Отцы и сыновья

Стамбул, дворец Топкапы. Несмотря на чудесный солнечный день, в покоях Хюррем-султан слышались рыдания молодой девушки. - Валиде, - всхлипнула Хюмашах, словно бы без сил рухнув на колени перед бабушкой, - Валиде, вы… вы не можете так поступить со мной! Прошу вас, не надо!! Мне умереть легче! Сидящая перед ней султанша казалась статуей, высеченной из холодного мрамора. Даже поза её была строгой, гордой, бесчувственной. Но в больших, таких добрых и живых зелёных глазах плескались тепло и жалость. - Прекрати, Хюмашах! – Строго, но как-то несмело ответила она, не глядя на внучку, - ты же знаешь, что рано или поздно это произойдёт. Принцев на белом коне не бывает, а Ахмед паша – совсем не старый, умный и перспективный. У него блестяще будущее. - Думаете, меня волнует это?! – Девушка отёрла злые слёзы, вставая, - Он старше меня на двадцать лет! В отцы годится! И вы хотите, чтобы этот человек стал моим мужем? Да мне находиться с ним рядом неприятно, не то что… - Хватит! – Прикрикнула Хюррем, разозлившись, - Прекрати вести себя, как маленькая! Ты – внучка султана, моя внучка, дочь луноликой Михримах-султан и великого визиря, Рустема-паши! Держи достоинство! - Да не нужно мне это ваше достоинство! – Захлёбываясь горечью и болью, воскликнула девушка, - Лучше бы я родилась нищенкой! Возможно, хоть тогда у меня был бы хоть какой-то шанс на свободу и счастье! Я здесь задыхаюсь… это не дворец, а клетка, тюрьма! С самого детства я ваша пленница, не имеющая права сказать и слова поперек вашей воле, воле родителей и повелителя. Не смейте говорить, что любите меня! Любовь заключается в том, чтобы желать счастья любимому человеку. А вы продаёте меня так же, как продали когда-то маму. Это не любовь, а бессердечие, валиде. В который раз вы уже пытаетесь выдать меня за какого-нибудь старого пашу? Хватит! - Хюмашах… - Хюррем была поражена. Её внучка всегда была очень скромной, боялась поднять глаза. Теперь же она её не узнавала. - Мне всё равно на традиции, - яростно продолжала девушка, - я вижу, как несчастна мама в таком браке, и ни за что, НИ ЗА ЧТО, слышите, не приму такой судьбы для себя! И делайте что хотите! Сказав это, Хюмашах резво выскочила из покоев, оставляя Хюррем-султан в глубоко ошарашенном состоянии. …Вечер. Лучи красивого заката мягко скользили сквозь окна по струящемуся, гладкому и блестящему шёлку платья молодой султанши. Её длинные, до самого пояса, густые волосы золотым каскадом рассыпались вокруг неё по кровати. Девушка лежала на животе, немного неестественно выгнув шею так, чтобы положить голову набок. Едва слышно всхлипывая, она безрадостно смотрела в окно безжизненным взглядом. Кожа её была болезненно бледна, сама султанша сильно исхудала за эту неделю, что провела в беспрестанных слезах, походя на скелет. Сейчас в ней трудно было узнать ту шестнадцатилетнюю весёлую султаншу, которая ещё недавно сверкала, как бриллиант, своей солнечной красотой и радовала всех шутками и жизнерадостностью. Хюмашах вспоминала детство. Оба родителя сильно любили её, но между ними самими, как она смогла заметить, всегда была непробиваемая ледяная стена. Отец пытался добиться любви от мамы, но она, пытаясь иногда пойти навстречу, постоянно возвращалась к тому, с чего начинала – полной и абсолютной холодности со своей стороны. «Брак без любви пуст, безнадёжен, похож на изощрённую пытку» - Как-то сказала она, забыв о присутствии дочери. И эти слова шли от самого сердца. Вырастая, девочка приходила в ужас от мысли, что когда-нибудь и её ждёт такое… Слёзы, боль, горечь, безысходность. Нет! Никогда!! Она всегда была жадной до свободы. У неё было всё – роскошь, богатство, красота, положение, но именно они и тяготили её, как самое тяжкое бремя. Хотелось, подобно горлице, расправить крылья и лететь, лететь на свободу, всё выше и выше, всё дальше и дальше, до потери пульса, не ведая меры. От всего сердца и души, почти до физической боли хотелось одного – простого человеческого счастья. Эта свадьба навсегда лишит её даже тех призрачных грёз об этом счастье, что могли быть у неё раньше. Она вспомнила испещрённое морщинами лицо, жадные хитрющие глаза её предполагаемого жениха, и в который раз содрогнулась от отвращения. «Я же умру, если он коснётся меня!» - В тысячный раз подумала Хюмашах, до крови закусив губу. Невыносимо даже думать об этом. Отчаяние захлёстывало волнами. «Что же мне делать?» - Думала девушка. «Ты знаешь» - в ответ шептало