Это всего лишь мечта

пусть тихо играет в плеере чувств песня нашего счастья а ты танцуй в темноте на кухне ты танцуй в темноте на кухне. танцуй. и не слушай их. В. Понкин.

Игра не клеилась. Ракетка буквально выпадала из рук, телефон был благополучно оставлен в раздевалке, а на корт начинал медленно накрапывать дождик. Белка старалась дышать. Медленно, выдыхать на левую ногу и считать про себя - это всего лишь серёжка, а с Листвичкой всё хорошо. Не поддерживал даже тёплый взгляд Уголька на трибунах - тот отставил невкусную, по его мнению, клубнику со сливками и скучающе смотрел на корт. - Я в этом, конечно, ничего не понимаю, но, по-моему, у неё все плохо, - поделился Коулсон с рядом сидящим джентльменом лет шестидесяти. Тот вздохнул и вернулся к просмотру матча. При счёте пять-четыре по геймам соперница подворачивает ногу и больше не может встать. Впервые Белке абсолютно всё равно - она постукивает по циферблату часов, сгорая от неизвестности и страха - впервые теннис перестал быть для неё важным. Матч заканчивается ливнем, туманом в голове и раздосадованными зрителями - соперница снимается с игры, подарив Бел долгожданный проход в 1/8 финала. Бьюкейтер буквально сбегает из раздевалки, не успев толком привести в порядок спутанные волосы - задерживаться там не хотелось, потому что она услышала плач и проклятья в свой адрес - не впервые, но Бел захотелось тоже расплакаться - вот только от беспомощности. Тридцать гудков и отсутствие родного голоса на том конце города; удушливая тишина и наивно яркий вечер. Уголек ждёт её у выхода, зажигая вторую лёгкую сигарету, но Белка внезапно для себя понимает, что не хочет говорить с ним - Уголёк не мог её успокоить, лишь удержал бы от ночных поисков пропавшей сестры. Поэтому она ускользает в объятия тьмы, возвращаясь в уже родной и знакомый район города. «Счастливые кошки» весело играют в темноте города, пряча от любопытных глаз скучающие пары - Белка вновь делает глубокий вдох, когда не видит среди этих пар Листвичку. Темнота обнимает Бел, поглощает разум и она уже представляет, как будет опознавать сестру в морге, как чувствует, что кто-то хватает её за руку; тени бросают её в такие знакомые объятия. Обычно, когда мы всматриваемся в темноту, мы боимся не самой темноты, а того, кто может излишне жизнерадостно улыбнуться нам оттуда. - Бьюкейтер, какого чёрта ты здесь делаешь в такое время?! Она пугается, сильно вздрагивает и пытается вырваться из его хватки; родители также не знают, где сестра. - Отстань от меня! - шипит Белка, мельком пробегаясь по такому знакомому лицу - вот только Котли был слишком бледен, а взгляд вместо спокойно и рассудительного сменился лихорадочным блеском; она бы точно заявила, что он чем-то болен. Ежевика же уже давно знал, что болен ей. - Здесь опасно, - он отпускает ее в надежде, что Бел не сбежит. Её что-то удерживает на месте - то ли слёзы, то ли отчаяние. - Я просто... Просто... - она взмахивает руками в темноте - её запястья белыми птицами взлетают в небо. - Листвичка не отвечает на звонки, никто не знает, куда она пропала и я чувствую, что... И Белка вдруг не выдерживает. Кидается обнимать его и совсем неловко виснет у Котли на шее - тот прижимает её к себе, гладит по спине и мягко целует в лоб - сразу же успокаивает. Белка была его панацеей от болезней, Котли для неё был океаном спокойствия. - Тсс... - мягко шепчет он, нежно смахивая слёзы с ее щек. - Может быть, она встречалась с кем-нибудь, а телефон просто разрядился? Было странно стоять посреди парковой зоны за «Счастливыми кошками» и ощущать себя абсолютно несчастной. - Она должна была встретиться с одним незнакомцем, но вдруг что-то пошло... Ежевика сжимает губы. Осматривает парк, заставляет на мгновение замереть тени и ласково, практически нежно заправляет ей за ухо непослушную прядку волос: - Идём. Белка непонимающе смотрит на него и стоит на месте - Ежевика тянет её обратно к «Счастливым кошкам». - Куда?.. - голос её срывается, подхватывается ветром и уносится далеко-далеко, к блуждающей среди звезд ночи. - Искать Листвичку, разумеется. У меня есть одна мысль, - он ободряюще, действительно ободряюще улыбается ей и сжимает руку - крепко и одновременно до безумия бережно. Ещё секунду назад земля, кажущаяся бесконечным опасным болотом, затягивающим всё глубже и глубже, просто уплывала из-под ног Бьюкейтер. Сейчас же... Белка внезапно для себя понимает, что безгранично ему доверяет. Они едут в метро, сменяя станцию за станцией, наслаждаются тишиной в вагонах и пытаются перекинуться парой улыбок - разговор не выходит, впрочем, как и сами улыбки - ей просто хочется положить голову на его плечо и устало прикрыть глаза; Котли не рассказывает ей, куда они едут, она и не надеется узнать - в любой ситуации Ежевика всё же оставался Ежевикой. Потом долго звонят и стучат в хорошую квартиру в элитном доме. Ежевика наконец-то решает всё объяснить: - Грач недавно выпытывал у меня, насколько Листвичка несносна. Я сказал, что твоя сестра - самый легкий человек, которого я встречал. - То есть, ты хочешь сказать, что