Дорогой Джон (Dear John)

Дорогой Уильям, Боже, ты меня убиваешь. Пожалуй, тебе стоит читать это постепенно, потому что именно это я бы сделал, если бы ты был в моей квартире: Я бы затащил тебя внутрь и захлопнул за нами дверь. Я бы развернул тебя и припечатал спиной к двери, прижимаясь к тебе. Мне плевать, если придётся встать на цыпочки, чтобы поцеловать тебя – надеюсь, совсем скоро твои колени ослабнут, и ты немного опустишься вниз, что даст мне лучший угол. В любом случае, я был бы (и есть сейчас) настолько зациклен на возможности наконец сделать это с тобой, что не думаю, будто такие маленькие детали будут меня волновать. Думаю, прежде всего я постараюсь заставить тебя задыхаться. Мои губы на твоей шее, мочке уха, подбородке, ключицах – покусываю и дразню, пока ты не начинаешь задыхаться и извиваться подо мной. Мне кажется, я не стал бы медлить с раздеванием – если я всё делал верно, ты бы уже сполз на пол, если бы я не прижимал тебя к двери. Я бы немного отстранился, чтобы расположить свои руки между нашими телами, расстегнуть твою ширинку и запустить ладонь в брюки. Ты был бы уже так горяч, так возбуждён – вероятно, по твоему телу бы пробежала дрожь от ощущения моей ладони, сжимающей твой член. Я бы дрочил тебе так, как это люблю делать я, позволяя тебе почувствовать именно то, что чувствовал я, лёжа в кровати на Рождество во время общения с тобой. И так я делал несколько раз (больше, чем несколько) с тех пор. Но я бы не дал тебе кончить. Мне нравится думать, что мне было бы подвластно большее. Я бы продолжал до тех пор, пока ты не стал отчаянно задыхаться, пока ты не потерял способность ясно мыслить, и твой пульс бешено бился под моим языком, пока я оставляю засосы на твоей шее. И затем я бы прорычал приказ стоять неподвижно и опустился на колени между твоих ног, и взял в рот твой член так глубоко, как это возможно. Ты знаешь, что я никогда не делал этого, но, думаю, ты простишь мне мою неопытность в свете того, насколько сильно ты будешь находиться на грани к этому моменту. Я знаю, как мне нравится, чтобы это делали, и я буду рад повторить это для тебя. Какие звуки ты бы издавал, если бы я отсасывал тебе? Ты бы стонал и вертел головой из стороны в сторону или закусил губу, оставаясь совершенно тихим? Ты бы смог контролировать желание трахать мой рот, или мне бы пришлось прижать тебя к двери, держа свои руки на твоих бёдрах, полностью срывая твой самоконтроль? А сумел бы ты вообще стоять прямо? Я очень на это надеюсь, потому что мне хочется узнать, каков ты на вкус, почувствовать твой член своим языком. Как много я смог бы взять в рот, прежде чем начать задыхаться, и смогу ли я увеличить принимаемую длину со временем? Тебе бы больше понравилось, если бы я продолжал дрочить тебе, делая минет, или ты бы предпочёл, чтобы я ласкал твои яйца, нежно проводя по ним кончиками пальцев или слегка сжимая их в ладони? Я определённо хочу узнать, каков ты на вкус, когда ты, наконец, кончишь – сладкий ли будет вкус, или кислый, или горький, а может, солёный. И затем я бы отстранился, а ты бы обессиленно рухнул на пол. И я бы достал из брюк свой собственный член (ох, к тому моменту я бы уже изнывал от желания) и дрочил бы на коленях прямо перед тобой. Я бы кончил на ковёр, если это то, чего ты хочешь, но сам бы предпочёл кончить на твой член, и живот, и на всё, где только что был мой рот. И затем мы бы оба застонали и растянулись бы на полу рядом друг с другом, соприкасаясь руками, и нам бы не пришлось ничего говорить, потому что это неловкое «мы хотим заняться этим снова?» уже будет ненужным. Потому что, конечно, мы бы захотели сделать это снова. Всегда. Во всяком случае, это то, что я бы сделал, будь ты здесь. Я определённо буду думать об этом, пока ты, наконец, не появишься в Лондоне. - Джон