***
Антон пытается согреть пальцы, переступая с ноги на ногу и шмыгая носом. Сегодня у него свидание (потому что маме все еще не дает покоя его отсутствующая личная жизнь, и нужно будет что-нибудь ей рассказать, это ведь как кинуть собаке кость, отстанет на время. Но мама точно знает, когда он врет, так что приходится все-таки поднять задницу и сходить с кем-нибудь куда-нибудь, а не придумать Красивую Историю Любви). Карина опаздывает на пятнадцать минут, и Воронов продумал уже тридцать три способа проклясть эту девушку. Кто вообще сказал, что свидание со знакомой Стаса - хорошая идея? У Стаса нормальных знакомых вообще не сыщешь. - Привет, прости, я забыла о времени. Антон разворачивается, поправляя букет. Розы выглядели какими-то завявшими, так что он взял большие ромашки фиолетового цвета и забыл, как их называют. С биологией у него всегда туго было, если честно. А если совсем уж честно, он вообще не уверен, что это фиолетовый цвет. - Ничего, - он улыбается, пытаясь придать голосу хоть какой-то оттенок доброжелательности. Выходит откровенно паршиво, но она не замечает - и ладно. Воронов открывает дверь кинотеатра и настраивается на неплохой вечер. Поход в кино вообще сложно испортить.***
Худшее свидание в его жизни. Ну, ладно, может быть, и не самое худшее (потому что его девушка в десятом классе сломала ногу при их походе на каток, а она была профессиональной фигуристкой, так что это определенно значило НЕТ от вселенной; пару лет назад ему угрожал пистолетом один генерал за свою дочь, а в прошлом году он повел Арину в парк развлечений, и у нее оказалась аллергия на сладкую вату, и еле откачали), но точно в топе. Потому что ровно на середине фильма - на самом интересном моменте, черт возьми - Карина вдруг напряглась и вспомнила, что они, оказывается, знакомы. Были. Когда-то. На целую ночь, которая закончилась его (совсем не!) позорным побегом. Антон трет щеку, которой досталось пару ударов цветами, и благодарит самого себя, что не купил розы. Получить шипами было бы намного болезненней.***
- Ну и причем тут Аристотель? Антон отрывается от записей, моргает и находит стоящего напротив Стаса с недавно составленными тестами в руке. Воронов собирается игнорировать его еще целый день, потому что простить - это долгий процесс. Этот мудак точно знал, что они когда-то переспали, и ничего не сказал. (Вероятно, что тот так отомстил за его выходку с "Мистером Институт", но Антон считает, что Карина - это слишком). Хворостовский молчит, пялясь в ответ. Антон пожимает плечами, бросая свои листы на стол и потягиваясь. - Вы сейчас должны быть где-то в десятом-тринадцатом веке, - ворчит Стас, снова погружаясь в составленные Антоном тесты. Воронов хмыкает, встает, разминает шею, отбрасывает очки и идет на кухню. Ему нужен кофе. Восхитительный, жизнеспасающий кофе. Много. - И откуда такие познания о программе моих лекций? - Ты же вечно начинаешь ныть, как заходит разговор о Боге, - Стас материализуется рядом и достает свою кружку. У него глаза лабрадора и насмешливая улыбочка. Антон закатывает глаза, но насыпает и на его порцию в кофеварку. - А на прошлой неделе ты мне весь мозг вынес этим. С такими темпами через пару лет я отлично буду справляться с твоей нагрузкой. Про теоцентризм точно хорошо расскажу. И без стеба. Может быть. - Ага, конечно. И будь скромным, твой мозг невозможно трахнуть. - Ну, ну. Ты прославишься, как грязный тиран всех бедных и беззащитных. Студенты не будут в восторге от такого. - Это кто из нас задает людям учить по сто наименований преступлений к завтрашнему дню? Ебанутое задание, мой друг. Стас улыбается и переводит взгляд на кофеварку, и Антон, подавшись вперед, достает из его кармана телефон, открывает сообщение контакту "Алена" и убегает от друга, злобно (искренне пытаясь, честное слово; он любит злодеев Диснея) смеясь, и попутно рассказывая, что собирается ей напечатать. Нужно оправдываться звание тирана, и все такое. (Как хорошо, что кофеварка автоматическая. Они слишком много раз забывали о кофе, и их плита с туркой представляли малоприглядное зрелище).***
На тесте енот. На паршиво заполненном тесте гребанный енотик, который машет лапкой и просит, судя по надписи, хотя бы троечку. Антон хмыкает, удивляясь, потому что искренне считал, что эра енотов прошла два года назад. Он таки ставит три (почему бы и нет, в общем-то).***
