Рассыпающийся мир

Ничто не предвещало неприятностей: бутерброды падали исключительно маслом вверх... Макс Фрай

      Пожалуй, из всех тренировочных залов в Круге, этот имел самые высокие потолки. В детстве Эмилия часто задирала голову, пытаясь рассмотреть материал, из которого они были сделаны. Потом кто-то из наставников открыл ей эту "страшную тайну", заключавшуюся в том, что все потолки в здании одинаковы. Загадка раскрыта, покров таинственности снят, а посему, данному вопросу не было смысла уделять больше времени.       Старшая чародейка внимательно обходила своих учеников. Все как один стояли на ногах, двумя руками держась за посохи, из наверший которых исходило зеленоватое свечение. Чародейство сливалось в одно сложное заклятие, образующие гигантский магический купол посредине зала.       Во время боя маг обычно использует простенький барьер, который накрывает его и рядом стоящих союзников пленкой. Защита исчезает через некоторое время или же уничтожается несколькими ударами противника. Заклятие, которое в данный момент отрабатывали ученики, было на порядок сложнее. "Купол" в отличие от обыкновенного барьера не должен пропускать физические тела внутрь. Это требует от учеников его постоянной поддержки и концентрации на самом процессе.       В целом, это отличная тренировка для совместной работы. По однородности цвета "купола" можно было определить, кто из учеников халтурит, а кто - нет. Наметанный глаз Эмилии заметил участок барьера, где мутно зеленый цвет утратил свой оттенок и стал практически прозрачным. Чародейка быстро преодолела пространство, отделяющие ее от провинившегося подростка. - Поставь посох на пол! – Скомандовала Тревельен.       Парень испуганно обернулся на нее, так что его посох едва не вывалился у него из рук. Эмилии и раньше казалось, что этот юноша почему-то побаивается ее. Сейчас его реакция только подтвердила ее догадки. Что она делает не так? Почему не может найти подход к людям? - Ты можешь продержать посох минуту или две, – начала пояснять Эмилия, – затем мышцы рук начнут уставать. Тебе нужно будет прикладывать усилия, чтобы держать посох в одном положении и это будет отвлекать тебя от твоей основной задачи. Так что обопри его о землю, займи самое удобно положение и сконцентрируйся только на силе, которая вливается в общий поток. Вначале сосредоточься на своем заклятии, том, как оно зарождается и как устремляется к своей цели. Затем постепенно переходи к общему заклинанию. Вначале ты будешь теряться, как если бы ты всю жизнь учился плавать в маленьком озере, а потом оказался в большом океане. Скоро ощущение неловкости пройдет. Ты должен уметь прочувствовать как свое заклятие, так и быстро переключиться на общую волшбу. Иметь навык увидеть всю картину в целом, какую часть щита лучше усилить, какую – можно уменьшить. В идеале барьер должен быть однороден.       Парень опустил посох на землю. Пока он пристраивался, пытаясь определить свое "удобное положение", барьер рядом с ним стал практически прозрачным. Юноша снова посмотрел на наставницу, словно ожидая ее одобрения, касательно его позиции.       Эмилия вздохнула и коротко произнесла: "просто расслабься и стой как тебе удобно". Судя потому, как сжался подросток под ее взглядом слово "расслабься" подействовало на него противоположно. Дверь внезапно распахнулись, громыхнув на все помещение. Только один человек в оствикском Круге умел так громко возвещать о своем прибытии.       Рыцарь-капитан Нолан Виртанен грузно и целенаправленно вышагивал в сторону старшей чародейки Тревельен. Как и следовало ожидать, Рыцарь-лейтенант и Рыцарь-капрал следовали за ним. Рыжеволосый в руках нес какой-то небольшой сундук.       Помимо неразлучной троицы в помещение все прибывали и прибывали рядовые храмовники в закрытых шлемах с узкими прорезями для глаз. Каждый из них становился вблизи ученика и держал наготове обнаженный клинок. Вся сущность Эмилии напряглась. Происходящее ей очень не нравилось.       Старшая чародейка скомандовала ученикам прекратить тренировку. Барьер исчез. Тревельен обернулась в сторону Нолана, который надвигался в ее сторону так, словно намеревался усмирить ее своим взглядом или сбить с ног своей мощной фигурой.       Рыцарь-капитан и его спутники остановились напротив чародейки. Троица храмовников окутала себя аурой бесстрастности, даже веселый Рикард с его кривой улыбкой сейчас был мрачнее тучи. - Рыцарь-капитан, вы прервали занятие, – начала разговор Эмилия с легкого обвинения, давая понять, что одного "злобного вида" Нолану мало, чтобы запугать ее. - Выполняю приказ Рыцаря-Командора Велдона, – ответил храмовник. - Рыцарь-командор велел мешать обучению? - Мы нашли артефакт под названием "тевинтерский светлячок". В списке их числилось 2 штуки, а мы нашли всего один. - Какая неприятность. Уверена, что если обыскать все хранилище, то пропавший артефакт обязательно найдется, – спокойно ответила Эмилия, вспоминая перепалку Джэйнера и Нолана на балу.       