Двух рождественских выходных было не достаточно для КёнСу, чтобы как следует отдохнуть. Только первый день ушел на то, чтобы отоспаться после долгой ночи, которую он и ЧонИн провели вместе с друзьями.
Когда КёнСу вернулся домой, мамы не было дома, потому ему без особых усилий удалось скрыть свой слегка опьяненный вид, да и запах ЧонИна вперемешку с шампанским тоже.
Женщина вернулась домой только вечером – оказывается, она уже успела с утра прибыть домой и в бодром виде отправиться на работу, успев приготовить для КёнСу завтрак. Только вот он остался незамеченным, потому что за весь день омега практически не вылезал из постели.
Женщина либо не заметила, либо сделала вид, что не заметила вялое состояние сына, но вечером первого дня КёнСу был горд собой из-за того, что ему удалось скрыть от родителя последствия рождественской ночи.
Второй же день был проведен еще менее продуктивно. КёнСу решил, что лучшим отдыхом для него будет сон, а потому лишь пару раз выходил из собственной спальни до туалета и один раз всё-таки дошел до кухни, чтобы поужинать, потому что мама, не вытерпев игнорирования со стороны сына, просто силой усадила его за обеденный стол и впихнула в руки пару палочек.
Сейчас КёнСу с отрешенным выражением лица восседал за своей одиночной партой в школьной аудитории и молился о том, чтобы время, отведенное на учебу, прошло, как можно скорее, чтобы он смог просто пойти домой и отдохнуть.
В связи с рождественскими днями их дополнительные занятия и кружок пения омеги отменили, чтобы ученики смогли расслабиться еще на пару дней, чему лично КёнСу был безумно счастлив. Приходить домой на пару часов раньше, чем обычно было словно послано свыше.
Омега оторвался от бездумных рисунков на полях тетради и обвел взглядом своих одноклассников. Мало кому действительно хотелось сейчас сидеть здесь. Устраивать еще один день дополнительных курсов было худшим решением совета в этом году, но это объяснили тем, что общего времени подготовки было меньше, потому это является вынужденной мерой.
КёнСу радовало лишь то, что это были последние учебные дни, а впереди пара месяцев отдыха.
В его классе произошли небольшие изменения – об этом сегодня говорили всё утро, в основном альфы, потому что помимо него самого в классе был лишь один омега. И именно он и стал самой обсуждаемой сегодня темой.
КёнСу никогда особо не общался с Ханем, тем более на личные темы, но именно сегодня ему стало действительно любопытно, что же такого произошло в жизни этого милого парня, что ему приходится терпеть насмешки со стороны своих одноклассников.
КёнСу считал, что ему повезло с его классом, потому что никто из них никогда не издевался над другими ребятами. Они, конечно, периодически ссорились по пустякам, но всё это происходило строго в пределах узкого круга, не портя репутацию других парней.
Поэтому сейчас До действительно недоумевал, почему весь класс взъелся против одного паренька, который, как думал КёнСу, никому не желал зла.
Поэтому, как только по классам разлетелась приятная трель звонка, КёнСу скидал в свой рюкзак скудный ассортимент своих вещей и двинулся следом за парнем, надеясь, что тот не воспримет его в штыки.
КёнСу нашел Лу Ханя во дворе, уже после того, как наведался к автомату с напитками. Опустившаяся на плечо рука напугала парня, и Хань тут же вскинул голову, боясь увидеть там еще одного нарушителя спокойствия.
- Кто в конце декабря отдыхает на улице во время большой перемены? – КёнСу протянул стаканчик с кофе своему однокласснику. – Возьми, а то простудишься.
- Спасибо, - улыбнулся Лу. – На самом деле, просто хотел побыть один, - мягкие губы коснулись картонного бортика стакана.
