***
Юдди давно потеряла ощущение времени. Что сейчас? День, ночь? Может быть ранее утро или же поздний вечер, окутавший мраком окрестности? Девушка не знала. Она не помнила, который сейчас день и час, уже бросила считать сколько раз за всё время, что она провела здесь, говорили о её смерти. Но пугало её не это. С того дня, как двое фурри, назвавшиеся полицейскими, пообещали её спасти, она больше их не видела. В её комнату, ставшей темницей, приходил лишь тот страшный огромный медведь. С недавних пор он стал исправно приносить вполне сносную еду два раза в день, убирал отхожее место, тихо рыча от недовольства, и ни раз за время своего визита напоминал пленнице о её будущей незавидной участи. Однако, как ни странно, это давало надежду на то, что убивать девушку в ближайшее время не собираются — кто знал, сколько бы она продержалась без еды… Юдди догадывалась, что те полицейские прорвались к ней на свой страх и риск, а, возможно, они заменили на один раз этого самого медведя. Ведь, судя по его немногочисленным монологам, он был доверенным лицом самого Отца — того, кто и растил всю эту секту. А значит дел у него было немало. Девушка осторожно поднялась с кровати. Медленно и неуверенно подошла к двери. Каждый шаг давался ей с трудом из-за страха. В голову этих фурри-сектантов могло прийти что угодно, но пока Юдди покорно находилась на деревянной кровати и изредка разминала ноги, раз за разом на доли секунд подходя к двери, её никто не трогал. По какой-то причине Отец запретил причинять девушке боль. Какая-никакая забота? Или же опасения, что кто-то не сдержится, и один единственный удар может стать роковым, а жертва просто не доживёт до нужного часа? Второе было более правдивым и логичным. Юдди осторожно сделала пару шагов к двери: до безумия хотелось услышать хоть какие-то звуки, хоть немного понять, что происходило там, по ту сторону её темницы, хотелось увидеть… Или же тех доблестных полицейских, рисковавших своими жизнями ради неё, или же кого-то другого… Кого-то, по кому не переставая болело сердце. Всегда. Чтобы между ними не произошло. Тишина. Казалось, что вокруг комнаты, где была заперта Юдди, вымерло всё: даже воздух не двигался, а лишь становился гуще и тяжелее, распирая лёгкие изнутри, стоило лишь вдохнуть. Рестер осторожно приложила ладони к двери. Дерево было неровным: повсюду виднелись необработанные сучья, глубокие следы когтей и кажется насечки от топора или большого ножа. Это пугало ещё больше — кого-то, как и её, здесь держали раньше. И участь их явно была ничем не лучше её собственной. Несколько минут растянулись на часы, и Юдди отпрянула от двери только заслышав в коридоре грузные шаги. Так топал только тот страшный огромный медведь — его поступь девушка теперь знала как свои пять пальцев. Быстро отскочив от двери, она забралась на кровать и опустила голову, стараясь не смотреть, как фурри вошёл в её камеру, как медленно огляделся по сторонам. Затем медведь прошёл вперёд и небрежно поставил на матрац около ног девушки поднос. — Ешь. Живее… Немногословный самец чем-то пихнул девушку в плечо и, тихо рыкнув, развернулся на месте, оставив Рестер наедине. Как только дверь за ним захлопнулась, а в замочной скважине скрипнул ключ, Юдди медленно подняла голову и с такой тоской посмотрела на поднос, что слёзы тут же наполнили глаза, в который раз за это время заставив её реветь навзрыд.***
Кристофер протёр лапы тонким льняным полотенцем и выдохнул. Мыть посуду за более чем двумя десятками сектантов оказалось делом не самым приятным. Большая часть из них за столом вели себя хуже диких свиней, и чистюле Додсону хотелось каждого огреть по макушке большим половником. Уже второй день к ряду его отправляли помогать на кухне, а Лебард помогал грузить вещи в машины — вскоре вся эта банда собиралась покинуть старый заброшенный особняк и переехать на новое место, чтобы не дать шанса полицейским выйти на их след. Отец лично наблюдал за ходом погрузки, и Кристофер долгое время не понимал, на кой-чёрт всем этим ублюдкам нужно было таскать за собой что-то кроме провианта и их пленницы. Но когда во время очередного отдыха после