Что задумал Нолан? Неужто, он хочет повесить пропажу артефакта на нее? Для этого нужны, как минимум доказательства? Хранилище с магическими предметами находиться в крыле храмовников. Что, если Нолан свяжет проникновение Эмилии и Лорея с пропажей "светлячка"? Мысли чародейки пытались выстроить в логическую цепочку всевозможные, даже безумные вещи, в которых Нолан мог обвинить ее.       В это же время Рикард поставил на пол сундук и открыл крышку. Эмилия практически не удивилась, заметив внутри "тевинтерский светлячок". - Вы принесли сюда опасный артефакт? – Спросила чародейка. - Я собираюсь уничтожить "опасный артефакт", как мне приказано, – отрезал Нолан.       До Эмилии начало доходить, что планирует устроить здесь Рыцарь-капитан. - Вы же не собираетесь использовать "тевинтерский светлячок" на занятии? Это ставит под угрозу жизни учеников. - А я и не думал подвергать учеников опасности, – спокойно ответил Нолан. – Они сделают именно то, чему вы их обучали – создадут барьер, внутрь которого мы забросим артефакт. - Но с призраками внутри… - Справится старший чародей, – закончил храмовник. - Это возмутительно! Я пойду и доложу обо всем Первому Чародею и Рыцарь-командору. – Эмилия обошла троицу и направилась в сторону выхода из зала.       Двое храмовников впереди тут же закрыли единственную в помещении дверь. Послышался щелчок механизма. Чародейка обернулась и посмотрела на троицу. - Согласно правилам, когда проводятся подобные процедуры с опасными артефактами, двери должны быть замкнуты, чтобы обезопасить Круг. Так что ваш визит откладывается до того момента, пока мы не сочтем, что артефакт утратил свои опасные свойства, – пояснил Рыцарь-капитан.       Что происходило? Нолан счел все произошедшее на балу личным оскорблением и теперь решил доказать Джэйнеру, что ему плевать, будь Эмилия хоть самой Героиней Ферелдена, это не спасет ее от него. Или он хочет затравить чародейку, заставить ее использовать магию крови, а затем иметь полное право расправиться с ней? Последней надеждой Тревельен была попытка достучаться до Дэриэна или Рикарда. Эти двое хоть и были верными спутниками Нолана, но все же проявляли чуть побольше человеческих качеств, чем их командующий. Они ведь не дали Рыцарю-Капитану избить ее до потери сознания при поимке на территории храмовников.       Эмилия встретилась глазами с каждым из них. Глухая стена, все равно, что смотреть в глаза статуи и пытаться понять, о чем та думает. Похоже, на балу они сказали правду, что зайдут настолько далеко, насколько этого потребует долг.       Нолан отдал команду, храмовники с мечами наголо придвинулись еще ближе к ученикам. Напуганные подростки вопросительно взирали на Эмилию – единственную, кто имел хоть какую-то возможность защитить их от произвола храмовников. Бедняги не догадывались, что все "влияние и статус" старшей чародейки – пустой звук. Советник Уэдлер был прав – в конечном счете принимают решения те, в чьих руках сила. - Тревельен, вы отказываетесь выполнять приказ, – подал голос Дэриэн и показательно достал свой меч из ножен, его примеру последовал Рикард.       Эмилия поплелась в центр зала. Какая же она была дура, поверив на балу, что эти трое могли испытывать чувства обычных людей. Храмовники безжалостны в своем служению Создателю, магу об этом не стоит забывать никогда. Тревельен изучала пол, пока брела к намеченному месту. Она не могла найти в себе силы, что поднять взгляд и посмотреть на кого-то из учеников.       "Старший чародей! Ха-ха. В душе я осталась той же забитой девочкой, рыдающей на полу после избиения храмовником", – мысленно корила себя чародейка.       Узор на полу не отличался оригинальностью, в центре зала он сходился в многоконечную звезду, на которую и встала Эмилия с видом ожидания казни.       Нолан скомандовал, ученики испуганно посмотрели на старшую чародейку. Эмилия кивнула им, Рыцарь-капитан повторил приказ, на этот раз, крикнув так, что близстоящие к нему подростки едва не попадали с ног. Заклятье окружило чародейку.       Эмилия принялась быстро оценивать свои силы: на балу они сумели, справились втроем, а на последней атаке призраков к ним, наконец, подоспела подмога. В этот раз она одна в ограниченном пространстве, зато у нее есть посох.       Тревельен будет сражаться сама, а на это будет глазеть множество храмовников и юных магов. В голову пришла странная мысль о том, что она как учитель должна показать пример, как лучшего действовать в такой ситуации, то есть, как рассчитывать свои силы, какие заклятия использовать и где можно сэкономить силы. Здравый рассудок напомнил чародейке, что она может и не пережить этот бой, и тогда ей уже все равно, насколько компетентна она как преподаватель.       Работа артефакта заключалась в том, что бы приманивать призраков из Тени в определенный промежуток времени. При удачном стечении обстоятельств существ рядом с "маячком" может и не оказаться… или противоположный вариант, - они хлынут на чародейку в неимоверном количестве.       Эмилия заметила, как небольшой участок "купола" стал прозрачным. Спустя несколько минут сквозь образовавшуюся дыру был закинут артефакт. Чародейка заметила, как засветился "хвостик" от первого символа. Началось.       