***
До первого испытания турнира оставались считанные часы. Школа с раннего утра наполнилась незнакомцами, жаждущими хлеба и зрелищ, а Хогвартс пропитался эдакой атмосферой праздника: все эти люди в пёстрых мантиях, с причудливыми прическами, увешанные тяжелыми аксессуарами, толпились, куда ни глянь. Идёшь в Большой Зал — кто-то да сопроводит тебя тяжёлым орлиным взглядом; спокойно доедаешь завтрак — так к твоему соседу, парню, с которым ты никогда и не пересекался вовсе, подсядет огромный тип в высоком котелке, и начнётся получасовая болтовня о жизни насущной. Даже на улице их не обойти! Направляющимся к возведённой для первого испытания трибуне слизеринкам встретилось чужаков пять, а на шестом не выдержала Сьюзанна: «Слава Мерлину, им хоть в подземелья не приспичило зайти!». И девушки рассмеялись. С погодой чемпионам повезло. Солнце, конечно, уже совсем не грело, но хотя бы закончилась череда осенних ливней и высохли лужи. Сьюзанна, Трейси и Дафна шли втроём по вытоптанной тропе: Трейси без умолку говорила про Турнир Трёх Волшебников, Дафна самозабвенно игралась с кисточкой толстой косы. Хрустели под ногами засохшие листья. Царила благодать. — Роджер считает, что первое задание не будет опасным, ведь какой от него смысл, когда половина чемпионов может выбыть... Услышав знакомое имя, Сьюзанна поморщилась. О случившемся в баре она пока не рассказала подруге и не была до конца уверена, стоит ли. Роджер ведь её брат, а семейные связи всегда прочнее дружеских, и что наплетёт парень в ответ — неясно. О когтевранце девушка тоже старалась не думать: простить предательство невозможно, как и жить, смирившись с ним. Ну а на сердце камнем легла неприязнь, затмив даже отвращение к Алфонзо. — Что скажете? Сью? Поймав на себе острый взор, Сьюзанна встрепенулась: — Да всё равно, что там будет. Пускай хоть скачки на соплохвостах устроят! — Ну ты и зануда! — возбуждённо расхохоталась Дафна, и Сьюзанне с Трейси всё тут же стало ясно — где-то недалеко ходит предмет её обожания. — Как я выгляжу? — Красавица, — с одобрением кивнула Трейси. — Иди, вон он ждёт. В одно мгновенье слизеринка переменилась в лице: глаза заискрились, наполнились осмысленностью, а от былой мечтательности не осталось и следа. Решительным шагом, источая неотразимое женское обаяние, Дафна удалялась к деревянной трибуне, где наверху ждал её Алфонзо. — И этот тут, — вздохнула Сью обречённо, узнав в собеседнике дурмстрангца его невозмутимого компаньона с лакированной тростью в руках. Оделись оба чересчур вычурно для обычного осеннего дня, особенно Алфонзо: идеально отглаженный тёмный костюм покрывала парадная, строгого фасона мантия, сверху на груди прицеплена серебряная брошь, но не сверкающая — без камней и изысков, — и очень уж похожая на древнюю семейную реликвию. Заметив приближающихся девушек, юноша приподнял с головы шляпу-котелок, и Дафна окончательно растаяла. — Гадость, — пробурчала Сьюзанна, желая развидеть увиденное. — Кому это ты так не рада? Повернув голову к подножию трибун, девушка узнала Сару и Демитриуса, прибывших в школу на первое испытание Турнира. Майкл тоже был с ними. — Сара! Демитриус! Я так рада вас видеть здесь среди всех этих чудаков! Вы же останетесь до вечера? — Боюсь, что нет, — произнесла Сара, одарив мужа нежной улыбкой. — Демитриус тут по работе. — После того, что произошло на чемпионате мира по квиддичу, министр распорядился удвоить защитные меры на всех массовых мероприятиях. Хогвартс — само собой — и вовсе переполнен детьми. Джекоби! — Мистер Корнер живо помахал стоящему наверху трибуны мужчине рукой и игриво щёлкнул расстроившуюся девушку по носу. — А ну-ка не грусти. Всей толпой