Спасибо, папочка

      — Смоква... цикута... гусеницы волосатые...       Сью спешно водила пером по пергаменту, делая пометки к следующей отработке, пока не прозвенел колокол на урок. В последнее время эти занятия проходили слишком однообразно: Снейп давал девочке задание для самостоятельной работы, а затем усаживался за стол и полностью погружался в свои дела, сохраняя скупое молчание до конца урока. Лишь пару раз он бесстрастно ответил на интересующие её вопросы, даже глаз от своих рукописей не оторвав.       Вдали мелькнула белобрысая голова, а на соседнее место за партой вальяжно уселся Теодор.       — Чего тебе, Нотт? — нехотя обернулась к нему Сью.       — Я сяду тут, — заявил он как бы кстати, а за спиной захохотал Драко Малфой.       — Тут сидит Трейси, — отчеканила без интереса слизеринка и запылала гневом, услышав очередную глупую шутку Драко про гиппогрифов. — А ты. — Она обернулась к нему. — Лучше бы о квиддиче думал, а не развлекался.       — Времени ещё много. Маркусу удалось добиться изменений в сетке матчей.       — В Флинте я бы и не посмела усомниться. А вот ты — другое дело. Может, ты завтра догадаешься на дементора накричать, и он тебя поцелует!       — Ха-ха, Корнер. — Малфой изменился в лице и рухнул на стул, а Сьюзанна вернулась к своим записям, но сосредоточиться на подготовке к Снейповским занятиям ей больше не удалось.       Отрешённо уставившись на пергамент, она вдруг ощутила невесомость свободного падения и прежде, чем мощный поток встречного ветра вернул её в самый худший кошмар, огляделась по сторонам. Аудитория потихоньку наполнялась учениками: на Защиту от тёмных искусств студенты приходили обычно в приподнятом настроении. Большинство успели рассесться по местам и оживлённо обсуждали, что же такое интересное покажет профессор Люпин на этот раз. Увидев Рона Уизли, появившегося в кабинете без Гарри Поттера, Сью снова растворилась в своих мыслях:       «Родителей Поттера убили, потому что их предал Сириус Блэк. Интересно, Кристиан уже родился тогда? — Она оживилась, потому что в класс зашла Трейси в компании Блейза и Дафны, но место рядом уже было занято. — Дурацкий Нотт... Конечно он уже родился. Тот-кого-нельзя называть исчез осенью, кажется, а Кристиан родился летом, иначе учился бы ещё на год младше».       Трейси села вместе с Дафной за самой последней партой и сразу приняла чересчур серьёзный вид. Сопроводив её затуманенным взглядом, Сью не сразу поняла, почему подруга не поспешила пересаживать обнаглевшего Теодора на своё законное место, и даже немного обиделась на неё из-за этого, хотя скоро всё встало на свои места. Следом за последними прибывшими гриффиндорцами в кабинет вошёл профессор Снейп, опускались по мере его продвижения к учительскому столу на окна тяжёлые деревянные ставни.       — Профессору Люпину... нездоровится, — сказал он, обернувшись. — Сегодня занятие проведу я.       Третьекурсники не сразу поверили своим ушам, но перебить слизеринского декана никто, кроме опоздавшего минут на десять Гарри Поттера, так и не решился. И пока профессор был занят полемикой, Сьюзанна отвлеклась. На носу был первый в сезоне матч, а из-за травмы Малфоя вместо их команды будет играть сборная Пуффендуя.       — Дурацкий Малфой, — произнесла слизеринка одними губами.       Ей так хотелось проявить себя на поле, что, казалось, ещё пару месяцев в ожидании она точно не переживёт. А тут ещё и Снейп назвал номер страницы почти в самом конце учебника. На триста девяносто четвёртой странице описывались оборотни.       — Дурацкий Снейп.       Она итак еле-еле справляется с объёмом работы на дополнительных занятиях по зельеварению, а тут прибавится ещё и домашнего задания по Защите от тёмных искусств. И откуда взять времени на всё? Сьюзанна обречённо вздохнула.       