- Прости, что порушил твои планы, - До вскинул руки в примирительном жесте, надеясь, что не расстроил этого парня. – Просто хотел спросить, что произошло сегодня, - КёнСу подложил свои ладони под ягодицы и опустился на холодную поверхности лавки.
- А что произошло? – попытался отгородиться омега.
- Ребята никогда не обижали тебя, - напрямую ударил КёнСу. – Мы с тобой единственные омеги в классе, вроде нас любили, - напомнил До.
- Я нашел своего альфу, - неожиданно выдал Хань. – Понятия не имею, что их в этом не устроило.
- В этом дело? – удивился КёнСу. – Я тоже давно нашел своего альфу, и что с того?
- Думаю, что я нравился кому-то из наших ребят, - объяснил Хань. – Вот он и бесится, еще и других ребят подключил, ну, или те сами решили воспользоваться шансом, чтобы поиздеваться.
- Это неправильно, - возмутился парень. Он, действительно, не понимал, как можно опуститься до того, чтобы делать больно другому человеку, тем более тому, кто тебе нравится.
- Не парься, - ободряюще улыбнулся Хань, кладя свою ладонь на плечо одноклассника. – Недельку побесятся, да и отстанут.
- И ты будешь терпеть целую неделю? – негодовал До. – Я бы не смог.
- А что насчет тебя? – вдруг взбодрился Лу. – Ты нашел своего альфу.
- Уже давно, - смущенно закивал омега. – Сначала мы общались на расстоянии, а потом встретились и вскоре начали встречаться, - КёнСу не смог сдержать в своей голове воспоминания тех месяцев. – Он старше меня, поэтому я немного боялся, но он замечательный, да и друзья у него отличные, - заверил До.
- Я очень рад за тебя, - воспрял духом Хань. Его каштановые волосы разлетелись от резкого дуновения ветра и заслонили лицо, парни не удержались от веселого смеха. – Возможно, наших одноклассников бесит еще и то, что мой альфа младше меня.
- Они знают его? – удивился КёнСу.
- Ты тоже знаешь, - возбужденно выдохнул Лу. – Это СеХун.
***
КёнСу испуганно подпрыгнул, когда в его кармане завибрировал телефон. На экране мобильного светилась фотография ЧонИна и короткая подпись с именем парня. КёнСу уже несколько дней ломал голову над тем, как подписать собственного альфу в контактной книжке телефона.
Все среднестатистические пары дают друг другу ласковые прозвища или хотя бы понижают имя до уменьшительно-ласкательных эквивалентов, и КёнСу не хотел от них отличаться. Возможно, раньше он не задумывался над тем, что ему так уж сильно необходимо иметь личную жизнь, но в глубине души, как и любой другой омега, мечтал о том, что когда-нибудь найдет свою пару.
Поэтому именно сейчас так хотелось почувствовать на себе все прелести влюбленности: ходить на свидания, называть друг друга милыми прозвищами, делиться старыми секретами и узнавать что-то новое. КёнСу нравилось быть таким, как все, не отличаться от других пар.
- Любимый, - тихо ответил омега, ожидая реакции своего альфы.
- Любимый? – удивление в голосе ЧонИна, казалось, можно было потрогать пальцами. – Что это с тобой?
- Разве не мило? – предпринял попытку КёнСу.
- Очень даже мило, просто неожиданно, - объяснил Ким. До облегченно выдохнул.
- Чем ты занят сейчас? – поинтересовался омега.
- Я только что закончил заниматься, - отрапортовал альфа. – А чем занимается мой малыш?
КёнСу не смог сдержать счастливой улыбки – он готов был слушать голос ЧонИна, зовущий его этим милым прозвищем, хоть каждую секунду своей жизни.
- Мои уроки тоже только что закончились, - ответил До. – Зайдешь в гости? Мама на работе.
- Зайду обязательно, - без раздумий согласился Ким. – Сначала куплю нам что-нибудь вкусненькое на вечер.
- Хочу тортик, - улыбнулся КёнСу, предвкушая замечательный вечер в компании любимого человека.
