждебность видов, – продолжил Виктор. – Устройство подключения к мозгу. Оно, конечно, не читает мыслей, но может пробудить воспоминания. Искусственная совесть. Особенно эффективно выявляет воинов. У нас были добровольцы из тех, кто вернулся с последней войны, – никто из них не выдержал и пары минут. Посттравматический синдром в чистом виде. Конечно, им впоследствии была оказана психологическая помощь и денежное вознаграждение… мы следим за тем, чтобы людям – он сделал акцент на последнем слове, – не был причинен вред. Так что мы пытаемся действовать настолько гуманно, насколько возможно. Тех, кого вы видели раньше, мы особо не трогаем. – Но они тоже страдали! – заметила Роза. – Конечно, – согласился Виктор. – Мы не можем обеспечить им температурные условия или питание, к которым они привыкли, поэтому они испытывают некоторые физические неудобства и, вероятно, рано или поздно погибнут. Но мы стараемся не усиливать их страдания сверх необходимости, за исключением лабораторных анализов. Здесь же мы проводим основные тестирования. Нам нужно знать врага в лицо. Роза обхватила себя руками. Она чувствовала себя плохо от всего увиденного, и больше всего ей хотелось уйти отсюда и постараться убедить Торчвуд в необходимости принятия хоть каких-то мер немедленно. Ее дискомфорт явно не остался без внимания Виктора. – Я удивлен, что вас это слегка... расстраивает. Как мне известно, Торчвуд тоже проводит свои эксперименты, – подчеркнуто сказал он. Роза не могла подводить Тони и всю команду и расстраивать их планы неосторожными высказываниями, поэтому только кивнула. «Уйти отсюда поскорее. Выбрать кого-то из этих несчастных и уйти», – твердила про себя она, когда они подошли к железной двери в конце коридора.