В день первого матча в сезоне вовсю бушевала гроза. Холодный ливень плотной стеной накрыл горы, и едва хоть что-то удавалось рассмотреть на расстоянии вытянутой руки. Играть в такую погоду Сьюзанне бы не хотелось, и она, только оказавшись на улице осознала, как сильно повезло Слизерину.       Позади осталась первая часть домашних заданий. Когда Сью расправилась с сочинением по трансфигурации, Трейси, Дафна и другие слизеринцы уже ушли на стадион, а ей по дороге встретился Кристиан, что также, как и она, в гордом одиночестве шагал на матч по подвесному мосту.       — Если бы я только знала, что мне придётся всё своё свободное время проводить носом в книжке, я бы точно отказалась от занятий со Снейпом, — проворчала девочка голосом полным негодования.       От злости она сделала торопливый шаг и чуть не поскользнулась в грязной жиже под ногами. А Кристиан, подавившись смешком, опешил:       — Снейп заставляет тебя заниматься с ним дополнительно? — В его серых глазах отразилась помесь страха и недоумения: ну кто вообще согласился бы на дополнительные занятия с этим профессором?       — Считай, у меня не было выбора.       Кристиан отбросил назад прядь волос, прилипшую ко лбу из-за влаги, и смахнул с щеки стекающую вниз каплю, что выглядела точь-в-точь как слеза. Его хлопчатая рубашка, неподходящая в такое ненастье, вымокла, а дорожная мантия, небрежно накинутая сверху, от дождя совсем не защищала. Крис, вероятно, ещё не знал водоотталкивающие чары, или не использовал их по своим убеждениям, что привело к одному — не успел он и отойти от замка, как промок насквозь.       — Всё равно не понимаю, — начал говорить мальчишка, когда резкий порыв ветра растрепал его мантию, и Сью впервые заметила глубокий месяцевидный шрам под его ключицей.       — Что это? — недоумённо спросила она. — Шрам? Откуда?       — Остался после автокатастрофы. Машина, на которой я ехал в приют, перевернулась, и я чудом выжил.       — Да тебе повезло, — сказала Сью, углядев ещё что-то на левом запястье попутчика, пока тот застёгивал пуговицы на мантии.       Вдали послышался гвалт болельщиков. Сегодня на стадионе должно быть полно народу, и Сьюзанне ещё предстояло найти на трибунах всех своих друзей, или хотя бы более-менее хорошие места для неё и Кристиана среди этой толпы.       — Хочешь, поставлю в известность Снейпа о Малфое и его выходках? — добродушно поинтересовалась слизеринка у подножия трибун.       — Ещё этого мне не хватало. Думаю, Снейп не станет с ним разбираться. — Кристиан развёл руками.       — Меня он может послушать, — уверила Сью, ухватив гриффиндорца за запястье и всмотревшись в изваяние. — Это тоже шрам?       Чуть ниже ладони, в месте, где проскакивают венки на запястье, проступал на коже силуэт креста с двумя маленькими расплывчатыми, но вполне разборчивыми буквами «Т.С.».       — Я не знаю, что это такое. — Блэк вырвал ладонь из рук слизеринки и посмотрел на неё злобным взглядом. — Это было до аварии. С рождения!       — Это какая-то метка, — предположила девочка, вновь, но на ей раз аккуратно взяв за руку Кристиана. Да, она точно видит тут две буквы. — Это точно не связанно с приютом?       Кристиан отрицательно покачал головой.       Матч пролетел стремительно, окончившись победой Пуффендуя. Появление дементоров на поле напугало добрую половину болельщиков, и никто и подумать не мог, что их присутствие здесь выведет из строя гриффиндорского ловца. Однако, слизеринцы ликовали, как ликовал, впрочем, и слизеринский декан. Сьюзанна заметила пылающую искру в его глазах и лукавую ухмылку, которой он поприветствовал её в своём кабинете в тот же вечер.       — Сегодня, мы будем учиться варить кое-что посерьёзнее рябинового отвара и зелья уменьшения, — голосом наставника сказал он. — Экстракт бадьяна меня вполне устроит.       Тяжёлый фолиант по зельям, уже открытый на нужной странице, лежал с другой стороны учительского стола. Взглянув на алгоритм приготовления этого снадобья, на каждую строчку, исписанную сверху мелким почерком, девочка ужаснулась:       — Это сложное зелье, Сэр!       Профессор терпеливо промолчал.       — Оно намного сложнее, чем всё, что мы с вами изучали.       — Запишите к себе в свиток несколько особенностей, мисс Корнер. Быть может, это слегка облегчит вашу нагрузку, — ехидно произнёс профессор.       А настроение у него и впрямь отличное, обрадовалась Сью. Он припомнил тот случай несколько дней назад, когда она уснула в обнимку с учебником около кабинета зельеварения прямо во время перерыва между занятиями, и Снейп был первым, кто её нашёл.       — Экстракт бадьяна применяется в волшебной медицине, как кровоостанавливающее и заживляющее средство, — надиктовывал профессор. — Он обладает высокой эффективностью и способствует быстрому заживлению ран любой степени тяжести.       — Вы готовите из меня колдомедика? — захихикала девочка.       — Помолчите. — Снейп сбился с мысли и выдержал краткую паузу. — Лечение бадьяном болезненное из-за повышенной концентрации активного вещества, главного ингредиента, то есть бадьяна. Но несмотря на всё, в приготовлении не такое сложное, как вам это сейчас кажется. Главное, точно следовать рекомендациям... моим рекомендациям.       Записав всё слово в слово (даже самые последние слова), Сьюзанна с интересом приступила к изучению параграфа. Три листа валерианы, лирный корень...       — Из ваших запасов достаньте только гусениц. Остальное возьмёте у меня. Бадьян — третий шкафчик слева. Лирный корень в сосуде за креслом. Остальное знаете где.       Работа закипела. Может быть, не всё получалось идеально, а в некоторых моментах Сью просто необходима была помощь зельевара: например, выжать сок из стебля бадьяна и порезать печень дракона нужно было одновременно; но к приготовлению этого снадобья она отнеслась с особой ответственностью. Доверие профессора ей польстило, да и сам Снейп уделил особое внимание подопечной: охотно помогал, комментировал процесс и даже подсказывал иногда. Так что под конец слизеринка поймала себя на мысли, что на занятия в таком ключе она готова была согласиться и по доброй воле.       — Вы неплохо справились, — похвалил профессор, когда Сью добавила растолчённый в ступке лист бадьяна и откинулась назад, уворачиваясь от обильных паров снадобья.       Сдержать довольную улыбку не удалось.       — Тут написано, что...       — Нужно оставить отвар настаиваться на двадцать четыре часа. Посмотрим, как точно вам удалось повторить этот цикл.       Снейп вытащил из кармана брюк волшебную палочку, крепко прислонил её к ладони второй руки и неспешно рассёк палочкой кожу. От вида крови Сью почувствовала дурноту, а когда профессор подозвал магией черпак, и вовсе ужаснулась.       — Не стоит, профессор, — заверещала она, боясь случайно нанести вред декану. — Вдруг я что-то не так сделала? Вы не боитесь умереть?       Удивлённо вскинув брови, Снейп молча зачерпнул снадобья из котла и опрокинул черпак на порез.       — Рана не затянется, — объяснил он тут же. — Для этого снадобье должно настояться и быть завершено вторым циклом. Однако, по краям, как вы видите, образуется белая пена. — Всё было действительно так, как говорил преподаватель. — Этому способствует лирный корень.       — А бадьян?       — Бадьян стягивает кожу, но действенный он только после того, как достаточно настоится.       