- Иди домой, не мерзни, - приказал альфа. КёнСу не мог не послушаться.
***
БэкХён, аккуратно придерживая живот, опустился на постель, облегченно выдыхая, и откинулся на приподнятую подушку. ЧанЁль с улыбкой наблюдал за махинациями своей пары, привалившись плечом к косяку двери. Пак не мог не отметить, что беременность делала из его омеги просто невероятно милое создание.
Сейчас Бён превратился в настолько одомашненного человечка, что ЧанЁль готов был бросить всё, чтобы проводить с любимым всё своё время, а иногда же готов был устроиться на все работы мира, лишь бы его БэкХёни ни в чем не нуждался.
- Полежи со мной, - капризно позвал омега. ЧанЁль без лишних уговоров двинулся вглубь комнаты.
Альфа лег на спину и, ухватившись за чужие тонкие ручки, перевернул омегу набок, устраивая ближе к своему телу. БэкХён послушно опустился головой на грудь парня и прикрыл глаза.
Довольная улыбка ЧанЁля потонула в густой шевелюре любимого мальчика.
- Давай сыграем свадьбу, когда ТэХёни родится? – всё же спросил Бён.
- Конечно, - кивнул Пак.
- Совсем не будешь противиться? – удивленно выпалил омега. Его голова тут же взметнулась вверх, чтобы посмотреть в глаза будущему мужу.
- А почему должен? – не понял альфа. – Тебе, наверное, будет неудобно, а если мы подождем еще немного, то ты не сможешь простоять на ногах даже половину церемонии.
- Ты прав, - улыбнулся Бён. – Мне уже сейчас не очень комфортно в стоячем положении.
- А мне-то как неудобно в этом положении, - пошутил Пак.
БэкХён тут же вскинул голову, недовольно щуря очаровательные глазки. ЧанЁль не смог сдержать улыбки от умилительно прищуренных полумесяцев.
- Извращенец, - шипя, выдохнул Бён.
- Ты меня разбаловал, - бросил претензию парень, за что получил болючий щипок за бок.
ЧанЁль рассмеялся, хватаясь за пострадавшее место. Бён тут же положил свою ладошку сверху, поглаживая и успокаивая альфу, а Пак без стеснения опустил свою руку на бок омеги и принялся аккуратно поглаживать.
- Две мои сладкие омежки, - приговаривал парень.
БэкХён млел от ласковых прикосновений и тихого шепота любимых губ. ЧанЁль никогда не скупился на комплименты, тем более сейчас, когда его омега стал в сто раз чувствительнее и стал всё ближе к сердцу воспринимать каждое слово.
- Мы не знаем, будет ли это омега, - возразил будущий папа.
- Я же чувствую, что это омежка, - подтвердил ЧанЁль. – К тому же я хочу, чтобы наш малыш был омежкой.
- Хочет он, - пробурчал Бэк. – Кого рожу, того и будешь любить.
- Куда я денусь, - согласился Пак. Бён лишь рассмеялся.
Тёплые губы оставили мягкое прикосновение на чужих влажных губах. БэкХён с трудом удержал в себе тихий стон удовольствия, когда руки ЧанЁля заскользили по бархатистой коже бедер омеги под слоем плюшевой ткани домашних штанов.
Еще одно пристрастие БэкХёна, появившееся во время беременности, - носить что-то мягкое и нежное, чтобы коже были максимально приятны прикосновения от одежды.
- Ёлли, - тихий голос омеги разрезал устоявшуюся тишину, прерываемую лишь тихими влажными причмокиваниями. – Я люблю тебя.
- Я тоже люблю тебя, солнышко, - с придыханием отозвался Пак, прижимая к себе свою самую большую драгоценность, и с нежностью снова прильнул своими губами к чужим.
Пак готов был с уверенностью сказать, что чувствует себя счастливым…