Может, стоит посчитать время, которое нужно символу, чтобы полностью загореться? А также время на передышку?       Надо как-то подготовиться к бою. Чародейка огляделась по сторонам. Затем принялась вычерчивать концом посоха руны, вокруг себя. Трех должно было хватить на то, чтобы, с одной стороны, твари могли их зацепить, с другой стороны, - чтобы расстояние между заклятьями позволяло без проблем сбежать и не дать себя окружить. Эмилия озиралась по сторонам. Как и положено, на полу появилось место, где начал образовываться небольшой зеленоватый туман.       Стоило голове чудища показаться, как в него уже врезалось огненное заклятие. Тревельен размахнулась посохом и бросила следующее, не уступающее по силе предыдущему. Конечно, кидать два мощных заклятия подряд неэкономно, но ей были жизненно важно, чтобы по ограниченному пространству ей пришлось бегать от как можно меньшего количества призраков.       Последующие две твари решили вылезти одновременно. Эмилия использовала молнию, чтобы та перекинулась и на второго противника тоже. Первого она добила огненным взрывом. Оставшегося призрака, чародейка активно атаковала с помощью обычных заклятий из посоха. Удар, еще один, и третий – по инерции при правильном использовании силы, последний должен бы нанести наибольший урон, нежели предыдущие. С навершия посоха сорвались три огненных шарика и, петляя в воздухе, полетели к твари.       Эмилия покосилась на куб – одна треть символа уже горела. Девушка снова принялась осматривать помещение, пытаясь понять, откуда ждать следующей атаки. Немного времени спустя три призрака вылезли практически одновременно. Радовало, что они появились с одной стороны от Эмилии, и ей не пришлось вертеть по сторонам головой, чтобы держать всех противников в поле зрения. И снова… сильные огненные заклятия, и расстрел из посоха. Призраки все же сумели приблизиться к чародейке, пришлось отступать. Эмилия постаралась отбежать так, чтобы две твари пролетели над руной на полу. Огонь поглотил противников.       Тревельен украдкой посмотрела на первый символ, который практически полностью загорелся. Выждав несколько минут, она позволила себе передышку.       Этот бой окончен. Что ж, с первой волной она справилась очень даже неплохо.       "Даже магию крови не пришлось призывать" – внутренне съязвила Эмилия, рисуя в воображении разочарованную морду Нолана.       Чародейка начертила руны заново и выжидающе посмотрела на артефакт. Краешек второго символа начал светиться. Эмилия тут же приблизительно прикинула, сколько времени у нее будет до следующей передышки. В этот раз на нее обрушилось сразу четыре твари, причем по две с каждой стороны. После того, как в арсенале чародейки закончились мощные заклятия, пришлось кружиться с посохом на месте, активно размахивая им в разные стороны, чтобы не подпускать к себе противников.       Маги годами отрабатывают эти движения. Не только тем, кто размахивает мечом и позвякивает доспехом, нужна хорошая физическая форма. После таких нескольких резких движений во все стороны, новичок может запросто заработать сильное растяжение спины.       Эмилия расправилась с двумя противниками и, тем самым, обезопасила себе отход от парочки, что приближалась к ней с другой стороны. Она снова слегка попетляла, оббежав руны, в надежде, что какая-то из тварей проплывет над ловушкой. На этот раз трюк не сработал. Чародейке пришлось бежать еще дальше, попутно расстреливая противника. Снова несколько заклятий, а затем серия обычных атак, стук посоха об пол, чтобы нанести завершающий мощный удар. Как только три огненные сферы вырвались из навершия, Эмилия почувствовала неладное. Очень близко… прямо под ногами…        Чародейка быстро опустила взгляд на зеленоватый туман, расстилающийся прямо под ней. Девушка успела отскочить в сторону, прежде чем показалась конечность призрака. Кое-как сохранив равновесие, Эмилия использовала взрыв, прежде чем когтистая лапа целенаправленно потянулась к ее ноге. Жар защекотал кожу чародейки в очередной раз, напоминая о том, что магия огня требует особой внимательности и аккуратности в использовании.       Зеленоватый туман продолжил обволакивать пол. Еще две твари!       Эмилии нужно было рискнуть и прорваться, иначе ее просто окружат и разорвут. Чародейка побежала, через одну тварь она умудрилась перепрыгнуть, словно это было не существо из Тени, а небольшое бревнышко на пути. Второй призрак успел вылезти и, выпрямившись во весь рост, преградил чародейке путь.       Оставалось отступать и отстреливаться. Чтобы хоть как-то сдерживать натиск противников, Эмилия создала огненную стену. Заклятие, используемое ею крайне редко. У Тревельен оставался единственный путь к отступлению, который, в конечном счете, упирался в барьер.       