Милисса

На следующий день, не успела я выйти из дома, как в окне со второго этажа увидела любопытную светловолосую голову. Переодевшись, сбежала с лестницы так, что перед глазами поплыло. Затормозить помогла дверь, которую я открыла, держась за ручку, чтобы не упасть. Что-то с утра ноги плохо держали. Ну ничего, я быстро приду в себя! Дверь захлопнулась, как только я подняла ногу, чтобы выйти за порог. – Не-а, – легкомысленным тоном, не сулящим ничего хорошего, по слогам произнёс Ширк. – Пока не поешь, никуда не пойдёшь. – Я потом поем, меня Элай ждёт. – Всего-то? – Да... Я подозрительно проследила за тем, как брат встал из-за стола и направился к окну, где явно вытягиваясь на цыпочках, флейтист пытался рассмотреть, что за стеклом. Увидев Ширка, он отпрянул от открывшихся самих по себе створок. – Элай, да? – вопреки моим опасениям вполне дружелюбно спросил Ширк. Флейтист кивнул. – Она не может сейчас выйти. Проводишь её в следующий раз. – Что? Нет! – обиделась я, не теряя надежды открыть дверь, дёргая за ручку. - И я иду, когда захочу. Элай, подожди, я сейчас! Неторопливо вернувшись на своё место за столом, Ширк отпил тайры из чашки. – Ты долго мне ручку ломать будешь? Он всё равно уже ушёл. А теперь иди и съешь чего-нибудь. Санита дала нам с собой пирог, который ты вчера так и не попробовала. Как ушёл? Почему? Бросилась к окну и высунулась по талию. – Элай! Не дойдя до мостика, он обернулся, поправил сумку на плече, махнул рукой, послал дружескую улыбку и продолжил движение. Я чувствовала себя подавленной, как никогда. И даже тёплая накидка Элая с капюшоном-колпаком, который плоским треугольником свисал с затылка, не подняла настроения. Это что там, голубая кисточка на конце? А, какая сейчас разница! – Ширк, ты дурак! Дурак закатил глаза к потолку, указал на меня, щёлкнул пальцами и ткнул в тарелку с пирогом. – Я всё равно не буду есть. – Почему? – подперев рукой щёку, он откусил от своей порции, прожевал. – Ты многое теряешь. – Я... Я на диете. Кажется, Ширк поперхнулся, но вовремя прикрыл рукой рот и тяжело проглотил. Только тут я поняла, что он сдерживал смех. – Врать нехорошо, – пригрозил пальцем. Повесив голову, специально медленно передвигая ноги, добралась до стола и плюхнулась напротив Ширка. Как бы не отводила глаза, игнорировать еду не получалось, поэтому зажмурилась ровно до того момента, как сознание не помутил сладкий запах у самого носа. – Ну же, я же вижу, что ты хочешь, – приторно соблазнительным тоном протянул Ширк. Открыла глаза и в ужасе вылупилась на слоёное блестящее глазурью тесто. Ширк с любопытством наклонил голову, ткнул пирогом мне прямо в нос и добился того, что я резко встала со стула, отпрянув на несколько шагов сразу. – Так, это уже интересно, – прищурился брат. – Рассказывай, – потребовал он, указывая на меня пирогом и отправил его в рот. После того как я, шмыгая носом, лёжа щекой на столе, пробубнила про странные заскоки, из-за которых меня вчера вырвало, Ширк помолчал, задумчиво жуя пирог, и выдал как-то обречённо: – Твоя Река с возрастом становится всё несноснее. Видимо, сколько бы я не оттягивал, надеясь, что всё решится само собой, придётся сделать то, ради чего я и согласился взять тебя к себе. Навострила уши, мигом забыв про голод. Было и интересно и обидно, хоть я и понимала, что причина состоит не в том, что мы брат и сестра и должны поддерживать друг друга в тяжёлые моменты. Ширк слишком «крут» для этого. Меня удивило, насколько легкомысленным был голос Ширка, когда он попросил приступить к еде и довериться ему. В случае неудачи он просто не даст мне съесть больше позволенного, ведь