Пашка

      Утро понедельника встретило меня головной болью.       Олега рядом не было, и я предположил, что он уже умчался на работу. Я лениво скосил глаза на будильник, бесстрастно отмерявшего двенадцатый час. Да уж, неплохо я выспался… Неудивительно, что я проснулся в постели один, Олег наверняка уже собирается обедать, а я еще только-только разодрал свои сонные глазенки.       Накинув халат, я вышел из спальни и практически сразу же наткнулся на Пашку. Увидев меня, парень сжался, словно ожидая удара, и, не глядя на меня, сказал:       – Завтрак готов.       – Правда? – я смотрел на него, не отводя глаз и пытаясь понять, почему этот деревенский мальчик решил, что он лучше меня. Было странно думать о Пашке так, с самого первого дня он казался мне воплощением невинности и наивности. Я выглядел в собственных глазах чудовищем по сравнению с этим зеленоглазым очарованием. Но ведь если взглянуть на все это с другой стороны…       – Правда, – кивнул Пашка и попытался прошмыгнуть мимо меня в свою комнату, однако я ухватил его за запястье и дернул на себя. Зеленые глаза в неподдельном испуге уставились на меня, а свободная рука уперлась в мою грудь.       – Паша, – сказал я, пытаясь удержать свой гнев на этого подкидыша в пределах разумного, – скажи-ка мне, а что это было вчера, а?       Пашка опустил глаза, вперив взгляд в паркет. Отвечать он, кажется, был совсем не намерен.       – Паша, неужели ты всерьез считаешь, что Олег может бросить меня ради тебя? – спросил я.       – А почему бы и нет? – вскинув голову, отвечал Пашка. – Ты думаешь, если ты такая уж звезда панели, то с тобой и сравниться нельзя? Думаешь, ты лучше всех, что ли?..       – Паша… – протянул я, – ты решил потягаться со мной?..       – Почему нет? – упрямо проговорил Пашка.       – Да хотя бы потому, что Олег любит меня, – ответил я.       – Ты недостоин его любви, – выплюнул Пашка. – Олег достоин лучшего.       – Тебя, например, – усмехнулся я.       – Хотя бы! – Пашкины зеленые глаза с вызовом уставились в мои. Я не отвел взгляда. Милый котенок показывает свои коготки? Что ж, не мне, потрепанному бродячему коту, отступать перед этими игрушечными царапками. Мои когти, конечно, не были заточены для дворовых боев, но постоять за себя я умел всегда.       – Паша, – мягко произнес я, склоняясь к Пашкиному лицу, – не тебе, в первый же вечер подставившему мне свой прелестный маленький зад, судить меня.       Краска залила лицо парня, в зеленых глазах сверкнула неподдельная ярость.       – Ты! – рявкнул он. – Это ты затащил меня в постель!       – Не помню, – тем же обманчиво-мягким тоном возразил я, – чтобы ты сопротивлялся.       – Я говорил тебе, что никогда и ни с кем… – начал Пашка, едва сдерживаясь, чтобы не броситься на меня с кулаками, но я перебил его жестко:       – А я говорил тебе, что нужно когда-то начинать.       Пашка растерянно захлопал глазами.       – Ты… ты меня соблазнил… – выдавил он. – Ты… – вдруг его зеленые глаза вспыхнули тем самым странным огнем, который я столь часто замечал в последнее время, не придавая этому никакого значения. – А я… я же несовершеннолетний… Я могу обратиться в милицию и заявить, что ты меня… изнасиловал.       – Попробуй, – усмехнулся я. – И я знаю, по меньшей мере, двух человек, которые охотно закатают тебя в асфальт.       Я блефовал. Я вовсе не был уверен, что Олег и Марат способны из-за меня кого-то убить, хотя и допускал такую мысль, учитывая беззаветную любовь Олега ко мне и криминальные связи Марата, но простодушный деревенский мальчик не мог знать о моих сомнениях. Его глаза расширились и тут же наполнились пониманием вкупе со слезами. Резко развернувшись, Пашка бросился в свою комнату. Я посмотрел ему вслед, испытывая странную смесь чувств от брезгливой жалости до неизвестно откуда взявшегося сочувствия. И, кажется, даже понимания. Мальчик просто хотел получить свой кусочек счастья и было столь заманчиво обрести его уже в готовом виде, просто так, не затрачивая никаких усилий. И совершенно неважно, что счастье это было чужим…       С того дня Пашка вел себя тише воды, ниже травы. Я не хотел устраивать никаких разборок, он демонстративно избегал меня, хотя по-прежнему исправно готовил завтрак и занимался домашним хозяйством. Все его контакты со мной, если уж они и случались, ограничивались односложными ответами на мои вопросы.       