И снова от безвыходности пришлось играть с огнем. Дым от нескольких взрывов заполонил пространство, глаза защипало. Эмилия отступала, пока окончательно не уперлась в мутно-зеленую магическую преграду. Тревельен несколько раз выстрелила из посоха, наблюдая затем, как небольшие сгустки энергии рассекают дым. Заметив силуэт одного из призраков, Эмилия запустила молнию, которая перекинулась на следующего противника и тем самым выдала месторасположение второй твари.       Тревельен принялась яростно отбиваться, краем глаза заметив, что барьер рядом меняет свой цвет, становясь прозрачным. Быстро повернув голову, чародейка увидела лицо подростка, того самого, который едва не задрожал после ее указания "расслабиться". Парень намеренно уменьшал барьер, давая возможность наставнице выбраться из ловушки. Юноша явно не понимал, что сейчас нарушает приказ Нолана и чем ему это может обернуться.       Эмилия отвлеклась, чтобы расправить с третьим призраком, который потянул к ней свои лапища. Победив тварь, она обернулась и увидела, как Дэриэн угрожающе направил острие меча на напуганного до смерти мальчишку. Даже на некотором расстоянии было заметно, как парень, дрожа, хватается за посох и пытается восстановить свою часть барьера.       Прозрачную пелену снова затянуло мутно зеленым. Эмилия надеялась, что у подростка-мага не будет в дальнейшем систематических проблем с храмовниками. Когда дым рассеялся, чародейка быстрым взглядом окинула поле боя. Все чисто, второй символ полностью горит… Победа!       Чародейка принялась восстанавливать дыхание. В следующем бою не стоит пренебрегать собственным барьером, ведь эти существа едва не достали ее.       Судьба, в которую Эмилия не верила, смилостивилась над ней в третьем бою, подарив в качестве врагов всего лишь трех призраков.       Увы, четвертый бой оказался самым сложным. Призраки начали вылезать с разных сторон, и в какой-то момент Эмилия перестала замечать новых противников из-за того, что не могла справиться со старыми. Твари летели к ней отовсюду, словно голодные собаки, несущиеся к брошенной посреди двора кости с остатками мяса.       Это был жаркий бой, не только из-за обилия заклятий, которыми Эмилии приходилось швыряться едва ли не направо и налево. А еще нужно было много бегать и уворачиваться в ограниченном пространстве. Так, при очередной попытке проскользнуть между противниками, один из призраков оцарапал ее бедро своими когтями. Эмилия негромко вскрикнула и, потеряв равновесие, упала на колени. Невзирая на боль, чародейка быстро поднялась на ноги и нанесла пару ударов. Бедро постоянно напоминало о себе во время движения.       Кое-как Эмилия расправилась с противниками вблизи. Чародейка быстро опустила взгляд на влажное от крови место на мантии. Вроде все выглядело не так страшно, как могло быть. Царапины, которые потом легко залечатся с помощью магии. Тревельен понадеялась, что исцелит ее в дальнейшем кто угодно, только не она сама. Девушка быстро осмотрелась по сторонам и накинула на себя барьер.       Твари предприняли следующую попытку и взяли ее в кольцо. Один из призраков подобрался к чародейке настолько близко, что та, недолго думая, ударила несколько раз "наглеца" навершием прямо по морде. Вторая тварь воспользовалась этим и, вместо того, чтобы потянуться к Эмилии когтями, вцепилась в посох и вырвала орудие из рук у чародейки.       Тревельен потеряла равновесие, приземлившись на бок. Это уже было по-настоящему опасно. Чародейка увидела, как когти тянуться к ее лицу, она инстинктивно подставила под удар свою руку. Резкая вспышка боли заставила ее закричать. Это повторилось несколько раз. Чародейка отчаянно закрывалась обеими руками, отчаянно перехватывая удары и чувствуя, как призрак полосует ее кожу.       Ей повезло. Коготь твари застрял в ее предплечье, второй рукой Эмилия кое-как сумела сплести простенькое заклятие. Чародейка резко вскрикнула, когда тварь, отбрасываемая чарами, вытащила свой коготь, нанося урон и так изуродованной руке девушки.       Тревельен, сама не понимая, как у нее хватило сил и выдержки, встала на ноги и бросилась к посоху. Она принялась судорожно размахивать подобранным оружием, словно ребенок, в панике пытающийся прогнать пчел, вьющихся рядом.       Последний призрак исчез. Эмилия несколько раз бросила взгляд на куб, чтобы убедиться, что все символы потухли. Все кончилось. Но она никак не могла прийти в себя, успокоиться, заставить свое сердце биться не так громко.       Адреналин начал спадать, и тут пришли боль и усталость. Эмилия рискнула и посмотрела на свою руку. Все смешалось: кровь, ее кожа и куски мокрой мантии. Она не могла разглядеть раны. Возможно, это и к лучшему. Посох выскользнул из зажатой ладони и повалился на пол, тело чародейки упало вскоре рядом с ним. Нет, Эмилия должна встать на ноги, хотя бы для того, чтобы плюнуть Нолану в лицо и показать, что даже истекающий кровью маг может не применять магию крови, чтобы выжить. Разум желал одного, а тело чародейки - абсолютно другого. В итоге, она просто закрыла глаза и сдалась…       Джэйнер присел на соседней кровати. Он улыбнулся, очень мягко и заботливо. Наверное, так должны проявлять заботу любящие отцы, когда их дети приходят в себя после болезни.       