Спасибо, папочка

      — Сапиенция люцет.       Каменная горгулья тяжело задребезжала, поплыла вверх тесная платформа и Кристиан еле успел сделать шаг вперёд. В кабинете Дамблдора мальчишка бывал уже кучу раз. Каждое лето, когда пустели школьные стены, а друзья разъезжались на каникулы, он мог прийти сюда в любое время дня, если директор, конечно, и сам был на месте. Обычно Альбус давал Кристиану разнообразные задания: например, помочь профессору Спраут собрать прыгающие поганки в Запретном лесу или отполировать в хранилище мадам Трюк все казённые мётлы; и гриффиндорец был готов выполнить что-нибудь ещё, но сегодня необычный день. Кристиан слегка покачнулся, когда винтовая лестница довершила оборот и смело проник внутрь, даже не постучавшись. Альбус Дамблдор трепетно изучал содержимое своей библиотеки, водя пальцем по корешкам толстеньких книжек от одной к другой и изредка задерживаясь на какой-то более, чем на секунду. На круглых столиках вокруг кряхтели и пыхтели замысловатые вещицы, сладко спал в своём пристанище феникс Фоукс, переговаривались прошлые директора на развешанных по стенам портретах.       — Звали, профессор?       — А, Кристиан, — вздрогнул старик, зацепив кончиком пальца краешек книги. Голос его звучал душевно. — Устраивайся, угощайся.       Юноша на ма́лое не рассчитывал — без тени сомнения опустился прямиком в директорское кресло и потянулся за любимым Дамблдором лимонным щербетом.       — У вас снова для меня какое-то поручение? Расставить в вашем кабинете книги в алфавитном порядке? Или нет! — он, сияя, приподнялся. — Распинать всех гномов с грядок?       — Не совсем, — сказал Дамблдор спокойно. Он оторвался от книжного шкафа и зашагал мимо уставленных серебряными вещицами столика. — Скажи мне, Кристиан, что ты знаешь о своём отце?       Юноша замешкался.       — Ну-у, насколько честным должен быть ответ? Я, знаете ли, боюсь сказать чего лишнего.       — И это замечательно. Только ты помнишь наш уговор? Никаких секретов.       — А вдруг я сделаю хуже? — спросил Кристиан вкрадчиво. — Откуда же мне знать, зачем вам это надо?       Профессор Дамблдор размеренными шагами подобрался к столу и на самый его край поместил выбранную им книгу. Его взгляд — открытый и благосклонный — засиял из под очков половинок, когда директор упёрся руками в стол и склонился к мальчику.       — Тебе нечего бояться, мой друг.       — Ну, хорошо, — согласился Кристиан и устроился поудобнее. — Мой отец — Сириус Блэк. Не сказать, что, узнав об этом, я обрадовался. Когда твой отец — преступник, а все вокруг сотрясаются от его имени, всякий начнёт осторожничать. Но всё изменилось, когда он пришёл в нашу гостиную. — Парень замялся, вспоминая детали той ночи. — Я очень испугался, но он... он, казалось, боялся меня ещё больше. И...       — Всё, что ты рассказал, так и есть. Ты не винишь его, надеюсь?       — Нет, сэр.       — Я должен тебе рассказать кое-что, но прежде, — оборвав предложение на полуслове, Дамблдор выдержал скромную паузу, — ты должен знать, что в тех деяниях, за которые Сириус Блэк был заключён в Азкабане, он невиновен. Жизнь твоего отца после побега непроста. Он долгое время укрывался заграницей — в Великобритании, как ты понимаешь, за его поимку всё ещё назначено крупное вознаграждение. Но этим летом дела сильно изменились. — Старик, тяжело выдохнув, присел на ручку собственного директорского кресла. В голосе его зазвучала тревога. — Этим летом он вынужден вернуться на родину в виду сложившихся обстоятельств и вопреки всем здравым смыслам.       — Значит, мой отец сейчас в Англии? — оживился Кристиан.       — Верно.       — И вы же разрешите мне с ним увидеться? — с волнением попросил Кристиан, сложив ладошки у груди. — Пожа-алуйста, профессор.       — Я разрешу тебе даже пожить у него. Некоторые твои приятели, Джинни Уизли, например, тоже будут там. Однако, запомни три правила, их соблюдать нужно неукоснительно: покидать дом без взрослых строго запрещено, вступать во взрослые разговоры строго запрещено и любое слово взрослого — закон, — предупредил Дамблдор внушительно.       Кристиан плохо запомнил первые впечатления о доме Сириуса. Когда отворилась входная дверь, а в тонком проёме коридора возник силуэт отца, он немедля бросился навстречу, сшибая коробки, хлам, деревянные рамы и прочие вещицы, что попадались под ноги, и раззадорив тем самым мирно сопящих человечков на холстах. Со всех картин теперь доносились крики, проснулась страшная женщина за портьерой и осыпала всех вокруг ругательствами, коих Кристиан никогда раньше не слышал. Многоголосный гвалт на добрые несколько минут поглотил все звуки, утонули в котором и первые слова. Сириус отпустил сына нескоро. Они сжимали друг друга с невероятной мужской силой, и на глазах обоих проступили слёзы. Видеть сына в последний раз тринадцать лет назад — это настоящая жизненная трагедия. Расчувствовался даже Альбус Дамблдор, которому кое-как удалось угомонить вопящих с изображений волшебников и который, приблизившись к отцу и сыну, положил свои руки им на плечи.       — У вас двоих впереди вся жизнь, чтобы насладиться компанией друг друга, — сказал он, и добром засияли сквозь очки-половинки его светлые глаза. — Сириус, Кристиан, пройдёмте на кухню. Нам есть, что обсудить.       Из всех своих товарищей Кристиан побывал на кухне этого дома первым. Тогда это было тёмное, мрачное помещение: в потолках лоснилась плотными слоями паутина, шкафы, сервизы и полки разгромлены, побита посуда и стёкла, и всё это вперемешку с щепками, изогнутыми столовыми приборами и грудами хлама устилало грязные полы. В очаге с другой стороны от входа горел маленький огонёк, а рядом кучей навалены отсыревшие от влаги заплесневевшие брёвна. В центре — стол, одна его половина накрыта рухлядью, чугунными сковородками, кастрюлями, и какими-то непонятными приспособлениями, а на второй половине убрано: расставлены старенькие тарелки и кубки, а в центре возвышался медный котёл с исходящими от него ароматными парами.       — Это и есть твой дом? — спросил Кристиан у Сириуса легко, с помесью восторга и ошеломления осматривая живой хаос. — Значит, мы навели бардак в гостиной, когда ты приходил, а ты решил разгромить свой дом?       Засмеявшиеся за столом люди отвлекли внимание парня. Он оглядел их и мгновенно узнал любимого преподавателя Защиты от тёмных искусств.       — Здравствуйте, профессор Люпин!       На слове «профессор» мужчина душевно улыбнулся:       — Привет, Кристиан.       — По сравнению с тем, каким увидели этот сарай мы, сейчас тут очень даже прибрано, — заговорила незнакомка с кудрявой тёмной шевелюрой и узенькими глазами. — Мы уже успели прибрать кое-что.       Сириус, очень громко фыркнув, неодобрительно на неё покосился.       — Это Нимфадора Тонкс, она метаморфанимаг, — представил он девушку, заняв место на стуле рядом. — Может менять свою внешность по желанию, так что не пугайся, если это увидишь.       