Пушистое счастье

      От такого рыка многие фурри, находившиеся поблизости, замерли на месте и нервно обернулись к источнику звука. Высокий, молодой и чёрный как смоль волк стоял посреди зала ожидания и, стараясь отдышаться, неотрывно смотрел перед собой, видя тех, кого так долго искал.       — Шэр! Чтоб ты сдох, чемодан ходячий! Как ты посмел?! Он твой друг, а ты его предал. Не умеешь член в штанах держать, придурок?       Видимо от злости на своего друга волк забыл о многом, желая избавиться от всего дурного, что накопилось в нём с момента той трагедии.       — Ещё и меня едва не подставил! Я сам тебя на куски порву. Паскуда чешуйчатая! А? Стой, сволочь!       Питер поздно сообразил, что сглупил не по-детски и дал Шэру шанс «сделать лапы» вместе с ничего не понимающей Юдди. Волк и вовсе замер на месте, когда нечаянно его взгляд столкнулся с пустым, мёртвым взглядом девушки. Это она? Но где её весёлые искорки в глазах? Где эта странная реакция, которую она называет улыбкой? Где нежная, бархатная кожа и яркий румянец на щеках? Это не Юдди, а словно её жалкая, тусклая копия, на которую не хватило красок.       — Питер, идиотина! Они убегают!       Мимо на всех парах пронеслась Криста, ловко отвесив волку ощутимый подзатыльник, чтобы тот очнулся от своего ступора. Следом за ней пробежали Энди с Миком.       Питер очухался от этого наваждения и рванул следом, едва успевая отскакивать от тех, кто попадался ему на пути.       Криста бежала впереди всех, и ей прекрасно было видно, как Шэр ловко подхватил Юдди на руки, чтобы ни в коем случае не замедлиться из-за девушки.       — Юдди! Юдди, это же я! Останови его! Юдди, Дикс умирает без тебя! — самочка кричала во весь голос, а завидев неподалеку парочку охранников, которые в толпе пассажиров пробирались отчего-то к ней, а не к Шэру, закричала ещё сильней. — Его держите! Он самочку украл!       Полицейские отреагировали на крики Кристы и тут же начали преследовать Шэра. Да только ящер не думал так просто сдаваться. Он бывал труслив и не уверен в себе, но как только дело касалось девушки, что сейчас была у него в лапах, все природные инстинкты самца просыпались в нём с невероятной силой.       Он, словно ледокол, «разбивал» толпу пассажиров на вокзале, пробираясь к выходу. Выскочить бы на улицу, поймать такси — их только и видели. Он понимал, что оторвавшись от преследования, с этого момента ему придётся быть в сотни раз осторожней, но оно того стоило. Стоило этого тёплого комка, что ютился у него на лапах.       — Юдди… Не отдам…       Шэр боковым зрением заметил носильщика, который как раз собирался выкатить большую тележку из здания вокзала на платформу. Ящер быстро смекнул и резко рванул в сторону носильщика. Шэр оттолкнул енота от тележки и одной лапой, чуть рыкнув от напряжения, развернул тележку с багажом и толкнул её от себя. Послышался вскрик, но ящеру плевать — его волновало только то, что он должен вместе с девушкой быстрее скрыться от глаз своих друзей. А друзей ли теперь?       Криста бежала первой. Она знала, что её друзья чуть отстали от неё, но остановиться и подождать их — такого в её голову не пришло. Да и как можно, когда Шэр буквально крадёт Юдди и вообще этого чешуйчатого идиота нужно остановить и привести в чувство — натворить в таком состоянии он мог много чего и явно это будет не самое хорошее. Он и так достаточно натворил с Милоэ на пару.       Криста тележку вовремя не заметила. Она смотрела только на Юдди, которая безвольно, словно тряпичная кукла болталась в лапах у Шэра и, казалось, не реагировала ни на что. Разве такое может быть? Разве можно настолько уйти в себя, стать такой холодной и бесчувственной?       