Клетка

– Нестерович! – Антон стремглав мчится к парню, а точнее к парочке, которая уютно устроилась в самом углу танцевального зала. Парень, который сидит у того самого Нестеровича на коленях, быстро вскакивает и в несколько красивых прыжков оказывается у противоположной стены. – Хорошая растяжка, – комментирует Антон и, остановившись около друга, старается перевести дыхание, после долгой пробежки. – Еле нашел вас. Кстати… Антон, – протягивая руку «прыткому» парню, Пануфник улыбается, за что сразу получает подзатыльник от Макса. – Нечего тут чужих мальчиков клеить, – Нестерович морщит нос и снова усаживается на ярко–фиолетовый пуф. – Никита, – приветствует парень, немного смущенно улыбаясь, а затем садится рядом с Максом, почему–то не чувствуя никакой подлянки со стороны Антона. – А это тот самый Пануфник, про которого ты говорил? – Нестерович лениво кивает и уже чувствует волну информации, которую на них сейчас изольют. – Это тот самый Пануфник, у которого куча мыслей, он всегда опаздывает, постоянно занят и у него есть парень–шантажист, который нагло и довольно креативно затащил его в постель. И меня могут убить за эти слова, – Макс посмеивается, уворачиваясь от оплеухи Антона, и кладет голову на плечо Никиты, молча говоря, что Пануфник может начинать изливать информацию. – Он встречается с девушкой. От столь нормальной фразы Никита и Макс подвисают, перекидываются тревожными взглядами, а затем Орлов спрашивает: – Извини, конечно, это не моё дело… А ему не много и тебя и девушки? Или решил попасть в Книгу рекордов Гиннеса как секс–гигант? – Антон удивленно приподнимает бровь, а Макс поясняет: – Он знает всё, поэтому не кипятись. Кроме нас двоих больше нет никого, кто посвящен в подробности твоей личной жизни. – Отлично. Можно было просто объявление повесить в холле, чего стесняться–то? – Антон уже жалеет, что пришел за советом к Максу и, развернувшись, собирается уйти, как Нестерович говорит между делом: – У нас мало секретов друг от друга, не злись. Лучше скажи, какую гадость ты решил сделать и почему этот твой Петренко смотрит на меня волком, словно я его Красную шапочку обесчестил. – Я тебе физиономию за такое начищу, – предупреждает Антон, усаживаясь на соседний пуф, и внимательно смотрит в пол, не зная как сказать, что он очень и очень сильно сглупил. – Ты вчера скинул мне сообщение, ну я и ляпнул, что мы встречаемся. Думал, позлю, может, поменяется что–то, а в итоге выяснилось, что он уже нашел мне замену. – Я с тобой? – переспрашивает Макс, а Никита чуть наклоняется вперед и задумчиво спрашивает: – Что, совсем не повелся? – Антон качает головой, тяжело выдыхая. – Бред какой–то, если честно. Гадость сделанная человеку за его же проступок – это можно сказать дело чести. Гадость обязательно надо довести до конца, и она должна быть такой, чтобы твой Петренко взъелся на Макса и на меня до конца своих дней. – Антон заинтересованно поднимает голову, вслушиваясь в слова «скромного» Никиты Орлова. Макс выпрямляется, словно проверяя его ли это парень, несколько раз щипает за щеку и удивленно смотрит на Антона, молча спрашивая: «Это ты на него так погано действуешь? А ну брысь, нечего мне тут любовника портить». – И что ты предлагаешь и, причем тут ты? – Нестерович пару раз слышал, что Никита, весь из себя такой добрый, милый и ласковый мальчик, способен на очень и очень большие гадости, которые потом каждый раз больно аукаются в будущем. Для него. – Будем мстить. И очень хорошо будем мстить. Предлагаю устроить ему показательное выступление. Я и Макс поочередно, а можно и вдвоем, будем зажимать тебя на глазах у Петренко и посмотрим, кто «гуляет» на стороне круче. Ты или он. Думаю, с двумя парнями он ещё не пробовал, – от такого предложения лицо Макса вытягивается, и он