А что, если...

То, что сегодня Хеллоуин, Элли узнала по запаху тыквенного пирога. Её тетка пекла этот пирог только в этот праздник, и всего однажды девочка смогла его попробовать. Это было самое любимое её лакомство. Впрочем, за всю жизнь она их видела, а тем более пробовала не так уж много. И сейчас, сидя в темном чулане, смахивая паука со своей длинной челки, вдыхая запах печеной тыквы, девочка пыталась угадать, какое на данный момент время суток. Шёл третий день безвылазного заточения в чулане, и проще всего пережить наказание – это спать. В этот раз еще легко обошлось, за плохие оценки могли и выпороть, ведь это позор для всего семейства иметь необразованную подопечную. Но дядя Вернон видимо был в хорошем настроении – пнул малышку, сунул в руки учебник и отправил в чулан – учиться. А потом забыл про неё на несколько дней. Хорошо хоть тетка не забыла – кусок черствого хлеба и стакан воды были уже привычной диетой. Для девочки это было не впервые, но каждый раз её вытаскивала из чулана тетя Петунья, когда школьная учительница звонила и интересовалась, куда пропала её ученица Элли Поттер. Впрочем, на этот раз, видимо про неё решили забыть все. Учебник был выучен вдоль и поперек не единожды, а ведь плохую оценку поставили только за то, что мерзкий кузен Дадли пролил чернила на контрольную работу, которую стащил, чтобы списать прямо под носом учителя. «В следующий раз, – решила Элли, – я буду сдавать историю устно. Новый учитель не сможет сказать, что я испортила работу, потому что не знала материал. Другой преподаватель так бы не подумал, ведь я всегда всё учу». Когда хлопнула входная дверь, в чулан ужасно подуло через щели в лестнице, и в прихожей включился свет. – Петунья, я дома! – прогремел дядя Вернон на всю глубину своих легких. Тут же из кухни выбежала худощавая высокая женщина в фартуке и принялась отряхивать мужа от снежинок, рассказывая о том, что она готовит на ужин. Сидя в чулане, Элли слышала каждое слово, и ей оставалось только давиться слюной, пытаясь представить вкус жареной утки с яблоками, тыквенного пирога и сливочного мороженого. Спустя несколько часов в доме утихли все звуки, и девочка в чулане решилась на рискованный поступок – шпилькой, которую она нашла в глубине дряхлого шкафа с хламом взломать замок, как это делали злодеи в фильмах. Конечно, она не хотела сделать ничего плохого, но есть хотелось неимоверно, поэтому риск, по её мнению был оправдан. Через двадцать минут безуспешных попыток, девочка совсем отчаялась, у неё не получилось взломать замок и она осела на пол, пытаясь не всхлипывать от сдерживаемых слез. И тут дверь в чулан открылась… Сама по себе открылась, как по волшебству! Но волшебства не бывает, напомнила себе Элли и аккуратно выглянула из чулана, оглядывая коридор в поисках того, кто открыл дверь. Когда коридор оказался пуст, она решила что видимо шпилька сработала и на цыпочках прокралась на кухню. В кромешной темноте, добравшись до холодильника и вожделенной еды, она взяла кусок пирога, отломила кусок лежавшего куриного филе и, не удержавшись, потянулась за мороженным, как вдруг… – Мама!!! Папа!!! – завизжал с лестницы кузен. – Эта рыжая ворует еду! На этот раз не обошлось пинком.… На чулане был новый замок, на спине и пониже спины – кровоподтеки, пара синяков на руках и ногах, но ничего, слава Богу, не сломано. Лежа на своей импровизированной кровати – а на деле это был старый матрас, брошенный прямо на пол, – девочка плакала от обиды и унижения. ТАК её еще никогда не наказывали. Больше всего запомнились алчные глаза кузена, когда дядя Вернон стащил с малышки платье, положил поперек своих колен на живот и начал стегать ремнем. «Дадли конечно маленький мерзкий слизняк, но я ни разу не замечала у него такой особый интерес ко мне. Еще один извращенец растет», – с такими горестными мыслями она уснула в слезах и проспала почти сутки.