Эмилия находилась в горизонтальном положении, и тело не очень-то стремилось к тому, чтобы как-то поменять сложившуюся ситуацию. Просто лежать может быть до неприличия приятно. Двигалась лишь одна рука, вторая была обильно замотана бинтами. Джэйнер пояснил, что целители использовали какие-то заживляющие лекарства, и теперь несколько дней Эмилия не сможет физически чувствовать свою конечность. Зато потом рука будет как новенькая. Первый чародей успокоил ее, что переломов и необратимых повреждений не было. Что пострадали лишь мягкие ткани, и выглядело все намного страшнее, чем было на самом деле. Чародейка посмотрела на идеально белые бинты, а ведь так все действительно выглядит очень даже хорошо.       Эмилия удивилась собственному спокойствию, после всего произошедшего с нею. Может это тоже действие лекарств?       Тревельен продолжила собственный осмотр. Чародейка заметила, что на ней была длинная рубаха, и тут же поинтересовалась судьбой своей мантии, в которой она дралась. В общем, как она и ожидала, ее окончательно испорченную одежду выбросили.       Создатель! Сколько мантий Эмилия угробила, получив звание "старшей чародейки"?       Следующим отмеченным пунктом было то, что каштановые волосы чародейки были распущены, вместо того, чтобы быть туго стянутфми на затылке. Тревельен почувствовала себя слегка неудобно. Впрочем, настоящее испытание ожидало ее впереди. Нет ничего сложнее, чем бороться с прядями, которые так и норовят оказаться в твоей тарелке с едой.       Покончив с внешним видом и разговорами касательно выздоровления, Джэйнер перешел к делу: - Нолан доигрался, Рыцарь-командор Велдон официально запретил ему, Рикарду и Дэриэну приближаться к тебе. Мои поздравления. - Приятно слышать, – слабо улыбнулась девушка. - Эмилия, ты в безопасности. - Я это уже слышала на балу. А что если Нолан внезапно найдет какое-то "доказательство" того, что я – маг крови или состою в "Клинках справедливости" или…. - Эмилия, не переживай, Велдон разумный человек. - Велдон – да. Но не его первый помощник. Вы никогда не спрашивали, почему мы с Лореем отправились на территорию храмовников. - Эмилия, я не думаю, что тебе стоит в слух признаваться в том, что вы сделали это намеренно, – заметил Джэйнер. - Первый чародей, я думаю, что Нолан хочет захватить власть. - Что? Эмилия, даже Рыцарь-капитан, – Первый Чародей как-то неуверенно замолчал, а чародейка, воспользовавшись паузой, продолжила. - А вы знали, что некоторые слуги-эльфы собирают для Нолана информацию, а также бегают, выполняя его указания? У Рыцаря-Капитана сейчас много сторонников и среди храмовников. Все произошедшее в Круге указывает на то, что старик Велдон не справляется с положением. Я думаю, что пожар в хранилище, пьяный маг крови, сбежавший отступник – все дело рук Нолана. Ведь храмовник имеет доступ ко всему из выше перечисленного. А активность "Клинков справедливости" как нельзя кстати, всегда есть кого обвинить. - Эмилия… это безумно и дико. У тебя есть доказательства? - Нет. Мы пытались добыть их с Лореем, но все оказалось зря. - Эмилия, я даю тебе слово, что надавлю на Велдона, чтобы он внимательнее присмотрелся к делам своего Рыцаря-Капитана. Но ты должна дать мне обещание, что будешь держаться подальше от всего этого. - Лорей пропал из-за меня, как я могу… - Эмилия, я не могу заниматься всем сразу: и Ноланом, и твоей безопасностью. Дай мне слово, что ты не будешь нарушать правила, как-то приближаться или провоцировать Рыцаря-Капитана или его подчиненных. - Я не могу дать такое обещание. - Тебе придется, – не унимался Джэйнер. - Нолан может выкинуть что-то еще, он и раньше нарушал приказы Рыцаря-Командора. - Его разжалуют, если он причинит тебе вред. На этот раз все серьезно. - А его подчиненные? - Дэриэна и Рикарда и так поймали недавно на пьянстве, так что, в случае чего, головы этой парочки полетят первыми.       Эмилия немного успокоилась. Значит, вот как, за нее все сделает Джэйнер, а ей нужно просто отдыхать после боя, который едва не стоил ей жизни. - Первый Чародей, а чего хотел добиться Нолан своей выходкой с артефактом? – Спросила чародейка. - Как обычно, уязвленная гордость. И если Рыцарь-капитан не может совладать с нею, значит, он не достоин носить свое звание. - Я не уверена. Нолан далеко не глуп, что если он хотел добиться этим… - Чего? Твоей смерти? Или того, чтобы ты стала одержимой? В любом случае, он проиграл. Выставил себя уродом во всей красе, каким он и является, – Джэйнер даже не постеснялся в выражениях, – Эмилия, отдыхай. Я принес тебе несколько книг, чтобы ты не скучала. - Спасибо.       Эмилия улыбнулась. Она хотела дотянуться до книг, но вместо этого погрузилась в сон. Этим же вечером, проснувшись, Тревельен, принялась за чтение. В палате находилась лишь она одна. Где-то на выходе чародейка разглядела силуэт дежурившего храмовника. Было тихо, впрочем это не пугало, а скорее наоборот, успокаивало чародейку. Она умостилась на кровати, подложила за спину подушку, зажгла свечу и погрузилась в чтение. Вначале волосы нещадно мешали, приходилось постоянно заправлять их за ухо. Затем, по мере погружения в чтение, Эмилия перестала обращать на это внимание.       