Ненастоящая любовь

<center>Ночь они провели на поляне возле потухшего костра. Тауриэль уже задремала, когда Трандуил, поднявшись в лучах Луны, обошёл место их стоянки по кругу и прошептал несколько слов, набросив на пространство защитные чары. Эльфов не зря считали волшебным народом, и их король не был исключением. Хоть эта часть леса была относительно безопасной, меры принять всё-таки следовало. - Ты покажешь мне место, где жила после Битвы Пяти Воинств? - спросил Трандуил наутро. - Покажу, если хочешь, - ответила эльфийка. - Только зачем это тебе? - Интересно. - Там нет ничего примечательного. Лес. Довольно глухой. А ещё домик на дереве с дырой в крыше. - С дырой в крыше? - Тогда... - она чуть нахмурила тонкие брови. - Тогда зимой снега выпало столько, что он проломил крышу. - Отправляемся туда.       Спорить Тауриэль не стала, хоть и не понимала причину подобного любопытства. Место, где она жила в слезах, лишениях, холоде и постоянном страдании, отнюдь не манило возвращением. Тот дом был домом разбитого сердца.       Они шли долго, избегая проторенных тропинок. Повелитель не хотел встреч с кем бы то ни было, и понятно, почему. Путники почти достигли цели, когда взошла Луна. Тауриэль вспомнила, как тогда — ей казалось, так давно, что страшно и подумать, она стояла здесь же, на этом месте. И тоже светила Луна. На чистом круглом диске ночного светила измученной девушке пригрезилось сначала лицо Кили.       Кили, Кили... Неожиданная симпатия, ставшая подлинной любовью. Кажется, их глаза встретились ещё вчера, но в тоже время будто тысячелетия прошли с того судьбоносного момента. Иногда достаточно пары мгновений, чтобы понять, что полюбила навсегда. Иногда для понимания собственных чувств недостаточно и столетий. А ведь в последние полгода она — ужасно сказать — ни разу и не подумала о смелом принце рода Дурина. Не проронила и слезинки. Не вспомнила. А эльфы не забывают... Где могила молодого отважного гнома? Где пребывает ныне его дух? Девушке стало мучительно стыдно. Так, что горло сжало спазмом, и захотелось провалиться сквозь землю. Туда, к корням древних деревьев, где, возможно, она найдёт покой. Возможно, но уверенности в этом не было никакой.       Тогда в зеркале Луны она видела и лицо владыки Лихолесья. Величественное. Надменное. Хотелось убить его собственными руками. Она бы и убила, если могла. Самодур. Жестокий. Жадный. Холодный. Что же теперь? Теперь, глядя на Трандуила, любующегося лунным светом, хотелось не убить его, а целовать так, как никого другого в мире.       Сейчас владыка больше всего напоминал собственного сына, Леголаса. Когда лихолесский принц и командир королевской стражи ещё думали, что любят друг друга, они иногда бродили вдвоём по Великой Пуще, держались за руки, глядя на игру света и ветра с листьями деревьев. Однако Тауриэль никогда не думала, что хочет поцелуя. Нет, конечно, до него могло дойти, но всегда казалось, что будто бы ещё не время, что нужно проверить свои чувства, попросить благословения повелителя, которого он всё равно никогда не дал бы... Да мало ли причин подождать?       Сейчас повелитель был здесь, и ждать не представлялось возможным. - Трандуил, - позвала она. - Я здесь, - проговорил он. - Вижу...       Тауриэль, привстав на носки, коснулась его губ своими. Получив ответ, осторожный, но сладкий, эльфийка почувствовала, как от губ до сердца растекаются волны тепла. - Ты смелая, - заметил Трандуил, когда поцелуй прекратился. - Никто не дерзал первым целовать правителя Лихолесья. - Мы же на охоте, - улыбнулась девушка, понимая, что после такого поступка ей нечего терять. - И ты просто Трандуил. - Да, - кивнул эльф. - Мы на охоте. Я — просто Трандуил, а ты — просто Тауриэль. Пойдём. Твой домик уже недалеко, полагаю? - Почти пришли.       Двое продолжили путь. Владыка выглядел спокойным. На самом деле он был в немалой степени удивлён и даже смущён поступком Тауриэль. Действительно, за шесть тысяч лет никто и никогда не целовал его первым. Трандуил всегда сам целовал первым. И тех, кого целовал, можно было пересчитать по пальцам одной руки.       Наконец, они добрались до полузаброшенного домика на дереве, где Тауриэль когда-то провела пару месяцев зимы, наполненный болью и отчаяньем. Дощатый пол поскрипывал под ногами. В прореху на потолке лился лунный свет. В углу, будто чёрная тень, горбилось сооружение, похожее на сломанный топчан. Никто не решился поселиться здесь, привести жилище в порядок.       