Белая пена на ладони преподавателя шипела и пузырилась, и Сьюзанна, находя в этом что-то очень притягивающее, не могла оторваться. Снейп тем временем достал миниатюрный флакончик и капнул его содержимое себе на порез. Кожа на его руке тут же срослась.       — Этот сварил Маркус, — добавил зельевар, удивив Сью ещё сильнее.       — Ух ты. Но, профессор. — Удивление сменилось неуверенностью. — Кожа затягивается всегда? Даже шрамы не остаются?       — Не всегда. В некоторых случаях тяжёлого магического медицинского вмешательствах шрамы не поддаются заживлению.       — Магический порез к таким не относится?       — Экстракт бадьяна залечит даже расщепление после неудачной попытки трансгрессировать, — сосредоточенно объяснял Снейп. Недоумевающие глаза подопечной его ничуть не смутили. — Существует ряд болезней, которые требуют сложной магии. Шрамы от такого вмешательства остаются навсегда.

***

      За массивной дубовой дверью скрывалось Больничное крыло — самое тёплое и уютное помещение в замке, до отказа забитое заболевшими детьми. Для его хранительницы настала сложная пора. После игры под дождём к женщине с жалобами на кашель и высокую температуру обратилось не меньше тридцати студентов, и она осмотрела каждого: кого-то оставила у себя, другим вручила порцию бодроперцового снадобья и отправила отдыхать в гостиную; но у самой времени на отдых оставалось едва. Расположившись за широким деревянным столом, преграждающим посторонним путь к лазарету, мадам Помфри сосредоточенно заполняла какой-то бланк — учётную карту больных или что-то вроде того, — и стремительно приближающуюся к ней третьекурсницу она заметила не сразу.       — Посещения на сегодня закончены, — отчеканила женщина, не поднимая глаз, а когда всё же увидела знакомое лицо, спросила. — Вас опять беспокоят кошмары, мисс Корнер?       — Не совсем, — Сьюзанна замялась. — Меня беспокоит кое-что другое. Сегодня... э-э... профессор Снейп учил меня варить Экстракт бадьяна.       — Рановато для третьего курса.       Слизеринка пожала плечами. Каким там зельям её обучает Снейп, ей было неважно. Вот если бы он в один день сказал ей: «Сегодня наше последнее занятие, и мы с вами изучим экстракт бадьяна», тогда бы она точно запомнила это зелье, как самое счастливое на свете. Только наступит это самое счастливое зелье, увы, не в скором времени. Девочка выдохнула.       — Профессор упомянул также, что некоторым тяжёлым болезням неподвластен экстракт бадьяна. То есть, рану вылечить получится, но шрам... — Сью замолчала, и на мгновенье прорезалась тишина.       Вдали заскрипели доспехи.       — В мире, мисс Корнер, существует огромное количество недугов. Садитесь. — Целительница наколдовала для гостьи стул прямо напротив себя и жестом пригласила её занять это место. — Мир далеко не так прекрасен, как может показаться на первый взгляд. Есть ужасные, роковые болезни, излечить которые трудно, а иной раз вообще невозможно. Профессор Снейп вам должен был рассказать, что такие болезни требуют серьёзного медицинского вмешательства, а оно всегда оставляет следы. Это, в основном, нервно-паралитические заболевания, однако сюда же принято относить некоторые генетические заболевания.       — Какие, например?             — Первое, что приходит в голову — это заболевание Тода-Стерлинга. Самая опасная, но при этом самая редкая болезнь, рассматривается всеми будущими целителями, как характерный пример тяжёлой наследственности. Причины её развития до сих пор не изучены, хотя доподлинно известно, что подвержены рискам только дети, и только в раннем возрасте. Если речь идёт о мире магглов, ребёнок обречён на смерть. В мире магии есть небольшой шанс вылечить чадо с помощью сложных древних ритуалов.       Наполнился беспорядочным ритмом шагов длинный коридор. Заливистый девчачий хохот, сопровождаемый аккомпанементом басистых голосов, сбил мадам Помфри с мысли, и она одарила приближающуюся к ним троицу строгим взглядом.       — Магия, к сожалению, тоже не даёт гарантий, хотя порой и происходят чудеса. По большей части всё зависит от того, как скоро целители смогут диагностировать заболевание, и поскольку в большинстве случаев дело затягивается...       — Ребёнок умирает, — смело закончила за женщину Сью, понимая, что времени осталось совсем ничего: голоса становились отчётливее с каждой долей секунды.       — Именно. Для исцеления используется древний обряд, очень длительный и мучительный. Но, — с грустью выдохнула женщина, — если не начать его до трёх месяцев, вероятность вылечиться почти нулевая. Помимо этого существует ещё целый ряд факторов, таких, как профессионализм целителя, наличие родителей рядом и правильный уход за малышом... И если вы сложите всё это в одну картину, то поймёте, что жизненные реалии обычно куда прискорбнее.       — И после этого древнего обряда остаются следы? Типа таких?       Девочка скользнула рукой в сумку, нащупала на дне кусок пергамента, оставшегося после урока со Снейпом, а перо одолжила у целительницы. Когда метка с руки Кристиана была готова, новоприбывшая компания была уже совсем рядом.       — Именно такая метка остаётся после этого заболевания, — с твёрдой уверенностью сказала мадам Помфри, сразу обратившись к гостям. — Посещения на сегодня закончены, мисс Джонсон.       Услышав знакомую фамилию (Флинт повторял её на тренировках с завидной регулярностью), Сьюзанна обернулась и увидела, что явилась Анджелина в сопровождении близнецов. В руках она держала большой кулёк с гостинцами, и, наверное, из-за этого целительница назвала именно её.       — Мы аккуратно, — сказал один из братьев.       — Пройдём на цыпочках, никто не заметит даже.       — Исключено, мистер Уизли и мистер Уизли, — строго отрезала мадам Помфри. — Гостинцы мистеру Поттеру оставьте на столе, я передам их с утра после завтрака.       — Вы же, как никто другой, знаете, в какой поддержке нуждаются больные, — гнули свою линию братья.       — Особенно когда они упали чёрт знает с какой высоты.       — Какая трагедия, мистер Уизли, — передразнивая излишнюю театральность близнецов, произнесла женщина. Сцена эта смотрелась чересчур комично. — Боюсь, что после вашего визита поддержка понадобится всем.       Анджелина расхохоталась, а её смех был таким заразным, что его тут же подхватили братья, затем мадам Помфри и, наконец, зажглась мягкая улыбка на лице Сьюзанны. Заливистее всего смеялся Фред, подруга даже ткнула его локтём в живот со словами: «Потише, Фред». Но парень, слегка успокоившись, принялся объяснять третьекурснице причину их веселья:       — Когда мы с Джорджем учились на первом курсе, мы оказались в Больничном крыле с простудой, и нам так надоели эти снадобья и компрессы, что мы немного начудили.       — Мы вообще не хотели оставаться тут. И Фред, он, в общем... перемешал пару пузырьков в кладовой, и она так рванула...       — Что мадам Помфри пришлось срочно эвакуировать всех больных. — Фред глянул на целительницу лукавым взглядом. — Вы нам до конца обучения будете припоминать этот случай?             Заслушавшись близнецов, третьекурсница и не заметила, что смотрит на братьев в упор. В спокойной беседе, вдали от чутких слизеринских глаз они оказались куда интереснее, чем она себе когда-либо могла представить. В них совершенно точно не было ничего, что упоминала Трейси: ни подлости, ни злобы, качества, которые охотно проявлял Малфой (но раз он слизеринец, ему можно, посетовала девочка себе на двойные стандарты её приятелей). Близнецы вели себя открыто и непринуждённо. Их, казалось, вообще не заботило, на каком факультете учится тот или иной человек, если человек этот расположен к общению. А уж каким дополнением близнецы являлись друг другу, и говорить не стоит.       — Я всё равно не впущу вас, мистер Уизли, — ответила мадам Помфри братьям в их же игриво манере. — Будь вы даже министром магии!       Сьюзанна засмеялась, потому излишне наигранное разочарование в лицах братьев смотрелось как полный сюр. Кривляться Фред с Джорджем и тут не прекратили.       — Будь я Министром магии, вы стали бы са-амым главным целителем страны, министром целительствования!       — Такие бывают разве? — сквозь хохот спросила Сьюзанна.       Лицо её сияло. Удивительно, как много положительных эмоций можно получить, просто поговорив с правильным человеком. Диалог этот, однако, приносил удовольствие далеко не всем. Анджелина смотрела на Сьюзанну в упор, и её тяжёлый взгляд девочка чувствовала не глядя.       — Введём, если надо, — отмахнулся Джордж.       — От греха подальше, мистер Уизли! Приходите завтра посреди бела дня!       — А гостинцы?       — Оставьте на столе, — повторилась мадам Помфри.       Сердце Сьюзанны ёкнуло, когда охотница Гриффиндора подошла к столу и оставила на нём кулёк со сладостями. Но Анджелина надолго не задержалась.       — Подёмте, Фред, Джордж, — обратилась она к братьям, аккуратно взяв под руку Фреда, и окинула третьекурсницу взглядом свысока.       Развернувшись через плечо, Фред игриво подмигнул.       Первая влюблённость — изумительная пора: волшебная, легкокрылая, безумная, только не всегда взаимная. Спускаясь вниз по лестнице Часовой башни, Сьюзанна старалась всеми силами совладать с бьющим фонтаном эмоций и потушить в себе внезапно разгоревшееся пламя. Всё было так странно. Ей хотелось больше общения с близнецами, хотелось, чтобы разговоры эти не заканчивались, и ещё чтобы эта Анджелина в разговоре не участвовала.       А дело близилось к отбою. Время — девять, покидать гостиные строго-настрого запрещено до утра, а Сью даже до подземелий не добралась. Зато вкрадчиво вгляделась в темень Запретного леса, точнее опушки перед ним, решив, что лучшего момента нарвать сухих маргариток для следующего цикла Экстракта бадьяна не предвидится. Она отправилась к подножью холма, которое поприветствовало её влажно прохладой. Согреться на ветру помогали лишь глупые вопросы, вроде «Зачем он мне подмигнул?», «Что он хотел этим сказать?» и «Кто они друг другу?». Так она и задавала себе как можно больше, пока не зашелестели тонкие ветви колючего кустарника возле дуба, где днём раньше она заметила два жёлтых глаза.       — Кто здесь? — спросила Сью в темноту, но никто не ответил.       Понимая, что Запретный лес и днём кишит всевозможными опасными тварями вроде гиппогрифов, слизеринка застыла на месте, отчаянно вглядываясь в темноту. Меньше всего ей хотелось бы встретиться с дементорами, которые уже один раз нарушили границы своей зоны, явившись на квиддичный матч этим утром. Но про них героиня уже почитала книги, и знала наверняка, что их присутствие морозит обширную область. Захрустели ветки.       — Люмос, — произнесла она без раздумий.       Яркий свет, появившийся в то же мгновение на конце палочки, осветил кустарник, а вместе с ним и отчётливый силуэт большого лохматого пса. Его Сьюзанна узнала сразу.       — Р-р-ряв! — тявкнул пёс и бросился бежать, а девочка, забыв обо всём на свете, за ним.       Кромешная тьма самого опасного в Шотландии леса навевала живой ужас. Трава здесь не росла, зато беспорядочно торчали в разные стороны толстые корни деревьев, споткнуться о которые и упасть не стоило ничего. Сьюзанна бежала вперёд, ориентируясь только по звуку. Ноги постоянно цеплялись за сучья или застревали в грязи, а по лицу хлестали тонкие ветви. И когда пса и след простыл, а она осталась совершенно одна, в жилах застыла кровь: со всех сторон её окружала одинаковая картина. Пустынно. Глухо. Дико.       — И-и-и, — заговорила Сью сама с собой от отчаяния. Изо рта вырывался морозный пар: в чаще леса ощущался леденящий холод. — Как мне теперь выбраться из этого дурацкого леса? АУ! Меня кто-нибудь слышит?       — А зачем ты в него убежала? — раздался хриплый голос из-за спины.       Завопив от неожиданности, Сьюзанна обернулась и, словно вкопанная, застыла на месте. В паре метрах от неё, прямо как с картинки стоял самый опасный преступник Великобритании: длинные слипшиеся волосы, достающие до густой чёрной бороды, потускневшее от времени тряпье, потрясающе скрывающее худобу мужчины, впалые щёки и холодные серые глаза, в которых читается злая насмешка.       — В-вы... вы-вы, — Сью медленно выдохнула.       Он её ещё не убил, а значит её умозаключения имеют право на существование. Робкими шагами девочка зашагала к тому, чьё имя ассоциировалось у всех с опасностью и неминуемой гибелью.       — Разве ты не боишься меня? — выпалил Блэк и залился злобным смехом, когда та попятилась назад.       Сью понадобилось несколько секунд, чтобы взять себя в руки.       — Не боюсь. — Ответ прозвучал с дерзостью.       — Я Сириус Блэк, девочка! Я убил тринадцать человек! — Он опустил палочку ведьмы вниз, отчего его облик стал ещё более пугающим.       — Возможно, это и так, — вдумчиво произнесла Сью, приставив палочку обратно к лицу мужчины. — Но у вас есть сын.       — И что? Сначала покормил ребёнка, потом грохнул на улице пару магглов, делов то?       — Только ваш сын был болен. У него был синдром Тода-Стерлинга. А вы хорошо знаете, что это за заболевание такое, — объясняла Сью, сохраняя ледяное самообладание. В глубине души она понимала, что этот блеф может стоить ей жизни. — Дети с таким заболеванием обычно не жильцы, но вы спохватились вовремя. А справиться с заболеванием без специальных обрядов и постоянного присутствия родителей невозможно. Вы, конечно, и могли бы убить кого-нибудь, но ведь на волоске висела и жизнь Кристиана.       — С ребёнком могла оставаться мать! — гаркнул Сириус, добавив раздраженно: — Убери ты от лица эту чёртову палку!       Слизеринка послушно опустила палочку вниз.       — Крис рассказал мне, что его мама умерла почти сразу после его рождения. История, конечно, совсем неоднозначная, однако то, что он действительно не помнит о своей матери ничего, даёт мне право думать, что он не врёт. Тем более, если бы она была жива, он избежал бы и автокатастрофы, и приюта, и кучи других неприятностей.       Сириус Блэк, оторопев, нужных слов не подобрал.       — Это — теория хаоса, сэр. Одна маленькая деталь способна координально изменить всю жизнь. Но факт остаётся фактом: вы — отец, и ваш сын нуждался в вас. Поэтому хранителем тайны родителей Гарри Поттера был другой человек. Не знаю, кто, но...       — Большое чудо, что целителям удалось завершить лечение сына без моего участия, — перебил Сириус на полуслове. Прежде насмешливый тон наполнился сожалением. — Кристиан родился в первый день лета, сделав меня самым счастливым на свете человеком, а в последний день умерла его мама. Тогда жизнь раскололась на до и после... я помню всё до мелочей, будто это всё было вчера. Но не это самое ужасное. — Блэк тяжело вдохнул и грубо откашлялся. — Самое ужасное, что я так боялся за своего собственного сына, что лишил родителей другого. Это ведь я предложил Лили и Джеймсу предателя. «На него никто не подумает», — думал я. Никто! Я и тринадцать лет назад хотел поймать его и расправиться с ним лично, но он инсценировал собственную смерть, забрав на тот свет двенадцать случайных прохожих.       — А сейчас вы пришли в Хогвартс увидеться с сыном? — спросила Сью, выдержав короткую паузу.       