Пока чья-то рука заботливо не убрала локон от ее лица. Девушка резко оторвалась от книги, чтобы посмотреть на того, кто так бесцеремонно прикоснулся к ней. Эмилия слегка успокоилась, увидев Алана, сидящего на ее кровати. Надо же, она так расслабилась, что не заметила храмовника, который практически вплотную подошел к ней.       И все же чувство дискомфорта никуда не делось. Если у людей и существуют так называемые "границы личного пространства", то сейчас "ее граница" было грубо нарушена. Эмилия не любила, когда к ее волосам прикасался кто-то, кроме нее. В детстве она позволяла лишь старшей сестре Элизабет расчесывать ее. Прислугу отца интересовал только результат, и потому, во время укладки волос, горничные могли нещадно выдирать спутавшиеся пряди, доводя девочку до слез. Поэтому Эмилия запретила всем, кроме старшей сестры, прикасаться к ее волосам. Попав в Круг, она кое-как научилась справляться сама, методично расчесывать локоны, затем собирать их.       Почему-то прикосновение к волосам для Эмилии было слишком личным, слишком интимным, чтобы позволять кому-либо это делать. Даже Лорей никогда к ним не прикасался, впрочем, у эльфа и не возникало подобного рода мыслей. - Я услышал о том, что произошло на занятии, – произнес юноша, прерывая тишину. – Когда прибежал в зал, то увидел на полу твою кровь…       Он замолчал, Эмилия тоже не знала, что сказать. Судя по тому, что она помнила, крови там, наверное, было немеряно.       Тревельен вспомнила разговор с Рикардом на балу. Некоторое время ей казалось, что все сказанное было откровенным бредом. Во-первых, Эмилия была значительно старше Алана. Во-вторых, она была магом, а он – рыцарем Ордена. Храмовники могут сочувствовать магами, могут прислушиваться к ним, как это делает Велдон, но они всегда соблюдают дистанцию. Некую невидимую границу, которую нельзя нарушать. С момента вступления в Орден их заставляют вызубрить это простое правило. А в-третьих, Эмилия прилагала все усилия, чтобы на нее не смотрели как на женщину. Всегда строгая мантия и прическа, и никаких намеков на флирт. Если у Алана и были к ней личные чувства, то она не хотела использовать его или давать ложные надежды. Парень рисковал ради нее, и, в этом случае, стоило свести их контакты на "нет". А Эмилии в дальнейшем стоит подумать, где она допустила ошибку, и как избегать такого рода ситуаций. - Все кончено, официально Нолану запрещено даже приближаться ко мне, – произнесла чародейка. – Он оставит меня в покое и мне больше ничего не угрожает. - Не оставит, – покачал головой парень. - Рыцарь-командор приказал ему и его подчиненным. - Эмилия, я слышал разговор Нолана. Он усмирит тебя так или иначе в ближайшее время, и приказ его не остановит. - Он – разумный человек. Вряд ли Рыцарь-капитан станет рисковать всем, только чтобы испортить жизнь одной чародейки, – попыталась возразить Эмилия. - Нолан – рискнет. - И получит за это. - Какая разница, что будет Нолану от этого. Ты все равно будешь с клеймом на лбу или, еще хуже, мертва. - Алан, ты сгущаешь краски. - Ты не понимаешь всей опасности. Эмилия, тебе нужно бежать. - Что?       Чародейка испуганно посмотрела на силуэт охранника на входе в палату. - Он совершает обход и вернется к палате только минут через двадцать, – Алан словно прочитал ее мысли.       Эмилия посмотрела в глаза юноше. Она могла услышать такое предложение от кого угодно, кроме храмовника! - Я не могу, – покачала головой девушка – Во-первых, я обещала Первому Чародею, что не буду нарушать правила. Во-вторых, мой амулет у Нолана, и, сбежав, я только дам ему повод. - Твой амулет не сгорел? – Удивился юноша. - Нет, меня повысили, поэтому его вовремя забрали из хранилища. И теперь он у Нолана. - Ты обречена, – вздохнул юноша. - Нет. Алан, все сложнее, я рассказала Джэйнеру о перевороте, и теперь Первый Чародей сделает все, что в его силах. - Эмилия, ты сама веришь в то, что говоришь? - А почему ты мне помогаешь? Я столько раз задавала тебе этот вопрос, но ни разу не получила четкого ответа! – Чародейка поняла, как давно ей стоило начать этот разговор. – Это личные мотивы? - Нет, – резко оборвал ее юноша. – Я помогаю потому, что верю, что ты невиновна. - Тогда надо доказать виновность Нолана. - Я все сделаю. - Алан, я не просила тебя об этом. Подумай, чем ты рискуешь? - Я должен.       Они еще немного поспорили, юноша настоял на своем, и Эмилия не смогла переубедить его. Когда он покинул палату, чародейка вновь почувствовала напряжение. Что, если его поймают, или он пострадает из-за нее?       Прошло несколько дней. Эмилия вернулась в свои покои. Несмотря на внутреннюю тревогу, физически девушка чувствовала себя прекрасно. Правда, пострадавшая рука все еще была безвольной конечностью. Впрочем, Джэйнер подбадривал ее тем, что бинты должны снять через день или два, а действие лекарства вот-вот подойдет к концу. Как это ни глупо, пришлось просить служанку снова помочь с одеждой. Одевши новую мантию и кое-как собрав волосы, Эмилия выскользнула из своих покоев.       