Нет, это не всемирный заговор. Это всемирная глупость. Рокс Юксби
— Таким образом, Гарри Поттер не делает попыток найти вас, повелитель. Его на данный момент намного больше интересуют занятия по Защите от Тёмных Искусств. Величайший тёмный маг внимательно посмотрел на своего слугу, в глазах которого — это можно было заметить без всякой легилименции — виднелось откровенное лукавство. — Хорошо, Северус. Сегодня я доволен тобой. О том, что Лорд самолично учит Мальчика-Который-Выжил Невербальным Заклинаниям, имел представление только Снейп. Для всех остальных Пожирателей Волдеморт находился в неизвестном поместье, якобы опасаясь разглашения своего местоположения Ордену Феникса. Посему каждое собрание бедному Северусу приходилось битый час вещать о ненавистном Гарри Поттере, а хитрому Лорду — делать заинтересованное выражение лица. Том доверял лишь некоторым из присутствующих сейчас в приёмном зале Малфой-Мэнора, однако даже им не стоило знать о его планах. Тесные родственные связи вполне способствовали разглашению его тайны, пусть и случайно. А брать с каждого члена Внутреннего круга Непреложный Обет было весьма проблематично. Волдеморт оглядел своих Пожирателей. Сильные маги, неспособные созидать. Ни грамма истинного величия. Пешки в чужих руках. Северус закончил доклад и сел, цепко оглядывая присутствующих. Безусловно, один из лучших. Снейп зачастую напоминал не человека, а машину, способную лишь качественно выполнять свою работу, без чувств, эмоций и привязанностей. Но Том знал, что это впечатление обманчиво. Слишком много страстей бушевало внутри на первый взгляд безучастного зельевара. Слишком много, чтобы можно было ему безоговорочно доверять. Место за тяжёлым дубовым столом по правую руку от Лорда пустовало — Люциус по-прежнему нёс наказание за свою оплошность в Отделе Тайн. Сейчас, когда Министерство фактически было взято под контроль, не составляло труда вытащить Малфоя-старшего из тюрьмы, однако Лорд считал, что слишком рано для его помилования. Люциус должен был осознать свои ошибки и больше их никогда не допускать. Но, глядя на его жену, Волдеморт был готов пересмотреть свою позицию. Нарцисса за последнее время осунулась и вздрагивала от любого шороха, что ей совершенно не шло. Конечно, Волдеморт был не склонен жалеть слуг, но он всегда питал симпатию к сестрам Блэк. Особенно к одной из них... Беллатриса сидела слева от своего господина. Ведьма внимательно слушала доклады, изредка бросая многозначительные взгляды на Лорда. Вот чья–чья, а её преданность не оставляла ни малейшего сомнения — она выполнит любой приказ и никогда не посмеет перечить ему. Много лет тому назад, когда Том понял, что их отношения становятся проблемой, он убедил Друэллу, что Рудольфус для молодой Беллы — отличная партия. Лестрендж не обладал ни выдающимися магическими умениями, ни умом, ни честолюбием, единственным его неоспоримым достоинством была чистота крови. Беллатриса клялась, что убьёт мужа в их первую же брачную ночь, кричала, плакала, но не посмела ослушаться своего повелителя. Впрочем, замужество не изменило её положения — статус жены всего лишь прибавился к статусу любовницы Тёмного Лорда. Зато теперь Белла была лишена иллюзий насчёт их связи, и это давало ему полную свободу действий. — Что ж, проблема по имени Гарри Поттер может подождать. Перейдём к более насущным вопросам. Мистер Толстоватый, как движутся наши дела? Плешивый полноватый человек возбуждённо заёрзал в своём кресле на другом конце стола. Его короткопалые, толстые как сосиски пальцы нервно перебирали документы, лежащие перед ним. — Милорд, власти Соединённых Штатов выражают заинтересованность вашей политикой и готовы сотрудничать. Мы ведём переговоры с американской стороной относительно обмена специалистами в научных областях. — Меня волнует не это, и вы прекрасно об этом осведомлены, — слегка раздражённо отметил Лорд. — Неужели так сложно сразу ответить на интересующий меня вопрос? — Ах, ну конечно, — Пий Толстоватый занервничал ещё больше, его лоб покрылся испариной. — Ваше задание... эм... слегка проблематично. — Что это значит? — Волдеморт начал выходить из себя. — Эта сфера совсем не исследована, — дрожащим голосом быстро проговорил Министр Магии, — мало специалистов, да и сама наука на стыке... — Благодарю, я понял, — рявкнул Лорд, и чуть более спокойно добавил. — И все же, мистер Толстоватый, я убедительно прошу научный отдел максимально ускориться во избежание недоразумений между нами. Пий облегчённо кивнул, протирая с лица пот. — Свободны, — Том нахмурился, глядя, как поспешно покидают зал его Пожиратели, словно опасаясь ударов в спины. — Беллатриса, останься. Темноволосая женщина замерла на пороге на пару секунд, а затем обернулась с выражением бесконечного счастья на лице. Её муж сделал вид, что ничего не заметил и аккуратно прикрыл дверь. — Как тебе наш гость? — Белла, к её чести, обладала хорошим чутьём, хотя её оценки всегда были несколько примитивны. — Он мне не нравится, милорд. Я не доверяю этому человеку. Он... — она замолчала, подбирая слово, — мерзкий. Вы только посмотрите, как у него глаза бегают, а эти