Сириус Блэк покачал головой:       — Нет, он здесь. — Вытащив из кармана тюремной рубахи затёртую почти до дыр передовицу летнего выпуска «Ежедневного пророка», Сириус ткнул пальцем в наивно улыбающегося рыжеволосого мальчишку.       — Рон Уизли? — удивилась Сью.       — Крыса! Крыса у него в руках — это Питер Петтигрю, тот самый предатель, из-за которого погибли Лили и Джеймс!       Сириус издал охрипший вопль и упал на колени на сырую, грязную землю прямо перед третьекурсницей. Лицо его заметно помрачнело.       — Значит, вы действительно были в замке, но ни Поттер, ни Кристиан вам не нужны?       — Нет, — буркнул мужчина в пол.       — После вашего проникновения руководство школы усилило охрану. Я не знаю, как вам удалось попасть в Хогвартс в прошлый раз, но в следующий раз это будет сложнее. И потом, найдёте вы эту крысу, а что с ней делать дальше?       — Принесу в Министерство и очищу своё имя.       — Рон — это лучший друг Гарри Поттера, а за ним приглядывают отдельно. — Сьюзанна аккуратно опустилась на колени перед мужчиной. — Поговаривают, что ему даже к больничной койке охрану приставили. Он... э-э... знаете, сорвался с большой высоты из-за дементоров и метлу поломал...       — Как зовут тебя?       — Я... э-э... — не сумев выдавить больше ничего, девочка замолчала.       Любой другой человек назвал бы её чокнутой: в Запретном лесу, один на один она рассказывает сбежавшему из тюрьмы преступнику свои догадки про двенадцатилетнего мальчика. А что, если Сириус тоже блефует? Вдруг он просто втирается ей в доверие, чтобы эта наивная дурочка стала частью его зловещего плана?       — Я вижу кучу сомнений в твоих бездонных глазах, девочка, — растянул Сириус зловеще. — Но я знаю, кто ты: ты из Лестрейнджей. Учишься, наверняка, на Слизерине, к тому же потомственная и очень талантливая ведьма.       Невидимой цепью сковала слизеринку таинственность этого вечера. Сьюзанна боялась и пальцем пальцем пошевелить, а её голова опускалась ниже и ниже.       — Вы ошибаетесь, — сказала Сью тихо.       — Помоги-и мне, де-евочка. — Сириус еле заметно закачался на месте, а в голосе его зазвучали умоляющие нотки. — Мне нужна-а эта крыса. Мне ну-ужно знать, что творится в Хогвартсе.       — Перестаньте! Вы хоть понимаете, что если кто-нибудь в школе узнает, что я пособничаю Сириусу Блэку, меня сразу исключат!       — Никто не узнает, — взмолился бывший узник. — Я клянусь тебе, никто не узнает! Я сделаю всё для этого, девочка! — Он поднялся на ноги и протянул руку помощи Сью.       Сердце Сьюзанны сжалось до размера горошины. Сириус Блэк, казалось, был чист в своих побуждениях, а значит не представлял ей опасности. К тому же, если она поможет ему раскрыть миру глаза на правду, она поможет Кристиану воссоединиться с отцом, и пускай только Малфой осмелится его и дальше задирать!       — Хорошо, — выдохнула Сью, решившись. — Э-э, насчёт крысы...       — С крысой я сам расправлюсь, девочка! Помоги мне незаметно проникнуть в замок!       — Ну-у, я могу, например, приходить по вечерам к лесу, или... — задумалась она, совсем не понимая, чего именно ждёт от неё Блэк.       — И этого не нужно. Всё, что нужно — знать, что происходит в школе: кто присматривает за Гарри, какие коридоры патрулируются, какие пароли от гостиной Гриффиндора. Ты можешь писать мне письма на имя тётушки Маргарэт. Это надёжный способ, который никогда не вызовет подозрений. Я в школе и сам им охотно пользовался, когда хотел засекретить адресата.       Третьекурсница одобряюще ухмыльнулась. Если это было не гениально, то по крайней мере достойно.       — Меня зовут Сьюзанна Корнер, — представилась напоследок Сью. — Я никакая не Листрэнж. Но действительно учусь на Слизерине.       — Очень красивое имя... Сьюзанна.