Нити времени

На достаточном расстоянии от базы ОЗИВ грузовик Торчвуда свернул под мост. Посторонний наблюдатель отметил бы лишь то, что грузовик спустя минуту вновь показался из-под моста и продолжил двигаться по направлению к официальной базе Торчвуда. Примерно через пару минут синий легковой автомобиль выехал из-под того же моста в противоположном направлении – возможно, очень внимательный зритель отметил бы, что не помнит, как автомобиль оказался под мостом, но вряд ли заподозрил что-нибудь. Синий автомобиль свернул на боковую дорогу и спустя десять минут скоростной езды въехал во двор дома Розы – она купила его всего пару лет назад. Соседи здесь были тихими и предпочитали не лезть в дела друг друга. Обычно Роза лишь перекидывалась парой слов с соседкой напротив. Она надеялась, что сможет прожить здесь хотя бы еще несколько лет прежде чем станет очередным поводом для обсуждения. Лишь один Тони знал тайну Розы. В Торчвуде ходили слухи, но слухи – они существуют всегда, и все знают, что нельзя им верить. Она не опровергала и не подтверждала их, и любой новый сотрудник Торчвуда знал: не стоит задавать лишних вопросов Розе Ноубл-Смит. Как и не стоит надеяться на то, чтобы пригласить ее на свидание. Если, конечно, хочешь сохранить свое место. Роза меняла квартиры, дома, страны и паспорта. Но Тони был уже стариком, его дети и внуки не знали ее тайны – она приняла это решение. Семья Тони была далека от дел Торчвуда, так что они даже не пересекались с Розой. Жалела ли она об этом? Она считала, что так будет лучше – к тому же с каждым годом ей все тяжелее было видеть, как стареют дорогие ей люди. Тони теперь был единственной нитью, связывавшей ее с прошлым. Когда он умрет, не останется ни одного близкого ей человека. Тони уже ждал во дворе – торчвудовские линзы избавили Розу от необходимости давать дополнительные указания. Ей было достаточно лишь прошептать водителю про «план Б», садясь в грузовик, и потом потратить полминуты на то, чтобы пересесть вместе с Доктором в синий автомобиль под мостом. – Это действительно?.. – старик потрясенно переводил взгляд то на Доктора, свернувшегося на заднем сиденье, то на Розу. Девушка кивнула. – Ему нужна помощь, – просто сказала она, выходя из машины и склоняясь над Доктором. Всю дорогу она не отрывала от него взгляда, волнуясь за его состояние. Он так и не произнес ни слова, хотя и был в сознании. Роза не знала, что делать дальше. – Я распорядился, чтобы прислали врачей, – сказал Тони, и Роза благодарно улыбнулась ему. – Позвать их помочь перенести его в дом? Роза помедлила. Она вспомнила то выражение ужаса, которое было на лице Доктора, пока того тащили подчиненные Виктора. Если он не помнит ее и считает Торчвуд своими врагами, не напугают ли торчвудовские медики его еще больше? – Я сама схожу за носилками, – наконец сказала она. – Я помогу тебе, – сказал Тони, и они пошли в дом. Вернувшись с носилками, Роза обнаружила Доктора на земле – он явно попытался выбраться из машины за время их отсутствия, но водитель быстро отреагировал и теперь с осторожностью, но крепко держал Доктора, не давая ему пошевелиться. Роза нахмурилась, Тони же издал издал легкий смешок: – Он был бы не он, если бы не попытался удрать, – в его голосе сквозило восхищение, смешанное с изумлением, и Роза невольно улыбнулась в ответ. Доктор все еще не утратил своей воли к жизни, и это было хорошим знаком. Втроем им удалось уложить Доктора, больше не пытавшегося оказать сопротивление, на носилки, и перенести в дом, на кровать. Двое торчвудовских медиков, вызванных Тони, ждали их внутри. … Доктор смотрел на двух человек в медицинских халатах, которые медленно подходили к нему, и неконтролируемый ужас обуял его. Несмотря на слабость, он попытался отодвинуться как можно дальше, зная, что это было бесполезно, и все же надеясь против своей воли, что они послушают его. – Ему нужны болеутоляющие и капельница с питательными веществами, – сказал один из них. – И снотворное, – добавил другой, озабоченно глядя на Доктора. – Лучше, чтобы он был в бессознательном состоянии, когда мы будем