поднимались на трибуну. Вели Майкл и Демитриус, за ними — Сара и Сьюзанна, а позади перешёптывались об ухажёрах Дафна с Трейси. Дафна говорила исключительно об Алфонзо, что уже ни для кого не было секретом, ведь их часто видели прогуливающимися вдоль берега Чёрного озера по вечерам. А вот в роман Трейси и Эдриана поверить было трудно: оба с характером и явно выраженным мнением, часто противоположным. Он — ярый фанат квиддича, игрок со стажем, завсегдатай квиддичных полей, а она зачастую даже матчи не посещает и, как и любая девушка, любит посплетничать в кругу подружек, что прямолинейный Эдриан находит немного диковатым. — Демитриус! Рад тебя видеть! — воскликнул приветливо Коби. Мужчины обменялись рукопожатиями. — И всю твою семью! Сара, Сьюзанна, Майкл. А это что за красавицы? — Он обратился к Дафне и Трейси, учтиво им поклонившись. — Это Трейси и Дафна, — представила подружек Сьюзанна. — Мы вместе учимся. — У вас просто замечательный сын, — любезно сказала Дафна, первым делом проскользнув к Алфонзо. — Очень галантный и умный, с ним никогда не соскучишься! Чего стоят одни его рассказы про калушары! Джекоби снисходительно оглядел юношу, которого комплимент слизеринки изменил до неузнаваемости. Безмятежность на его лице теперь носила отпечаток благородства. — Как поживает малышка Ева? — спросила Сара, поздоровавшись с мужчиной поцелуем в щёку. — Лучше всех! Ей только в августе стукнуло четыре года, а она уже вовсю проявляет волшебство, представляете? Маленькая такая кроха, тыковка совсем, случайно сожгла половину папиной библиотеки — не нашла книг с картинками. — Джекоби рассмеялся, а все дамы озарились умильными улыбками. — Пришлось подыскивать подходящую школу раньше обычного: в сентябре пришёл ответ из Ильверморни, а месяц назад из российского Колдовстворца: обе школы готовы взять Еву с семи. Только отсылать в такую даль ребёнка... — А Дурмстранг? — поинтересовалась Трейси. — Девочек же обучают там? — Дурмстранг, конечно, великолепен сам по себе. — Джекоби возложил обе ладони на плечи Алфонзо, встав прям за его спиной. — Алфонзо просто в восторге от школы, от устоев северян и учебной программы. Но для девочки нужно что-то по изысканнее... что-то вроде Шармбатона. Я очень надеюсь выловить после испытания мадам Максим и обсудить с ней этот вопрос лично. — Хогвартс? — предложила Сьюзанна. — Хогвартс тоже прекрасен. Я и сам его закончил, — ответил мужчина, оглянувшись на замок. — Но Ева — румынка, а в Хогвартс не берут студентов из-за рубежа. Только Англичан. — Вы учились в Хогвартсе? — опешила девушка. — А на каком факультете? И вы знаете всех учителей? А кто был вашим любимым? Думаю, точно не Снейп, — сказала Сью, обернувшись к Трейси. — Подождите, то есть, получается, вы знакомы с Сарой и Демитриусом со школьных лет? А я думала — нет. Извините, просто вам на вид и тридцати не дашь! Озадаченный обилием вопросов, Джекоби нахмурился и покачал головой, а Алфонзо подавился смешком. — А что смешного? — Сью покраснела от возмущения, окинув парня оценивающим взглядом с ног до головы. — А ты чего разоделся-то? Поглядите, будто в гости опаздывает! — Это костюм к Святочному балу, — расхохоталась Трейси, обогнув подругу на пути к Дафне, и на обеих Сьюзанна уставилась с недоверием. Странно, что ни одна, ни вторая, обе воспитывавшиеся в волшебных семьях и окружённые магией с самого детства, никогда ни о чём подобном не рассказывали. Святочный бал — что это за праздник такой? Ответ лежал на поверхности: Трейси склонила голову, вытянув носок правой ноги, Дафна сделала низкий реверанс; и обе, кокетливо улыбнувшись друг дружке — их лица сияли от счастья, — пустились в