с толикой ужаса наблюдает за довольным Никитой, который нашел себе союзника в качестве Пануфника. Вот почему нельзя взять милого Ильшата, или Виталика Савченко? Антон, мать его, Пануфник! Вот почему жизнь так к нему не справедлива? – Слушай, да это как–то… – Антон теряется, а Макс невольно умиляется милой мордашке, на щеках которой появляется румянец. – Я просто… Я просто вчера услышал это и… Мерзко стало. Словно разменяли на базаре за какую–то игрушку. Я раньше на парней вообще не смотрел и чтобы он поверил… – Антон не успевает договорить, как Нестерович хватает его за руку и резко усаживает на свои колени, а Никита берет за руку и очаровательно улыбается. Пануфник даже теряется от такого напора, благо нервный тик не начинается. А когда Макс кладет подбородок ему на плечо, чувствует, что становится как–то душно и опасно–неприятно. Стоит Антону поднять голову, как он видит в отражении зеркала Славу, стоящего в дверях танцевального зала. И Пануфник благодарит всех известных ему богов, что Петренко съехал сегодня утром в номер к Снеже, потому что он бы точно убил его вечером за столь странные контакты. – Я вам не мешаю? – Антона передергивает от голоса Славы, и он в который раз вспоминает, как Петренко опасно злить. – О, Славик, привет, заходи, посидишь с нами, – Макс непринужденно похлопывает по соседнему пуфу рукой, с которого мгновение назад стащил Антона и на удивление Петренко принимает приглашение, садясь рядом. – Мы с Никитой продумываем наш номер, хочу сделать что–то нереально крутое, ритмичное и быстрое, да вот Никитос противится. Вот позвали наш компромиссно–акробатический вариант, он же Тоха Пануфник, – взъерошивая Антону волосы, Макс заинтересованно спрашивает, прижимая младшего плотнее к себе: – А ты что думаешь? – Думаю, что я могу оторвать тебе руки за то, что ты лапаешь его, – Слава всё так же мило улыбается, а Макс слегка ошарашено смотрит на Петренко, словно тот его сейчас задушит. – Что, прости? – словно ослышавшись, переспрашивает Никита, а Слава, скрестив руки на груди, прижимается спиной к стене, показывая, что никому и ничего не показалось, но всё же добавляет: – Я говорю, Антон Пануфник принадлежит мне, и я могу оторвать за него некоторые части тела, – Макс с простодушным видом кивает, а сам через секунду громко хохочет, предусмотрительно сажая «объект скандала» между собой и Никитой. – А я говорю, что ты подавишься количеством любовников, которые бегают рядом. Решил переключиться на девочек? Вперед, и с песней. А вот и наша Снежная Королева, – когда в зал заходит Снежа, Слава сразу встает на ноги и его лицо кардинально меняется. Удушливая аура исчезает, оскал превращается в ласковую улыбку и, кажется, исчезает всё напряжение. – А мы тут танец ставим, вот хотим выдать тебе Петренко, а то ему всё не нравится, – Петренко только кивает на эти слова, чувствуя себя побитой собакой, у которой забрали кость. Мало того, что хочется двойную вкусняшку, но с какого–то черта в итоге достается только одна. Антон внимательно наблюдает за всем происходящим и внутри всё гудит, когда спектакль переходит все границы. Становится противно и тошнотворно, когда понимаешь, что весь этот переворот в голове произошел из–за человека, которому собственно было плевать на тебя. Перепихнулись и разошлись. Насколько надменным и высокомерным Пануфник не был, его одноразовые свидания, которые приводили к постели, уже давно прошли. А сейчас всё снова возвращается, если не к единичному совокуплению, то к чему–то подобному, от чего Пануфник первый раз в жизни ощущает себя прожженной шлюхой. Ту, которую вызываешь по интернету, трахаешь пару раз, а потом прощаешься навсегда, возвращаясь к прежней жизни. Порядочной мать её жизни. – Давайте разомнемся, – быстро поднимаясь на ноги, Антон