осматривать его. Они потянулись к нему, взяв его руку и дотронувшись до рукава рубашки. Доктор хотел закричать, но из его груди вырвался только сдавленный всхлип. Он с ужасом увидел, как один из медиков достает шприц. – Стойте! – Девушка, похожая на Розу, бросилась между ними, останавливая. – Вы что, не видите, что напугали его до полусмерти? Она склонилась над кроватью и обратилась к нему: – Доктор, послушай меня. Ты в безопасности, никто не причинит тебе вреда. Пожалуйста, позволь им помочь тебе. Он зажмурил глаза, чтобы не видеть эти такие до боли знакомые черты. Это обманка, приманка, чтобы заставить его ослабить бдительность, чтобы окончательно сломить его. Сколько раз они пытались заставить его поверить им, каждый раз пробуя что-то новое… теперь они взяли этот образ… Образ той, которая была дорога ему как никто другой, той, кого он… Неважно. Они каким-то образом воссоздали ее внешний вид, до мелочей, именно такой, какой она осталась в его памяти… Возможно, покопались в архивах Торчвуда – если Доктор и мог быть в чем-то уверен, так это в том, что его копия и Роза Тайлер не могли не оставить след в этом мире. Он попробовал выдавить из себя хоть одно слово. – Нет… – его голос прозвучал слабее и тише, чем он бы хотел. И намного более напуганным. … Роза в отчаянии перевела взгляд с одного из медиков на другого, затем на Тони. Она видела, что Доктор был напуган до предела. И она не могла заставить себя разрешить им продолжать. – Я думаю, вам лучше пока уйти. Я… я позвоню, если понадобится ваша помощь, – приняла она решение. Один из медиков отозвал ее в сторону: – Я оставлю вам препараты. Вы когда-нибудь делали внутривенные уколы? – Да, – тихо сказала Роза. «И даже закончила медицинский, если это важно. И еще несколько вузов. Когда у тебя не осталось никакого смысла в жизни, делаешь все подряд,» – подумала она про себя, но ничего не сказала. Врач кивнул и стал давать Розе указания, которые она слушала вполуха. – Непонятно, насколько велики внутренние повреждения, но судя по всему, немедленная смерть ему не грозит. Сложно что-то сказать без анализов, но, видя его реакцию, я не буду настаивать… – медик вздохнул. – Постарайтесь давать ему побольше жидкости – он сильно обезвожен, и будьте осторожны с пищей – они явно морили его голодом, так что резкое увеличение рациона может привести к перегрузке организма. И дайте нам знать, если его состояние ухудшится. Роза кивнула. Как только медики вышли за дверь, она бросилась к Тони в объятия: – Я не знаю, что делать, – посмотрела она на брата. – Тони, пожалуйста, скажи, что все будет в порядке. Тони провел морщинистой рукой по ее щеке. – Конечно, сестренка. Он подошел к Доктору: – Знаменитый Доктор, я полагаю? Жаль, что обстоятельства нашей встречи оставляют желать лучшего, но что поделать. Тони Тайлер, к вашим услугам. Старик присел на кровать. – Не волнуйтесь, мы вас поставим на ноги. Роза и не с такими пациентами справлялась, верно, сестренка? Роза молча кивнула, пытаясь справиться с подступившими слезами. Она вышла на кухню и постояла там пару минут, вцепившись руками в край раковины. Вновь овладев собой, она наполнила стакан водой и вернулась в комнату. – Доктор, ты не узнаешь меня? – она старалась изо всех сил, чтобы голос не дрожал. – Я Роза Тайлер. Она поднесла стакан к его губам, и Доктор сделал несколько жадных глотков. – Осторожно, не торопись, – Роза убрала руку со стаканом и виновато улыбнулась, услышав, как Доктор вздохнул – тихо и с какой-то обреченностью. Чтобы избавиться от неловкого молчания, Розе захотелось добавить что-то, что бы помогло пробудить его воспоминания, и она решила остановиться на простом: – Я путешествовала с тобой когда-то. Доктор, казалось, еще сильнее сжался, и замотал головой, глядя на нее почти с ненавистью: – Роза Тайлер… – выговорил он. – Роза… Тайлер… мертва… Она покачала головой. – Иногда… я думала, что так было бы лучше. Но этого не случилось, – она закусила губу, отведя взгляд в сторону. Тони, почувствовав напряжение, поднялся. – Ну, мне, пожалуй, пора. Позвони мне, – обратился он к Розе, подходя к двери. Потом