пляс. — Та-анцы? — обомлев, Сьюзанна перекосилась. — Я же совершенно не умею танцевать! — А, по-моему, ты прекрасно танцевала с табуреткой на уроке у Грюма, — весело выпалила Трейси в танце. — Ты танцевала с табуреткой? — посмеиваясь в ладонь, спросил Майкл. — Святочный бал — это не только танцы, — объяснил Демитриус. — Это незаменимый атрибут Турнира Трёх Волшебников, который проводится, как и он, раз в пятьдесят лет. Его первостепенная задача — показать школьникам, что амбициям и соперничеству есть место только в рабочих делах, а всему остальному должны сопутствовать толерантность и уважение. Ну а если говорить проще, то цель Святочного бала — сплотить юных волшебников из разных стран. — Как же, — выдохнула Сью, снова посмотрев на Алфонзо. Драконы на первом испытании стали настоящим потрясением для всей школы, а Трейси, как и её брат, оказалась неправа в предположениях. Хотя Сьюзанна считала, что скачки на соплохвостах в качестве задания тоже смотрелись бы зрелищно, она всё же была околдована величественностью этих чудовищных созданий. Языки буйного пламени расплавили гальку в ногах чемпионов, и под конец от арены остались одни руины. К счастью, справились с испытанием все. Как и обещала Сара Корнер, сразу после Турнира они с мужем соскочили по делам, удалился и Джекоби, а Сьюзанна, соврав Дафне с Трейси, что в очередной раз спешит помогать профессору Снейпу, бодрыми шагами брела вдоль длинного школьного коридора, сплошь уставленного кубками, медалями, значками и прочими почётными наградами. Сквозь решётчатые окна сочились в замок багряные лучи заката, рисуя на стенах и витринах тонкие линии. И не было ни одной живой души. «Если этот Джекоби и правда учился вместе с Сарой и Демитриусом, то вполне вероятно, что тут можно что-то про него найти, — размышляла она на ходу. — Да и вообще, он же учился в Хогвартсе. Значит, можно. — Глаза скользили по толстым стёклам, за которыми скрывалась школьная гордость, а полки тянулись бесконечными рядами вдаль коридора. — Как тут много всего! В этом хламе вообще возможно что-то дельное отыскать? — Она остановилась. — Может, он ничем и не отличился вовсе за школьные годы». Стойкости девушки можно было позавидовать: она обошла помещение вдоль и поперёк, сделала кругов десять, каждый раз внимательно вглядывалась в тонкие надписи и многочисленные статуэтки. Миновал час, затем второй, закончился ужин — об этом оповестил звон колокола. Но Сьюзанна продолжала маниакально упорно, невзирая на лёгкий голод и неотступное сомнение. Ближе к девяти часам (времени, когда все студенты должны вернуться в общие комнаты), школьные коридоры опустели, и стал слышен лёгкий треск факелов на другом конце. «Что же я тут делаю, если у этого Джекоби вообще наград нет? — мысль разнеслась в голове гулким эхом. Сьюзанна злилась на себя, и, прежде всего, на ноги, которые отказывались уходить. — Ты не могла проворонить ничего важного! Ты изучила уже всё, что тут только есть! Мяч Альберту Смитту за лучший бросок в истории школы. — Она покосилась на косую статуэтку с золотым квоффлом наверху. — Звезда для Корнелии Митчелл за открытие новой звёздной системы. — Перед глазами сияла миниатюрная звёздная система, названная в честь девушки. Внезапно, внимание слизеринки привлекла длинная чёрная доска, каждое имя на которой было выгравировано изящными серебряными линиями. — Конечно! Доска почёта, как я могла забыть?». Работа началась с самого начала. Фамилии проносились в мыслях с бешеной скоростью: Забини, Рикардсон, Амадеус Корнер; и девушка зачем-то загибала пальцы каждый раз, когда ей встречалась её собственная. Уизли, О'Нейл, Флетчли, Найджел Корнер. Второй палец. Гринграсс, Пруэтт, Пруэтт, Блэк, Эванс, Морган, Демитриус Корнер. Третий палец. Дэвис, Морган, Ренуорд. Стоп. Сью метнула палец обратно на строчку выше, где извилистые серебряные буквы сложились в то самое нужное имя:Джекоби Морган, Слизерин — 1985-1987 гг., капитан команды по квиддичу
