В ожидании зимы

— Молодой человек! Молодой человек! — трясла меня за плечо недовольная проводница. — Конечная станция! Поезд дальше не идёт, просьба освободить вагон! Проснитесь, пожалуйста! Я с трудом разлепил глаза, в них ударил яркий солнечный свет. — Доброе утро. Поезд дальше не идёт, просьба освободить вагон! — повторила проводница. Я встал, прошёл по вагону и выпрыгнул на платформу, всё ещё в полусонном состоянии. Подул приятный летний ветерок. Стоп, что?! На улице бушевало самое настоящее лето: ярко-зелёные кроны деревьев, трава, пробивавшаяся повсюду, даже среди шпал, густющие кустарники рядом со зданием станции. Но ведь час назад, или сколько там я проспал, была зима, даже шёл снег! Я обернулся назад и потерял дар речи окончательно. За мной стояла самая настоящая электричка. Старая, длинная и зелёная, с круглой мордой. Такие в советских анекдотах пахли колбасой. Глаза мои были в абсолютном порядке. Они исправно воспринимали электромагнитные волны, а нервы исправно доставляли информацию в мозг. Но мозг отказывался её воспринимать. Я не верил собственным глазам. — Я приехал сюда на тепловозной тяге! Я как сейчас помню этот запах дизеля, этот грохот движка! На этом участке вообще не должно быть электричек, тем более этих, ещё лет пять назад списанных! Я похлопал себя по щекам. Посмотрел на руки: пальцев было стабильно по пять штук на каждой. Сном это место быть вроде не должно. Походил по перрону вдоль электрички. Никаких приборов для телепортации не наблюдалось, это определённо самая обычная старая электричка, на которой очень легко уехать непонятно куда, если заснуть слишком крепко. Но не в лето же! Почесав в затылке, я направился к зданию станции. Куда же ещё было деваться? Не возвращаться же во Фрибург по шпалам. Сделав пару шагов, я внезапно почувствовал тяжесть в кармане. Телефон! Он со мной, а значит, я могу всё: и понять, где и почему я нахожусь, и заказать билеты назад! Я сунул руку в карман и, натурально, очешуел от его содержимого. Навороченная сенсорная лопата волшебным образом превратилась в старомодную кирпичеобразную звонилку. Sony Ericsson — гласил логотип давно не существующей фирмы. Но хуже всего было даже не это. Часы на главном экране недвусмысленно сообщали, что на дворе было 6 июня 2007 года. — Вот это номер. — выдохнул я и опустился на ближайшую лавочку, после чего уронил голову на руки, пытаясь переварить происходящее. Лето. Электричка. Телефон. 2007 год. Голова будто разрывалась надвое. Одна часть, скептическая, отчаянно искала рациональное объяснение произошедшему, и что самое смешное, находила: напоили клофелином, ввели в кому, продали в рабство, стал не нужен — посадили на электричку и отправили куда подальше, выдав старый телефон для смеху. Другая же, религиозная, настойчиво предлагала поверить в самую простую версию происходящего и пытаться выжать из ситуации максимум возможностей. Внезапно вспомнились вчерашние девушки. Осознание заставило меня аж вскочить от шока и с воем начать ходить по платформе туда-сюда. Это они меня сюда забросили? Точно они! Болтали что-то про избранного, про то, что судьбы не избежать! Нет, это бред! Как обычные уличные музыканты могут забросить человека в другое место и время? Обычные?! Обычные музыканты не стоят в таких местах, как церкви! Я потряс головой. Сперва, пожалуй, надо спланировать самые ближние действия, а уже потом философствовать, психовать и обвинять кого попало. Карманы. Проверить остальные карманы. Кошелёк. Мой. Это хорошо. Карточки внутри нет, но вся наличка с неё волшебным образом снялась. (Я краешком мозга подумал, что если сейчас 2007 год, то эти деньги сильно увеличились в стоимости. Хехе. Ну я и меркантильная сволочь.) Ключи. Незнакомые. Возможно, это значит, что у меня есть где переночевать в этом месте. Я встал со скамейки и решительно вошёл в здание станции. Напротив входа висело зеркало. Глянув в него, я увидел школьника лет 14 в модных в 2007 широких джинсах, кедах и клетчатой рубашке. Ну да. Если время отмоталось назад, то и моё тело вернулось к состоянию восьмилетней давности. — Один детский до Фрибурга, пожалуйста. — неуверенно попросил я у кассирши. — А тебе зачем? — строго зыркнула суровая советская тётенька. — Это далеко! — Ну, мне надо… — Небось, из дома решил сбежать? Нет, не продам. Приходи со взрослыми, у них проси