Устроившийся во главе стола Дамблдор с опаской принюхивался к исходящим из котла на столе запахам. Оказалось, что Нимфадоре, которая сразу просила называть её Тонкс, удалось состряпать блюдо типа плова почти из ничего. Оно получилось невкусным, отвратительным, откровенно говоря, но оголодавшие волшебники и виду не подали, что им не понравилось. Кристиан то и дело поглядывал на отца, давящегося каждый раз, когда Тонкс от него отворачивалась, и улыбался в ожидании предстоящих с ним бесед. Вскоре тарелки опустели и заговорил Дамблдор:       — Спасибо за тёплый приём, друзья. Работа тут идёт полным ходом, я смотрю. Кое-что, однако, надо обсудить. — Он плавным движением руки попросил вернуться на место подскочившего школьника, решившего, что во взрослые разговоры ему уже влезать запрещено. — Кристиан, я думаю, с удовольствием поможет приготовить дом к появлению остальных, а пока ему нужно знать следующее. В связи с недавними событиями, смертью юного студента школы и возвращением Того-кого-нельзя-называть, возобновление деятельности Ордена видится мне необходимым. Этот дом, дом твоего отца...       — И твой дом, — перебил Сириус.       — И твой дом, — добавил директор мягко, — на длительное время станет нашей штаб квартирой. Но вот вопрос, Кристиан, — старик обратился напрямую к мальчику: — как упрятать от глаз недоброжелателей целую рабочую структуру?       Кристиан задумался.       — Вы же не думаете, профессор, что я с радостью расскажу кому-нибудь о том, что слышал?       — Нет, конечно, — улыбнулся Дамблдор. — Мой вопрос в другом.       — Значит, магия, сэр, — с видом, будто он являлся ближайшим советником Дамблдора, сказал мальчишка. — Защитные чары. Те самые, которыми защищают целые дома.       — Ты прав, мой друг, — согласился Альбус и обратился к мужчинам. — Римус, Сириус, надо довести до конца это дело. Но сначала, — он хлопнул в ладоши и рядом появился домовой эльф Хогвартса. — Это Добби, Кристиан. В случае чего, юноша, Добби всегда тебя услышит.       Мужчины отсутствовали долго. За это время Тонкс успела удивить мальчишку своими перевоплощениями, прибраться в части сервантов и даже разобрать кое-какой хлам с другой стороны стола. Когда распахнулась дверь, и появились не в меру озабоченные Римус и Сириус, и Дамблдор в блаженном спокойствии, девушка с осторожностью изучала крупный стеклянный шар.       — Римус! — воскликнула она, напрочь позабыв о находке, и бросилась к Люпину.       — Теперь, когда дом надёжно защищён, моё присутствие здесь ни к чему. У вас тоже много дел. Артур с семьёй прибудут со дня на день. — Напоследок директор отозвал Сириуса. — Мальчишка у тебя необычайно смышлёный, — заговорил он менторским тоном, — но глаз с него не своди. В прошлом году этот юноша умудрился подсунуть другому ученику лакомство, от которой плечи того покрылись пышным оперением.       Кристиан, который, безусловно, всё это слышал, засмеялся. Это было вполне в духе их забав.       — Ну ученик-то тот слизеринец хоть? — спросил Сириус шёпотом, чтобы сын не услышал.       Тогда Альбус Дамблдор смерил его укоризненным взглядом из-под своих очков-полумесяцев и со спокойной душой удалился.       До вечера в доме Блэков полным ходом шла уборка. Первым делом решено было обустроить комнату для Кристиана, которая находилась в самом конце коридора третьего этажа и была в ещё большей разрухе, чем кухня. Сириус разрешил сыну пользоваться магией, даже обучил парочке примитивных заклинаний, коими юноша связывал разложенные по кипам книги и отправлял их в коридор в большие коробки, которые Римус и Нимфадора переправляли в чулан на крыше. Уборка не была для обременением — за это время Сириус рассказал Кристиану историю семьи Блэк такой, какой она была на самом деле: странной, покрытой мраком и предубеждениями, и мальчишка нашёл в ней что-то очень поучительное.       — Нельзя же ненавидеть людей только потому, что в них нет чистой крови! — воскликнул он Сириусу, прервав магический контакт с кучей хлама, и та с грохотом повалилась вниз. — Мой друг, Колин, тоже магглорожденный, но он очень хороший человек!       — Я безмерно счастлив, что все эти чистокровные устои нашей семейки обошли тебя стороной.       Узнав, что отец его выбрал Гриффиндор сам, Кристиан зажёгся неподдельной гордостью, и, надо подумать, рассказы про Вальбургу и Регулуса Блэк восхищения у него не вызвали. Он настоятельно потребовал от Сириуса не упоминать больше их имён, желая раз и навсегда избавить дом благородных Блэков от «сомнительных гадюк». В свою очередь поделиться прелестью школьных лет мальчишка не спешил: он-то частенько вытворял что-то эдакое, но вот как отнесётся к этим выходкам взрослый человек, неясно.       Глубокой ночью (Римус уже удалился к себе, а Нимфадора соскочила на ночное дежурство) комната была готова. Кристиан развешивал по стенам гриффиндорскую атрибутику, украдкой поглядывая на укладывающего его же вещи в платяной шкаф отца. Сириус был совсем другим — не таким, каким юноша видел его в гостиной: его взгляд не был ни грозным, ни сбитым с толком, а мягким и любящим, счастливым, если так можно сказать.       — В школе я был тем ещё негодяем, — говорил Сириус, особо бережно сворачивая красно-золотой шарф Кристиана. — Я так устал от нашей семейки, что твёрдо решил найти друга в том, кто разделяет мои взгляды на жизнь. Я быстро подружился с Джеймсом Поттером, отцом Гарри, и Римусом, хотя он и в школьные времена был спокойнее нас вдвое. Чудесное было время! Без сомнений. Мы, знаешь, околдовывали всё, что движется, и неплохо преуспели в изобретательности. Но особенно тешили нас дуэли со слизеринцами.       — И вас не наказывали за это? — удивился Кристиан.       — Нас ни разу не ловили. Однажды мы устроили дуэль целым курсом мальчишек. Представь себе: глубокая ночь, гроза... пятеро гриффиндорцев и пятеро слизеринцев сражаются до потери сил в школьном дворе. Причем слизеринцы, скажем так, уже тогда не скупились на по-настоящему тёмную магию. Джеймсу ой как не повезло! Ему с корнем вырвало все ногти прямо накануне квиддичного матча. Пришлось соврать мадам Помфри, что он спросонья оступился на лестнице в гриффиндорской башне и соскоблил всё до основания, пока пытался затормозить.       — А почему правду не сказал? Наверняка того, кто проклял его, выгнали бы из Хогвартса.       — Кодекс дуэлянтов, — гордо заявил Сириус. — Мы придумали его на пятом курсе, когда поняли, что перепалки со слизеринцами превратились в нашу маленькую традицию. Это такой лист пергамента, в котором было штук тринадцать правил и десяток подписей, оставленных кровью. Тот, кто хоть раз нарушил пусть даже одно правило, исключался навсегда, а в довесок получал проклятье дуэлянта.       — Что это?       Закончив с последним полотном, юноша спрыгнул на пол и уселся на свою кровать. Она была такой же, какой могла быть кровать их семьи, но после облагораживания помещения гриффиндорской расцветкой выделялась уже не так заметно.       — Получив это проклятье, человек теряет часть своих способностей в частности из-за того, что боевые заклинания получаются очень слабыми. Надо думать, что никто из нас клятву кодексу так и не нарушил.       — Ух ты! — воскликнул Кристиан. Он уже улёгся, а приземлившийся на мягкие перины у ног сына Сириус заботливо укрыл его одеялом. — Но Сириус! Магия на крови это же... тёмная магия?       — Не всегда. Древняя и сильная — да. И уж не думаешь ли ты, юноша, что этот мир такой невинный? — мужчина усмехнулся. — Тёмная магия, древние ритуалы... всё это знать полезно. Иначе как ты собираешься противостоять злу? А?       Глаза Кристиана загорелись пониманием. Он молча согласился.       — Знаешь, на фоне ваших развлечений всё, что делал в школе я — пустяки. — Парень в полумраке всмотрелся в заинтересованные глаза отца: в них, обнажая чистую душу, резвилась одинокая искорка. — Когда я приехал в Хогвартс, я думал, что там все такие как... наша семейка. Навыдумывал кучу всего и сразу приобрёл заклятого врага в лице Юлия Харпера.       — Слизеринца?       — А кого ещё? Иначе подменил бы я стандартный ингредиент для зелий на волшебный искристый порошок? — Кристиан расхохотался, а Сириус вместе с ним, явно радуясь забавам сына. — Снейп в такой ярости был, честное слово! Криков устроил, выгнал всех! Кстати, мы и дрались с ним!       — Со Снейпом?       — Нет, с Харпером! Только без палочек, кулаками: его фингал светился больше недели.       — Весь в меня, мальчуган! — Сириус, ликуя, потеребил сына за кудрявые волосы. — Я тоже с напористым характером. Никогда не мог обойти стороной напыщенных индюков!       — Как и я. Слушай, — зашептал Кристиан заговорщицким тоном, приподнимаясь с подушки, словно в доме их кто-то мог услышать. — Харпер мне так надоел, что я решил пробраться к слизеринцам в спальни и выбросить все его вещи. Пивз пообещал рассказать мне, где у них вход, но взамен попросил раздуть садового гнома у теплиц. Фред и Джордж... когда Дамблдор говорил тебе про Уизли, он именно их имел в виду... показали мне отличное заклинание, но я немного перестарался... и... меня поймали. Зато гном получился размером с хоро-ошего такого тролля!       За весь вечер Кристиан упомянул близнецов ещё столько раз, что когда на следующий день они первыми появились из камина, Сириус с большим удовольствием пожал им руки со словами: «Так вы, значит, Фред и Джордж. Добро пожаловать! Кристиан мне про вас все уши протрещал». А потом наклонился ближе к их головам и выдал еле уловимым шёпотом: «Конфеты-оперители, гениально!».       Оказавшись прямиком в центре хаоса или, быть точнее, в центре захламлённой гостиной дома Сириуса Блэка, Молли Уизли заохала — объём работ предстоял огромный и приступать следовало немедленно. Обязанности разделили следующим образом: Артур готовил спальню для них с Молли, Джинни и Гермиона свою, Рону помогал Сириус, Кристиан — близнецам, а миссис Уизли завершала уборку на кухне и занималась ужином. Фред и Джордж, оставшись с приятелем наедине, отчитали его за то, что он рассказал отцу про их шаловливые занятия, ведь если бы об этом узнала их мама, вселенная бы схлопнулась. Когда с уборкой было покончено, Фред магией запер комнату.       — Смотри, Крис, — сказал Джордж, вытащив из карманов их с Фредом мантий четыре карликовых пушистика. — Взяли двух таких по скидке в Волшебном зверинце, решили вывести стаю. Милые, правда?       Все четыре зверька в ладонях парня заурчали, а одного он усадил в руки Блэку младшему.       — Милые, да, — безотрадно выдавил Кристиан. Наверняка братья уже придумали, что с ними делать, но ничего весёлого ему в голову не шло. — Они что, только урчат? Скукота!       — Вообще-то, не только, — возразил Джордж. — Они просто обожают всякую дрянь лопать.       — Погоди-ка, Джорджи! — оборвал на полуслове отвлекшийся от водружения большого красного полотна над кроватями Фред. Тонкая ткань сорвалась и в скользящем полёте накрыла юношу с головой. — Давай, мозговитая башка, что ты думаешь по этому поводу?       Кристиан подождал, пока друг выберется из под тряпки. Ехидная улыбка пробежала по его лицу.       — Ну, для начала их можно было бы разукрасить. А то они все как после волшебного средства для чистки котлов.       — А что, неплохо! — в голос воскликнули близнецы. Продолжили по очереди:       — Этим ты и займёшься!       — Забирай пушистика, держи краски.       — Вот тебе горелка и основа для зелий.       — Чуди! — закончили они снова вместе и тут же вытолкали юного друга из своей комнаты, закрыв следом дверь.       Странные они, подумал Кристиан. Ещё никогда Фред и Джордж не предлагали ему участвовать в своих опытах. На его долю всегда выпадало проворачивать фокусы в школе. Это ведь именно Кристиан умудрился незаметно подлить коту Дэвиса морозное зелье, и в слизеринскую гостиную проникнуть ему тоже удалось бы, не поймай его, раздувающего гнома, профессор Спраут. В своей комнате мальчишка задумался. Окрасить зверька надо было как-то изнутри, но как? Для начала решить с цветом. Глянул на стену — на гриффиндорского льва — красный. Дальше что? Кристиан вдруг вспомнил, что на втором курсе они варили Дыбоволосное зелье и решил, что раз оно влияет на волосы, может и окрасить их с его помощью тоже получится. Два часа кипела работа. Ингредиенты собирал кропотливо: какие-то остались в чемодане с прошлого года, что-то он выпросил у братьев, а крысиные хвосты и вовсе нашёл на кресле в захламлённой гостиной. Наконец, зелье было готово. Отвар получился неописуемо вонючим, едкий запах заполонил коридор третьего этажа, призвав словно белку на жёлуди Сириуса Блэка. Отец, прогнав на всякий случай магией запах в коридоре, зашёл в комнату с закрытыми от жгучей вони глазами.       — Чем ты тут занят? — грозно спросил он, размахивая руками у носа, словно жест этот мог чем-то помочь. — Что ты делаешь, Кристиан?       На столе он увидел бурлящий смрадной жидкостью котёл, запачканное фарфоровое блюдце и зверька, которого сынишка тыкал пушистым носом в мерзкую остывшую жижу.       — Оставь в покое бедное животное!       Сириус не на шутку рассердился, вырвал пушистый клочок из рук экспериментатора и положил его на стол, и ставший заложником ситуации зверёк сразу притянул себя языком к дальнему краю.       — Ты бы сам эту дрянь стал пить? Что это такое вообще?       — Дыбоволосное зелье, — ответил Кристиан гордо. — Постой! А ты прав. Сам бы я эту штуку ни за что в жизни не выпил, — он задумался, а лицо Сириуса смягчилось, но лишь на мгновенье. — Но если его разбавить сахаром, то, может быть, и проскочило бы!       На кухне во всю корпела с восстановленной магией грязной посудой миссис Уизли. Тарелки и чашки, стаканы и столовые приборы, кастрюли и сковородки и даже котлы парили в воздухе: одни отправлялись в большой мыльный чан, другие под толстую струю воды, третьи протирала зачарованная тряпка, а с особо сложной грязью боролась специальная щётка. Молли прекрасно справлялась со всем одновременно и даже имела время отвлечься на примчавшегося к ней Кристиана.       — Миссис Уизли, у нас есть сахар?       — Да, в сервизе, — ответила женщина, указав свободной рукой на тяжелую сахарницу за грязным стеклом.       