осторожно открыл ее и вышел. От Розы не осталось незамеченным то, как Доктор вздрогнул при звуке закрывшейся двери. Но все же он не отвел от нее напряженного взгляда. – Какой сейчас год? – спросил Доктор. – 2085, июнь, – ответила Роза. Доктор кивнул. – Розе Тайлер было девятнадцать в 2005 году, – наконец сказал он. – Они должны были это знать, создавая тебя. – Я не клон! – раздраженно ответила Роза. Доктор устало закрыл глаза. И тут, глядя на его изможденное лицо, ей стало стыдно за свое раздражение. Он не верил ей… он явно думал, что ее создали, чтобы обмануть его, и это не была его вина. Он нуждался в помощи, в пище, отдыхе и лечении, а вовсе не в спорах. Роза вышла из комнаты, заторопившись на кухню. Гораздо проще было бы, если бы он согласился на капельницы с питательными веществами и жидкостью, но, судя по реакции Доктора, нечего было и думать об этом прямо сейчас. Идею низкокалорийных пищевых таблеток и порошков Роза тоже сразу отмела – уж слишком они походили на лекарства. Нужно было что-то простое и узнаваемое… Подумав, Роза решила остановиться на стакане обезжиренного молока с куском поджаренного хлеба. Она взяла их и вернулась в комнату. Доктор, когда она вошла, сидел на кровати, прижавшись к стене и обхватив себя руками, но взгляд его ловил каждое ее движение. Она поставила тарелку на столик рядом с кроватью и протянула Доктору стакан с молоком. Доктор не сделал никаких попыток взять стакан из рук Розы, только смотрел на жидкость как завороженный. Тогда Роза, как и прежде с водой, поднесла стакан к его губам, и он стал пить – жадно, почти захлебываясь словно боясь, что в любой момент стакан вырвут у него из рук. Роза протянула Доктору тарелку с хлебом, и кусок исчез с той же быстротой. Она ободряюще улыбнулась, получив в ответ все тот же настороженный взгляд, но с легкой тенью благодарности. Странно было видеть Доктора таким – его и без того большие глаза казались огромными на исхудавшем лице, а кожа была сероватого оттенка. Роза вдруг поняла, что он, вероятно, почти не видел солнечного света все это время. – Мне нужно осмотреть тебя. Я не буду делать никаких уколов, обещаю, – она продемонстрировала пустые руки. Но Доктор все равно замотал головой, сильнее обхватив себя руками. Роза вздохнула в бессилии. Она знала, что может совладать с ним, применив силу, но это было как раз тем, чего ей не хотелось делать. Это разрушит всякие остатки доверия. И все же она попыталась. Осторожно и медленно, Роза протянула руку и дотронулась до его рубашки: – Давай я помогу тебе это снять, хорошо? … Доктор почувствовал, как ужас снова наполняет его. Он не слышал больше ничего, что говорила девушка, вместо этого перед ним встали воспоминания. – Снимите это с него. Мне нужно достаточно места, чтобы закрепить приборы. – Человек с мягким голосом и гладкими руками довольно улыбался в предвкушении эксперимента. Он прикрепил электроды к его телу и включил прибор, назначение которого Доктор не понял. Боль пронизала мышцы, впилась в тело, не отпуская, так что Доктор не мог пошевелиться, не мог сделать ничего, что бы помогло ослабить ее. Человек с интересом изучал показания, что-то записывая в своем наручном компьютере. Когда все закончилось, он отсоединил прибор и вышел из комнаты, болтая по телефону со своей, как догадывался Доктор, женой, рассказывая о том, что немного задержится на работе, потому что хочет изучить результаты эксперимента. Для этих людей Доктор не был разумным существом, заслуживающим человеческого обращения. Он был всего лишь подопытным животным. … – Доктор! – Роза увидела, что его зрачки расширились до предела. Он дрожал, не в силах вымолвить ни слова, и, казалось, не был способен слышать ее. Она отдернула руку. – Ладно, ладно, хорошо, – Роза не осмелилась его больше трогать. Может, следовало дать ему сначала больше времени прийти в себя. – Может быть, тебе лучше отдохнуть и поспать. Я буду неподалеку. Она осторожно вышла из комнаты, но оставила дверь приоткрытой, не решаясь оставить Доктора одного надолго. … Он прикрыл глаза на секунду, не позволяя себе полностью расслабиться, но