после того, как очень долго голодаешь, нельзя, как сумасшедший, впихивать в себя пирог. Не стану же я кусаться, в самом деле? А если стану, мне же хуже. Я слишком нервничала, специально сдерживалась, и всё равно первый кусок пропал бесследно, ответив тяжестью в животе. Когда я, волнуясь всё больше, потянулась за второй порцией, Ширк быстро схватил за руку, поймав мой взгляд, сплёл пальцы и сжал. Не успела я смутиться из-за не свойственных брату действий, как меня шибануло током! – Прости, перестарался, – сказал тихо. – Сейчас... Океан. Ледяной, синий, глубокий. Ласковые волны накатывали медленно, одна за другой, накрывали холодом с головой, успокаивая. Затем стало теплее, убаюкивающие волны превратились в небольшую стабильную струю... – Лис... – меня трясли за плечо. – На репетицию не опоздаешь? – Океан! – я резко подняла голову, с восхищением вылупилась на малость обалдевшего Ширка. На лбу чувствовался отпечаток стола. – Внутри тебя целый океан! Офигеть... Кажется, я слегка выпала из реальности, пялилась в одну точку, думая о случившемся. Переборов ступорное состояние, брат сделал привычное ему самодовольное лицо и откинулся на спинку стула, сложив руки на груди, усмехнулся. – Я вообще-то не думал, что ты уснёшь, должно быть наоборот. – Целый океан... океан... – бормотала я, потирая лоб по пути к двери, но затормозила. – Но Ширк. Как это внутри маленького тебя помещается целый океан? – я развела руками, показывая масштабы непонятки. – А как внутри тебя поместился целый колодец? И правда, как? В раздумьях вышла из дома, на ходу застёгивая тёплую верхнюю одежду. Момо, конечно, отчитал за то, что не предупредила об отсутствии на выступлении, но как я могла сказать, если сама не знала, что, уснув ночью в тёплой постельке, проснусь в незнакомом лесу. Тем более, Ширк строго-настрого запретил рассказывать, что я дракон, максимум могу сказать, что маг или буду им. Причину такого запрета решил не называть, сославшись на то, что ментальные щиты у меня никакие. Я, естественно, стала расспрашивать, но тогда он обещал рассказать, когда вырасту. На Элая я обиделась и объявила бойкот, Момо только радовался, что сегодня такая прилежная ученица крайне сосредоточена на музыке и ни на что не отвлекается. А вот сам флейтист не раз пытался слать мне мысли, но, кажется, решил, что я перестала его слышать, и расстроился. Но ненадолго – на перемене к нему неожиданно подбежали две девочки, те самые, которых я видела у школы, потянули его за руки в обе стороны, словно хотели разорвать, как куклу, и начали просить причесать их. Одна хотела колосок, другая косичку-ободок, спорили друг с другом, потому что, как оказалось, выглядеть они на выступлении должны одинаково. Элай вырвался, замахал на них руками и вывел в коридор, придерживая обеих за плечи. Интересно, получается, флейтист не только нас с Кэри заплетает. – А то! Мы иногда, знаешь, в кружочке стоим, заплетаем друг друга, – похвасталась Кэри. – И Момо тоже? – Да, он, конечно, не такой волосатый, но для больших выступлений соглашается. А иногда целый хоровод собирается и не только из нашей группы. Я представила венок из людей, заплетающих друг друга, и подумала, что не прочь присоединиться. Вернулся Элай, да не с пустыми руками. С тёмным пряником, посыпанным глазурованными шариками. У Кэри мгновенно слюнки потекли. – Тебя опять за причёски отблагодарили? – завистливо вздохнула она. Элай показал что-то жестами, и Кэри громко рассмеялась. Внутри меня боролись противоречивые чувства: было обидно, но и любопытно. Но я же не начну говорить с предателем только потому, что захотелось посмеяться? Однако