«Джекоби Морган, — прошептала Сьюзанна триумфально. Оставалось не более двух десятков имён, которые символично завершались старостами школы того года, Перси Уизли и Джеммой Фарли. — Ошибки быть не может, имя нераспространённое, но...». После недолгого колебания девушка озадаченно посмотрела на три согнутых на левой руке пальца и моментально ринулась к самому началу доски перепроверять имена: два года назад Корнеров было на одного больше. Время поджимало. Часы отбили ровно девять, а вдали послышались быстрые шаги. «Амадеус, — торопилась слизеринка, боясь не успеть, и почти интуитивно находила имена нужных бывших студентов. — Найджел. Демитриус». И снова в самое начало. Шаги становились отчётливее, кончалось время. «Амадеус — Найджел — Демитриус». Из-за угла вынырнула хрупкая девушка. Длинноволосая блондинка сразу обнаружила нарушающую школьные правила Сьюзанну и поспешила к ней — мантия разлеталась волнами за её спиной, даже не касалась грязных школьных полов, а на груди блестел золотой значок старосты. «Амадеус — Найджел — Демитриус», — впала в панику слизеринка, когда глаза её остановились на человеке с именем «Синептимус Розенбаум». Два года назад именно этот неизвестный был Корнером. Сью побледнела как полотно. — Эй, девочка, — окликнула слишком низким для девушки голосом приближающаяся староста. Она была с Когтеврана. — Девять часов, марш спать! — Извини, — виновато бросила Сью, зачем-то начав оправдываться. — Просто профессор Бинс задал, ну... написать сочинение. И я, э-э... долго разбиралась тут. Невозмутимой старосте было всё равно. — Я уже ухожу! И слизеринка со всех ног бросилась в противоположную от когтевранки сторону, пока та не успела снять со Слизерина парочку баллов.***
Ловко перекинув огромную кипу старых газет магического мира и стопку пожелтевших от времени бумажных свитков, мужчина рукавом своей потрёпанной кожаной куртки смёл грязь со стола. Его маленькие глаза устремились в одну единственную точку на столе — отчётный лист, который ему предстояло заполнить этим вечером, чтобы следующим утром с гордостью вручить его директору школы. Мелькнул пушистый хвост. Очертив мягкими лапками неровный круг вокруг себя, миссис Норрис уселась на самом краю. Её хозяин, мистер Филч, обмакнул кончик пера в чернильницу и принялся писать. — Мя-ау, — довольно протянула кошка и вдруг устремила два красных глаза в сторону двери. Раздался мощный стук. Нервно выругавшись неприличными словами, Филч вскочил со стула и пошёл на шум. Свежий отчётный лист с жирным чёрным пятном посреди первой графы остался лежать рядом с кошкой. — Мистер Филч, открывайте же! — кричал женский голос из-за двери. — Там такое произошло! Вопиющее безобразие! Безобразие — слово, обладающее особенным магическим свойством для любящего порядок завхоза, — подействовало на мужчину неукоснительно. Сьюзанна знала, что это сработает: паника и неосведомлённость всегда меняет людей в неоднозначных ситуациях, а уж куда бить этого человека было ясно. Оставалось только убедить себя в жути произошедшего. — Открывайте! Скорее! — Иду, — прохрипел он. Прихватив с прикроватной тумбочки большой керосиновый фонарь, Филч отворил низкую дверь и замер. Хрипатый, колеблющийся возглас растворился на кончике его языка: увидеть после отбоя на пороге своих покоев четверокурсницу он никак не ожидал. — Я не знаю, кто это сделал, — с наигранным возмущением