погрузки Лебард рассказал, что именно было во многих ящиках и контейнерах, молодой гепард едва смог сдержать приступ тошноты. Сектанты сектантами, но все эти ребята и их Отец в первую очередь были на самом деле настоящими маньяками, получающими удовольствие от… самого настоящего убийства. — Так вот почему этот медведь меня на кухню отправил… Чтобы я этого не видел? — Да, Райт обмолвился, что большинство новичков не выдерживают, –Лебард сплюнул на пол, чувствуя, как тошнота, преследовавшая его во время работы, начала медленно отступать. Он повидал многое, а после смерти дочери и вовсе думал, что ничего его в этой жизни уже не напугает, но как оказалось, он сильно заблуждался. — Много?.. — едва выдавил из себя гепард. — Много… Я только насчитал десятерых. Сколько в других машинах — представить страшно. — Так какого чёрта мы тянем?! Её же в любой момент могут убить! И не просто убить, а разорвать как… как… — Замолчи, идиот, — буквально прошипел койот, отвесив Кристоферу ощутимый подзатыльник. — Если так её жизнь дорога, то молчи! Выдашь нас — выдашь и её. — Простите, сэр, — сконфужено извинился Додсон. Гепард отошёл от напарника на пару шагов и схватился лапами за два больших ведра, в котором плескалась вода после мытья посуды. — Глупый ты и слишком молодой… Я в твоё время… Дверь на кухню неприятно скрипнула и на пороге появился один из сектантов. Крепкого телосложения и трусливый в душе буйвол оглядел присутствующих, задержался взглядом на Лебарде, а после подозвал к себе Кристофера. — Прайс, подойди-ка. Для тебя особое задание есть. — Но я же с уборкой не закончил! Мне тут ещё и провиант весь собирать. — Не спорь, мелкий. Отец лично хочет тебе что-то поручить. Оставшимся займётся Хорворд. Верно? — буйвол с усмешкой в глазах посмотрел на койота. С первого дня между этими двумя возникла неясная ненависть, медленно стравливающая обоих самцов. Вот только в лобовую Шейн идти и не думал, медленно, но верно скармливая лживые доносы на койота Отцу или его правой лапе — Райту. — Без проблем, — спокойно произнёс койот и тут же взялся за ящики, перетаскивая их на стол и составляя в один ряд. — Пошли, — буйвол бросил недовольный взгляд в сторону гепарда, развернулся и в полном молчании направился куда-то прочь. Кристофер же пожал плечами и, понимая, что иного выбора просто нет, последовал за сектантом. Спустя час Кристофер торопливо шагал по коридору, прокручивая в голове слова старого козла, от которого невыносимо пахло благовониями и чем-то похожим на испражнения. »… узрев всю мерзость, что создал Сатана в своём тёмном мире. Смотри на неё внимательно, но не позволяй ей обмануть тебя. Внешне беззащитная и хрупкая, она пустит в твоё сердце яд, стоит тебе дать слабину. Помни, только верующее сердце переступит порог Царствия Божьего…» Додсон до сих пор не понимал намерений старого козла. Ещё больше он не понимал почему именно ему, новичку, появившегося в этой секте сравнительно недавно, доверили столь важное дело — следить за пленницей. Нет, то, что Отец был занят и то, что Райт неотступно следовал за ним, проверяя всё на сто и двести раз понятно — они как верхушка всего айсберга должны были контролировать абсолютно всё. Но разве разумно было ставить в охрану молодого фурри, который ещё не заслужил доверия? Кристофер чуял неладное, но упорно шёл по узкому коридору, то и дело оглядываясь на арку, возле которой несли дежурство двое крепких гиен. Кажется, родные братья. Где-то их морды Кристофер уже видел… За той самой аркой фурри сновали туда-сюда как муравьи в муравейнике: таскали небольшие ящики, толкали на тележках внушительных размеров контейнеры, скидывали в огромную кучу бумагу, старую деревянную мебель и всё, что хорошо горело и в чем не было надобности. Когда машины уедут достаточно далеко, оставшиеся запалят огромный костер, чтобы уничтожить все следы, оставленные сектантами. Хороший ход, ведь огонь может сожрать практически всё. Тряхнув головой, молодой самец остановился в глубине коридора перед дверью в комнату девушки и внезапно его обуяла странная паника. Почему-то он боялся открыть дверь и увидеть… пустоту…***