разрешения. Логично. Я в такой ситуации тоже не продал бы себе билет. — Ну лааадно. Тёть, а до центра как добраться? — совсем школьничьим тоном протянул я. Одним из правил, которые в общении с людьми чаще работали, чем нет, было правило говорить то, что люди ожидают от тебя услышать. И так, как они ожидают от тебя это услышать. Иногда я всё равно не мог угадать, что они хотели и получал в лоб, как физически, так и морально. Но чаще угадывал. — Какой ты непостоянный. — удивилась тётенька. — Сейчас троллейбус приедет, на него садись, так не ошибёшься. Троллейбусы? Здесь? Я уже ничему бы не удивился. Я вышел из станции и взглянул на площадь, окружённую несколькими домиками. Провода безусловно висели. Значит, и троллейбус подойдёт. Наверное. Он действительно не заставил себя долго ждать. Никогда в жизни не видел таких маленьких троллейбусов, этот больше напоминал фрибуржскую маршрутку. Я сел в него и купил билет за смешные для большого города 9 рублей. Откуда ни возьмись, появились люди и начали заполнять троллейбус. А ведь я ждал один! Интересно, они отреспаунились вне поля моего зрения или просто знали расписание? Как я уже заметил, каждое событие здесь имело два объяснения… — Здесь свободно? — обратилась ко мне очаровательная светловолосая девушка примерно моих лет. — А… Да… — промямлил я. Она подсела ко мне, хотя свободных мест была ещё куча. Троллейбус закрыл двери и тронулся с места. — Ты же не местный, да? — нарушила она моё неловкое молчание. — Нет, не местный. Почему-то врать ей и подыгрывать совсем не хотелось. — По тебе и видно. Лучше смотреть в окно, а не на ботинки. Там сейчас красиво будет. Я отвлёкся от разглядывания шнурков и повернул голову в сторону окна. И очень вовремя. Как оказалось, станция распологалась за горкой, и троллейбус, преодолев её, теперь ехал вниз по крутому уклону. Моему взгляду представился Город, раскинувшийся у подножья горы. Нет, не Город. Скорее Городок, совсем небольшого размера. Можно было объять взглядом его весь, были видны все улочки с маленькими домами и улицы с домами большими, больницы, школы, магазины… Троллейбус спустился с горы. Мы ехали по плотине пруда. Ветер шумел в тополях, росших рядом с дорогой. Чуть дальше виднелись какие-то большие квадратные здания с трубами. Значит, здесь тоже был свой Завод. — Красиво, не правда ли? — спросила меня девочка. — Да… Очень… — протянул я, всё ещё под впечатлением. — Рада, что тебе понравилось. Меня Аня зовут. А тебя? — Ярослав. — с максимальным достоинством попытался ответить я. — Ну, очень приятно, Слава. Я на следующей выхожу. Надеюсь, ещё увидимся! Она встала с сиденья и направилась к двери. Вскоре троллейбус остановился у каких-то домов частного сектора. Аня помахала мне рукой и выпорхнула из него, как бабочка. Слава. Обычно все меня называли Славик. Идиотское прозвище. Оно делает меня меньше, чем я есть. Но я думал, что это имя -- то, чего я заслуживаю. Выходит, я всё-таки имею право на имя, которое меня не оскорбляет? Ещё через пару остановок раздумий мне показалось, что я уже достаточно в центре и я тоже покинул троллейбус. Площадь, на которой я очутился, плавно перетекала в улицу, застроенную низенькими двухэтажными домами. С другой стороны виднелись два больших дома с башенками ПВО на крышах, а между ними — традиционный советский памятник непонятному товарищу в шляпе, взиравшему на людей на площади сквозь квадратные очки. Подпись на постаменте гласила: ГРУША ЗОЙ КОНСТАНИНОВИЧ. Не припомню такого деятеля партии. И всё же. Куда мне идти? От чего был злосчастный ключ в кармане? Чуть дальше по улице с троллейбусами виднелись большие дома нового микрорайона. На секунду задумавшись, я решил идти к ним, вероятность найти нужную квартиру там была выше. — В конце концов, — грустно усмехнулся я, — можно просто заходить во все дома и тыкать ключом во все двери подряд. Справа от меня выросли четыре советские панельные пятиэтажки. Видимо, они служили этаким переходным звеном между старой застройкой на площади и новой там дальше. Во дворе одной из них, кажется, разгорался конфликт между молодёжными группировками. Две могучих кучки громко спорили между собой. Одна была одета в фиолетовые вещи, другая в зелёные, что не могло не напоминать о старой-доброй GTA SA. А ведь тут-то она на пике своей популярности. Немудрено, что на улице народ играет в