Тележка сбила Кристу с ног и на несчастную самочку посыпалась гора чемоданов, да ещё и лапы придавила сама тележка. Криста взвизгнула и резко замолчала, потеряв сознание от боли. Питер пробежал мимо, зная, что позади него Мик и Энди помогут подруге. А ему необходимо догнать чёртового ящера — раз и навсегда вдолбить в его голову то, что настоящие друзья никогда не предают.       — Криста! Криста, очнись! — до слуха Питера и даже Шэра донёсся голос перепуганного Мика. Явно с их подругой что-то серьёзное, но волк ни на секунду не остановился — он знал, что Мик и Энди помогут Кристе. А вот Шэру…       Тем временем ящер понял, что серьёзно просчитался. Перрон оказался окружен высоким забором, через который Шэр точно не перескочит, да ещё и с Юдди на лапах. Только два выхода — вокзал или железнодорожные пути. Вокзал сразу показался вариантом бредовым — его точно схватят. Оставалось только сбежать ото всех через железнодорожные пути. И Шэр решился, не ведая о том, что после всю свою жизнь будет сожалеть о своем поступке. Лучше бы он просто остался на месте.       Ящер рванул через железнодорожные пути на свой страх и риск. Пассажиры на перроне и работники вокзала, до того как-то спокойно или с удивлением смотревшие на погоню, тут уж взорвались возмущёнными, испуганными, а кое-кто даже одобрительными криками. Но громче всех кричали Питер и один из работников — уже поседевший, старый медведь.       — Стой, ненормальный! Под поезд попадёте!       Но Шэр не обращал внимания ни на чьи голоса — ящер смотрел только вперёд. Он действительно чуть не попал под поезд вместе с Юдди, но вовремя успел сориентироваться и укрыться за колонной пешеходного моста. Ящер только потом понял, что мог не подвергать девушку опасности, но в момент погони адреналин слишком сильно затуманил его разум.       Матеря всё, что только можно было на свете, Шэр благополучно перебрался через железнодорожные пути и даже смог ещё больше оторваться от Питера, радуясь этому, как малый детёныш. Ящер остановился буквально на несколько секунд, чтобы оглядеться. Назад дороги нет — там и Питер, и полицейские, да ещё какие-нибудь особо отважные пассажиры могут ему помешать. Кто их знает…       Оставалось только бежать вперёд. Шэр оглядел густой лес, который рос в паре сотен метров от ограждения вокзала. Уже этот забор Шэра ни капли не напугал — даже с такого расстояния было видно, насколько он прохудился, и ящер с лёгкостью сможет отыскать для себя лазейку.       Питер не останавливался, бежал из последних сил, но понимал — он начал уставать. Раньше-то он бегал так быстро, что мало кто из друзей поспевал за ним, но дорогие сигары своё дело сделали — теперь от быстрого бега волк часто сдал задыхаться.       — Парень, останови его! Там же… — кто-то крикнул Питеру вслед, но гудок локомотива заглушил крик. Только Питеру это и не нужно было — Шэра остановить он и сам хотел.       Тем временем ящер добрался до ограждения и осторожно протиснулся с девушкой через разодранную металлическую сетку. Юдди в его лапах тихо охнула, и самец, как вкопанный, встал на месте, разглядывая разодранную куртку на её плече. Шэр перепугался, что и Юдди пострадала, но запаха крови он не учуял и потому облегчённо выдохнул.       Это промедление дало Питеру шанс, и волк из последних сил рванул вперёд, видя, как его друг отчего-то замер за забором и не шевелится.       — Шэр, стой! Прекрати этот цирк и давай обо всём поговорим. Отпусти её!       Голос Питера в одно мгновение вернул Шэра в реальность. Он перепугался, что волк сейчас нагонит их и отнимет Юдди. Его Юдди.       Ящер сорвался с места, убегая от друга, куда глаза глядят. Он совершенно не разбирал дороги, прорывался через густой лес, что рос вдоль в паре сотен метрах от захудалого ограждения вокзала.       