В коридоре уже несколько часов подряд было невероятно шумно. Юдди отчетливо различала топот множества лап и тихие разговоры о том, что всем стоит набраться терпения. Всё это пугало девушку до безумия и её не самое лучшее состояние значительно ухудшилось. Юдди начала бредить. Завернувшись в тонкий плед, от которого сильно пахло сыростью и перепревшим сеном, Рестер прижалась к прохладной стене, стараясь уснуть. Вот только ничего из этого не получалось, ведь сны она теперь видела, не закрывая при этом глаза. — Ну, как твои дела? — внезапно справа от неё послышался до боли знакомый голос, от которого сердце сжалось в комок, пропустив несколько ударов. — Дикс… Забери меня отсюда… Мне так страшно… –Юдди отозвалась на голос лиса не сразу, осознавая, что его на самом деле не было рядом: это её разыгравшееся, воспалённое воображение хоть как-то хотело вырвать девушку и цепких лап суровой реальности, где ее ждала весьма суровая участь. — Нельзя, моя хорошая. В твоём состоянии нужен постоянный присмотр врачей, — лапа Дикса легла на тонкое плечо девушки поверх старого покрывала. — Мы не можем рисковать. — О чём ты? — Рестер вздрогнула, до сих пор не решаясь посмотреть туда, откуда она слышала голос лиса. — Глупенькая, ты забыла? — Гессер мягко рассмеялся, чуть пододвинулся к Юдди и уже крепко обнял. Вот только сама Юдди ничего не ощутила. Лишь во все глаза, напуганная до ужаса, она смотрела на лапы, покрытые огненно-рыжим мехом с черными подпалами, которые лежали на её груди. — Мне это снится, мне это просто снится… Я сплю, это не по-настоящему. Дикса здесь нет, я одна, я одна… одна… только я одна… никого… — Милая, ты не одна. И никогда не была одна. Я знаю, ты многое оставила в своём мире. Любящих родителей, хороший друзей, большие планы в жизни… Это многое значит для тебя, ты никогда о них не забудешь, но… Но твоё настоящее место здесь. Рядом со мной, с нашими друзьями. Ты никогда не была здесь чужой, ты никогда не будешь здесь одинока. А всё, что происходит сейчас… Это нужно вытерпеть. Взамен мы получим нечто несравнимо ценное… Просто верь мне… Дикс говорил много, и с каждым его словом в душе у девушки рвались тонкие нити, удерживающие её сознание здесь, в реальности. Никто не знал, но Райт в тайне ото всех и даже от Отца продолжал периодически колоть бедняжке наркотики. Кто бы знал, но на самом деле хрупкая человеческая девушка до безумия пугала огромного фурри. Она казалась нереальной, будто сошедшей со страниц книг ужасов, которыми в детстве любила пугать Райта его старшая сестра. — Прошу… оставь меня… Тебя здесь нет, это всё просто сон, просто бред… Не мучай меня… Внезапно, чья-то мягкая лапа легла Юдди на плечо, а кровать рядом слегка скрипнула. Девушка резко подняла голову и посмотрела на того, кто так тихо нарушил её одиночество. Глаза полные слёз не видели ничего, кроме размытого очертания, но та осторожность и забота, с которой этот некто прикоснулся к ней… — Дикс… Боже… — едва смогла прошептать девушка и тут же бросилась вперёд, крепко обнимая. Её губы слепо нашли губы фурри и… Кристофер замер на месте, не смея оторвать взгляд от девушки, что обнимала его и… целовала? Офицер полиции просто оцепенел от шока и, чего греха таить, от удовольствия. Те поцелуи, что случались у него с его прошлыми самочками, ни в какое сравнение не шли с теми ощущениями, которые, пусть и невольно, по незнанию, подарила ему человеческая девушка. Юдди же прижималась к сильному телу фурри, упиваясь чужим теплом. Разум, подорванный ни одним испытанием, отчаянно жаждал спокойствия и защиты — слишком много сил было потрачено, слишком много переживаний словно острые колья раз за разом пробивали и тело и душу. — Забери меня… пожалуйста… — едва слышно прошептала девушка, всего на жалкие пару сантиметров оторвавшись от губ гепарда, а после просто провалилась в беспамятство, не в силах удерживать разум в жестокой реальности.***
