Личность.

Полоса неудач накрывала с головой. Я – весьма неплохой бармен, однако последняя неделя словно смеялась надо мной. На счету и без того не много зарабатывающего меня уже числилось три разбитые бутылки виски, пять хайболов и один рокс. Мучал голод, но когда же мне охотиться? После работы буквально ползком добираюсь до работы. Да еще довольно частое появление следователей CCG в нашем кафе не прибавляло никакой радости. Не комильфо, одним словом. Я вставал с мыслью о том, что очередной день доставит еще большие мучения. - Надо срочно кого-нибудь съесть, - призадумался, покусывая свой указательный палец. Пока рабочий день начинался – очень медленно, кстати говоря! – Хайями уже выпил пять кружек крепко сваренного кофе. - Как спалось? – девочка официантка безрезультатно ухлестывала за мной изо дня в день. Она симпатичная, но не в моем вкусе. В прямом смысле слова. Слишком маленькая и худосочная. Я предпочитаю более упитанных. Не таких, чтобы своим человеческим жиром трясли во все стороны, но слегка-слегка полноваты. А тут кожа да кости. - Нормально, - довольно сухо ответил я ей, даже не заглянув той в глаза. Она надула губки и ретировалась обратно к кухне. Правильно, иди, откармливай себя, может тогда моя персона до тебя снизойдет. Стук посуды о кафель, визги присутствующих. - Ай! – услышал я и… зажал нос. Почувствовал, что какуган так и просится выдать меня всем. Официантка-стажерка несла поднос, полный стеклянной посуды и так некстати уронила его, а когда тут же попыталась собрать все обратно, весьма сильно порезалась. Мой организм взбесился. Еда. Вот она. Вот кровь. Мне нужно. Я тоже живое существо! Я не ел полтора месяца! Рот наполнился слюной, какуган активировался. Что ж, голодный гуль – хуже ядерного взрыва. - Дай мне посмотреть, - сдавленно сказал я и выпрыгнул из-за стойки. Все, прощай работа. И прощай дура-стажерка. Она отскочила, осколок – снифтер, наверное – впился ей в ногу прямо через балетки. Девушка полетела вниз на остальную битую посуду. Какая разница, что остальные сейчас визжат, видя, каким монстром я вмиг стал? Стажерка была в самый раз. Как я люблю – слегка полновата и ростом не обижала. - Нет, отойди от меня! - пищала она, размазывая кровь по полу. Какой красивый цвет, а на вкус!.. - Стой, ну уж нет, - капая слюной на пол я опустился на колени перед ней и схватил за ногу. Тут же услышал хруст – это я ей кость сломал. Она кричала так, словно хотела выплюнуть на меня голосовые связки, отпугнув тем самым. Я не видел, как кто-то выбежал на улицу, но зато отчетливо услышал, как он кричит: - Вот он! Это точно он! Гуль! Да где эти чертовы следователи, когда они так нужны?! Плевать. Я уже весьма близко рассматривал руку стажерки. Ну, обследовал зубами плотность ее кожи и все такое. Совсем не прочная, от моих клыков не спасло. Жаль, что девочка сознание потеряла, я бы еще послушал, как она кричит. Первый кусок мяса заставил меня замурлыкать от счастья, а я то уже забыл, насколько может быть вкусной еда! Перешел на животик. Моя любимая часть. Можно вытащить почки и печень – весьма питательные органы! А если заглянуть под ребра, то можно наблюдать один из самых вкусных органов – сердце. Рядом легкие. Никогда не нравились, весьма суховаты на вкус и пресны. Я порылся в органах, предварительно разодрав плоть с небольшим слоем жирка, нащупал почки и оторвал их от сосудов. Отправил в рот, закинул в голову и довольно рыкнул. Помещение опустело, все сотрудники сбежали из кафе. Ну и хрен с ними. А на закуску мышцы. Жесткие или мягкие? А, впрочем, какая разница? Мне все на один зуб. Когда в здание ворвались следователи, я лишь одарил их мимолетным взглядом, оторвав сердце из теплого гнездышка. Они, не церемонясь с моей персоной, достали куинке и атаковали. Я отпрыгнул в сторону от странного хлыста, похожего на язык кобры. Сердце, зажатое в зубах, сочилось кровью. Часть попадала мне в рот, а часть на светлый кафель, сплошь усеянный осколками от посуды. Их было двое. Один низенький владел тем самым двухлыстом, а второй – тоже весьма невысокий - дубиной, странно напоминающей пилу. Я поспешно проглотил сердце, оно, с приятным причмокиванием, словно таяло на зубах. - Нехорошо, нехорошо, - бормотал я, - прерывать трапезу. Даже животные не трогают того, кто занимается приемом пищи. - Тварь, - прошипел один. Насмешливо показал неприличный жест рукой. Треск разлетевшегося в дребезги стекла витрины кафе, резкая боль. Я не видел, что в меня врезалось. Но оно было очень маленьким и опрокинуло меня на спину. Легкое пробито, несколько ребер сломались. А еще ужасная жгучая боль. Я зарычал и попытался встать, но меня тут же оглушили дубино-пилой. - Мы взяли его, - услышал через вату, - отличный выстрел.