ковбоев и индейцев… Ай! В затылок мне прилетело яблоко. Немаленькое такое дикорастущее яблоко, явно запущенное кем-то из рогатки. — Кто это сделал? — недоуменно повернулся я в их сторону. Не знаю, что бы я сделал, если бы виновник появился передо мной и покаялся. Но вопрос задался как будто сам. — Доигрались. — прошипел кто-то из кучек. — Это они всё. — недовольно проворчал паренёк в камуфляжной куртке и штанах с кучей карманов. — Мы-ы? — презрительно протянула девочка с выдающимся лбом в фиолетовом сарафане. — Да отку-уда у нас рога-атки? — она как-то странно растягивала слова. — А вот у вас их доста-аточно! — Таня, хватит врать! — прилетело откуда-то из стана зелёных. — Эй, ты! — подозвала меня Таня таким тоном, что оставалось только повиноваться. — Скажи нам правду. Кто в тебя выстрелил? Я потёр шишку на затылке и на секунду задумался. Глаз у меня там пока ещё не выросло, так что правду я сказать вряд ли мог. — Ваши же и выстрелили. — от балды ляпнул я. Или скорее не от балды, а от подсознательной уверенности в том, что зелёные — хорошие парни. Обе могучие кучки снова заорали друг другу проклятия. — Я сейчас милицию вызову! — высунулась вдруг из окна какая-то бабулька. — Драку тут собрались устроить! Орала она знатно. Кучки куда-то понеслись. Сильная рука схватила меня и потянула за собой. Я не сопротивлялся, с ними было бы безопаснее. — Сейчас мы отходим. Но мы тебе ещё это припомним! — Таня даже на бегу умудрялась растягивать слова и зыркать так, что становилось некомфортно. Я драпал вместе с зелёными. Мы, сбросив где-то фиолетовых с хвоста, нагло перебежали улицу с троллейбусами, проломились сквозь какие-то заросли, канавы, перепрыгнули через забор и наконец очутились на крыше гаражного кооператива, где наконец смогли отдышаться. Меня сразу же обступили радостно галдящие люди. Куча вопросов кто я, и откуда. Мозг понемногу начал плавиться. — Блин, ребята, не все сразу! — крикнул я. — Ладно, ладно. Мы уже поняли, что ты не местный. — заявил тот самый паренёк в штанах с карманами. Похоже, он обладал здесь некоторым авторитетом. — Как тебя зовут? — Ярослав. — без особой надежды ответил я. — Понятно. А я Коля, но меня все зовут Молния. Хочешь знать, почему? — протянул он руку. Я пожал её. Ай-яа! Меня с громким треском ударило током под всеобщий гогот. Этот урод прятал в рукаве заряженный конденсатор. — Ах-ах… Ну что же вы… — я прыгал от боли и дул на обожжённую руку. — Прости, прости… — проржавшись, сказал Молния. — Это так смешно каждый раз, я просто не могу. Странно, но в его словах не чувствовалось злобы и ехидства людей, которые докапывались до меня в школе. Скорее, этот удар током походил на относительно невинную дружескую шуточку. — Ну так ты что? Типа тут где-то живёшь? — Да нет, я тут так, погостить… — Гости? Понятно. И именно в этот момент внезапно напомнил о себе телефон. Знакомая мелодия раздалась из кармана, кирпичик чувствительно задребезжал. Я отошёл на несколько метров, извинившись перед ребятами. Номер был незнакомым. Кто, чёрт возьми, мог мне звонить? — Слушаю. — неуверенно ответил я. Блин, а правильно ли, что я так говорю? — Слава, блин! — раздался недовольный женский голос в трубке. — Где тебя носит? Поезд, наверное, уже назад вернулся! — Да-а, я тут во дворе уже… — протянул я, всё ещё понятия не имея, с кем я говорю. — А. Ну ладно. — успокоилась неизвестная. — Хоть помнишь, куда идти? — Да что-то вылетело из головы. — воспользовался шансом я. — Соколова 22! Квартира 50! Дуй сюда давай, еда стынет! — рявкнула в трубку собеседница и бросила её. Я уставился на телефон, как на пригоршню чумных бактерий. — У тебя такой вид, как будто тебя Танька пытала. Кто звонил? — спросил Молния, когда я вернулся в кучку. — Да так, никто. — сказал я и глупо улыбнулся. - Эээ, так вот, где я живу. Соколова 22, вот где! Это далеко? Ребята переглянулись. Я опять что-то не то сказал? — Да нет, близко. Противоположный конец двора. Проводить? Отказываться я не стал. Мы с Молнией в итоге откололись от остальной группы, спрыгнули с гаражей и пошли наперерез через большой двор. — Этот микрорайон ведь недавно построили? — я завёл разговор, пытаясь выведать какие-нибудь крупицы информации. — Ещё строят. — кратко ответил Молния. — Буквально рядом с твоим домом стройка идёт. Там так-то немало ништяков можно наколупать… Ты, я так