Просвет впереди среди деревьев появился слишком внезапно, словно густой лес обрезали, но ящер не предал этому значения. Он вообще не задумался об этом, часто-часто оглядываясь на своего преследователя и только каким-то чудом при этом не врезаясь в очередное дерево.       Визг Юдди, переполненный страхом, отрезвил ящера и до полусмерти перепугал Питера. Волк только и увидел, как Шэр с Юдди на лапах упал, но упал не на землю, а словно провалился сквозь неё.       Обрыв. Лес скрывал его от глаз, рос плотной стеной у самого его края, и да высокая лесная трава хорошо его маскировала. Нет, спокойно прогуливающийся путник его в большинстве случаев заметил бы заранее. Но Шэр так быстро бежал от Питера, что смог бы увидеть его только благодаря большому чуду, которого не произошло.       — Юдди! Шэр!       Питер ещё быстрей бросился к обрыву и сам чуть не сорвался, едва успев остановиться у самого края.       — Юдди, отзовись! Юдди! — волк кричал изо всех сил, упав на колени и опасно нависнув над краем обрыва.       Ответа не было — лишь река на дне обрыва неприятно шумела и булькала, словно проглотила и Шэра, и Юдди. Тёмная, казалось, свинцовая вода бурлила, словно в горной реке, слизывала с отвесных берегов серую глину и уносила свои грязные воды далеко вперёд.       Питер испугался — река была слишком большой и бурной, и потому запросто могла затянуть его друзей на дно и утопить. И если насчёт Шэра можно было надеяться, что этот хвостатый чемодан выплывет, так как плавал он прекрасно, то насчёт Юдди волк переживал, чувствуя, как иногда болезненно замирает сердце. Он не знал — умеет ли Юдди плавать или нет…       Волк сорвался с места и бросился вниз по течению реки, не переставая звать друзей в надежде, что они откликнутся на его голос. И не переставал звать на помощь.       Вскоре обрывистый и высокий берег реки резко начал спускаться к поверхности воды, и Питер, не успев вовремя притормозить, кубарем полетел по крутому склону. Он угодил прямо в высокие камышовые заросли. Сухая, острая трава больно порезала молодого самца и он, охая, поднялся… Замер, чувствуя, как впереди кто-то шевелится, явно стараясь пробиться сквозь густой камыш. Питер бросился на помощь на все сто процентов уверенный, что это Юдди и Шэр. Тут же откуда-то сверху послышались крики и невероятно звонкий и громкий голос Энди, звавший, просто умолявший отозваться хоть кого.       Питер чуть ли не взвыл, когда наконец-то в зарослях камыша нашёл едва шевелящегося Шэра, который всё ещё старался выбраться из воды на берег. Морду ящера заливала кровь, он, кажется, не видел куда полз, но всё равно с невероятным упорством цеплялся лапами за сухие ломкие стебли и медленно втаскивал себя на берег.       Молодой волк подскочил на лапы и, схватив Шэра за плечи, втащил своего друга на берег сквозь камышовые заросли.       — Отвечай! Юдди! Где Юдди? Где она?! — Питер буквально тряс в своих лапах полубредового ящера, казалось, не обращая внимания на то, что друг его куда крупней самого чёрного волка.       В этот момент подоспела помощь, и Энди с двумя полицейскими оттащили разъярённого Питера от ящера. Остальные слышали то, что кричал Питер — потому тут же бросились в заросли камыша, проверяя метр за метром. И так все поняли, что этот ящер вместе с девушкой сорвался с обрыва, и теперь необходимо было найти её. Живой…