Дикс нервничал. Они колесили по окрестностям уже третий день, но совершенно безрезультатно — нигде не было ни единого намёка на Юдди. Эта часть штата была глухой, до ближайшего сносного городишки с сотовой связью и интернетом было не меньше полудня пути на автомобиле, а дороги и вовсе оставляли желать лучшего, исчерченные трещинами и большими дырами в асфальте. Мик, сидевший за рулём, не отрываясь, смотрел только вперёд, а Питер и сам Дикс крутили головами по сторонам, стараясь заметить хоть что-то, что привело бы их к девушке. На полицию надеялся только Энди, которого, впрочем, и оставили присматривать за котятами и полупьяным Неро, вливавшим в себя день за днём несметное количество алгоколя. Горю волка уже не помочь, и Дикс отчаянно гнал от себя мысли о том, что в любой момент он мог разделить с этим самцом судьбу. — Мик, ты действительно больше ничего не слышал? –ближе к вечеру поинтересовался Питер, когда их автомобиль свернул с разбитой дороги на междугороднее скоростное шоссе, которое лет двадцать назад разделило собой штат на густонаселенную половину и отсталое северное захолустье. — Да говорю же, что именно это и услышал. Этот мышонок из секретариата так и сказал, что Юдди возможно держат в районе Хорброуд. Но он не сказал, где именно. Да я вообще им чуть не попался — проблем потом было бы по самые уши… — Мик недовольно фыркнул. Он прекрасно понимал всю серьёзность ситуации, он не меньше Дикса переживал за жизнь Юдди, которая за их не столь длительное общение стала для него хорошей подругой. Но также он понимал, что сделать что-либо выше их сих ни один из них не способен. И мысленно готовил себя к худшему, чтобы стать для лиса опорой в самый тяжёлый час. — Этот район они выбрали не просто так. Далеко от населённых городов, нет загруженных и оживлённых дорог. Мало кто тут разберётся… Но вот им всё равно нужно какое-то укрытие… — Питер бормотал себе под нос, думал, старался хоть что-то понять, найти зацепку, чтобы их поиски увенчались успехом. — И укрытие нужно большое… Я попросил Энди найти информацию… У них большая секта. Во многих городах то и дело задерживают их сторонников и ярых фанатиков. И они реально убивают… Жестоко, без капли сочувствия. Энди стало не по себе, когда он прочитал об одном из убийств. Эти ублюдки буквально растерзали дочь полицейского. — Дикс замолчал на несколько минут, стиснув лапы в кулаки. — Если они её хоть пальцем тронут… Разорву каждого… — Не горячись… — на плечо лиса легла мощная лапа Питера. — Юдди не станет легче, если ты окажешься за решёткой. В первую очередь думай о ней. Она натерпелась многого и как только окажется дома — ты должен быть рядом, чтобы поддержать её и не дать упасть. Кто знает, как она сейчас себя чувствует после всего. Шэр вас предал, Милоэ строила козни, смерть того старого кота… Для одной хрупкой человеческой самки это слишком много. — Ты прав… — Не хочу вас прерывать, но приготовили бы вы документы на всякий. Впереди видно полицейскую машину. С этими словами Мик сбавил скорость, предпочитая лишний раз не рисковать. И действительно, высокий ястреб в форме жестом потребовал прижаться к обочине и остановиться. — Добрый вечер, офицер, — Мик опустил стекло, как только полицейский оказался рядом, и натянул на морду приветливую улыбку. — Здравствуйте. Офицер полиции Коулс. Позвольте ваши документы, — ястреб внимательно оглядел троих друзей и прищурился: по всей видимости, компания из трёх молодых самцов, направлявшихся вечером из глухой части штата в небольшой город Саннифорд вызвала у него подозрения. — Да, конечно, — с недовольством вместо Мика ответил Дикс и протянул офицеру бумажник. Его примеру последовали Питер и Мик. — Диксон Гессер? — переспросил ястреб, внимательно посмотрев на лиса. — Погодите… Это ваша подруга объявлена в розыск? Человеческая самка, да? Дикс вздрогнул. Он прекрасно понимал, что все оперативные службы после похищения Юдди знали о ней и лисе, но почему-то вопрос этого полицейского заставил самца разнервничаться. — Да… — коротко ответил лис, теперь так же пристально рассматривая Коулса. — Не ожидал вас увидеть в нашей глуши. Но почему вы не в Нью-Форде? — Мы ищем нашу подругу. Ваши коллеги, конечно, знают своё дело, но мы не можем сидеть на месте и ждать. Я слышал… Не договорив, Мик замолчал, ощутив сильный тычок в спину. Волк постарался незаметно для офицера намекнуть зайцу, чтобы