верещала Сьюзанна, не обращая внимания на смущение мужчины. — В зале наград кто-то специально испортил доску почёта! Перечеркнул имена! Беспредел! — Не может быть, — гаркнул завхоз. — На все экспонаты зала трофеев наложена магия, с которой ни один студент школы не в силах справиться. — Как тогда вы объясните то, что раньше там были другие имена? — Привиделось! — Вы хотите сказать, что я вру? — Врёшь! — коротко и с раздражением выдал в последний раз мужчина и рывком захлопнул дверь прямо перед носом Сьюзанны. Тяжело заскрипели полы, и уже чуть более отдалённый голос донёсся изнутри. — Ничего, миссис Норрис, это просто дурная ученица. Хлопком сомкнулась каменная стена за спиной запыхавшейся Сьюзанны. Общая комната погрузилась в звенящую тишину: за дальним столом в полу-кромешной тьме учились два старшекурсника, рыжая девчушка на курс младше сорвала со спинки кресла свой шарф и устремилась в сторону спален. Оттуда доносился монотонный шум слизеринцев, которые уже легли в кровати и бурно обсуждали школьную повседневность перед сном. Бесшумно пробравшись вглубь гостиной, Сьюзанна яростно бросила сумку на стул и плюхнулась на диван. Казалось бы, день был плодотворным, сдвинулось с мёртвой точки начатое давно дело, но чего ожидать от дальнейших поисков было неясно. Особенно её пугали исчезнувшая фамилия и неоднозначная реакция школьного завхоза. «А что, если доска и правда околдована?» — вздохнула девушка. Она обернулась к камину и увидела Драко Малфоя, дописывающего сочинение по Истории магии и по сторонам не озирающегося. — А ты чего не спишь? — Занят, — изрёк Драко, поставив жирную точку в конце пергамента и торопливо сосчитав дюймы. Вскоре его умирающий от любопытства взгляд пронзил однокурсницу. — Меня никак не отпускает интерес: что сделал Дэвис? — Дэвис — круглый идиот! — горячо выпалила Сью, чувствуя мощный прилив гнева. Все, кто находился рядом, обернулись. — Идиотский дурацкий идиот! Ты знаешь, Драко, что мы с ним никогда и не были вместе? Это всё придумка школьных стен! — Ей захотелось выплеснуться: крушить, ломать, рвать, всё, что угодно, лишь бы это ушло. — После прошлогоднего матча люди сочинили сплетни о нас, и знаешь что? — Он воспользовался этим, чтобы обезоружить тебя на матче также, как его обезоружила ты? — ДА! — отдышавшись, на что ушла целая короткая пауза, девушка успокоилась. — Удивлён. Я тоже слышал в коридорах подобные разговоры, но Флинт снял тебя с матчей в том году, и не факт, что следующий капитан тебя оставит. Так что Дэвис, судя по всему, действительно идиот. — А сейчас он только и засматривается на Флёр Делакур, а его друзья в голос кричат, что «влюбился же наш Роджер». Драко несдержанно прыснул в кулак и, закинув длинные ноги на кофейный столик, растянулся на спинке дивана. Таинственный сумрак гостиной укрыл его великолепие, лишь огненные языки пламени плясали в светлых холодных глазах. — Он ей всё равно не пара. Отошьёт его — увидишь! Если он вообще осмелится к ней подойти, — он мечтательно уткнулся в потолок. — А я говорил тебе: не верь Дэвису. Может, иногда стоит прислушиваться к однокурсникам? Пускай даже ко мне? С минуту оба в забытье смотрели кто куда. Драко отбивал по кожаной обивке ритм одной известной в мире магии песни, Сьюзанна, слышавшая её не неоднократно по волшебному радио у Сары и Демитриуса, тихонько напевала её себе под нос. С началом припева, оба приободрились. — Ты, кстати, с кем идёшь на бал? — спросил Малфой. — Кто-то пригласил? — Не пойду я вообще на этот бал. Тем более с парнями: от вас всегда одни неприятности! — Сьюзанна встала и кинула напоследок. — Уж лучше убиться о Гремучую Иву, чем танцевать эти дурацкие танцы.