Она максимально осторожно проделала путь к складу, где пылились вещи магов, судьба которых в большинстве случаев сложилась не очень хорошо.       Чародейка, нервно озираясь по сторонам, принялась ожидать Алана.       Парень появился очень скоро. Выглядел он неважно, тяжело дышал, и был без доспехов. Эмилию распирало любопытство, но она не решалась спросить, в коридоре их могли услышать. Только когда помещение было надежно заперто, чародейка рискнула нарушить тишину. - Что случилось? Ты без доспехов? - Слушай внимательно, Эмилия, Нолан и его подчиненные покинули Круг, и я смог влезть в кабинет Рыцаря-Капитана. - Тебя точно никто не видел? - Не видел, – подтвердила Алан. - Ты нашел что-нибудь, что могло бы помочь уличить Нолана? - Лучше, – юноша улыбнулся.       Эмилия внимательно посмотрела на парня. Неужели сумасшедшая гонка, наконец, закончится? Она передаст дела Первому Чародею и Рыцарю-Командору. Возможно, даже сможет узнать, что случилось с Лореем. - Эмилия, – произнес юноша, – я достал твой амулет. - Что? – Удивилась Тревельен. – Но я думала, ты найдешь какие-то доказательства против него, а раз ты выкрал мой амулет, то Нолан схватит меня и теперь уже будет иметь полное право Усмирить. - Ты не понимаешь. Нолана так просто не дискредитируешь, у него множество верных сторонников. Это безнадежная битва. - Теперь уже точно,– Эмилия опустила глаза вниз.       Что она натворила? Первый Чародей велел не высовываться, и вот - она похищает свой амулет. Какая прелесть! Теперь точно все кончено!       Алан приблизился к ней и аккуратно приподнял ее подбородок, так, что бы заглянуть в ее синие глаза. - Ты должна бежать. У меня твой амулет, тебя не выследят. Это твой шанс. Ты сама сказала, что каждый маг мечтает о свободе, ты заслужила свое право. - Я никогда не планировала побег. К тому же, я не смогу скрыться в городе, у меня нет ни связей, ни друзей, я не знаю, как прятаться, кому можно доверять, а кому нет. - Я помогу тебе, убегу с тобой. - Вот так просто? - Эмилия, я украл у Нолана твой амулет, думаешь, я смогу остаться в Ордене после этого? - Нет, – произнесла чародейка. - Я смогу защитить тебя и помогу выбраться из Оствика, – он поднес вторую руку к ее лицу. – Даже ценой собственной жизни. - Я не просила о таком, о свободе или о твоей жертве… – Эмилия слегка отодвинулась, ее личное пространство снова грубо нарушалось. – Алан, я не хотела бежать, я хотела лишь привлечь к ответственности Нолана и узнать, что случилось с моим другом. - Ты же понимаешь, что это невозможно. - Я готова рискнуть. - Из-за эльфа, которого возможно уже нет в живых, – Эмилия услышала в его голосе нотки злости. - Из-за друга, – поправила его чародейка. - Понятно. Но, а что будет со мной? Я украл у Рыцаря-Капитана амулет, не забыла? – Раздраженно буркнул храмовник. - Нужно вернуть его на место, пока никто не заметил. - Вот так просто? – Фыркнул Алан. - Пострадаю я в любом случае, а вот на тебя подозрение… - Падет в первую очередь, остальные не слепы, они давно заметили, что я всеми силами защищаю тебя. - Мне жаль, тебе нужно было подумать, прежде чем красть мой амулет.       Разговор был окончен. Пора было возвращаться и думать о том, как все исправить. Возможно, имело смысл сразу бежать к Первому Чародею и признаться, что Эмилия запорола все, что так долго маг делал ради ее безопасности.       Эмилия подошла к двери, дернула за ручку, заперто. - Алан, отопри дверь. Храмовник подошел к двери: - Теперь мне нужно бежать из Ордена. - Мне жаль, Алан. - Ну, да тебе жаль! – Воскликнул юноша. – Орден для меня был всем, единственное, что для меня было важнее, - это ты. А теперь я лишился всего. Ты уничтожила меня и мою жизнь. - Алан, – покачала головой Эмилия. – Не драматизируй. Все гораздо сложнее. Надеюсь, когда ты подрастешь, то начнешь видеть все не в черно-белых тонах.       Юношу казалось бы, зацепила эта фраза, он резко развернулся, а еще через мгновение Эмилия оказалась прижата им к двери. Прежде чем Тревельен успела сообразить, Алан поцеловал ее, вернее впился в нее своими губами. Чародейка опешила, ее глаза раскрылись от удивления, наверное, со стороны они казались совсем круглыми. Эмилия пришла в себя только спустя некоторое время, она уперлась юноше в грудь и сумела оттолкнуть его от себя. - Ты с ума сошел! - Я не мальчик, а мужчина, и могу тебе это доказать.        «Ну кто только внушил противоположному полу, что «нет» означает «да, только настойчивее», только и успела подумать Тревельен. Она опередила следующую неловкую попытку поцелуя с помощью пощечины. Это должно было отрезвить его. Но подействовало противоположно, в глазах у Алана появилась ярость. Эмилия опешила, сейчас перед ней был абсолютно другой человек. Кто угодно, только не тот застенчивый и милый парень, который помогал ей все это время.       