его ужимки... — Он политик, Белла. Ничего другого от него не следовало ожидать. — Зачем нам эта марионетка, милорд? Ведь в министерском кресле должны сидеть вы, — она подошла ближе к Волдеморту, не рискуя, впрочем, дотронуться до его руки. — Конечно. И я займу пост Министра Магии, когда придёт время. Не сейчас. — Неужели эти министерские крысы смогут выполнить ваше задание лучше, чем мы, повелитель? — негромко спросила она. — А давай представим такую ситуацию, — Лорд обошёл Беллу и положил ей руки на плечи. Она стояла, словно мраморная статуя, не делая попыток отдалиться, но и не прижимаясь к нему. — Пий не справляется с заданием... — его руки переместились на её грудь, задевая чувствительные соски под чёрной тканью платья. Пожирательница вздрогнула и придвинулась ближе. Том максимально сократил расстояние, зажимая Беллатрису между своим телом и столешницей, за которой проходило собрание. Его губы прочертили дорожку из поцелуев на её шее, и, легко укусив её за мочку уха, он зашептал, дразня своим горячим дыханием: — И я поручаю тебе сделать то, что он не смог. И ты... — Том развернул женщину лицом к себе, слегка подталкивая и вынуждая сесть на стол, — Посмотри на меня, Беллатриса. И ты отказываешься от этого задания, — он почти целомудренно коснулся губами уголка её губ и сделал пару шагов назад. Белла подняла глаза, в которых в равной степени читалось замешательство и неудовлетворённое желание. На её обычно бледных щеках расцвёл румянец, она дышала тяжело и рвано, словно человек, только что пробежавший как минимум пару миль. Она поёрзала на столе, призывно посмотрев на Волдеморта: — Милорд?.. Он отстранился, по-прежнему не сводя с неё глаз. — Что, Беллатриса? Ему всегда казалась очень увлекательной эта игра, но в последнее время она начинала надоедать. Белла всегда была предсказуема. — Милорд, я бы никогда не отказалась от вашего поручения, ведь вы знаете это. Слишком предсказуема. — Это все, что ты хотела мне сказать? Она замешкалась: — Я… Да. Да, повелитель. — Ты свободна, Белла, — Лорд отвернулся, наглядно демонстрируя, что разговор окончен. Её плечи поникли, она медленно, неохотно направилась к двери. Белла не оборачивалась, но он прекрасно знал, что она едва сдерживает себя. Глупо с её стороны. Скажи она сейчас: «Я хочу вас», и она мигом получила бы желаемое. Но страх сделать что-то не так затмевал у Беллы и разум, и инстинкт. Она не понимала, что её боязнь разочаровать Лорда разочаровывала его больше всего. Да, Белла была хорошей слугой. Жестокой убийцей. И невероятно скучной женщиной.***
Том трансгрессировал на опушку Запретного леса, с наслаждением вдыхая прохладный воздух. Замок в вечерней мгле казался какой-то невероятной декорацией. Шпили его башен словно ввинчивались в тяжёлые тёмные грозовые облака, висящие над школой. От многовекового строения веяло спокойной сдержанной мощью, силой и мудростью. Родной Хогвартс, как жаль, что немногие способны оценить счастье учиться под твоими сводами. За первую неделю огромнейшим разочарованием стал его родной факультет. Хитрость, изворотливость и ум представителей Слизерина сороковых годов сменила глупость, самомнение и невероятная амбициозность без единого намёка на талант и природную смекалку. Волдеморт всмотрелся в сумерки — три маленьких фигурки направлялись к нему навстречу. Слишком далеко, чтобы можно было разглядеть их, и Лорд предпочёл не попадаться на глаза, свернув на другую дорогу, пролегающую через северную сторону озера. Если это студенты, то ничего страшного, а вот от расспросов коллег не отделался бы. Теперь ему приходилось идти в обход. Том неспешно двинулся по тропинке. Студенты других факультетов также не могли похвастаться какими-либо значимыми успехами в учёбе. Были, конечно, на каждом курсе и отличники, и хорошисты, но создавалось впечатление, что все они учились не ради знаний, а ради цветных камней, падающих в часы их факультетов. Образование — ещё не знание. Студенты блестяще иллюстрировали этот тезис. Единственной, кто являлась исключением из правила, была Гермиона Грейнджер, подруга Гарри Поттера. Он заприметил её в первый же день, когда поймал настороженный взгляд в вечер праздничного пира в Большом Зале. Да и вчера на уроке грязнокровка продемонстрировала достаточно высокий потенциал. Боевая, дерзкая. Через десяток лет она смогла бы стать сильным противником. Какая досада, что Грейнджер, скорее всего, не доживёт до этого момента. Лорд ловил себя на мыслях, что ему искренне жаль, что её незаурядный ум служит другому лагерю. Девчонку бы подучить и она смогла бы быть полезной. Ещё какой полезной... За своими размышлениями Том и не заметил, как дошёл до третьего этажа замка и свернул в коридор, ведущий к его личным покоям. Время было позднее, у школьников уже час как шёл отбой, и поэтому тишина коридора нарушалась лишь потрескиванием факелов и гулким звуком его шагов, отдающимся эхом от каменных стен. — Отпусти меня! — прозвучал неподалёку чей-то отчаянный голос. Том замер и прислушался. — Пусти! — новый возглас был еле слышным. Лорд улыбнулся. Он узнал этот голос. И, кажется, вечер переставал быть томным.