Прошла неделя с того момента, когда Дима мне сказал, что я нравлюсь ему. Ни я, ни он не заводим разговор на эту тему. Хотя мне иногда кажется, что он вот-вот заговорит на эту тему, но нет. Он просто делает вид, будто ничего не произошло. Белов прекрасно знал, что я это слышала. Хотя, может для него эти слова и вовсе не значат ничего. Это я, как дура, ожидаю от него чего-нибудь. Но я стараюсь об этом не думать, проблем и так хватает. Меня отпустили домой на каникулы, Вика так рада была. Уже, наверное, поминутно расписала наше времяпровождение.
Это был последний учебный день, и была, мною так ненавистная, история. Урок уже начался, но Елизавета Фёдоровна задерживалась. Она как-то не полюбила меня с первого дня. Всегда пыталась меня завалить. Зачем ей всё это надо, я не понимала. Да и не было особого желания. Ну высказалась я пару раз, исправляя её ошибки. Странная она.
- Гордеева, чего задумалась? Небось о том, как ноги перед Беловым раздвигать. А может и сразу перед обоими, - с улыбкой, пропитанной ядом, сказала Марина. Все тут же обернулись на нас. Такие ссоры частенько происходили между нами. Она не могла мне простить того, что Дима общается со мной. Ну а я просто не могла не ответить. Как я узнала уже после первой перепалки с ней, до моего появления перечила ей только Марта. Теперь же нас двое. Но именно сегодня Марта решила откосить от истории, под предлогом головокружения. Теперь осталась я одна. И ладно, если бы и она была одна. Но она ведь везде таскает своих подружек. Нечестно как-то. Ну да ладно. В первый раз что ли?
- Ты что-то конкретное хотела? Или выучила новые слова и решила похвастаться? – спрашиваю я, даже не глядя на неё.
- Может и выучила. А ты что-то не особо отрицаешь тот факт, что спишь с ними, - специально громко сказала она. И те, кто до этого считали не особо интересным занятием слушать нашу ссору, теперь повернулись. Она хочет шоу.
- Я не сплю с ними. Просто не считаю нужным тебе в очередной раз повторять это. Ведь в твоём мозгу столь сложная информация не отложится, - спокойно говорю я. И это не потому что я хочу оскорбить её. Это просто факт. До неё не доходит. То ли она это просто не хочет понимать, то ли у неё проблемы с головой.
- Идёт! – крикнула одна из её «подружек». Дальше всё происходило так быстро, что я даже сразу и не успела сообразить. Арина, самая близкая её подруга, просто ударила её по лицу. Все повернулись и уставились на визжащую Марину с красным отпечатком на лице. Я сразу поняла, что что-то тут не так. Не просто так всё это было. Тут в класс заходит та самая Елизавета Фёдоровна и Марина начинает.
- Елизавета Фёдоровна, Гордеева меня ударила. Она неуравновешенная! – давясь слезами, говорит белобрысая. Господи, как она так слёзы призвать смогла? Я тоже хочу так научиться. Не о том думаешь, Гордеева!
- Да кого вы слушаете. Я к ней даже дотронуться боюсь, кто знает, кто и с какими болезнями трогал её до этого? Да и тем более такой слой штукатурки точно смягчил бы удар, - спокойно говорю я.
- Гордеева, к директору! Почему именно на моём уроке ты ведёшь себя так неподобающе, - орёт она. Ладно уж. Забираю вещи и на выходе говорю Елизавете Фёдоровне.
- А вы бы на уроке присутствовали, а не лазили невесть где. Хотя о чём я говорю? – разворачиваюсь и выхожу. И вот понимаю же, что серьёзно влипла. Но я так долго терпеть тоже не смогла бы.
На этот раз кабинет директора нашла быстрее. Ну конечно, не в первый раз меня с истории сюда направляют. Постучавшись, я зашла в помещение. Михаил Степанович был уже в курсе. Он лишь обречённо посмотрел на меня и указал рукой на стул, стоящий напротив его стола.