понимаю, вообще первый раз здесь? Как город? Как всё? — Миленько. — честно ответил я. — После грязного Фрибурга — как глоток свежего воздуха. — Понятно. Вот откуда ты приехал. — Ага. — в тему путешествий в пространстве и времени я решил не углубляться. — Вообще же, Слав… — вздохнул Молния и остановился у подъезда. — Ты странноватый, конечно. Но в общем, нормальный чувак. Так что добро пожаловать. — он протянул мне руку. — Кондёр убери. — я не забыл унижение на гаражах. — Нету его там! — он потряс рукой, чтобы показать, что не припас никаких сюрпризов в рукаве. Я пожал ему руку. Искренне. Кажется, мой путь в этом Городке начинался совсем неплохо. — Ну всё, пока. — он похлопал меня по спине. Левой рукой. И снова разряд. — Вот ведь урод! — думал я, поднимаясь по лестнице. — Хрен я когда вообще к нему прикоснусь! Подъезд был довольно любопытным на вид. С одной стороны, явно был довольно новым. С другой, был уже порядочно изгажен моими новыми друзьями: часть перил была сломана (очевидно, покатушками по ним), стены были покрыты тегами. Ладно хоть бутылок со шприцами не наблюдалось. Вот и 50-я квартира. Моя рука застыла на кнопке звонка. Блин, а что если я ошибся? И мне не сюда? Ещё вчера эти мысли, наверное, заставили бы меня развернуться и тихо свалить. Но уже один неполный день в этом городке придал мне уверенности. Дверь открыла блондинистая девушка лет 30 в достаточно откровенном топике (тоже зелёном!) и шортотрусах. — О! Слава! Явился не запылился! Заходи давай! Меня затащили в прокуренную квартирку, даже не спросив моего мнения. На кухне пахло чем-то съестным и я понял, что за день проголодался как собака. Даже поужинать вчера не дали, а ведь прошли, наверное, почти сутки! Куски курицы шипели на сковородке. Наверное, вчера бы я поворотил от такой еды нос, подумав, что слишком жирно. Но голод — не тётка, и когда девушка выложила их на тарелку, я впился в курицу зубами, как заправский хищник, и она показалась мне гораздо вкуснее, чем любой KFC. — Ну что, как жизнь там в Городе? Родители долетели до Америки? Я посмотрел на неё выразительным взглядом, так как мой рот был занят. Родители в Америке… Так вот, значит, почему я здесь. С их точки зрения. — А, хах. Прости. Доешь — ответишь. — Ага. Девушка ушла, оставив меня жевать в одиночестве. Я стал искать взглядом что-нибудь, что могло натолкнуть меня на её имя. Как ни странно, я нашёл такую вещь: на спинке стула висела рабочая роба, а к ней был прикреплён беджик: Фесунова Виктория Юрьевна, водитель экскаватора. — Неженская профессия. — подумал я. Я доел курицу и пошёл осматривать квартиру. — Ну что? — выглянула Экскаватор. — Да, спасибо, Вика, очень вкусно. Я устал за день. Можно отдохнуть? — я пресёк вопросы, на которые непонятно, как отвечать. — Ла-адно. Там в дальней комнате есть место, я уже постелила. Я пробрался сквозь небольшую и откровенно пустоватую гостиную и попал в дальнюю комнату, которая, кажется, использовалась как склад. Улёгся на постель и задумался. Виктория Юрьевна. У отца было такое же отчество. Да и на лицо она его напоминает. Значит, она, скорее всего, моя тётя. Отец никогда не рассказывал о родственниках со своей стороны. Я просто не знал про неё, или она появилась из ниоткуда, как и весь этот мир? Опять эта дилемма реалистичного и мистического! Хотя вообще… Даже несмотря на эти мысли, разрывавшие голову надвое, с физической точки зрения я был абсолютно счастлив. Тело было довольно от того, что приняло наконец горизонтальное положение. Хотя казалось бы, что я за день сделал такого, от чего мог так устать? Счастье. От чего вообще возникает это странное, полупрозрачное чувство? От получения того, что ожидал? От выполнения желаний? Но я никак не мог желать этого. Если подумать, я вообще ничего не желал. Попадись мне волшебная золотая рыбка, я бы загадал ей не исполнять это желание. Тогда бы она самоуничтожилась, и её сила перешла бы ко мне. Так я думал, скрывая за циничными шуточками банальную душевную пустоту. Не думаю, что на самом деле ToS золотой рыбки позволяет подобные приколы… Чего я могу желать на самом деле? Я не понимаю. Ни мир. Ни даже самого себя. Вернее, не понимал… У мира как будто начали садиться батарейки. Всё поплыло. Доносившиеся с улицы звуки начали странно растягиваться и искажаться. Лучи закатывающегося солнца мягко падали на лицо… Я спал.