***
- Ты действительно не против? - в сотый раз спросил Антон, внимательно смотря на Полину. Девушка недовольно склонила голову и всем видом показала, что не видет смысла отвечать на этот вопрос. Шипулин улыбнулся и закивал, окончательно выпуская девушку из объятий. Приехать в Тюмень, к родителям Антона, было идеей самой блондинки. Она видела, как муж скучает по своей семье, и это мешало ему находится в равновесии. Поэтому, как только Крючков отпустил ребят в короткий отпуск, счастливая чета рванула в Сибирь. Поля безумно хотела погулять по Тюмени, и Антон не мог отказать любимой жене. Вот только сейчас Шипулину позвонил его друг, Саша Легков, который тренировался здесь, и попросил встретиться. Шипулиной были не в радость все эти "мужские" беседы, но держать мужа при себе ей тоже не очень хотелось. Всё-таки два олимпийских чемпиона Сочи давно не виделись. И тогда журналистка приняла самое верное решение: погулять самой. Конечно, Антон сразу же почувствовал себя неловко, но переубедить женщину, а тем более беременную, невозможно, и Шипулин, поцеловав жену, упорхнул на встречу с другом. Полина только с улыбкой покачала головой. Как же изменился Антон... И это были приятные изменения. Он всё время старался быть рядом, если позволяли врачи, брал её на все сборы, звонил, переживал, исполнял все её прихоти, пускай их было и немного. Но самое главное, девушка это уже отметила про себя миллионы раз, что он всё ещё не общался с такой ненавистной Дашей. Совершенно. Полное игнорирование друг друга, будто и нет их на Земле. С Мартеном Антон общался, и очень часто, но никогда, по крайней мере при Полине, не спрашивал его о жене. Даже Лукас чаще фигурировал в их разговорах! Но с другой стороны, Полине от этой мысли было совершенно не лучше. Она так и не сказала супругу, что носит ребёнка совершенно от другого человека. Реакция капитана сборной России и так была понятна, и именно её и боялась Шипулина. Блондинка любила Антона, но мысль, что она уже столько времени обманывает любимого человека, убивала её. Но не могла она ему сказать! В какой-то момент Полине пришла в голову идея об аборте. Она даже пришла в клинику, но тут же ушла. Она не смогла лишить жизни ребёнка, который абсолютно не виноват, что его мать - круглая идиотка. Выйдя из городской части Тюмени, Шипулина пошла вдоль дороги, продолжая размышлять о своём никчёмном существовании. Она миллион раз уже представляла в голове разговор с Антоном, но каждый раз возвращалась к одному и тому же выводу - развод. Нет, а что ещё можно было ожидать? Что он её по головке погладит? Что он будет прыгать от счастья, осознавая, что уже вторая любимая девушка родит не от него? Конечно же, это было глупостью. Одна глупость породила другую. - Да что за жизнь?! - Поля остановилась. Просто не смогла идти дальше. Тело отказывалось слушаться хозяйку, и Полине ничего не оставалось, кроме как смириться. Ей остается лишь смириться и рассказать всё Антону. Он всё равно всё поймет, как только присмотрится к ребенку. Так наивно полагать, что он не догадается... Губы в очередной раз искривились в усмешке, а глаза предательски защипало. Конечно, можно было всё списать на гормоны, но Шипулина и так поняла, что её просто замучила совесть. Она врёт им обоим: и Антону, и Симону. Хоть второй уже и догадывается, что к чему, но он всё равно не в курсе дел. Слезы потекли из глаз, а пронизывающий холодный ветер только сильнее заставлял их литься, попадая в глаза и раздражая их. Всё, фиаско. Просто не было сил. - Полина? - сквозь пелену слёз Шипулина смогла разглядеть перед собой только испуганные зеленые глаза, а потом почувствовала крепкие руки, подхватившие её, и в этот момент она отключилась.***