С Олегом Пашка общался гораздо охотнее и всячески старался угодить ему. Олега это заискивание страшно раздражало, и он в свою очередь стремился избегать любых контактов с парнем. Это оказалось весьма нелегким делом, упорство Пашки не знало предела, и терпение Олега подходило к опасной черте.       – Не понимаю, – жаловался мне Олег, когда мы укладывались спать, – с какой стати этот мальчик вешается мне на шею?       – Не напрашивайся на комплимент, – посмеиваясь, отвечал я, – ты же просто сокровище – красив, умен, богат, чертовски сексуален. Не мужчина, а мечта. Но, надеюсь, ты по-прежнему принадлежишь только мне?       Олег смотрел на меня как на умалишенного.       – Тем, разве я дал тебе хоть малейший повод сомневаться в этом?       Никакого повода, разумеется, не было, да и быть не могло. Олег вел себя с Пашкой весьма холодно, однако тот, казалось бы, даже не замечал этого. «Упорный мальчик, – думал я, потихоньку наблюдая за Пашкой, – решил пробить головой стену?.. Ну-ну, не набей себе шишек…» Очевидно, Пашка шишек не боялся, и это было бы даже смешно, если бы не скребущееся изнутри беспокойство. Предчувствие неминуемого краха моей устоявшейся счастливой жизни…       К середине следующей недели Олег добыл наконец Пашке новые документы, но тот воспринял столь радостное известие без должного энтузиазма, а на следующий день, ближе к вечеру, мне позвонил Марат.       – У меня для тебя хорошая новость, – объявил он вместо приветствия.       – Неужели? – скептически отозвался я, словно наяву видя его ухмыляющуюся физиономию.       – Я серьезно, – сказал Марат. – Я нашел одну квартирку, в которую вы можете переселить своего квартиранта, затратив смешную сумму денег.       Это действительно было хорошей новостью, учитывая сложившуюся в нашем доме гнетущую обстановку.       – Хм, – я задумчиво покусал нижнюю губу, – и что это за квартирка?       – Однокомнатная, в Филях, – поведал Марат, чувствуя, что новость меня заинтересовала. Фили находились в другом конце города, что не могло не радовать. Очевидно, предусмотрительный Марат учел и этот факт. – Ну? – прервал он мои раздумья.       – Цена вопроса? – деловито осведомился я. Марат со смешком озвучил эту самую цену.       – Всего? – я вскинул брови. – И в чем подвох?       – У нее есть один секрет, – ответил Марат без особенного энтузиазма.       – Да? И какой же? – с подозрением поинтересовался я.       – Очень маленький, – заверил тот. – У этой квартиры нехорошая история.       – Нехорошая история? – повторил я, думая, что мне послышалось.       – Да, – подтвердил Марат. – Первых хозяев этой квартиры зверски убили, и, кажется, их души поселились в ней, решив извести всех последующих жильцов.       – Какая чушь! – фыркнул я. – Не думал, что ты веришь в подобные глупости.       – Ага, – весело подтвердил Марат. – Не верил. Но вот эту историю послушал и решил, что мистика имеет право на существование.       – Да брось! – посоветовал я. – Не будь таким мнительным.       – Я не одинок в своей мнительности, – голос Марата, кажется, звучал серьезно. – У этой квартиры за последние тринадцать лет сменилось восемь хозяев. Трое из них погибли, двое умерли, один повесился, один сел в тюрьму, а еще один, самый последний, кстати, стал инвалидом, упав со стремянки, когда делал ремонт… Впечатляет?..       – Впечатляет, – неохотно согласился я. – Но тебе не кажется, что все это – простое совпадение?       – Не знаю, – честно признался Марат. – Ты же в курсе, что не верю я во всю эту мистику, но тут… От этой жуткой квартирки все риелторы отказываются, цена упала – ниже просто некуда. Последний хозяин уже давно съехал оттуда, живет у каких-то родственников в деревне, вот, хочет продать прóклятую квартиру и купить себе в той же деревне домик, потому и цену такую поставил…       – Ты думаешь… – начал я, но Марат перебил меня:       – Нет, это ты думаешь, а я жду твоего решения.       – Ладно, мне бы на квартирку глянуть, – сказал я.       – Давай я тебе по электронке фотографии скину и адресок, а вы завтра съездите и глянете, – предложил Марат. – Ключи у соседки в сто тринадцатой квартире, зовут ее баба Катя, она всем открывает, кто попросит.       – Хорошо, – согласился я и продиктовал Марату свой электронный адрес.       Я был искренне благодарен Марату за помощь. Мне казалось, что еще немного – и я сойду с ума от терзавшего меня беспокойства. Присутствие Пашки с каждым днем напрягало меня все больше, да и не только меня. Я был уверен, что идея с покупкой квартиры, стоившей так низко из-за каких-то нелепых предрассудков, Олегу понравится. Думаю, наши расходы вполне окупились бы сохранением моего психического здоровья в норме и миром в нашей маленькой семье. «Квартирант», как назвал Пашку Марат, был очевидной и несомненной помехой нашему с Олегом счастью.       Да и будущее Пашки представлялось мне теперь совершенно безоблачным. Московская прописка, квартира, пусть и однокомнатная, возможность найти работу… чего еще мог бы желать деревенский парнишка, впервые попавший в столицу?..       Я улыбнулся, вспомнив о том, как пообещал Пашке найти для него красивого и состоятельного мужчину. Что ж, я не намерен был забывать о данном мной обещании. Вот устрою Пашку в новой квартире и попрошу Марата присмотреть Пашке какого-нибудь «папика»… Или… я засмеялся, подумав, что и сам Марат был бы для Пашки совсем неплохим «папиком». Это стоило обмозговать…       – Знаешь, а это совсем неплохо, – сказал я, разглядывая фотографии, присланные мне Маратом по электронной почте. Олег, наклонившись и приобняв меня за плечи, посмотрел на экран. Квартира, действительно, смотрелась очень даже прилично. Хозяин выставил ее на продажу вместе с мебелью, не желая, очевидно брать ничего из этой квартиры с «нехорошей» историей. Одна большая светлая комната, просторная кухня и объединенный санузел. Единственный недостаток – крохотная прихожая, но это было настолько несущественно по сравнению со всем остальным, что обращать на это внимание было просто смешно.       – Хмм, – задумчиво проговорил Олег, прикусывая мое ухо, – и правда, совсем неплохо.       – Вообще-то, – улыбнулся я, поворачиваясь к Олегу, – я говорил о квартире.       – Правда? – удивился тот. – А я думал речь идет о погоде.       Я засмеялся. По вечерам Олег был совершенно невыносим. Соскучившийся по мне за день, вечерами он больше всего напоминал мне кота, жаждавшего хозяйской ласки. При любом удобном случае он терся об меня, едва не мурлыкая от удовольствия, и я не мог сказать, что мне это не нравилось. Отнюдь. Меня это жутко возбуждало, заставляя терять нить рассуждений. Однако сейчас желание отделаться от нашего невольного «квартиранта» все же не позволяло мне полностью потеряться в ласках любимого мужчины.       – Посмотри же, – я вновь развернулся к компьютеру и защелкал мышкой, демонстрируя Олегу фотографии.       – Мммм, – оценивающе промычал Олег, – Ну, в общем-то, и в самом деле очень даже неплохо. И сколько стоит такое чудо?       Я назвал сумму. Олег изумленно вскинул брови.       – Всего? – спросил он и, увидев, что я молча кивнул, осведомился подозрительно: – И в чем подвох?       – Нууу… – протянул я, посмеиваясь над тем, как схожа оказалась наша с Олегом реакция на стоимость квартирки. Я рассказал ему историю квартиры, надеясь рассмешить его, однако Олег лишь пожал плечами.       – Бывает и не такое, – философски изрек он. – Что ж, за воцарение мира в нашей семье я готов был отдать и вдвое больше.       – Я завтра съезжу туда, посмотрю квартиру, – сказал я. – Тогда и решим.       – Хорошо, – согласился Олег.       На том и порешили.       На следующее утро я поднялся рано, чтобы ласковым поцелуем проводить Олега на работу и пожелать ему счастливого дня. Да и нетерпеливое желание поскорее решить квартирный вопрос Пашки подстегивало меня. Олег почему-то долго не хотел выпускать меня из своих объятий, стискивая меня так, словно мы прощались по меньшей мере на год. Мои косточки похрустывали в его руках и жалобно ныли, прося снисхождения, однако мне это даже понравилось. Наверное, есть во мне все-таки определенные мазохистские наклонности…       – Не хочу с тобой расставаться, – прошептал Олег, слегка ослабляя хватку. – Поехали со мной?..       – В офис? – удивился я. – С чего это вдруг?       Олег пожал плечами, не найдясь, что сказать. Причин для беспокойства, объективных, во всяком случае, у него не было никаких. То, что его тревожило, больше всего подходило только под одно определение, которое он мне тут же выдал безапелляционным тоном:       – Интуиция…       Я засмеялся. Вот уж не ожидал от такого рационального и не верящего ни в бога, ни в черта человека подобного.       – Можешь запихнуть свою интуицию куда-нибудь подальше, – отозвался я. – Мы же вчера договорились, Олег, и я сейчас поеду смотреть ту чудесную квартирку. Очень надеюсь, что в самое ближайшее время мы сможем избавиться от нашего маленького квартиранта.       – Хорошо, как скажешь, – согласился Олег, наконец, выпуская меня из рук – слегка помятого, зацелованного и совершенно счастливого. – Может, мне поехать с тобой?       – Слушай, – я внимательно заглянул в светло-серые глаза любимого, – что происходит, а?       Олег покачал головой.       – Ничего, – сказал он тихо. – Я же сказал – просто интуиция.       – Глупый, – я чмокнул Олега в нос и, развернув к дверям, слегка подтолкнул в спину. – Иди, тебе пора. Счастливого дня.       – И тебе, – успел буркнуть Олег, явно недовольный тем, что я его так бесцеремонно выпроводил.       Есть не хотелось, но я все же перекусил парой бутербродов, выпил чашку кофе, после чего заглянул к Пашке, раздумывая, не взять ли его с собой. Тот еще спал, разметавшись по постели, юный и невинный, похожий на ангела… Я не стал будить его, решив, что могу посмотреть квартиру и без него. В конце концов, это был наш с Олегом подарок ему, своеобразный откуп. Сам Пашка был ничуть не против жить с нами и дальше, однако ни меня, ни, тем более, Олега подобный вариант устроить не мог. Пашка был слишком напорист и упрям в своей попытке заполучить Олега, и это с каждым днем все больше выводило Олега из себя. К тому же Пашка служил ежедневным напоминанием о том, что я изменил Олегу, и это никак не поднимало настроение моего любимого мужчины. И даже если сам Олег ничего не говорил по этому поводу, это не означало, что он об этом не думал. В конце концов, мы хотели остаться наедине друг с другом.       Я вышел из комнаты, налил Пашке-котенку молока, переоделся и спустился вниз. Усевшись в машину, я включил музыку, пристегнул ремень и повернул ключ зажигания. Сыто заурчав, мой верный конь ринулся с места.       О том, что машина неисправна, я узнал слишком поздно – только тогда, когда на одном из перекрестков мой БМВ отказался мне повиноваться и вместо того, чтобы остановиться перед светофором, на полном ходу врезался в автобус.       За считанные мгновения в моем мозгу промелькнули десятки лиц – знакомых и незнакомых. Я успел увидеть своих расстроенных родителей, испуганного Марата, улыбающегося Пашку, а потом все заслонили светло-серые глаза Олега.       «Тормоза», – успел сообразить я и провалился в небытие.