тот придержал язык за зубами и не болтал лишнего. — Вы слышали… что? — осторожно переспросил полицейский, не сводя пристального взгляда с Мика. — Он слышал, что полицейские никогда не отказываются от сторонней помощи и часто это помогает быстрее, к примеру, найти пропавших. Ответив за Мика, которому был адресован вопрос, Питер состроил глуповатое и наивное выражение морды, всеми силами стараясь отвлечь офицера. И, как ни странно, ему это удалось. — Я прекрасно понимаю ваши чувства, но всё же вынужден рекомендовать вам вернуться домой и ждать. Уверен, мои коллеги из Нью-Форда вернуть вашу… подругу целой и невредимой. К тому же в этих местах искать не стоит — слишком глухие для же для этих… верующих. Ястреб ещё раз взглянул в документы и после вернул их. Распрощавшись, офицер вернулся к своей машине, а Мик быстро завёл мотор и вскоре их автомобиль растворился в сгущающихся сумерках. Как только офицер Коулс пропал из виду, Дикс со всей силы ударил кулаком по передней панели и зарычал во весь голос. Его друзья вздрогнули: Мик на пару секунд отвлёкся от дороги, посмотрев на лиса, а Питер ухватился лапами за плечи Гессера и тихонько тряхнул самца. — Что с тобой? — Это урод… Он знает… Он один из них! — Боже, ты в своём уме? С чего ты вообще это взял? — Питер с недоверием посмотрел на друга. — Вы оба ослепли? У него не было жетона на груди, у него не было при себе пистолета. Ты видел его форму? Она была несвежей, местами выцвела. Он не полицейский! –Дикс, это как-то мало подтвержда… — Мы за ним проследим. — Что?! — в голос спросили Питер и Мик. Заяц даже сбавил скорость, а после и вовсе остановился на обочине. Ему начало казаться, что Дикс медленно стал сходить с ума. Мрачные мысли о том, что Юдди с лёгкостью могла разделить судьбу Вики, когда-нибудь довели бы лиса до безумия. — Мы за ним проследим. Он не зря стоял на этой дороге, не зря так сильно удивился, узнав меня. Не просто так у него на шее висел шнурок с распятием… Я узнал его. Точно такой же был на одном из задержанных сектантов. Его фото Энди нашёл в интернете. Он один из этих ублюдков. И он знает где моя Юдди.***
Лебард закончил уборку на кухне и упаковку провианта ближе к ночи. Завтра рано утром их колонна из семи небольших грузовых автомобилей должна была покинуть территорию заброшенного особняка и по старой северо-восточной дороге выйти за пределы штата. Путь планировался тяжёлым и долгим, до самой границы. Как он понял из слов Райта, раздававшего поручения, там есть их хорошо скрытая от посторонних глаз база. И именно там они смогут провести то, ради чего в последнее время так рвали жилы. Койот сплюнул на пол, понимая, что этот путь для человеческой девушки станет последним. Как только она окажется в их настоящем логове — жизнь её будет исчисляться минутами. Необходимо было немедленно спасать, не ждать штурма, который так глупо откладывали, ожидая пока в этот притон, словно падальщики на тухлое мясо, слетятся все сектанты, чтобы один ударом прихлопнуть всех. Жертва одним ради общего блага? Как это ему знакомо, как это безмерно злило его всю жизнь. Если она отличается от всех, то разве можно так с ней поступать? Они ничем не хуже остальных, ничем не хуже его дочери, погибшей от лап этих ненормальных. Койот вышел из кухни и неспешно направился в сторону арки, за которой располагался коридор, ведущий к комнате, где держали человеческую девушку. Большая часть сектантов в тот момент работала во дворе. Охрана была выставлена у комнаты Отца и у арки в коридор. Все же остальные были на верхних этажах особняка — спали перед долгой дорогой. Ближе к арке Лебард занервничал, а после и вовсе на секунду замер на месте, увидел на полу охранников. Два крепких фурри лежали без движения. Койот быстро приблизился, склонился к одному из сектантов. Он дышал и был жив, что по какой-то причине заставило его испытать облегчение. — Капитан… Нам нужно торопиться. Возле Лебарда словно из ниоткуда возник Кристофер, державший на лапах… похищенную девушку! — Что ты… — койоту потребовалось пара секунд, чтобы осознать всю серьёзность ситуации и принять единственное на тот момент решение. Бежать!