сердце… … Быстрее, быстрее! Бегите быстрее, кони, несите к мечте и свободе! Они проехали уже много лье, не останавливаясь. А султанша всё ещё не верила, что всё удалось… Сейчас она уже который день восторженно разглядывала бескрайние поля и леса, словно видя их впервые. Такими необыкновенно прекрасными они ей казались сейчас! Вглядываясь в них, девушка ощущала себя частичкой необузданного ветра, вольного гулять везде и всюду, что после золотой клетки дворца казалось настоящим чудом. - Что же мы будем теперь делать, султанша? – Опять пропищала любимая служанка Хюмашах, Бенур. - Сколько раз повторять? – Вздохнула та, теребя маленький вышитый платочек, - нет никакой султанши! Я – Изабелла Уайт, английская купчиха! Ты – моя служанка Мария. Мы едем в Персию, якобы по делам, откроем там своё дело. Что ещё?! - Опасно всё это, - ответила девушка, опустив головку. - Послужишь у меня некоторое время, и я освобожу тебя, - Задобрила её султанша. Девушка сразу чуть повеселела и даже слегка улыбнулась. Ещё час они ехали тихо, спокойно, пока не заехали в лес… Мерное движение и постукивание колес неумолимо усыпляло, как вдруг карета сильно дёрнулась и остановилась. - Что происходит? – Мгновенно проснувшись, заволновалась султанша. Служанка мирно спала, ничего не слыша, в то время как с улицы послышался лязг и истошные вопли. Буквально кожей чувствуя страх, который наполнил каждую клеточку, Хюмашах несмелым движением отодвинула занавеску на одном из окон, и увидела страшное… По всей поляне растекалась густая красная кровь её сопровождающих. Но не успела султанша и ахнуть, как дверцу кареты вышибли одним мощным и точным ударом. В проёме показались несколько немытых рож разбойников. - О Боже! – Воскликнула проснувшаяся служанка, в ужасе залезая в самый дальний угол. Грабители хищно оскалились, предвкушая богатую добычу. - Не смейте! – Воскликнула Хюмашах, когда несколько пар грязных рук коснулись её, ощупывая, - пустите! Я… я внучка султана! - Да? А я Папа Римский, - ржал один из разбойников, рывком вытаскивая сопротивляющуюся девушку. Все остальные полупьяно загоготали, пытаясь дотянуться до девушки, с жадным огоньком в глазах. Ещё никогда ей не было так страшно, мерзко, противно… Допрыгалась! С неё начали срывать одежду… - Стойте! – Остановил их вожак, - Этих продадим, не так уж и много у них денег. Зато сами стоят прилично, если не портить! - На невольничий рынок? – В ответ улыбнулись несколько из них всеми своими несуществующими зубами. - Эти сгодятся и во дворец, - ухмыльнулся вожак, оценивающе глядя на девушек. Находились они в это время у самых границ с Персией. Так что ближайший санджак с большим дворцом – Амасья… … «Какой замечательный день!» - Подумала Разие, прогуливаясь меж разнообразных цветов. Тысячи неповторимых запахов витали вокруг, заставляя радоваться каждой секунде жизни. Этот сад – словно островок любви, добра и свободы среди целого мира ненависти, зла и страданий. Атмаджа, не так давно ставший верным оруженосцем шехзаде Мустафы осматривал дворец, и вот, забрёл в сад. Сама весна жила в нём, даже его, воина, покоряя своей неотразимостью. Всё вокруг дышало жизнью, красотой, поражая прелестью творений Всевышнего. За поворотом у большого фонтана была девушка-нимфа, кажущаяся частью всей этой картины. Она сидела у самой воды, легонько проводя по ней нежными пальчиками и жизнерадостно улыбаясь неповторимо-светлой улыбкой, от которой волей-неволей хотелось улыбаться в ответ. На секунду застыв, Тугрул бей, он же Атмаджа, не поверил своим глазам. Его жена погибла много лет назад. Он запомнил её образ до мельчайших деталей… и мог поклясться – вот она, перед ним! Абсолютно идентичные черты лица, взгляд, улыбка - те же! Но… не может быть! Как?! Сердце бешено билось в груди. Разумом Атмаджа понимал, что это невозможно, что она умерла, но… не мог оторвать глаз. И вот уже несколько минут стоял, вглядываясь в, казалось бы, такие знакомые черты… Даже зная, что это не она. Разие наблюдала за маленькими волнами уже почти час. Хотелось есть, но служанки уже ушли… а рядом – яблоня. Приблизившись, девушка попыталась дотянуться до яблока. Не вышло – больно уж высокое дерево. «Что ж… вспомню детство!» - Весело подумала султанша, залезая на дерево. Она уже успела вполне уютно устроиться на толстой ветке, и даже уже надкусила яблоко, когда вдруг снизу послышался громкий голос: - Эй, хатун! Ты что там делаешь? Ощутимо подавившись, султанша нервно дёрнулась. Да так сильно, что