- С днем рождения, любимый! - наверное, Мартен оглох, слыша, как я кричу поздравления, а Лукас бормочет что-то на своем языке. - Это было весьма громко. Спасибо, семья моя. Ждите послезавтра, - громко рассмеялся Фуркад. Мне было очень стыдно, но во всей этой суматохе со сборной я забыла о дне рождения своего мужа. Даже о юбилее двойняшек я помнила, а о Мартене забыла! Вот какая из меня жена?! - Даш, ты меня слышишь? - отлично, я еще и не слушаю его. Пять баллов, Даша! - Прости, - замялась я, усаживаясь в любимое кресло у камина. - Нервный день. - Лукас утомил? - О, нет. С ним всё замечательно, - я бросила взгляд на сына, который с самым серьезным выражением лица пытался построить башню из кубиков. Теплота заполнила всю мою душу. - Тогда поведуй мне о своих муках, - всё ещё смеясь, ответил Мартен, а я грустно улыбнулась. Вряд ли ему сейчас будет до смеха. В общих чертах обрисовав ему ситуацию, в которой я оказалась, я с надеждой спросила его о том, возможен ли мой переход в сборную Франции. - Вполне, вполне, - оживился француз, хотя пару минут назад он был не на шутку зол. - Я поговорю с руководством, так что не вешай раньше времени нос, Дашок, обещаешь? - Конечно, - искренне улыбнулась я, действительно понимая, что мои шансы не потеряны. Скинув вызов, я устало потерла глаза. Второй раз в жизни я ощущаю предательство со стороны федерации. Впервые я столкнулась с этим в далеком 2004 году, когда покидала стены сборной России. Конечно, предателем можно было считать меня, но никто за меня и не держался, думали, что я не гожусь, наверное. Такая же петрушка была и с Кузьминой. Только причины были разные, а так, Россия потеряла пять золотых олимпийских медалей. Нет, это скорее обида. Сейчас я не могу назвать ту ситуацию предательством. Не могу с этого дня. Беларусь стала моей реальной Родиной. Именно там я стала той, кем являюсь сейчас. У меня была истинная любовь ко всему, что связано с Беларуссей. Была. Ещё мою умную голову посетила мысль, что в сборную Франции я не попаду. Нет, Мартен сделает всё, чтобы я была там, но уж слишком высока там конкуренция, и я в своей "блестящей" форме туда не вписываюсь. Звук упавших кубиков вернул меня в чувство. Моя жизнь сейчас рушилась, как эта башня из кубиков. Я так старательно строила эту жизнь, как и Лукас строил башенку. Но ведь можно снова собрать кубики! Можно всё исправить, принять помощь близких! - Лукас, не переживай. Мы построим всё заново, - я в один момент оказалась рядом с сыном, начиная выстраивать башню. Мне тоже помогут, и моя жизнь снова будет целой, как эта башня.***
Сквозь какое-то странное состояние Полина смогла услышать до безумия противный, но очень знакомый женский голос. Причём он чередовался: то русский, то немецкий. Еле открыв один глаз, Шипулина увидела белый потолок. Отлично, она в помещении, могло быть и хуже. Использовав, как показалось самой блондинке, нечеловеческие усилия, она смогла принять сидячее положение, открыть второй глаз и наконец понять, что к чему. Догадаться, что она в больничной палате не составило особого труда. Перед ней стоял врач средних лет, а рядом, чёрт его подери, откуда он взялся, Симон Шемпп. Последний держал в руках телефон, откуда и шёл противный голос. - Гугл переводчик? Серьезно? - попыталась рассмеяться девушка, но низ живота неприятно потянуло и получилось только простонать. - Так, Полина Владиславовна, лягте, - моментально рядом с ней оказался врач и Шемпп. - Всё хорошо. Поля покорно легла обратно на кушетку, прикрывая глаза и чувствуя прикосновения к своей руке. Симон несильно сплёл её пальцы со своими и убрал светлую прядь со лба. - Меня зовут Эдуард Викторович,- прокашлялся врач. - У вас случился обморок. Ничего в этом страшного нет, на фоне беременности такое возможно. - С ребенком всё хорошо? - снова открыв глаза, взволнованно спросила девушка и попыталась снова встать, но немец не позволил ей этого сделать. - Тебе противопоказаны резкие движения, - прокомментировал Шемпп свои действия. - Ваш жених правильно делает, что не даёт вам встать, - при слове "жених" Полина повернула голову в сторону врача, концентрируя всё внимание на нём. - Сейчас мы отправим вас на УЗИ и проверим состояние малыша. Возможно, вам и пол скажут. - Здорово, - буркнула Поля и с помощью всё того же Симона встала и забрала направление у врача. - Спасибо. - Не за что, - улыбнулся Эдуард Викторович, возвращаясь к заполнению бумаг. - Третья дверь в конце коридора. Крепко сжимая руку спутницы, Шемпп буквально выпихнул её из кабинета, а затем недовольно посмотрел. - Ну? - Что? - так же недовольно посмотрела Шипулина и, выдернув свою руку, двинулась прямо по коридору. - Долго ты собиралась скрывать от меня факт моего отцовства? - немец быстро нагнал её и схватил за локоть, разворачивая к себе лицом. - Какого отцовства? У меня есть муж, если ты помнишь, который и является отцом моего ребенка, - чётко произнесла