***

      Старый кот спокойно сидел на своём излюбленном поваленном дереве, которое наполовину утопало в широкой глубокой реке и, наслаждаясь тишиной, пристально следил за ярко-оранжевым поплавком на поверхности воды. Дед Сэм обожал рыбалку и его не столь привлекала сама добыча, как те безмятежные и спокойные часы, которые он проводил на берегу. У него и дома спокойно, но здесь, вдали от их деревушки, как-то всё так правильно, естественно и первозданно. Самое то, что ценил дед Сэм с того момента, как ему исполнилось шестьдесят три года.       Кот весь напрягся, упёрся босыми лапами в толстые ветки дерева, видя, как поплавок начал дёргаться. Стоило вовремя подсечь, и в лапе старика будет трепыхаться хорошая рыбина. Может даже щуку словит и сварит из неё ароматную и сытную уху.       Дед Сэм уже привстал с бревна, готовый в любой момент подсечь, как само дерево чуть дрогнуло, и кот по инерции присел обратно. До чуткого слуха донеслось немного неестественное журчание воды и после тихий, даже хриплый кашель.       Кот обернулся на новые звуки, да так и выпустил удочку из лап, ошарашено смотря на то месте, где уже порядком тонкий ствол дерева полностью скрывался в реке, а над поверхностью торчали только голые ветки. Там, из последних сил цепляясь за ветки и невольно ломая их, на дерево старалась забраться девушка.       — Господи! — кот сорвался с места и, соскочив в воду, побрел в её сторону, хватаясь одной лапой за ствол. Течение на поверхности сильным не было, но кот знал, что средний слой воды обладал большей силой и если девушку затянет, то она точно утонет.       — Милая, ты только держись. Ну, хватайся…       Кот добрёл до девушки и, схватив её за шиворот куртки, начал утягивать за собой, сам крепко цепляясь за ствол. Девушка голос кота, по всей видимости, слышала, но никак не могла схватиться за его лапу — казалось, тело отказалось слушаться, и она просто закрыла глаза, всё ещё кашляя и глухо хрипя.       Дед Сэм с большим трудом выволок несчастную на берег, проклиная куртку, что была на ней — она впитала в себя много воды и из-за этого сделала девушку куда тяжелее, чем та была на самом деле.       Оттащив спасённую к тропинке, которая спускалась к самому берегу реки, а вдали пропадала среди густой и высокой травы, кот быстро присел на колени рядом с девушкой. Он снял с неё куртку и перевернул несчастную на бок. Девушка тут же начала кашлять, и дед принялся постукивать кулаками по её спине между лопаток. На счастье она наглоталась воды совсем немного и вскоре, откашляв всё, что попало в лёгкие, девушка заметно расслабилась, но зато начала дрожать и в полубредовом состоянии шевелить губами, словно силилась что-то сказать.       — Горе ты луковое… И как только так получилось? — старый кот слегка отдышался, а после заторопится — кто знал, что с ней произошло и потому помощь сейчас крайне необходима.       Взвалив на свои плечи безвольное, мокрое и холодное тело, дед Сэм радовался тому, что в свои годы ещё обладал хорошей силой и неплохой выносливостью. Так что пронесёт девушку все три километра до своей деревни сам.       По дороге всё же пришлось раз остановиться — неудачная утопленница внезапно пришла в себя, закричала и принялась колотить кота кулаками. Сэм едва успокоил буйную девицу и, только она снова впала в беспамятство, продолжил путь.       Наверное сегодня дед Сэм единственный раз в жизни не пожалел, что его дом находится на отшибе и до ближайшего соседа нужно топать быстрым шагом минут пятнадцать.       Коту вечно не нравилось, что его родители забрались так высоко — на большой холм около их деревни. Нет, плюсы были. Весной не топило дом, а поля около холма всегда напитывались хорошим количеством влаги и давали отличный урожай. Никогда не было слышно шума деревенских гуляний, что начало нравиться коту в тот момент, когда у него и его милой супруги родился сын. Да и вообще все эти плюсы были и минусами, но чаще всего Сэм ловил себя на мысли, что жить поближе к соседям ему всё же хочется.       