проходит в центр зала и чуть вздрагивает, когда Орлов, словно чёрт из табакерки в два больших шага оказывается рядом. Мало того, что немного выше, так ещё и невероятно прыткий, а Макс, понимая, что обстановка становится совсем дурацкой и Петренко вот–вот сдетонирует, не придумывает ничего лучше, как включить страстный мотив танго. И Нестеровичу несказанно повезло, что Никита понимает его с нескольких слов, сразу начиная с Антоном шутливый танец «страсти». То, как два парня издеваются друг над другом и ищут по всему центру розу, а затем, вернувшись из буфета, начинают доводить Петренко до инфаркта – стоит целого часа беззвучного смеха. Никита, взяв облезлую ромашку в зубы, приглашает Антона на танец, а Макс садится поближе к Славе. Ну, так, на всякий случай. Петренко кивает в ответ на какие–то вопросы Снежи, а сам внимательно наблюдает за каждым движением Никиты в отношении Антона. Максу становится смешно, ведь он верит Орлову на все возможные проценты, которые вообще можно дать, а вот Слава бесится. И очень ярко. Каждое прикосновение постороннего человека к Антону и кажется, на дитонаторе Петренко исчезает ещё несколько секунд, а то минут. Того и гляди все услышат оглушительное «ба–бам!». Но Слава кидает едкие комментарии, старается спровадить Крюкову, дабы устроить дебош и скалится на Макса, который иногда хлопает двум танцующим идиотам. Антон и Никита кланяются, благодаря зрителей за бурные овации, а Пануфник забирает у Никиты обглоданную ромашку и, подойдя к Снежане, приглашает её на танец. – Мы лучше пойдем, кстати, Антон, я вечером зайду за оставшимися вещами, – Слава встает со своего места, и быстро уводя Снежану, говорит около Пануфника максимально тихо, чтобы слышал только он: – И только попробуй не оказаться в номере. – Дверь за парой закрывается, и Никита театрально кланяется, оповещая о завершении спектакля. – Спасибо, ребята, но вечером меня ждет скандал и… – И ночной клуб. А ещё хорошая выпивка. – Макс не отрываясь от экрана мобильника оповещает Антона о его будущих планах, добавляя: – Я уже собрал нескольких ребят, они пойдут с нами. Так что тебе сегодня будет не до Славы Петренко. Ничего, постоит под дверями, подождет, а когда додумается позвонить, я отвечу на звонок, – Пануфник нервно сглатывает, предчувствуя беду, но молчит. А почему собственно Славе можно издеваться, а ему нет? Эпатажное видео исчезло, медленно пропадает и сам Петренко, а значит – можно возвращаться к своей нормальной жизни. Так? Антон думает пару секунд и понимает, что нихрена не так. Что даже находясь с другим человек, черт знает где, этот гребанный «милый» Славик словно проходится когтями по позвоночнику, оставляя на костях небольшие царапины–напоминание. – Всё будет хорошо, – Никита говорит тихо, обнимая за плечи и старается подбодрить мягкой улыбкой, а Антону становится душно от мысли, что это «хорошо» действительно может настать, но только без надоедливого гада Петренко. Но в который раз Слава чувствует Пануфника на интуитивном уровне, присылая короткое, но ёмкое смс–сообщение: «Думаю, тебе лучше отменить все тренировки. Сидеть в ближайшие дни ты не сможешь». Макс и Никита переглядываются, наблюдая, как Антон довольно улыбается, чуть ли не расцветая на глазах, и несется в номер, крича напоследок, что они встречаются внизу в строго назначенное время. – Вот так играться с двумя людьми… – Никита разводит руками, словно объясняя Максу всё, что хочет сказать странным жестом, а Нестерович согласно кивает, чуть склоняя голову на бок. – Что? – И сколького я ещё о тебе не знаю? Ты умеешь делать гадости не хуже, чем Антон, а уж этот ребенок преуспел в этих делах, – на это Никита только улыбается и оставляет Макса одного, уже продумывая будущий гаденький план по «воспитанию» Славы Петренко.