Элай подошёл сам. И протянул руку с пряником. Я удивлённо вытаращилась на лакомство. Есть вроде бы и не хочется, а пряник хочется. Меня больше не тянет к еде, как вчера, вернулись обычные привычки сладкоежки. Только вот не понимаю, почему он решил отдать его мне? Элай ещё раз попытался впихнуть сладость, но я стойко держалась. В конце концов, он сердито выдохнул, без предупреждений схватил за руку и вложил в неё пряник. И исчез в расстроено вздохнувшей толпе ребят, скопившихся у двери. Сзади я даже заметила с интересом поглядывающих на происходящее сестёр Фионин. – Что? – смутившись, спрятала пряник за спиной. – Как он мог? – услышала я чей-то наигранно отчаянный голос из загудевшей толпы. – Это нечестно! – Он же обещал мне! – Нет, мне. Вдруг один кучерявый парень отделился от толпы и подошёл чуть ближе. – Эй, девчонка, делись! – Ну, зачем же так резко? – мягко произнёс другой мальчишка, положил локоть на плечо кучерявого, отодвигая того назад. – Ты мне маганик, а я тебе неделю десерты приносить буду, – показное спокойствие не скрыло жадно блестящие глаза, направленные мне за спину, где я нервно сжимала хрупкое тесто, случайно продавив то пальцами. – Маганик? – переспросила я, делая шаг назад. – Темнота! – рассмеялся кучерявый. – Ты что не знаешь, что такое магический пряник? – Молчи! – несколько людей сразу набросились на него сзади, пытаясь закрыть рот, и каждый считал долгом убедить меня в том, что пряник абсолютно обычный и совершенно не вкусный. Тогда я спросила, почему же они так хотят его получить? Но тут Кэри героически вступилась за меня, с силой выталкивая ребят из класса. А они всё выкрикивали обещания и предлагали деньги, умоляя дать откусить хотя бы чуть-чуть. К счастью, вскоре пришёл обалдевший от количества детей Момо и громким голосом обещал персонально заняться с энтузиастами в мастерской, где давно лежат клубки запутанных струн и ждут своих освободителей. Толпа с весёлым визгом разлетелась по коридору. В класс учитель вошёл слегка встревоженный, но, увидев в моей руке пряник, облегчённо выдохнул. – Если где-то скапливается народ, значит, либо с кем-то произошло что-то плохое, либо жутко интересное. – Иногда я поражаюсь Элаю, – улыбнулась Кэри. – Он отдал свой маганик Мисси, несмотря на то, что последний ел целый год назад. – Тут нечему поражаться, – пожал плечами Момо и почему-то подмигнул моментально смутившейся мне. – Я бы на твоём месте спрятал и растянул на день. – Да объясните, что это за пряник такой! – не выдержала я, чуть не раздавив его в кулаке окончательно. – Такие пряники большая редкость. Их делает единственная в своём роде магическая пекарня в городе, – терпеливо начал объяснения Момо. – Вся выпечка делается с помощью магии. Магический пряник, или как его все называют, маганик, вышел в результате удачного эксперимента. Но изготовление требует то ли много сил, то ли средств (не даром они стоят как целый торт с кремом), поэтому маганик можно встретить на прилавке редко. Чаще всего их заказывают заранее те, кто может себе это позволить. – О-о... – я тут же с интересом начала разглядывать голубую с зелёным звезду, выложенную глазурованными шариками. Если включить магическое зрение, можно что-то слабо почувствовать, но именно почувствовать, не более. – Наверное, трансмутация, – поделилась я и поняла, что вовремя не закрыла рот. – Что-что? – на меня уставились две пары карих глаз. – Ну, наука такая, об изменении, – уклончиво сказала я. – Ой, уже урок начался, давайте скорей приступим! Момо с Кэри были так удивлены, что спорить не стали. Пряник я укутала в чистый носовой платок и спрятала в карман.