тем незнакомцем был Грач?.. - сдавленно шепчет Бел, но вдруг им открывает Грач - уставший, в помятой рубашке и со встревоженным выражением лица; за ним такая же Листвичка. В квартире Грача пахло кофе и лимоном - кажется, здесь он бывал крайне редко и просто жил на работе. Но Бел особо не осматривалась - сразу же кинулась к сестре, заключив её в крепчайшие объятия. - Бел, у меня украли сумку... - сдавленно прошептала Листвичка, слегка отстраняясь от сестры. - Грач потом нашел её, но так странно... - Что пропало? - взволнованно спрашивает Белка, внимательно рассматривая лицо Листвички - та просто уставшая и подавленная. - Уж точно не кошелек с деньгами, - хмыкает Котли, облокачиваясь на дверной косяк. - Это так странно... - Листвичка поглядывает на хмурого Грача. - Ни деньги, ни телефон... Просто жёлтый текстовыделитель. *** Белка настояла, чтобы Листвичка переночевала у них - возвращаться в их с Котли квартиру было волнительно и приятно; но уже открыв входную дверь, Белка поняла, что с её уходом все кардинально поменялось. В их уютной маленькой квартире больше не пахло яблоками, чаем или крепко заваренным кофе. Больше не было светлой пыли, причудливо витающей в воздухе. Больше не было недопитых чашек черного чая с лимоном и разбросанных бумаг на рабочем столе - теперь всё было до тошноты чисто и стерильно; ей стало не по себе. Когда Листвичка уходит в душ, Белка с Ежевикой устраиваются на кухне - тёмной, тёплой и совершенно лишённой еды - как будто он и не жил здесь вовсе. Как будто избегал этого места. Белка не успевает зажечь горелку - Ежевика привлекает её к себе - улыбается уголками губ и переплетает их пальцы; начинает двигаться в такт какой-то старой джазовой музыке - он привык слушать её по вечерам, пока она на тренировке, слушать музыку, чтобы создавать иллюзию неодиночества. Белка неловко смеётся, но видит что он абсолютно серьёзен - видеть его лицо в такой близости вновь было приятным и... до бесконечности волнующим. Они танцуют в такой странной музыкальной тишине на кухне; Бел кладет голову ему на грудь и чувствует уже родной для неё яблочный аромат; яблоки привычно кружат голову, его взгляд так странно прожигает насквозь. - Я не хочу, чтобы на месте Листвички оказалась ты. В Ежевике всё было слишком: слишком симпатичный, слишком саркастичный, слишком самоуверенный, слишком... Котли. Ей казалось, что именно его и именно сейчас поддержка нужна ей - не порой глупые шутки Уголька, не его навязчивая забота, а тишина и плавный ритм спокойной музыки, его руки в её ладонях и мягкие фразы, растворяющиеся в ночи. - А я не хочу сидеть сложа руки. И ты знаешь, что не сможешь меня удержать, - Белка хитро улыбается ему, невольно закусив губу. Котли наклоняется к ней. - Сегодня я получил новое слово, - невзначай делится он - за окном от чего-то резко тормозит машина. - Неважно, правда, неважно, - отмахивается она, стараясь быть беспечной. А потом серьёзно говорит: - Я верю тебе, Ежевика. Котли выдыхает. Едва заметно, очень тихо, но Белка чувствует, что ему становится легче - он усмехается, привычно склоняя голову набок: - Это может быть опасно. - Быть мной - в сотни раз опаснее. Они смеются, своим смехом нежно обнимая скучающую ночь. Белка чуть подается вперед и вновь ощущает ту самую, вроде бы забытую эйфорию - его руки на своей талии, ветер в волосах и яблочный, кружащий голову аромат. - И все же я безумно, безумно зол на тебя, принцесса. Он резко останавливается, словно встряхивая её в руках, а потом целует - отнюдь не ласково и не нежно, ловит возмущение Белки и заставляет её замолчать; Белка безгранично возмущена, Белка зла на него, Белка не хочет, чтобы этот момент заканчивался. Недовольная Бел совершенно случайно кусает его в шею. Ежевика смеется, фыркает от щекотки и позволяет ей продолжить - то ли из исключительно научного интереса, то ли из-за её возвращения. И когда Бел пытается сбежать под покровом коварной ночи, Котли коварно останавливает её - притягивает обратно к себе, совершенно не желая отпускать; больше - никогда. В темноте они не слышат щелчок двери, а позже тихие шаги Листвички. Поэтому хлопок по выключателю света на кухне звучит раскатом грома. - Что здесь происходит? - уставше шепчет Листвичка, внимательно рассматривая Белку с Котли. Бел - с сумасшедшим румянцем на щеках и Котли - до безумия спокойный. - Твоя сестра просто очень любит... - он кидает на Белку хитрый взгляд. - Кусаться. - Котли! - сдавленно шепчет Белка, с досадой задевая его рукой - тот уворачивается. - Почему твоя сестра всегда заходит так невовремя? - задумчиво, слишком громко замечает он, потирая шею - и на мгновение все замерли. И Листвичка, хмыкающая и отправляющая сообщение знакомому незнакомцу, и Белка, тающая в объятиях Котли - что-то щёлкнуло, обратив тягучее, янтарное, искрящееся в темноте время вспять. А потом оно вновь стало медленно набирать ход - в темноте на кухне, под старые джазовые мелодии. Их время пахло солнцем, расставанием и весной - нежно, легко и свежо. За окном солнечными всполохами гроза заменяла пропавшее солнце.