не удержалась и с громким визгом полетела вниз… Можно было ожидать чего угодно: ушиб, перелом, смерть, но явно не чьи-то сильные руки, поймавшие её у самой земли… Дыхание перехватило. О Всевышний! Султанша со стыдом и долей любопытства посмотрела на спасителя… На нём был костюм и смешная шапка чавуша. Сильный, смуглый, кареглазый, на вид – лет тридцать. Не то чтобы красавец, но сердце почему-то пустилось в дикий галоп при одном его взгляде, который, казалось бы, проникал в самую душу. В нём было всё – и лёд, и пламя, и свет и тьма. Почему-то возникло такое очень странное чувство… словно они знали друг-друга очень и очень давно… Взорвалось сердце, преграды ломая, Я тону в твоём взгляде, теряю себя... И вся прошлая жизнь - не моя, а чужая И никого теперь нет роднее тебя... Влюбилась с первого взгляда... возможно ли это? Бывает ли такое в нашей жизни жестокой? В твоих глазах на все вопросы ответы Теперь уже мне не быть одинокой... Сплелись наши души, связались и судьбы. Не разорвать уже эту странную связь Мгновение это мы уже не забудем Ведь сердце парит, ввысь быстро стремясь... «Как в сказке» - почему-то подумала она, заливаясь румянцем. С минуту они молча, растерянно, смущённо, восхищённо смотрели друг на друга, не в силах оторваться, впитывая этот странный и волшебный момент… - Разие?! – Раздался совсем рядом знакомый, шокированный голос, - Атмаджа?! - Брат!!! – Осознав ситуацию, охнула султанша, резво спрыгивая с рук спасителя, вконец ошалевшего от происходящего… … «За что мне всё это?» – про себя хныкала Хюмашах, натирая полы во дворце своего дяди. Однако девушка помнила, что сумела спрятать и сохранить огромную сумму денег, что давало надежду. Вообще, самым простым вариантом было бы открыться здешним родственникам, НО! Тогда бы вернулась очень большая вероятность быть выданной замуж за старого пашу… А этого ой как не хотелось… как, впрочем-то, и оставаться рабыней, которым она теперь сочувствовала, как никогда прежде. Устало бросив мокрую тряпку, султанша отёрла пот со лба. Дожили! Она, внучка султана – убирается, словно рабыня, во дворце шехзаде! И в страшном сне бы такого не приснилось. Абсурд! Бенур, появившаяся вдруг совсем рядом, подбежала к ней. - Госпожа, получилось! – Радостно шепнула она, - здешний ага купился, рассказал, как можно выбраться. Завтра, рано утром, через подвал. Выйдем у леса, там будут лошади, потом купим в городе карету. - Молодец, - Хюмашах растянула губы в улыбке, - ты у меня самая лучшая, Бенур. Я не забуду. Едва заметно склонив голову в знак почтения, служанка убежала. Сегодня калфы сновали туда-сюда как-то по-особенному взволнованно, а у девушек были уж совсем предвкушающие лица. Случилось чего? Из-за поворота выскочила Фидан калфа, тоже чуть взъерошенная, глазами пробегаясь по девушкам. - Хватит тереть полы, - сказала она, - ты, ты, и… ты, идёмте со мной, - она указала на нескольких девушек, - а ты, - теперь она показала на Хюмашах, - приберись в покоях шехзаде и тоже приходи в хамам. Вам выпала великая честь… Султанша слегка побледнела от испуга. Дядя, конечно же, знал её в лицо… - …честь танцевать перед шехзаде Османом, - Закончила Фидан, уже уходя. Шокированная Хюмашах едва удержалась на ногах. Что?! … - Брат… - пролепетала Разие, умоляюще глядя на шехзаде, - прости… это не то, что ты подумал! Тот, всё ещё не в силах справиться с удивлением, внимательно разглядывал этих двоих. - Мне самому сложно в это поверить, но знаешь, сестра, это сложно понять как-то по-другому, - помолчав с секунду, ответил Мустафа. Те виновато посмотрели друг на друга. - Я могу объяснить, - воинственно вздохнув и чуть подойдя, продолжала Разие, - просто я… была неосторожна, залезла на дерево, яблока хотелось, и… - Это всё случайность, шехзаде, - закончил Атмаджа, - я осматривал дворец, когда увидел султаншу, она испугалась и упала. Снова секундное молчание. У обоих были такие виноватые и перепуганные лица… - Разие… лазила по деревьям?! – С нескрываемой иронией отозвался шехзаде, силясь сохранить серьёзность и не рассмеяться, - Хорошо, допустим, поверю вашим честным глазам. Однако больше такого не будет. Правда же? - Конечно, брат, - султанша с облегчением улыбнулась, - говорю же – случайность. - Ладно, ступай во дворец, - ответил Мустафа, со смешком добавив: - И не залезай больше на деревья! Ещё больше покраснев, султанша убежала, не поднимая головы, однако про себя порадовалась. Всё-таки, эта ситуация могла обернуться куда хуже…