Твоя корона — моя победа.

      В подобном духе пронеслись оставшиеся полсуток, внушая нам обоим боязнь и опасения – пред грядущими событиями, конечно же.       Учитывая произошедшее, никто из нас так и не решался оборвать тишину вплоть до вечера – финальный разговор меж мной и Димитрием окончился жестким, настойчивым поцелуем, а также и его не поспешным разрывом. «И что теперь-то..?» — восседая поверх белокаменной кладки в позе «Лотоса», я старательно сматывал бархатистые, вечно разматывавшиеся рукава, подле бедер. — «Ты, неужто...» — Считаешь безмолвие наилучшим решением нынешних проблем? — бессердечно выпалил Пройсс, лениво склонив голову вправо и вяло закусив нижнюю губу – мое вздрогнувшее тело, словно сцепилось множеством кандалов. — Сдохну, но так считать не стану, — ответ, последовавший с моей стороны, вынудил Фойгта недоверчиво хихикнуть, и, между делом, он принялся завивать прядь белесой челки по кругу у своего указательного пальца. — К тому же, нас все равно отхерачат лазерной установкой с трехъярусными гидро-орбитами. Терять нечего, и... — Много, чего!! — оборвав меня на полуслове, блондин в ярости стиснул кулак, и, сквозь невнятные миллисекунды, сопровождавшиеся гулким боем наших сердец, заехал им мне в грудь, лишая дыхания. — Например... Например, тебя терять я совершенно желанием не пылаю!!..       В тот момент я обомлел, по-хозяйски прижав руку парня к своей груди и чуть приулыбнувшись: жар неудовлетворенности в его зрачках постепенно рассеялся, оставив за собой лишь растерянность, которая не была свойственна горделивому, самовлюбленному Фойгту. Он, даже, как мне показалось, немного смутился, впервые ощущая себя по собственной воле милым и добродушным человеком, кой, наконец-таки, да откинул маску лживых чувств в сторону, искренне улыбаясь. — Взаимно, — кратко хмыкнул я, крепче стискивая оледеневшее запястье майора: в темнице становилось все более жутко, все более тоскливо, а звенья вражеских цепей, хоть и не телесно, но продолжали подсознательно драть наши рассудки; скрип зубов, невольно позвякивавших друг о друга, без лишних намеков сообщал о том, что в подобном духе нам не продержаться в этих каменных оковах и двух дней — уж слишком запущенными приходились условия для выживания, условия для борьбы, и просто – условия для малейшего сопротивления. — Чушь какая-то, не пойму, — внезапно выдохнул белокурый, закидывая за голову напряженные руки и стягивая свои же локоны у себя на затылке: я безразлично усмехнулся, пустым взором сверля нацарапанные вдоль стен мольбы всех, ранее здесь же и скончавшихся: «Это козни Дьявола!», «Королева – порождение геенны!!», «Наши души отомстят за ложные муки!», и еще... — Неужто Вы так и не родили мне сына?.. — вслух пробормотал Фойгт, вверх тормашками разглядывая корявые настенные надписи: по его оголенным плечам волной метнулась дрожь, пальцы на автомате потянулись к близ лежавшей плетке, а очи, подобные треснувшим зеркалам, осветили своим взором помещение, внушая страх, боль, оцепенение и готовность к гибели. — ... чехи отомстят Вам за гибель их представителя!!.. — Упаси, Господь!! — я, не веря услышанному, подскочил на ноги, напрочь позабыв об иссекшем источнике сил, однако, это не помешало мне доковылять ближе к Пройссу и удостовериться во всех прозвучавших словах. — Хочешь сказать, что..? — Сам прекрасно знаешь, что королева была шлюхой, — досадный хрип блондина воем врезался в каменную поверхность, впрочем, как и его стальной кулак: оскалившись, он попытался унять судорожное дыхание, так как... — Ведь даже я... Даже я переспал с ней в свои двадцать..!!

***

      Блуждая из стороны в сторону, и наворачивая бессмысленные круги по холлу, Эшфорд злорадно ухмылялся, ловя едкими взорами застывшие в ужасе гримасы покойников: окровавленный мрамор, что принялся блестеть сквозь бордовые оттенки, радовал нелюдя, как никогда и ничего на всей пресвятой Земле.       Его не смущали отсеченные конечности, служебные псы, кои, остервенев, рыскали по всем просторам королевского замка, обгладывая кости несчастных: невротический хохот лишь усиливал свою частоту раската, и Людвиг, падая на колени, добровольно расписывал кровью умерших багровые плиты: — Чехия, настанет и твой черед!!.. — военная стража Англии, вдребезги подорвав центральные врата «в меру мощным» термоядерным оружием, ворвалась в здание, параллельно выстроившись по стойке «смирно». — Подготовить баллистические ракеты, немедленно!!..       И тогда все ощутили взгляд этого кровопийцы, который окончательно лишился ума: в очах его полыхало лишь синее пламя Сатаны, а сознание его уже было поглощено им самим — и впредь, любой, кто лишь осмеливался ослушаться Людвига Эшфорда, становился... — В Праге останутся лишь кишечные помои порочных людских тел!!..