- Садись, Гордеева. Будем говорить, - сказал он, пытаясь сохранить серьёзность на лице. Но, как я уже успела понять, он очень добрый. Хоть и строгий немного. Но зато справедливый. Нравились мне такие люди. Так вот, хоть он и пытался казаться таким разозлённым, я видела, что ему хотелось улыбнуться. Он ведь знает, что я не признаю своей вины, которой и нет. В общем, я рассказала всё, как было. Он лишь посмеялся. Всё-таки не выдержал. Он спрашивал о том, почему невзлюбила меня так учительница истории. А дальше наш разговор пошёл совсем в другом направлении. Сам Михаил Степанович был лет тридцати пяти. С ним было о чём поговорить.
***
- Во что опять вляпалась? – спросил у меня Дима. Все лишь заинтересованно уставились на меня. Я рассказала им обо всё, что произошло. И про разговор с директором тоже.
- Да бесит меня эта Марина. Овца, - сказала Марта. Я лишь улыбнулась. Мол «на больных не обижаются».
- Даш, ты не хочешь прогуляться? – спросил Дима, входя в мою комнату. Вообще-то именно это я и собиралась сделать. Тем более в его компании было иногда приятно находиться. Когда мы не ссорились, было особенно приятно. Поэтому не раздумывая, я согласилась.
- Слушай, ты же уезжаешь завтра с утра на неделю, да? – спросил Дима. Мы довольно долго шли по тому милому маленькому парку. И шли молча. Видимо Дима обдумывал что-то.
- Ну да, а что? Составить компанию хочешь? – спросила я.
- Да нет, мне отдохнуть от тебя не помешало бы, - смеясь, ответил он. Я лишь толкнула его в бок. Но смотрелось это просто жалко. Если кому-то и стало больно, так это мне.
- Я просто хотел сказать тебе. Тебе как раз понадобится время для раздумий, - произнёс он, останавливаясь. Я повернулась к нему лицом.
- Продолжай, - сказала я.
- Слушай, ты нравишься мне. Хотя это ты и так знаешь. Просто пойми, я не знаю что сделать, чтобы и ты смогла признаться мне, довериться. Я даже хочу встречаться с тобой, чего раньше за собой не наблюдал. Меня накрывает ярость, когда я вижу, как на тебя глазеют. Просто скажи, что мне надо делать. Наши отношения вроде как стали налаживаться. И я боюсь тебя спугнуть, - закончил он. Я была рада услышать эти слова от него. Безумно рада. Но он не знает обо мне всего. Я не знаю, чего на самом деле так боюсь. Признаться ему, его реакции или ещё чего-нибудь. Я не привыкла делиться тем, что сломало меня в прошлом. Хотя теперь, здесь и сейчас я чувствую, как потихоньку снова собираюсь. Вдруг, меня удастся починить?
- Дим, ты мне тоже нравишься. Но у меня есть моменты из прошлого. Неприятные моменты, о которых ты не захочешь знать и не узнаешь. Это прошлое тянет меня назад. И я просто не знаю что делать, - тихо говорю я.
- Давай просто попробуем, а? У тебя ведь есть время подумать, - улыбаясь, говорит он.
- Я подумаю, - мне как-то легче даже стало. То ли от того, что знаю о его чувствах, то ли от того, что сама призналась. А может от всего вместе взятого. Дима просто кивнул и, взяв меня за руку, повёл к общежитию.
***
- Давай свои вещи, - сказал папа. Именно он приехал меня забрать. Я рада его видеть. Даже несмотря на то, что за всё это время он позвонил мне всего два раза.
- Я буду у машины через пять минут, - сказала я ему в спину. После этого направилась прощаться с остальными. Всё-таки я привыкла к их компании. И даже прощаться было как-то больно. Хоть это и всего на неделю.
- Подумай, - сказал Дима перед тем, как поцеловал меня. Мне никогда не надоест это ощущение. Будто весь мир замирает. Никто и ничто тебя не тревожит.
- Ну хватит, - протянула Марта. Я тут же покраснела. Ещё раз пообещав, что обязательно позвоню, я спустилась вниз.
Неделя дома, вроде бы всё хорошо. Но страх, забытый на время, вновь дал знать о себе. И я знала, чего боюсь. В дороге я даже расслабиться не могла. Я просто чувствовала, как приближаюсь к нему метр за метром. Как отдаляюсь от места, где мне было хорошо. От места, где я чувствовала себя в безопасности. Но ведь и жить в постоянном страхе нельзя. Это неправильно. Нужно когда-то перестать бояться и встретиться со своими страхами лицом к лицу.