Мальчишка схватил ёмкость целиком и тут же поспешил наверх, ничего не объяснив, только на выходе споткнулся о первую ступеньку и чуть не упал.       — Кристиан! — встрепенулась Молли, но уронить разом всю посуду не рискнула.       Вернувшись в комнату и громко хлопнув дверью, мальчишка высыпал в котёл всё разом. Забурлило варево пуще прежнего, основа для зелий, вступив в реакцию с сахаром, загустела, а ядовитый запах наполнился терпкостью. Подержав зелье в котле ещё минут тридцать, Кристиан под удивлённый взгляд отца наполнил уже другое фарфоровое блюдце обновлённым рецептом и поставил его к носу пушистика.       — Пей, — скомандовал он зверьку.       — Так, всё, довольно! — не выдержал Сириус, но сын перегородил ему дорогу к столу:       — Эти зверьки просто обожают всякую дрянь!       Хлюп! Учуяв сладкие нотки, пушистик в один присест проглотил всю жидкость, а отец и сын, оба вытаращили глаза. Получилось, однако, совсем не то, что ожидал юноша: мохнатый шерстяной покров существа разлетелся по всей комнате прямо с волосяными фолликулами, оставив на тонкой бледной коже существа пупырчатые мурашки. Глаза зверька сделались большими и жалобными, а сам он съёжился как маленький беззащитный комочек.       — Послушай, юноша, — сказал Сириус как никогда грозно. Впервые с прибытия Кристиана голос мужчины был переполнен неподдельной серьёзностью. — Когда дело касается слизеринцев, которые и сами вполне могут дать тебе сдачи, я возразить не могу — забавляйся. Но издеваться над беззащитным кулёчком я тебе не позволю. Это неблагородно! В конце концов, ты гриффиндорец или кто?       Кристиан, опустив глаза в пол, смиренно молчал.       — Вылечи пушистика или мне придётся тебя наказать!       Слова отца так сильно подействовали на Кристиана (а если быть точнее, то он просто не ожидал, что Сириус может быть строгим), что мальчишка завернул пушистика в тёплый зимний шарф и побрёл в комнату Фреда и Джорджа докладывать им о провале.       — В смысле пушистик заболел? — спросил Фред, отрываясь от изучения своих же записей в тетради.       Тогда Кристиан развернул шарф, и перед глазами близнецов предстал лысый зверёк собственной персоной.       — Мерлиновы кальсоны, Фредди! Мы должны были это предвидеть!       — Что ты взял за основу?       — Дыбоволосное зелье.       — Что-о? — Фред, откинув в сторону тетрадь, вскочил с кровати и схватился за голову. Глаза его выпучились. — Оно же рассчитано на взрослое существо! Это же прям первой строчкой пишется во всех пособиях: «Одна унция зелья рассчитана на...».       — Вот уж действительно волосы на дыбы встали, — сочувственно вздохнул Джордж, который забрал зверушку у Кристиана и, поглаживая её тонкую морщинистую кожу, отошёл к столу. — Встали и отвалились.       — И что теперь, мозговитая твоя башка!? — бросил Фред язвительно. — Что дальше ним делать? Чем его лечить?       Кристиан задумался. Вместе с мыслями в его голове, поменялось и выражение лица:       — Не уверен, что вам понравится, но можно скормить ему канареечную помадку.       Одарив приятеля взглядами полными смятения, близнецы договорились обо всем без слов. Фред кивнул носом в сторону пушистика — Джордж, насупив брови, покачал головой; Фред метнул взор в сторону чемоданчика на тумбочке — Джордж снова покачал головой; теперь нахмурился Фред, явно спрашивая «почему» — Джордж пожал плечами; Фред закивал головой — и Джордж, бессильно закатив глаза, испустил остатки воздуха:       — Пф-ф... Ладно, так ему хоть холодно не будет.       Просвистела через всю комнату помадка. Джордж вложил её зверьку прямо в рот и — о, чудо! — пушистик в ту же секунду надулся, покрылся пышным оперением, растопырил пёрышки, прямо как морской ёж иголки, и не спеша, словно стал воздушным шариком, полетел к потолкам.       — Ого-о, — обалдело растянул Кристиан. — Вы когда-нибудь видели такое?       — Ни-ког-да.       — Надо снять его оттуда!       Зверёк не дался: завилял к шкафу, увернувшись от рук Джорджа, стянул что-то с верха длинным красным языком, и заурчал с двойной силой.       — Да не трогай ты его! — остановил брата Фред. — Урчит же, значит ему это нравится. Пускай летает там себе на здоровье!       — Ладно, пускай. Хоть пауков всех пожрёт! — задумался Джордж и в шутку добавил. — А потом Рону его подарим!       К вечеру миссис Уизли успела и кухню очистить, и ужин состряпать. Спустившись вниз и увидев помещение в первозданно чистом виде, Кристиан захлопал в ладоши: все разбитые доселе стёкла восстановлены, хрустальные вазы и фарфоровые сервизы натёрты до блеска и расставлены по полкам, лишний хлам покинул это место, а стол накрыт. Над очагом — большой котёл с запечённой в овощах баранине, дивный запах разнёсся по всему дому и хорошо ощущался даже в провонявшем коридоре третьего этажа. Вскоре подтянулись остальные. Во главе стола уселся Сириус, рядом с ним Артур и младшие Уизли, Гермиона и, наконец, близнецы.       — Чай сегодня будет без сахара, — твёрдо предупредила миссис Уизли, взмахнув рукой с деревянной ложкой для гарнира. — Джинни, Гермиона, давайте ваши тарелки.       — Как без сахара? — удивилась Джинни.       — А куда он делся? — поинтересовался недоумённо Джордж.       Молли упёрла руки в боки и наклонилась к утащившему сахарницу юноше:       — Об этом спросите у Кристиана! — фыркнула она, зацепила взглядом Сириуса и отвернулась к котлу.       Кристиан встрепенулся. Фред и Джордж много раз рассказывали про строгий нрав своей мамы, и ему не хотелось бы, чтобы она и его начала отчитывать. А узнай она про близнецов, они-то тоже замешаны в этом всём, хоть и косвенно... благодарности от них за это точно не ждать. Может даже хуже: отстранят его от мелких дел и школьных забав, которые он любил больше, чем что-либо в Хогвартсе.       — Это я попросил его, Молли, — сказал Сириус и как ни в чём не бывало отправил в рот большущий кусок горячей баранины. — Дом долгое время был в разрухе, сахар стоял до этого тут лет десять, не меньше. Я попросил сына принести ту сахарницу, чтобы никто ненароком не додумался насыпать сахар оттуда. И правильно сделал: там такая живность завелась — крупная, мохнатая... пришлось с ней немного повозиться.       — Пауки? — спросил Фред, из-за чего Рон вздрогнул.       — Кстати, надо будет потом это всё убрать, — обратился мужчина к сыну, незаметно ему подмигнув.       — Об этом можно было и сказать, Сириус, — возмутилась миссис Уизли и почти сразу успокоилась.       Улыбнувшись в благодарность отцу, Кристиан налетел на стряпню миссис Уизли с большим аппетитом: вкуснотища неописуемая. Особенно хорошо получились в сочной подливе от мяса овощи, которые Джордж активно выцеживал с тарелки и прятал под стол. Из-под стола еда уже не возвращалась.       — Ненавижу помидоры, — объяснил он, выковыряв склизкую красную кожицу и опустив вилку с ней вниз.       Мелькнул длинный язык, и ненавистные помидоры провалились в глубокую бездну желудка маленького беззащитного пушистика.       — УРР...       — Вот уж действительно лучшие создания.       — Ну и куда делся сахар? — спросил шёпотом Фред.       — В Дыбоволосное зелье.       — Хорошо ещё, что она не знает, что один мешок одолжили мы с тобой, — обратился Джордж к Фреду. — Представь, какой был бы скандал. Как вы только посмели... взять целый мешок... его бы хватило на год!       — А вам он зачем?       — А вот, — Фред достал из кармана ириску и вложил её в руки Кристиану. — Успели сегодня сделать целую партию ирисок-гиперъязычков.       — Это те самые, от которых язык вырастает?       — Ещё какой! — сказал Джордж, утащив под стол очередной помидор.       Бамс! Миссис Уизли стукнула ладонью по столу да так, что ходуном заходил котелок в его центре. Джинни и Гермиона испугались, насторожился Рон и все трое шутников в удивлении уставились на женщину.       — Фред, вынь руки из под стола!       — Я Джордж!       — Прости Джордж! Фред! То есть Джордж! — Женщина и сама запуталась. — Выньте руки из под стола оба!       Все остальные захохотали.       — Да Фред я! Фред!       — УРР...       Пушистик остался сидеть на ногах Джорджа, а юноши продолжили кушать, не обращая на него внимания. Теперь Фред помогал брату покончить с ненавистными помидорами, Кристиан, задумавшись, ощупывал в руках ириску, а зверёк под столом всё ждал, когда и ему что-то перепадёт. Хлобысь! Скользнул по ладошке шершавый хлыст. Несчастная ириска растворилась в желудке урчащего создания.       — Чёрт! — воскликнул Кристиан громковато и натянул подобие улыбки, когда к нему обернулись все без исключения.       Сдавать Фреда и Джорджа их матери он просто так не собирался. Да ничего особенного и не произошло: звякала посуда и бокалы, тихо переговаривались между собой взрослые, а стряпня миссис Уизли поедалась с огромным удовольствием. Когда Кристиан уже был готов испустить вздох облегчения, под столом возникла возня. Парень подумал, что заскучавший пушистик просто решил попрыгать по коленям всем собравшихся, но дела обстояли хуже. От волшебной ириски язык зверька бесконтрольно увеличивался, а сам мохнатый, быстро выбравшись из под стола, метался из стороны в сторону и сплетал между собой всё, до чего только умудрился дотронуться языком. Джинни с Гермионой, визжа, выскочили в холл, успела и миссис Уизли. Она громко роптала, но крики её заглушали разбивавшиеся посуда и хрусталь, грохот отброшенных в стены и на пол сковород и котлов, и поломанных сервантов. Вскоре возня закончилась.       — Ну дела-а, — протянула Джинни из-за материнского плеча, в ужасе осматривая кухню.       Воплотился в реальность самый страшный кошмар Рона. Всё, что находилось внутри помещения, сплелось воедино в одну большую паутину, а все, кто не успел выбраться, оказались надёжно связаны липким от избытка сахара языком пушистика. Меньше всего повезло Рональду — он решил проскочить из хаоса прямо по столу и был надёжно прикован к старенькой лампе. Фред и Джордж застыли почти в обнимку, их младшего товарища скрутило у поломанного серванта головой вниз, а виновник погрома забился между очагом и сервантом, и с непониманием, почему же не двигается его язык, пытался дотянуться до мёртвой мухи.       — КРИСТИА-АН! — послышался визг миссис Уизли, когда всё затихло.       — Я сам разберусь со своим сыном! — раздался голос изнутри. — КРИСТИА-АН!       — Кто ещё прокричит? — фыркнул мальчишка.       Лицо его уже сделалось цвета помидора.       — КРИСТИАН!!! — завопил Рон.       — Твой сын только что разгромил столовую, которую я приводила в порядок ВЕСЬ ДЕНЬ!!! Как теперь это всё чистить?! Как убирать ЭТО!?       Следом за миссис Уизли загалдели многочисленные портреты родственников Сириуса и поднялся настоящий гвалт.       — ВЫТАЩИТЕ МЕНЯ!!       —... ОТРЕБЬЕ, ВЫРОДКИ ГРЯЗНОКРОВОК...       — У МЕНЯ СЕЙЧАС ГОЛОВА ВЗОРВЁТСЯ!       — НЕ НУ ГДЕ-ТО ДОЛЖЕН БЫТЬ ОГРОМНЫЙ ПАУК...       — ДА, РОН, СМОТРИ АККУРАТНЕЕ...       Близнецов это заточение, казалось, только забавляло. Однако побагровевший под потолками Рон их настроений явно не разделял.       — БЕДНАЯ ГОСПОЖА ВАЛЬБУРГА! ОСКВЕРНИТЕЛИ...       — НЕ КРИЧИ НА ДЕТЕЙ!!       —... ДА ЕЩЁ И НА НОЧЬ! КРИСТИАН! ФРЕД! ДЖОРДЖ!       — ТИИИ-ХОООО!!! — раздался протяжный бас мистера Уизли из глубины помещения. Там за обильными слоями плетей он был надёжно прикован к собственному стулу. — Фред, Джордж, Сириус, попробуем трансгрессировать в холл.       — А меня кто-нибудь снимет отсюда? — спросил сокрушённо Рон, едва раздались четыре хлопка.        Сириус и Артур, оказавшиеся возле миссис Уизли и увидевшие сыновей в тесном плену невесть чего, оба вздрогнули. И пока Фред с Джорджем удалились восвояси искать противоядие от маминой злости, а Сириус побежал успокаивать свою матушку на холсте, уж так сильно она разоралась, мистер Уизли с опаской изучал шершавый язык пушистика.       — Рон, ты как? — спросила Гермиона.       — ВПОРЯДКЕ! — он пыхтел и дёргался, но узлы коварного языка его никак не отпускали.       — Что, Мерлиновы кальсоны, вы тут устроили? — строго, но без криков обратилась к близнецам миссис Уизли, как только раздался хлопок и они со смехом материализовались прямо около двери.       Глаза мальчиков зажглись сожалением, но угрызения совести этих ребят не мучили, заметил Кристиан.       — Там где-то в паутине есть карликовый пушистик, — спокойно сказал Фред, достав из кармана ириску. — Надо, чтобы он съел это целиком!       От спутанного красного комка удалось избавиться чуть позже. Язык пушистика уменьшился так быстро, что Рональд грохнулся прямиком на стол, чуть его не поломав, а миссис Уизли, посадив Фреда с Джорджем под домашний арест и в довесок отобрав у них волшебные палочки, отправила всех спать. Все труды женщины были в считанные минуты разгромлены каким-то четырёхдюймовым созданием, и она пребывала в состоянии на грани нервного срыва. Когда стало тише, к двери кухни, принявшей такой же вид, как и до появления семейства Уизли, опустилась длинная верёвка.       — Не слишком ли строго, Молли? — спросил едва слышимый голос Сириуса. — Они же дети!       Фред и Джордж замерли на лестничном пролёте возле своей комнаты.       — Не смей указывать, как мне воспитывать моих детей! — завопила миссис Уизли. — Я драила эту кухню целый день, а они разнесли её без зазрения совести! И твой сын в этом балагане принимал такое же участие! Его тоже надо на-ка-зать!       — Дорогая!       — Не смей указывать, как мне воспитывать моего сына! — Сириус перенял интонации женщины.       — Сириус!       — В мире есть вещи куда страшнее какого-то хаоса на кухне!       Крики, отчётливо слышимые во всём доме и без Удлинителей для ушей, продолжались, пока миссис Уизли и Сириус не устали. После недолгой паузы говорили оба заметно тише:       — Они все провинились и должны нести наказание за совершённые проступки.       — Так бы ты говорила, если бы детей у тебя отняли на двенадцать лет?       — АХ! — Бам: Молли ударила кулаком по столу. — Не смей такое говорить.       — Молли, Сириус! Перестаньте оба! Не хватало ещё, чтобы все портреты загалдели вновь, — Артур Уизли потихоньку переходил на шёпот. — Сириус прав. Мальчики ещё дети, они итак заперты в пределах дома на всё лето. Закрывать их ещё и в комнате — это слишком. Завтра утром отдай им их палочки.       — На-ка-зание, — настойчиво продолжала миссис Уизли.       — В наказание они все втроём, и мой сын тоже, с утра будут убирать весь беспорядок, который устроили.       Близнецы наверху выдохнули с облегчением.