И этот новый человек с новой решимостью надвигался на нее. Ладонь Тревельен взмахнула для следующей пощечины, но натренированная рука Алана перехватила ее и больно сжала запястье. Теперь Эмилия по-настоящему осознала всю опасность своего положения, и во что может вылиться их ссора. Ключ оставался у храмовника, значит, его нужно было оглушить, чтобы освободиться. Тревельен сделала то, что в Круге обычно каралось смертью, – применила магию против храмовника. В силу неожиданности или отсутствия опыта, парень не успел рассеять ее заклятие. Он отлетел в дальний угол и врезался в набитый всякой дребеденью шкаф. Мебель не выдержала такого надругательства и вдребезги рассыпалась, обломки едва ли не полностью засыпали упавшего юношу.       Эмилия подбежала к упавшему, засунула руку в его карман, достала ключ и бросилась обратно к двери. Она быстро вставила ключ в скважину, но не успела провернуть из-за внезапной пощечины. Конечно, до ударов Нолана юноше было далеко, но его силы хватило на то, чтобы сбить ее с ног. Эмилия успела лишь проследить за местом, куда упал ключ. Алан заметил ее взгляд и толкнул его носком своего сапога. Чародейка отползла в сторону и выпрямилась.       Игры закончены. На этот раз из ее руки вырвалось пламя. Прежде чем оно как-то успело опалить или обжечь юношу, заклятие исчезло.       Эмилия почувствовала ужасающую пустоту внутри, словно ей нужно было говорить при сдавленном горле. Что-то важное, сила, которая всегда была при ней, исчезла. Все равно, что лучник, который много лет учился стрелять, выходит на турнир и не знает, как наложить стрелу на тетиву. Чародейка почувствовала себя какой-то маленькой, слабой, ничтожной. Она попыталась призвать магию снова. Ничего.       Выходит, вот как действуют способности храмовников. Эмилия оказалась безоружной. Оставалось использовать все, что попадется под руку, или каким-то образом открыть дверь.       В любом случае Алан оказался проворнее: он схватил ее и швырнул в сторону. Эмилия приземлилась на какую-то поверхность, попутно ломая предметы. Снова порция ушибов и синяков! Чародейка попыталась встать, но она не успела даже толком приподняться, Алан навалился на нее всем своим весом. Он схватил ее здоровую руку за запястье и прижал к поверхности. Единственное, что оставалось Эмилии в ее ситуации, это сжать ноги, не давая юноше коленом развести их в стороны. - Прошу тебя, Алан. - Помолчи, ты уже сказала, все что думала. - Ты не такой. Ты же не сотворишь со мной такое. Я прошу тебя, отпусти, – Эмилия еще никогда не была так напугана и никогда не умоляла, даже когда ее бил Нолан, даже когда ее схватили на территории храмовников, даже когда ее допрашивали, даже когда ее окружила стая тварей из Тени. Все это меркло в сравнении с тем, что происходило сейчас. - А что ты сотворила со мной? Ты хоть понимаешь, что я был готов ради тебя на все, а ты все отвергла. У тебя нет сердца, ты и понятия не имеешь, что я чувствовал к тебе. - Значит, вот оно что, ты хочешь меня наказать, причинить боль в отместку, – Эмилия не смогла придать своему голосу спокойствие, он предательски дрогнул, сорвался, кажется, еще чуть-чуть и она разрыдается.       Он не ответил, просто сильнее сжал ее запястье. Вторая рука чародейки все еще была балластом. Юноша же второй своей рукой принялся расстегивать застежки на чародейской мантии, медленно справившись с первой из них, он раздраженно рванул за край ткани. Послышался треск.       Странная и неуместная мысль о том, что это была новая мантия, посетила голову Эмилии и тут же вылетела обратно.       Холод неприятно защекотал кожу в том месте, где она не привыкла быть обнаженной. Ткань разошлась в стороны, предательски обнажая чародейку до талии. Глаза юноши расширились, как у хищника, который увидел раненную добычу.       Создатель, он не был похож на того милого парня, который так часто выручал ее. Как Эмилия могла так ошибиться в нем? Тревельен хотела воспользоваться его замешательством и вырвать руку, но не успела. Юноша жадно припал к ее груди. Эмилия закричала, почувствовав отвращение к себе и своему телу. Она попыталась сопротивляться, ерзать, изогнуться, все, что угодно, лишь бы прикосновения прекратились. Тревельен сжала сильнее ноги и подумала, что лучше бы ее усмирили и запытали бы до смерти.       Алан был занят ее грудью, поэтому слегла ослабил хватку на запястье. Эмилия сумела вырвать руку и прибегнуть к старинному способу, с помощью ногтей нацелиться на глаза противника. Это сработало, парень отшатнулся, теперь его щеку украшали три параллельные линии. Эмилия не мешкала, она попыталась слезть со стола и тут же получила следующий удар по лицу. На этот раз ее грубо перевернули на живот. Алан заломил ее здоровую руку за спину, второй распустил волосы и больно потянул за них, Эмилия услышала его шепот возле ее уха - Я так мечтал о том, что это будет между нами по любви, но ты разрушила и это. Эмилия хотела предпринять последнюю попытку заговорить с ним, но юноша отпустил ее волосы и освободившейся рукой задрал ей подол мантии. Эмилия почувствовала, как вспотевшая рука быстро скользит по ее бедру и завопила во все горло.