При виде знакомой обстановки буря чувств и воспоминаний поднялась в душе девушки. Она издала едва слышный стон, наполненный горечью. - Всё хорошо? - спросил её спутник. - Да. - Не лги, Тауриэль, - его голос стал строже. - Я вижу — ты страдаешь. Я нарочно захотел идти сюда, чтобы ты поняла, что нет больше причин вспоминать о тяжёлом прошлом. - Я не смогу забыть. - Я тоже не могу забыть всего, что выпало на мою долю. - Зачем же мучить меня? - Не мучить, - Трандуил сделал отрицающий жест. - Моя рана вновь кровоточит. - Я здесь для того, чтобы помочь изгнать из раны гной. Помни всё, что с тобой было, но свои воспоминания спрячь, словно драгоценности в шкатулку. Словно очень дорогие драгоценности — такие, что нельзя лишний раз доставать и надевать на себя. - Кажется, я понимаю. - Хорошо. Если не веришь, посмотри на меня — того, кто поступил именно так. - Твоя шкатулка воспоминаний закрыта надёжно? - Надёжно, - он знал, что лукавит, но не мог ответить иначе. - Значит... - она пару секунд помолчала, обходя комнату по кругу. - Нужно устраиваться на ночлег. - Завтра нужно закрыть прореху в крыше. - Не знала, что ты умеешь ещё и плотничать, - почти весело произнесла Тауриэль. - Я не плотник, - Трандуил слегка поморщился. - Но дурно, когда дом без крыши. Вдруг пойдёт дождь. - Несмертельно, Трандуил. - Неприятно, Тауриэль.       Казалось, хорошее расположение духа вернулось к обоим.       На следующее утро они сплели из веток нечто вроде заплаты и закрыли ею дыру в крыше. Эльфийка с улыбкой смотрела, как королевские пальцы, обычно такие холёные и украшенные золотыми кольцами, гнут, сплетая, гибкие ветви. Затем Тауриэль немного прибралась в доме, и оба отправились на прогулку.       В пути их, и правда, застал дождь. Пережидая ненастье, Трандуил и Тауриэль укрылись под одним из раскидистых деревьев. Капли мелодично барабанили по широким зелёным листьям. Хмурилось небо. По лесу гулял прохладный ветер. К счастью, дождь закончился быстро, и можно было вернуться. Солнце вновь грело лес. На полянах от трав и цветов поднималась лёгкая дымка.       «И совсем он не изнеженный», - подумала Тауриэль, наблюдая за Трандуилом. - «Совсем как простой лесной эльф». На мгновение она представила, что они — не король Лихолесья и леди Ломмиона, а только мужчина и женщина из народа нандор, живущие в доме на дереве. Охотники. Воины. Муж и жена. Она ощутила жуткую неловкость: как можно даже думать о подобном?! Понятно, что своих мыслей эльфийка не озвучила.       Вечером разожгли печурку, что обнаружилась в доме. Она была совсем крохотной, но исправной. Куропатки были доедены, и основную часть ужина составил лембас и собранная на поляне земляника. Трандуил даже съел несколько ягод из пальчиков своей спутницы.       Пока он отдыхал, положив голову на её колени, Тауриэль, теперь отчётливо понимавшая, что на охоте ей позволено куда как больше, чем во дворце, украдкой заплела небольшие плоские косички у его висков. - По-моему, красиво, - заметила девушка. - Видели бы меня сейчас подданные, - усмехнулся эльф. - Я расплету их, если не нравится. - Не нужно. В лесу удобнее с заплетёнными волосами. У меня уже несколько тысяч лет не было кос на голове. Ты, верно, знаешь, что это значит? - Знаю. - И всё же решилась заплести. - А ты всё же дал мне их заплести. - Верно. - У нас ещё остался лембас? - невпопад спросила эльфийка, стремясь переменить тему разговора. - Осталось достаточно. Но мы на охоте, и нужна добыча. Стрелы острые, ножи не затупились. Предлагаю добыть кого-нибудь крупнее куропаток, а пока...       Трандуил приподнялся и притянул Тауриэль к себе. Их губы соединились в поцелуе. Ловкие пальцы короля-охотника освободили её от одежды, затем он разделся сам. Горящий хворост в печурке затрещал. Двое переместились на импровизированную кровать, сделанную из остатков топчана и мягкой травы, покрытой плащами.       Тело эльфийки трепетало. Она поняла, что всё то время, когда они едва могли видеться, она желала именно этого. Смелых ласк. Ощущения его гладкой кожи. И, наконец, его напряжённого мужского органа в своём лоне.       Тауриэль чуть провела ногтями по спине лежащего на ней мужчины, оставляя розовато-белые полоски. Трандуил мгновенно проник в неё глубже. Так, что эльфийка вскрикнула. Хотя... Движения — глубокие, пожалуй, даже слишком резкие, в эту ночь не раз доставляли ей высшее наслаждение. Затем настала и его очередь. Зарывшись лицом в её вьющиеся волосы, в которых застряло несколько тонких зелёных травинок, Трандуил обмяк и расслабился.       «Место наслаждений», - довольно подумала Тауриэль и глубоко вздохнула. - «Не страданий. Нет. Нет. Нет. Отныне — никаких страданий. Мы же на охоте».       На её губах, ярко-алых от страсти, расцвела улыбка.