***

      Орден Феникса собирался в шесть часов вечера несколько раз в неделю, и это были сложные часы для всех несовершеннолетних жителей дома, вынужденных сидеть по комнатам. Особенно сильно это раздражало Фреда и Джорджа: они считали себя более достойными этого членства, чем Снейп. Благосклонно к их желанию относился и Сириус. Всё-таки обоим было семнадцать лет, да и их магические способности, после рассказов Кристиана, он оценивал довольно высоко. Но Молли Уизли была непреклонна, и братья Уизли до собраний не допускались.       Сегодня повесток было много, как, впрочем, и всегда, но главными вот уже несколько вечеров подряд оставались охрана Гарри Поттера и скверная политика Фаджа, который всячески отрицал возможность возвращение Волан-де-Морта. Сириус Блэк сидел на стуле без особого желания вникать в доклад Северуса Снейпа и вертел в руках полученное накануне письмо.       —… Пожиратели смерти хоть и недальновидные, но далеко не глупые. Макнеир доложил в прошлую пятницу о переговорах с великанами, — Снейп оглядел всех лишённым эмоций взглядом и выдержал паузу, — закончившихся успешно.       — Успешно? — воскликнул Люпин из центра стола.       Женщина напротив него закусила нижнюю губу.       — Что известно о дальнейших планах, Северус? — спросил темнокожий маг в сапфирового цвета мантии и прикрывающей лысину низенькой шляпке на голове. — Кого они попытаются завербовать следующим? Кентавров? Или, может быть, самого министра?       — У меня нет ответа на этот вопрос, Кингсли, — ответил мужчина с уверенным спокойствием, а потом его тон вдруг изменился. — Я, видите ли, рискую жизнью, добывая для Ордена эту бесценную информацию. Его люди в министерстве есть, и они в состоянии удержать под контролем все министерские дела, не привлекая к себе внимания. Мальчишку надо доставить сюда без использования незаконных способов перемещения.       — Порталы, — предложил Сириус.       — Порталы нельзя, — сказал Кингсли. — Министерство отслеживает использование магии вспышками. Если я не ошибаюсь, то в округе Литтл Уингинга волшебников кроме Гарри Поттера не живёт. Если уж это известно главе группы мракоборцев...       — То выведать это его людям не составит труда, — закончил Снейп.       — Тогда, может, трансгрессия?       — Не может быть и речи, — возмутилась миссис Уизли, глянув на мужчину с другой стороны стола с укором. — Гарри ещё мальчик. Не хватало нам, чтобы его расщепило по пути.       Опустилась звенящая тишина. Пока выдалась свободная минутка, посмотрим на собравшихся в кухне дома №12 на площади Гриммо людей. Во главе стола с вдумчивым выражением лица сидел Альбус Дамблдор. Он был скуп на разговоры, как впрочем и высокая темноволосая колдунья, Эммелина Вэнс. Но в отличие от старика, немногословность и сдержанность была особенностью её характера: на собраниях Ордена Эммелина тщательно анализировала каждую деталь и выдавала непредубеждённое и очень логичное мнение. Кингсли Бруствер, Римус Люпин, Сириус Блэк, Молли Уизли и Северус Снейп уже успели выступить. Безучастными оставались лишь школьные приятели — Билл Уизли и Нимфадора Тонкс.       — Тот-кого-нельзя-называть отблагодарил бы вас, доставь вы Поттера в Орден по частям, — снова заговорил Северус, скользнув взглядом по Нимфадоре, что как раз шепнула Биллу: «Я всегда была против его членства». — Выбирать стоит прочие средства передвижения. Что угодно, хоть маггловский транспорт.       — Тогда, может быть, мётлы? — взял слово Римус и был чертовски прав. — Гарри отлично летает, к тому же на высоте он будет надёжно укрыт от глаз магглов, и нам будет легче проконтролировать посторонние перемещения!       — Значит, мётлы, — с одобрением поставил точку в вопросе Альбус Дамблдор.       Собрание окончилось на доброй ноте: миссис Уизли подскочила и убежала к очагу готовить ужин, все повставали со своих мест, обсуждая менее значительные детали, дежурства в Министерстве и прочие радости, когда их прервал Сириус.       — Друзья, — обратился он ко всем сразу и дождался, когда оживлённые члены Ордена его выслушают. — Я вынужден поднять на обсуждение ещё один вопрос. Вчера вечером я получил письмо от одной из учениц Хогвартса. Позвольте зачитать его.       Сириус важно уселся на место, уложив пергамент в руках так, чтобы в скудном освещении кухни можно было разглядеть извилистый курсив. Кингсли, Люпин, Билл и Нимфадора вернулись на места, обернулась к столу и насторожившаяся у очага Молли Уизли.       — Мне страшно. Вот уже три дня я сижу взаперти в своей комнате, потому за мной следят. Я не знаю, кто этот человек. На нём всегда длинная чёрная мантия до земли, лица за капюшоном не видно. Но это точно человек! Когда он приходит, он не шевелится, руки будто приклеены к телу, но и догонять меня он тоже не стремится. — Мужчина оглядел членов Ордена Феникса и увидел в лицах большинства неподдельное сосредоточение. — Я также уверена, что это волшебник (он одет как волшебник), и что он он знает, где я живу. И видела я его не один раз: сначала на кладбище прямо между могил, потом несколько раз у дома. Он и сегодня приходил! Тут чернила размазаны по листу, не очень понятно, — сказал Сириус, нахмурившись и пальцами потерев кляксу, и продолжил читать. — Всё ещё стоит. Прошу, Сириус, скажи мне, что происходит? Профессор Дамблдор рассказал нам в школе, почему умер Седрик. Это может быть как-то связано? Мне очень страшно! Пожалуйста, ответь так скоро, как сможешь!       Несколько секунд члены Ордена Феникса хранили молчание.       — От кого это письмо, Сириус? — настороженно спросил Дамблдор.       — От Сьюзанны Корнер.       — От Корнер? — переспросил Снейп, не скрывая удивления. Бровь его подскочила вверх. — Я бы спросил тебя, Блэк, откуда вы знакомы, и почему эта девица вообще шатается по кладбищам на каникулах, но...       — Девочке могло привидеться, — предположила Эммелина Вэнс.       — Вероятно, — сказал Римус Люпин вдумчиво. — Однако образ, который она описала, очень точно соответствует облику её боггарта. Пару лет назад на занятиях третьекурсников я видел его воочию.       — Если это боггарт, то девочка уже должна уметь защищаться.       — Встретить на улице боггарта, да и несколько раз подряд, — редкое невезение. А как выглядят Пожиратели знаем мы все. К тому же Сьюзанна сказала, что ощущает рядом с боггартом что-то похожее на то, что она чувствует рядом с преподавателем зельеварения. Вам что-то известно про это, Северус?       Билл и Тонкс с трудом удержали смешок.       — Не больше, чем вам, — процедил Снейп сухо.       — Надо хотя бы убедиться, что это ложная тревога, — заявил Сириус напористо. — Я и сам готов отправиться туда.       — Исключено, — возразил Дамблдор. — Тебя итак разыскивают по всей стране.       — Наша первостепенная задача — перетащить сюда Поттера, — сказал убедительно Кингсли. — Ни для кого не секрет, что именно за ним охотится Тот-кого-нельзя-называть. А девочке и в самом деле могло привидеться.       — А я согласна, — заговорила Эммелина Вэнс, после чего Сириус посмотрел на неё с надеждой, — с Кингсли. У Пожирателей смерти нет мотивов преследовать несовершеннолетнюю ученицу Хогвартса. И думаю, что девочку просто потрясла внезапная смерть товарища. Все мы знаем, какие они в этом возрасте.       Кингсли и Билл в знак согласия закивали головами, а миссис Уизли выступила прямо из-за спины Сириуса, швырнув большую деревянную ложку на столик в углу:       — Бедной девочке надо помочь! — воскликнула она. — То может быть и причуды подросткового возраста, но ребёнок просит о помощи!       Кингсли Бруствер хмыкнул.       — Тем более если всё на самом деле так, как она описывает, — с волнением сказала Нимфадора.       — Северус, ты, как декан девочки, что скажешь?       — Как её декан отмечу, что ваша женская мнительность — это не то, что охотно проявляет Сьюзанна Корнер, — с долей ехидства обратился Северус главным образом к миссис Уизли и Тонкс. — Она смышлёный ребёнок, но не обделена самодурством. Узнав о смерти Седрика Диггори, она напала на студента из другой школы, потому что посчитала, что он был к этому причастен. И основаниями для этого, — поспешил он ответить на немой вопрос в глазах Эммелины Вэнс, — она обладала. Поэтому не думаю, что она стала бы писать подобные письма, не имея на то причин. Однако, признаться, весьма удивлён, что обо всём этом она сообщила не своему декану, не директору школы, а... Блэку.       Закипел котёл на очаге. Миссис Уизли, не теряя времени, готовила ужин.       — Хорошо бы проконтролировать и эту ученицу, Альбус, — уверенно сказала она. — Где, кстати, она живёт?       — В Солсбери, графство Уилтшир. В семье магглов.       — Тем более, — настойчиво выдала Молли, с усердием помешивая содержимое котла. — Если её семье грозит опасность, отбиться от взрослых колдунов в одиночку у неё не получится. Переправим девочку туда, где её не тронут: в Орден или в Хогвартс.       — Если её и правда выслеживают, нам не стоит лезть в их планы. По крайней мере пока, — возразил Северус ледяным голосом. — Причины ловить Поттера всем ясны, но что им нужно от пятнадцатилетней неокрепшей девушки — вот какой вопрос первым возникает в голове у здравомыслящего человека. Если они опустились до притягивания в свои ряды детей, то мы должны узнать об этом всё до того, как они запустят этот механизм. — Мужчина поднялся со стула, опираясь обеими руками на поверхность стола. — Потому что ничто, абсолютно ничто не может помешать им сбить с толку детский разум.       — Очень разумно, Северус, — ответил Дамблдор, задумчиво оглядев остальных.       — Ей надо хотя бы ответить! — возмутился Сириус.       — Сову могут перехватить, — спокойно продолжил Снейп, смерив бывшего узника полным ехидства взглядом. — Любые письма подобного рода приведут в замешательство министерство, особенно учитывая политику, которую оно ведёт. Я думаю так: пока Сириус Блэк будет трудиться на благо Ордена Феникса, отчищая пыльные просторы его штаба, я снова рискну жизнью и узнаю, что же забыли у маггловского дома его люди... и были ли они там вообще.       Сириус прожёг Северуса полным ненависти взглядом, и теперь собрание окончательно подошло к концу. Потянулась вверх тонкая верёвка телесного цвета.       Три дня до следующего собрания Орден жил в неведении. Снейп вернулся с новостями только на четвёртый.       «Дети не входят в их планы, — сообщил он хладнокровно, — нападения пока тоже не готовятся. Однако... Тот-кого-нельзя-называть разыскивает некую информацию. Это что-то вроде артефакта, неприметного и крохотного, но способного в корне изменить положение его дел. И считает он, что находиться он должен в Солсбери... как раз в том доме, где живёт Корнер».       Ничего больше мужчина не сказал, но и этого хватило, чтобы Сириус нарушил главный запрет Дамблдора — покидать дом, — и отправился в Солсбери. Он ускользнул с площади Гриммо за полночь, а вернулся уже не один: с Сьюзанной, истошно кричащей и непрерывно пытающейся вырваться из его рук. Загалдели по цепочке портреты в холле, проснулась за портьерами Вальбурга Блэк, и все они вызвали столько шума, что вскоре на лестничных пролётах собрались все без исключения обитатели дома. Рон, Джинни и Кристиан, остолбенев, наблюдали за разворачивающейся внизу драмой, Гермиона рядом с ними пыталась успокоить испуганного Живоглота, а Молли и Артур Уизли поспешили к Сириусу. Материализовавшийся с братом прямо в центре событий Фред тоже пришёл в секундное замешательство:       — Это что, Корнер? — спросил он недоумённо, протерев спросонья глаза, и явно отказываясь верить в происходящее.       Его можно было понять. Сьюзанна вела себя как озверевшая: хваталась за стены, портреты и перила до хруста костей, кусалась, если кто-то тянулся к её лицу, и пихалась ногами, чуть только кто оказывался близко. Джорджа она пнула ногой в живот, и тот полетел назад к лестнице и непременно покатился бы кубарем вниз, если бы брат вовремя его не подхватил.       — Эй! — громко возмутился Фред и тут же получил ладонью по лицу. Такой остервенелый взгляд он видел впервые. — Что с ней? — обратился он к Сириусу.       Тяжело кряхтя, мужчина в очередной раз оторвал Сьюзанну от пола и попытался протолкнуть её вверх по лестнице, но одному ему удавалось едва. Девушка схватилась одной рукой за стену, другой за перила, и всеми силами, которые в ней ещё остались, толкала его обратно.       — Лучше помогите затащить её наверх, — процедил Сириус отрывистым голосом. — Фред! Джордж! Артур!       Все трое немедля бросились на помощь, но буйство побороть удалось не сразу. Сначала Фред получил ногой по колену, Джорджу девушка вцепилась в волосы, и вызволять его голову из беды тут же поспешил отец. Только минуту спустя они догадались обездвижить конечности Сьюзанны руками и ступеньку за ступенькой тащить её наверх.       — Об этом надо немедленно доложить Дамблдору! — встревоженно воскликнула миссис Уизли, ограждая остальных детей от бойкой девушки. — Джинни, Гермиона, ложитесь спать! Кристиан, Рон — по комнатам! Тут не на что смотреть! Ой-ой-ой!       — Нам нужен Умиротворяющий бальзам, Молли, — сказал Сириус, проходя мимо.       Затащив бедолагу в невзрачную комнату на пятом этаже, они уложили её на кровать и, как могли, удерживали: Фред за руки, Джордж за ноги, а Сириус за живот. Сьюзанна ещё брыкалась, пыталась вырваться и кричала, но побороть сразу нескольких человек ей никак не удавалось. Наконец, в дверном проёме появилась миссис Уизли с Умиротворяющим бальзамом, который подействовал на девушку как снотворное, и все в комнате выдохнули с облегчением.       — Фред, Джордж, дорогие, идите спать. — Молли, тревожно вздохнув, обняла сначала одного, потом второго сына. — Прошу вас, мальчики. Девочка в безопасности. Сейчас ей нужен покой.       — Но что с ней вообще произошло? — Джордж обратился главным образом к Сириусу.       — Идите спать, — повторила миссис Уизли чуть громче.       Близнецы хотели было ещё возразить, но заговорил уже отец:       — Мальчики!       — Всем спокойной ночи, — удручённо сказал Фред, направившись к выходу.       — Она всё сама расскажет. — Сириус вяло улыбнулся. — Как только придёт в себя.       Уходить просто так Фред и Джордж не собирались. Они молча спустились к своей комнате, где Джордж достал из кармана удлинители ушей и закинул их на лестничный пролёт пятого этажа.       — Ты был у её дома? Что произошло? — растревожено спросил их отец. — Всё как и говорил Северус?       — Я не могу этого знать, Артур. Всё, что я успел сделать, — не дал ей вступить в бой с этими извергами. Не думаю, что они вообще нас заметили, — его голос помрачнел и стал неразборчивым. — Они ворвались к ней в дом, уничтожили его и убили её родных...       Молли Уизли несдержанно ахнула, и что-то зазвякало.       —… всё, что у неё осталось.       — Ключи?       — И порванная пижама. Её палочку я выбил куда-то в траву недалеко от места, где мы трансгрессировали.       — В траву? Она, что же, находилась вне дома? Да ещё и ночью?       — Не самое разумное решение в её-то положении, — согласился мистер Уизли.       — Это решение спасло ей жизнь, Артур. Будь она в доме, я бы вряд ли смог что-то сделать.       — Но она вышла на улицу с палочкой в руках, — рассуждала Молли. — Не просто так, с палочкой. Ах! — она вздохнула. — Надо было сразу отправить к ней члена Ордена, а не ждать Северуса.       — Это могло бы привлечь лишнее внимание, — возразил Мистер Уизли. — Ненужное нам сейчас.       — Тянули и дождались, когда стало поздно. Людей уже не вернуть, это самое страшное! — слишком громко сказал Сириус, из-за чего миссис Уизли захлопнула дверь в комнату и произнесла фразу, после которой их голоса пропали:       — Сейчас нужно поставить в известность Альбуса. Послушайте...       Фред и Джордж безотрадно переглянулись.       — Чары недосягаемости, — фыркнул Фред.       — Зря они не допускают нас на собрания, — сказал Джордж, стаскивая с верхнего пролёта удлинители ушей. — Они даже не знают, что мы можем...       — Не только прикалываться? — закончил Фред.       — Нет, просто что мы можем.       Оба замолчали. В холле всё ещё галдели многочисленные портреты, их никто так и не успокоил, и на мгновенье Фред задумался о том, каково в таком балагане спалось всем остальным. Он перевесился через перила, чтобы посмотреть, что происходит в комнатах этажом ниже, но видно что-то было едва. Затем он перевёл взгляд вверх, в сторону двери, за которой общались родители и Сириус, и внезапно уставился на брата. Джордж сразу уловил сосредоточенность в его глазах — они всегда были такими, когда Фред что-то замышлял.       — Не время геройствовать, — бросил он на опережение.       С пониманием кивнув головой, Фред проследовал за Джорджем в спальню. Щёлкнул их замок, и братья безмолвно переглянулись.       — Я знаю, о чём ты думаешь, — сказал Джордж спустя недлинную паузу. — Мы можем попробовать туда пробраться, но сейчас это делать опасно.       Но Фред думал не об опасности. Он в смятении вспоминал их с Джорджем размышления после финального испытания Турнира Трёх Волшебников, и выводы, к которым оба пришли в тот день, казались ему неутешительными. В конце-концов, не удержавшись, он подскочил к столу у окна и ударил по нему кулаком.       — Мы должны хотя бы это проверить, Джордж. Любая магия оставляет следы — ты и я знаем это наверняка. И если мы правы в наших убеждениях, то остальным тоже неплохо бы про это знать. — Фред смотрел на брата, но по-прежнему не находил одобрения в его лице. — Если всё так, как мы думаем, и об этом не знают его люди, у нас есть преимущество, — продолжил он. — Но если им это уже известно... Только представь, сколько человек может попасть в ловушку и погибнуть.       К неожиданности Джордж согласился. Они вместе переместились на холодную улицу к тому самому месту, откуда обычно трансгрессировали члены Ордена, и осмотрелись по сторонам. Никого. Лишь покрытые мягким светом ближайшего фонаря асфальтовые тротуары и каменные ступеньки у входа, до которого рукой подать.       — Готов? — спросил Фред не без волнения.       В летней тиши отдалённо зазвучали приглушённые трели сверчков. Зашелестела густая листва. Фред первым достал волшебную палочку из кармана пижамных штанов и в ожидании посмотрел на брата. Его неуверенность была ему понятна: магия, которую они собирались использовать, сложна даже для опытных волшебников. Стоит ли упоминать школьников.       — Я не уверен, — ответил, наконец, Джордж. — А если что-то пойдёт не так, и мы сами вызовем сюда всех плохих ребят? Или нечисть какую-то?       — Тогда сразу возвращаемся домой и упорно делаем вид, что не знаем, откуда на пороге дома всё это взялось.       Оба усмехнулись.       — Ну что ж, — решительно выдохнул Фред, когда Джордж кивнул головой, и описал в воздухе замысловатую фигуру. — Прокурус ревелетур...       Зажёгся на конце его палочки тусклый огонёк, а всё пространство вокруг братьев окутал лёгкий туман, неестественный и блёклый, и юноши переглянулись. Оба чувствовали нерешительность и волнение, но любопытство взяло верх.       — Секвор аппарент...       В воздухе около Джорджа появилась тонкая святящаяся расщелина, и он готов был поклясться, ничего подобного он раньше не видел. Пространство — воздух — словно разрезали ножом, а изнутри повалила редкая чёрная дымка, неосязаемая и неуловимая на запах и прочие ощущения. Просто чёрная дымка.       — Это же не?       — Тёмная магия, — подтвердил Фред его опасения.       От дыры между ними повеяло жутью. Чувствуя, как приливает к вискам кровь, Джордж опустил палочку прямо к сочащимся изнутри парам. Парам, что проникали сквозь предметы и растворялись в белёсой пелене.       — Сегодня трансгрессировали только Сириус и Снейп, — сказал он, глядя на карманные часы. — Сириус примерно сорок минут назад, Снейп больше двенадцати часов.       — Слишком давно. Я думаю, это свежие следы. И они должны привести нас к дому Корнер. Пойдём? — спросил Фред нерешительно, зная какие опасности могут их ждать с той стороны. Брат уставился на него в молчаливом ступоре. — Чёрт возьми, Джорджи, мы только что открыли пространственную лазейку по следу оставленной по ту сторону магии. Держу пари, даже сам Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор такого никогда не делал!       — Зачем ты выучил его имя полностью? — обомлев, спросил Джордж, будто это был самый подходящий вопрос. — Идём. Надеюсь, этот след не приведёт нас к Снейпу. А то представь, занимается он там своими тёмными делишками, а тут мы...       Оба снова усмехнулись и шагнули прямо в чёрную дымку.       — Итур пер форамен.       Раздался хлопок, и вместе с юношами исчезла и расщелина.