А сейчас коту прямо до невозможности было радостно, что ему не нужно будет идти к деревне. Мало ли чего деревенские удумают. Нет, он, конечно, жил по совести и помогал даже многим, но чего в голове честного фурри иногда может «родиться» — никто никогда не знает.       До дома оставалось совсем немного, как со стороны сарая, что стоял во дворе, как раз около протоптанной годами тропинки, по которой дед Сэм и шёл, послышались возмущенные крики.       — Когда придёт дедушка, ты получишь по первое число! Я тебе говорила? Говорила, а ты слушать не стал.       — Да помолчи ты хоть пять минут! Надоела уже! Потому-то никто из парней на тебя и не смотрит — слишком много говоришь и нос длинный свой суёшь в каждую щель.       — И что? Ты нашкодил и влетит тебе, а от моего любопытства пока вреда не было.       — Уйди, страшила, и без тебя тошно!       Больше разговор слышно не было, а только тихий плач и топот небольших лапок о деревянный тротуар.       Дед Сэм догадался сразу — поругались его единственные внуки. Двойняшки Хард и Холли часто ссорились, хотя и мирились довольно быстро. Но если Хард в сердцах называл сестру «страшилой» — они могли после этого почти месяц не разговаривать.       Старый кот осторожно прошёл к чёрному входу в дом и, воровато оглядываясь, внёс девушку в маленькую кочегарку. После, кот открыл дверь в коридор и, прислушавшись, понял, что внучка горько воет в своей спальне, а Хард сидит на кухне — точно заедает свою злость. За все пятнадцать лет, что он растил внуков, кот ещё ни разу не ошибся в их поведении. Он знал их от пят до самых кончиков пушистых ушей.       Девушка слабо простонала, и Сэм поспешил отнести её в гостевую спальню. Он — зажиточный фермер и потому у него дом самый большой и богатый во всей округе.       Поднимаясь на второй этаж, кот невольно прокручивал в голове момент, что вот так вот ровно год назад он волочил в спальню свою внучку. Холли тогда сильно повздорила с кем-то в школе и пыталась утопиться. Тогда словно сама судьба понесла старого Сэма на мост — поискать новые рыбные места. Это и спасло его Холли.       Кот тихо вошёл в гостевую спальню и уложил девушку на постель. Плевать, что на чистое и сухое бельё — сначала её нужно осмотреть хоть как-то, чтобы убедиться, что нет серьёзных ран, а уж потом позаботиться об остальном.       — Холли! Хард! Живо ко мне!       Кот выглянул в коридор, крикнул внуков и снова вернулся к утопленнице, тщательно её ощупывая и прислушиваясь к дыханию. Дышала. Пусть сипло, неровно и тихо, но дышала.       — Дедушка, ты чего тут забы… — первой в спальню вошла заплаканная Холли, да так и замерла на пороге, ошарашено разглядывая незваного гостя, лежащего на кровати.       — Холли, быстро приготовь горячую ванну, поищи у себя в шкафу что-то подходящее из одежды. Хард, ты бери мой пикап и привези к нам мистера Волшира. Потом свои вопросы задавать будете. Живо!       Кот слегка раздражённо рявкнул на внуков потому, что те стояли в дверях как вкопанные и во все глаза смотрели на человека, который лежал на кровати в их доме.       Холли спохватилась первой и, оттолкнув брата с дороги, бросилась вниз, на ходу что-то крича Харду.       Сам же Хард так и стоял на месте, где остановился после толчка Холли, неотрывно смотря на девушку. Он жадно рассматривал всё до самых мельчайших деталей, старался запомнить это, для него ещё не совсем понятное, существо. Он словно выпал из реальности на несколько минут.       — Хард! Хочешь, чтобы она умерла? Живо за доктором!       Кот рявкнул во второй раз, да так, что его внук невольно прижал уши к макушке. Секунда и топот его лап уже слышен со стороны лестницы. Сэм же на пару секунд присел на кровать рядом с девушкой и внимательно посмотрел на неё.       — Э, как далеко тебя, милая, занесло… Ты ж та самая… Ну, это, человеческая самка… Что ж с тобой приключилось-то?       Пока дед Сэм ответа на свой вопрос не получил. Девушка до сих пор не приходила в себя, да тут ещё и внучка прибежала с чистой одеждой и бельём. Старый кот осторожно унёс девушку в ванную, поручив Холли хорошо её вымыть — не самому же ему это делать? Не прилично как-то. Он уже успел убедиться в том, что открытых ран на теле девушки не было за исключением больших синяков, да ссадин. А это вовсе не смертельно.       К тому моменту, когда Хард привёз их местного врача — мистера Волшира, Холли и дед Сэм переодели девушку, сменили промокшее бельё и уложили, так и не очнувшуюся, случайную гостью в постель.       Врач ничему удивляться не стал. Пожилой конь, проживший уже более пяти десятков лет и более тридцати лет, врачующий в этой деревушке и паре соседних, со знанием дела тщательно осмотрел пострадавшую под присмотром деда Сэма и спокойно всё объяснил теперь уже встревожившемуся коту.       — Не знаю, где ты её нашёл, Сэм, но, по всей видимости, эта та самая девушка, которая каким-то невероятным чудом появилась в Симелс-сити. Вот только какими нелёгкими её занесло к нам? — мистер Волшир ещё раз тщательно осмотрел пациентку, словно в чём-то ещё сомневался.       Дед Сэм присел на противоположный край постели в подробностях рассказал врачу о том, как нашёл несчастную, как принёс её домой. Пожилой конь внимательно слушал кота, периодически кивая и спешно записывая всё, что считал необходимым, чтобы поднять неудачливую утопленницу на ноги.       После всё тщательно объяснил коту и на его просьбу о том, что не стоит пока распространяться о появлении в их деревушке человека, ответил согласием, понимая к каким последствиям это может привести, пока она вот такая слабая и беззащитная. Да и в деревни в основном живут фурри консервативных взглядов — чего доброго за демона её посчитают.       Хард отвёз доктора обратно, заодно получив от деда наказ — купить всё по списку в аптеке и небольшом, но хорошем магазинчике в центре деревни. Сам же кот и его внучка занялись домашними делами. Притом Холли каждые полчаса заглядывала в спальню и проверяла их гостью.       В очередной раз, приоткрыв дверь, она протиснулась в комнату и застала там своего брата. Хард сидел на стуле около постели девушки и не сводил с неё взгляда. Голубые кошачьи глаза, казалось, плавно взглядом обводили каждую доступную черту на лице девушки, крепко запоминая всё в мельчайших подробностях.       — Хард, ты когда вернулся? Почему дедушке не сказал? Он тебя выпорет, — Холли тихо подошла к брату и зашептала ему на ухо, не желая случайно потревожить девушку.       — Тише ты, дурында… Разбудишь ещё… — Хард так и не посмотрел на сестру, только недовольно дёрнул плечом, когда Холли положила на него свою лапку.       — Это же человек? Помнишь, все обсуждали новость, что в Симелс-сити появился человек. Видимо, это она. Тогда говорили, что это самочка, ну то есть… эм… то есть девушка. Уж грудь-то у неё не заметить нельзя.       — Конечно, по сравнению с тобой, у неё хорошая фигура, хоть я и видел её мельком. Это ты у нас — доска, два соска.       — Хард, ты придурок. Сам тот ещё красавец — ни одну самочку пока не завалил. И фиг я поверю, что ты с ними договорился молчать — это тебе не город, тут все всё про всех знают.       — Замолчи. Не твоё дело. Не хочу я с нашими самочками — они все не такие…       — А какие тебе нужны? Городские? Все такие из себя расфуфыренные?       — Нет, и не такие. Наверное… Наверное, мне нужна такая, как она. Холли, а она красивая. Странная, но красивая…       В этот момент Холли только и могла, что удивлённо смотреть на брата и беззвучно открывать рот, силясь что-то сказать. Чтобы её брат сказал нечто такое… Да невероятно просто!       Молодая кошечка помотала головой из стороны в сторону, словно стряхнула с себя это наваждение и отвесила брату хороший подзатыльник. Она прекрасно знала, что как бы зол Хард не был — лапу на неё он никогда не поднимет.       — Совсем с ума сошёл? Брысь отсюда, или я сейчас позову дедушку.       Холли зло зашипела на брата и вышла из комнаты. Хард последовал за ней почти сразу, зная, что сестра точно может накапать деду. Не хотел он нового наказания — неделю только как зад перестал болеть.       Напоследок Хард обернулся в дверях и практически шёпотом повторил слова гадалки, которые услышал будучи четырнадцатилетним котёнком, когда они все трое развлекались на большой ярмарке в соседнем городке Крапс. Тогда старая, обрюзглая крыса поймала зазевавшегося Харда за лапу и пристально смотрела ему в глаза почти минуту. А потом заявила, что его любовь будет слишком необычной и мало кто примет его выбор. Если он всё вытерпит — то будет счастлив. А если нет… То так до самой смерти и останется в полном одиночестве.       И теперь с появлением этой девушки молодой кот серьёзно задумался о словах гадалки. Но не знал тогда Хард, что на самом деле не так однозначны были слова той старухи. Да и сейчас не знал…

***

      Четвёртая городская клиническая больница стояла на ушах. И всё только из-за одного рыжего лиса, который, казалось, готов был порвать любого, кто скажет хоть одно слово против. Парень разъярённо рычал на всех: на персонал, на пациентов, на собственных друзей.       Единственная, кому не досталось злобного взгляда Дикса, — Криста. Молодой самочке и так с лихвой хватило — когда на неё свалились чемоданы с тележкой, бедняжке сломало правую лапу тяжелым основанием багажной тележки, нагромождённой тяжёлыми чемоданами. Врачи, конечно, заверили, что Криста поправится быстро и гипс ей придётся потерпеть совсем немного, но… Но Мика это никак не устраивало. На пару с Диксом он просто хотел разорвать Шэра на мелкие куски. Ящер в этот момент лежал в отделении интенсивной терапии — досталось ему очень хорошо. Рваная рана головы, многочисленные ушибы, ссадины и сотрясение мозга средней степени тяжести.       Когда они упали вместе с Юдди, Шэр, как только мог, прикрыл собой девушку в надежде хоть как-то её защитить. И у него получилось — об огромный камень, который находился чуть ниже поверхности реки, ударился именно Шэр. В тот момент от боли он и выпустил Юдди из рук.       Дикс метался в коридоре около приемного покоя, как дикий зверь в клетке, и рычал на любого, кто хоть как-то хотел привлечь его внимание. Досталось даже тихому Энди. И никто из друзей лиса не упрекнул. Они понимали, что стоило только подумать о том, что Юдди им не найти, что она могла погибнуть — хотелось громко выть от боли и страха. Потому как новости от спасателей, которых направили на поиски городские власти Нагоны, приходили не утешительные — девушку найти пока не могли.       Лис в очередной раз сорвался в палату к Шэру, но охрана скрутила самца и в это раз его просто утащили в отдельную комнату при ординаторской, да заперли там. Дикс взвыл во весь голос и повалился на колени, утирая пушистыми лапами горячие и большие слёзы.       — Юдди! Юдди, родная! Прости! Прости меня!       Лис хотел одного — чтобы его малышка Юдди нашлась. Целая, невредимая, живая. Он поклялся самому себе, что сделает всё что угодно, лишь бы снова увидеть, как она улыбается, и услышать, как она ласково называет его «пушистым ковриком». Даже готов был отказаться от неё. Лишь бы жива была…