Бей мое сердце

      Мы с Мири сидели на диванчике дома и созерцали биатлон во всей его красе.       Лукас и новорожденные Кристиан и Шарлотта (хотя, какие новорожденные? им же уже почти три месяца) сладко посапывали в своих кроватках.       Про Криса и Лотти хотелось сказать отдельно. Честно, я очень долго не могла научиться их различать: оба блондины с глубокими карими глазами. Кстати, Эмиль двенадцать часов (мы засекли) подряд не отходил от своих детей, когда приезжал на денёк. Было это в перерыве между этапами. Ну, а на новогодних каникулах мы только и видели его в детской.       Надо сказать, что Лукас очень сдружился с ними. Они разговаривали на своём языке, играли вместе и веселили нас, мам. Теперь этим чудным созданиям стоило отдохнуть.       Сегодня стартует чемпионат мира, и мы с Мириам не могли пропустить это событие. Открывала программу смешанная эстафета.       Сейчас в биатлоне царила безумно напряженная атмосфера из-за возвращения в сборную России Александра Логинова и Ирины Старых. К моему сожалению, одной из причин стала выходка Мартена.       В день рождения Логинова он оставил не самый поздравительный комментарий под поздравлением СБР, чем вызвал множество нелестных слов в свой адрес.       Признаться, и мы поскандалили на эту тему.

— Мартен, так нельзя. Ты можешь выражать своё мнение, но не в день рождения парня! И вообще, не в такой грубой форме! — недовольно кричала я, разговаривая с мужем по телефону. — Я не вижу в этом ничего дурного, Даша! Это же правда, — парировал в свою очередь Марти, а я начала проклинать его французскую душу. — Это некрасиво! — Даш… — Нет, Мартен, слушай меня. Можешь не извиняться, но удалить комментарий ты должен, понял?! — я могла бы продолжать кричать, но услышала плач из комнаты сына. Ну вот, ещё и его разбудила. — Хорошо…

      Отношения с Мартеном стали слегка прохладными после этой истории, мы почти не общались. Нет, он звонил каждый день, спрашивал, как Лукас, но на этом наше общение заканчивалось.       Мне не хотелось злиться, но я злилась. Слишком всего много навалилось на Россию, на Антона.       Я прекрасно понимала, что я злюсь только из-за того, что Мартен был будто против всей сборной, а значит, и Антона. Мне не нравилось это.       После того поцелуя мы не виделись и не разговаривали. Антон уехал на сборы, а я и не пыталась с ним заговорить, считая, что так будет правильно.       Гёсснер и Бё (никогда не привыкну к новой фамилии Светы) тоже посчитали так. Возможно, раньше они бы и отправили меня к Антону, но не сейчас. У меня муж и маленький ребенок, у него жена. Поздно что—либо менять. — Дашка, ты о чём задумалась? — склонила голову вправо Мири, внимательно смотря на меня. — Антон и Мартен. Не правильно это всё, — не стала я ничего таить от подруги, понимая, что устала держать всё в себе. — Я знаю, что они оба любят меня… — Но и ты любишь обоих, — заметила Мири, а я только кивнула. — Послушай, просто прими эту ситуацию. Антона никто не заставлял жениться. Он мог добиваться тебя, несмотря ни на что. Он мог принять тебя даже с ребенком от Фуркада, но он не сделал этого. — Как же на него похоже, — усмехнулась я, смотря в голубые глаза немки. — Я очень люблю Мартена, но я не могу отрицать то, что не забыла Антона, он тоже.       Мириам тяжело вздохнула, обнимая меня за плечи. Да, мне нужна была её поддержка сейчас. Кто, как не друзья, помогут тебе в трудную минуту? — Даш… — резко отпрянула от меня Мириам и показала пальцем на экран.       На нём показывали передачу эстафету. Вот Саша Логинов передаёт эстафету Антону, а Мартен… Что?! — Нет, он не специально, — ещё несколько раз прокручивают тот момент, когда Марти проезжает рядом с молодым российским биатлонистом, а тот падает. Лыжи и палка Фуркада так рядом. Нет, он не мог. — Мартен зол, ты это должна понимать. Мог и специально, — рационально заметила Мир, а я прикусываю губу.       Пусть француз и злился, но я не могла поверить, что он не совладал со своими эмоциями. Он не мог этого сделать!       Всё моё внимание переключилось на гонку. Я внимательно следила за своим мужем, пытаясь найти хоть какую-то злобу на его лице, но он был спокоен, даже слишком.       Впереди Шемпп, но тандем не пытался даже догнать его. Вот и последний круг. Мартен ведёт только ему понятную игру, дергая Антона, который злился.       Они догоняют Симона, но им не хватит дистанции, всё решит финишный спурт, но что?! Фуркад встаёт прямо перед Антоном, так нечестно! — Там сейчас скандал будет, — словно прочитала мои мысли Мириам. — Мартен разошелся.       Мои мысли путались, но я пыталась собраться. Это просто глупое стечение обстоятельств, ничего не доказано, и правила не нарушены. Но всё не так, чёрт возьми.       Последней каплей стала цветочная церемония. Антон и Саша не жмут руку Мартену, и он уходит, просто психует и уходит. — Ты в своём уме? — кричу я, будто виртуально общаюсь с Мартеном, которого возвращают на пьедестал. — Я должна быть там!       Я тычу пальцем в экран, а потом просто закрываю лицо руками. Даша, просто дыши и не плачь. — Даш, поезжай туда. За Лукаса не переживай, я прослежу, — Мири снова обнимает меня за плечи. — Нет, у тебя и так двое, а тут еще один, — всхлипываю я, но Гёсснер осталась неприклонна. — Ты едешь и точка. Не нужна нам вторая холодная война. Антон и Мартен всегда были друзьями, верни им их дружбу, — её слова вселяют в меня надежду, и я киваю. Я поеду в Австрию к ним.       Они должны помириться.