блондинка, снова пытаясь вырваться из хватки биатлониста, но у неё не получилось. - Факт твоего замужества, - Симон взял её за правую руку, демонстративно покрутил кольцо у неё на пальце и улыбнулся, - тогда тебя не остановил. - Я же сказала, что это было ошибкой, - недовольно прошипела журналистка, отпихивая его в сторону, чем вызвала только смех со стороны призера Сочи. - Полин, этот ребенок мой. Ты это знаешь, - уверенно ответил на это Шемпп, внимательно смотря на неё. - Я умею считать. - Ты срок не знаешь, - фыркнула Шипулина и хотела развернуться, но следующие слова немца заставили её в прямом смысле застыть на месте. - Двадцать одна неделя. Получается, середина апреля. Как раз тогда, когда ты забыла о том, что являешься женой Шипулина. А где был твой муж? Правильно, он до конца месяца был на сборе. Из этого какой мы делаем вывод, Полина? Девушка шокировано на него посмотрела. Ну, конечно. Пока она была в отключке, этот хитрый немец уже узнал всё у врача, поэтому отпираться было бессмысленно. Симон догадался, на очереди Антон. - Что это твой ребенок, - выдохнула Шипулина, опуская глаза в пол. Отличный денек. - И зачем ты мне врала? - серьезно и зло поинтересовался собеседник. - А что мне оставалось делать? - воскликнула Полина, защищаясь от его выпадов. - Я беременна от тебя, а муж у меня абсолютно другой человек, которого я не хочу терять. - А мне, ты хочешь сказать, можно было и не говорить, что у меня ребенок будет? - разозлился биатлет и нервно всплеснул руками. - Очнись: это наш ребенок. И он, и ты, и я, и, тем более, Антон должны знать всю правду, ты это понимаешь? - Шемпп взял её за плечи и совсем чуть-чуть встряхнул. - Понимаю, - кивнула она, действительно понимая, что Симон чертовски прав. - Тогда какого чёрта ты молчишь пятый месяц?! - Я решила, что так будет лучше! - Кому? - с горечью и обидой посмотрел на нее Симон. - Тебе? А действительно. В этой ситуации выходила победительницей только она. Антон - преданный муж, Симон - ничего не знающий папаша, а сам ребенок - обманутая маленькая жизнь. - Прости, - не найдя лучших слов, сказала журналистка и посмотрела на немца, лицо которого немного смягчилось. - Нужно было всё рассказать хотя бы тебе. Просто я решила, что ты сразу расскажешь всё Антону. - Расскажу, если этого не сделаешь ты, - сурово ответил он, скрестив руки на груди. - Ты не можешь... - Могу, - перебил её Шемпп и жестом призвал её к молчанию. - Это будет честно и правильно. Полина не могла с этим не согласиться. Пора было отвечать за свои поступки.***
- Сюрприз! Не успела я открыть дверь, как на меня сразу же налетело трое человек. Света, Тарьей и Йоханнес должны были сейчас отдыхать в Ницце (помните, Таря обещал поехать вместе с Йосей туда, если они выиграют чемпионат мира? Так вот, он сдержал своё слово), но я не понимала, что они здесь делают. - Тараканы атаковали весь отель, где мы отдыхали, - заметив мой удивленный взгляд, пояснил Йося, и они все вошли в дом с чемоданами и сели в гостиной. - Нам вернули деньги, и мы решили заехать к вам с Мартеном. Всё равно по пути. - Очень по пути, - съехидничала я, усаживаясь в кресло напротив троицы, удобной усевшейся на диване. - Вообще, мы привезли подарок твоему мужу. У него, как никак, день рождения, - с умным видом заметил Тарьей и постучал по чемодану, где, видимо, и находился подарок. - Где он? - Уехал в горы, но он должен послезавтра приехать. Ждать будете? - снова с иронией ответила я, а ребята недоуменно переглянулись. - Даш, что не так? - Света встала, а затем присела на подлокотник моего кресла, обнимая за плечи. - Расскажи нам всё. Ещё раз пересказав диалог с главой федерации, я заметила абсолютно шокированные взгляды норвежцев. - Как? Ты самая великая спортсменка за всю их историю! - воскликнул Тарьей. - Да, возможно ты сейчас не в лучшей форме, но это не повод не пускать тебя! - Тем более в олимпийский сезон, - поддержала гневную тираду мужа Светлана. - Видимо, они так не считают, - криво усмехнулась я, сжимая руку Бё. - А сборная Франции? - с надеждой спросил Йоханнес, а я покачала головой. - Не знаю. Не думаю, что меня возьмут туда. Там молодые и талантливые спортсменки... - Ох, Дашка, - россиянка ещё крепче обняла меня и совсем тихо прошептала мне на ухо. - Мы с тобой. Мы всегда будем рядом и поможем. Помни об этом.