понимая, что краткие минуты сна ему просто необходимы. Он только молился, чтобы сон оказался без сновидений… и тут же снова открыл глаза, боясь последствий. Если он заснет и они об этом узнают… он передернулся от воспоминаний и заставил себя держать глаза открытыми… может быть, стоило повторить попытку к бегству… он откинулся назад, и резкое движение вызвало боль во всем теле, так что Доктор закусил губу, пытаясь не застонать. Нет, не стоит пытаться – он не сможет уйти далеко. Доктор снова прикрыл глаза и спустя мгновение погрузился в тревожный сон. … Роза заглянула в приоткрытую дверь комнаты. Доктор лежал в позе, которая никак не могла быть удобной. Он обхватил одной рукой свое тело, а другая, лежащая сверху, прикрывала голову. Ноги были согнуты в коленях и прижаты к туловищу. Даже во сне он вздрагивал всем телом. Роза не решилась подойти поближе, боясь испугать его, но не могла и оставить его надолго, поэтому она села рядом с дверью, чтобы не тревожить Доктора еще больше, понимая, как необходима ему каждая минута отдыха. Но его сон длился недолго, потому что уже спустя полчаса Доктор резко дернулся и застонал, потом открыл глаза, глядя вокруг с видом затравленного зверя. Роза поднялась и твердым шагом направилась к нему. – Доктор, послушай меня, – она старалась говорить спокойно и ровно, видя, что он боится. – Тебе ничего не угрожает. Торчвуд договорился с Виктором, – при упоминании имени Доктор вздрогнул, – что мы получаем любого из их пленников в обмен на нужную им информацию. Я была ответственна за проведение этой операции, и я ее провела. Ты туда больше не вернешься, мы об этом позаботимся. Он замотал головой, но Роза, не обращая на это внимание, продолжила: – Я не клон, не проекция. Мне действительно было 19 лет в 2005, и сейчас, – Роза улыбнулась слегка с горечью, – мне 99 лет. И, чтобы предотвратить твои вопросы – слишком долго объяснять причину, но я не постарела. Но это все еще я. Она слегка улыбнулась, прежде чем произнести: – Самое первое слово, которое ты сказал мне, в подвале, полном оживших манекенов, было «Беги». И последнее, что… что ты сказал, прежде чем мы расстались, было… было… – она запнулась, потому что эти воспоминания несли с собой слишком много боли, но все же продолжила: – «Нужно ли это говорить?» Ты все еще не веришь, что это я? Доктор смотрел на нее расширенными глазами, но не произносил ни слова. Он просто снова приподнялся, прижавшись к стене и обхватив колени руками, словно пытаясь сдержать дрожь, пронизывающую его тело. Роза присела на краешек кровати. – Дай мне руку, – твердо сказала она. Она решила не повторять попыток осмотреть его, но кое-что она хотела сделать сейчас. … Доктор медленно протянул ей руку, все еще пытаясь осознать смысл ее слов. Те слова, которые она повторила… никто, кроме нее и его двойника, не мог о них знать… но как? Она осторожно взяла его ладонь в свою руку. Отвела взгляд от его лица, сосредоточенно рассматривая повреждения. Доктор не помнил, когда последний раз он ощущал дружественные прикосновения. Когда кто-то касался его не с целью причинить боль… Это было непривычно… странно… Девушка достала баночку с кремом и аккуратными движениями стала втирать мазь в руку. Мазь была прохладной на ощупь и приносила облегчение, утоляя боль. – Новейшее изобретение наших ученых, – сказала девушка с лицом Розы. – Моментально заживляет мелкие раны, с более глубокими придется немного подождать… – она ловким движением размотала тряпки, которыми было перебинтовано его запястье, и ее глаза расширились. Она громко сглотнула, но ничего не сказала. Доктор краем глаза отметил, что синяки почти сошли, но стертая от веревок кожа выглядела не намного лучше, чем неделю назад. – Конечно, это не наногены, но за неимением лучшего придется обойтись тем, что есть, – она аккуратно перебинтовала руку чистыми бинтами и опустила ее. – Другую. Он протянул вторую руку, и девушка повторила процедуру. Доктор смотрел на нее, вбирая в себя каждую черточку. Он все еще не решался думать о ней как о Розе Тайлер. Хотя она была именно такая, какой он ее запомнил – за исключением нескольких малейших изменений, практически незаметных человеческому глазу. Но ее взгляд был другим. Он не мог точно понять, в чем дело, и его разум упорно цеплялся за это, чтобы продолжать доказывать Доктору, что это не она… хотя, если это все было правдой, то она не могла остаться прежней за столько лет. Прежняя Роза Тайлер, скорее всего, запаниковала бы, увидев его в таком состоянии, и не вела бы себя так… отстраненно. Глядя на то, как она заботится о его руках – они никогда прежде не обращали внимания на такие мелочи, как состояние его рук, – он был почти готов поверить в ее реальность. Если бы не остатки разума, напоминавшие о том, что это невозможно. … Роза закончила и пристально посмотрела на результат, затем кивнула: – Хорошо. Она помедлила немного, глядя на него. Нужно было что-то сделать. Нельзя было просто позволить ему погрузиться в апатию, нельзя было, чтобы он продолжал не верить ей. Потому что чем дольше это длилось, тем невозможнее будет убедить его в обратном. Но она не знала, что именно делать. Ее не отпускала мысль о том, сколько времени он провел там, под землей, один, и как это повлияло на его разум… Ей пришла в голову идея. – Ты можешь ходить? Он медленно кивнул, все еще глядя на нее с сомнением. Роза протянула ему руку, осторожно помогая подняться. Доктор встал с трудом, и Роза обхватила его за талию. Его тело было напряжено и дрожало. Он навалился на нее, явно не по желанию, а из-за того, что с трудом держался на ногах, но все же не упал, и медленно она смогла вывести его из комнаты. Входная дверь была всего в нескольких шагах, и Роза распахнула ее, выводя Доктора наружу. Уже стемнело, но именно это и было нужно Розе. Она осторожно спустилась с крыльца и помогла Доктору сесть на землю, затем расстелила лежащий рядом плед и присела на него, усаживая Доктора рядом с собой и помогая ему склонить голову себе на плечо, что Доктор, после некоторых колебаний, сделал. – Смотри, – прошептала Роза, – теперь ты мне веришь? … Доктор чувствовал прохладу ночного воздуха на своем лице. Он прислонил голову к плечу девушки, вдыхая ее смутно знакомый запах. Он чувствовал, как ее рука обнимает его за плечи – не сильно, явно боясь причинить боль, но поддерживая его. Девушка с лицом Розы глядела на него, словно в ожидании чего-то, а он был слишком ошеломлен, чтобы что-то сказать, чтобы сделать что-то, кроме того, чтобы лежать и… он поднял глаза к небу, и величие созвездий захлестнуло его. Дом был вдали от оживленных улиц города, и здесь не было городского смога и отблесков огней, заслоняющих звезды. Здесь они светили во всей своей красе. Доктор почувствовал, как что-то подкатывает к груди, мешая вдохнуть… три года… три года прошло с тех пор, как он в последний раз видел небо. Это было слишком много. Комок подступил к самому горлу, и Доктор резко дернулся в сторону. Он перекатился прочь, привстав на локтях и коленях на земле. Его сотрясали беззвучные рыдания, но глаза его были сухие. Реальность происходящего обрушилась на него, и он был не готов к ней. Три года назад, он бы кричал от радости и закружил бы Розу в объятиях… два с половиной года назад, он бы просто прижал ее к груди… год назад он бы разрыдался от облегчения, а сейчас… он чувствовал, что у него не осталось даже слез. Ничего не осталось. Он не мог… не мог справиться с этим. Он чувствовал, как девушка с чертами Розы пытается успокоить его, но не мог контролировать себя. Не мог думать, не мог справиться с этим внезапно обрушившимся на него миром. Доктор упал на землю и сжался в комок, пытаясь… пытаясь понять. И было лишь одно слово, которое он смог произнести, давясь и отчаянно глотая воздух, одно слово, дающее надежду: – Роза… Она протянула ему руку, и он сжал ее так крепко, насколько смог. И тогда, очень медленно, мир снова обрел свои очертания, и Доктор осознал, что он действительно находится снаружи дома, что все это не сон, что девушка, которая сидит рядом с ним и смотрит на него с такой тревогой, знакома ему. – Роза, Роза, Роза, – повторял он, словно это имя одно было способно заставить его поверить.