- Леша пишет диплом по теме "Современный идеал женщины для мужчины". Заполнишь тест? Антон переворачивается на живот на своей кровати и берет распечатку из рук Стаса, читает и начинает смеяться в голос. Это реально круто. Просто восхитительно. Непередаваемое и тонко замаскированное издевательство. - Я не буду проходить этот тест, не-а. - Я заполню за тебя, - отвечает этот потомок Бэмби, развалившись рядом в своих дурацких штанах со звездами, и Антон фыркает. - Ты знаешь мой идеал? - А то. Студентка, комсомолка, спортсменка. Воронов не спорит с ним, только пожимает плечами, а потом подскакивает, садясь, и улыбается. Стас поднимает бровь. - Предлагаю отдать это студентам. - Только не первому курсу, там есть и несовершеннолетние. - А как же честность эксперимента? Если уж проводить эксперимент, то со всеми. - Несовершеннолетние, Антон! Он хмурится, и Воронову смешно. Нашелся тут поборник морали, ангел во плоти и чудо в тоге. Это забавно, если вспомнить, кто именно танцевал на шесте на новый год. Главное разочарование жизни - ни у кого нет фотографий, сорван отличный материал для шантажа. - Да ладно тебе, - Антон улыбается, и Хворостовский, прищурившись, все-таки кивает. Ура, Форт-Нокс взят. Эверест покорен. Победа за русскими. - Я дам совершеннолетним, - оглашает-таки Стас свой вердикт вслух. - Всем дашь? Слушай, дорогой мой, всем давать нельзя! Ты знаешь, сколько венерических заболеваний в современном... - Воронов не успевает закончить, потому что Стас бьет его подушкой, и ладно, это вызов. Антон чемпион подушенных боев. Пусть плачут смертные.***
В супермаркете душно, и Антон замирает у полки с чаями, разрываясь на части. Выбор сводит его немного с ума. Зеленый, черный, белый или желтый чай? Каркаде?.. Черт возьми. Глубоко вдохнув, Антон поворачивается, утыкаясь взглядом в тележку с мягкими игрушками. Хмыкнув, он вытаскивает львенка и пингвинчика, поглаживая их по голове. А потом замирает, потому что из левого угла на него смотрит своими стеклянными глазами чертов енот. Игрушка на руку. Очаровательный зверек, обеспечивающий тройки неудачникам всея Руси. Посмеиваясь, Антон хватает енота, снова возвращается к чаям, выбирает наугад (с закрытыми глазами) и идет к кассам.***
- Вы прямо полегли на поле боя, - зевая, говорит Антон своим студентам, мечтая о теплой кровати и хорошей музыке. У Imagine Dragons почти неделю назад вышел новый альбом, и он еще не скачен. Тоска зеленая. - Все было именно так, - шепчет кто-то с задних парт, и Воронов машет на них рукой. Кристина падает на свою парту, и Антон вздрагивает от громкого звука. - Скажи, что у тебя есть причина для таких громких звуков на первой паре в понедельник, или я нарисую что-нибудь у тебя на лбу. Он молчит, что нарисует что-нибудь пошлое и нестираемым маркером. Девушка приподнимается, опираясь подбородком о ладонь, и тяжело вздыхает. - У меня хомяк сдох?.. Антон решает, что это чертовски важная проблема бытия, откидывая распечатку лекции, и запрыгивает на свой стол, покачивая ногами. - Что же, давайте обсудим эту серьезную тему. Ты знала, что у хомяков отмечается склонность к суициду? - Серьезно? - Ага, - Воронов кивает и пытается не обращать внимание на рыжую (Марину), которая пристально разглядывает его уже несколько минут. - У знакомой хомяк утопился. Правда, и до этого пытался пару раз. Может, твоего хомяка тоже жизнь не радовала? Кристина садится нормально, усмехается и качает головой. Антон думает, что она забавная со своей выкрашенной в синий челкой, карими глазами и каким-то полу-деревенским говором. - Кстати, бывало, что он спал в миске с водой. - Он пытался, - серьезно хмурясь, отвечает ей Антон, а после улыбается. - Одину нравилось жить, - усмехается она в ответ, и Воронов разочаровано стонет, наиграно выпучивая глаза. - Ты назвала хомяка Одином? Господи, немудрено, что он решил покинуть этот бренный мир. Кристина собирается сказать что-то еще, но рыжая встает и начинает собирать свои вещи, а это - главный признак закончившейся пары (она как часы, е-мое, жутко, но удобно). Вся спина Марины выражает недовольство, и Воронов пытается понять, что же не так. Не с ней, а с ним. Он точно что-то забыл: почти конец февраля, снег, мать с днем рождения поздравил, свой справил, новый календарь купил, кактус полил, за квартиру заплатил... Тоненький голос внутри его черепа наконец-то оживляется и напоминает ему, что срок сдачи сведений по учебной нагрузке безбожно проебан. Антон стонет, потому что Анкушева его убьет. Полностью. И не оставит никаких следов. Вообще.***
Анкушева его не убивает, но мстит красиво и со вкусом. Сначала она отправляет Антона на пересдачу по международному праву к Елизовой в качестве нештатного клоуна, гордо именуемого по бумагам "контролирующий преподаватель" (это что вообще такое?), а потом записывает на молодежное мероприятие по борьбе с коррупцией. С рыжей. Как будто бы прошла ускоренный курс по пыткам своих коллег.***
Международное право - это скучно. Международное право с Елизовой - это скука, помноженная на скуку. Международное право с Елизовой у заочников, которые пересдают (какой раз?) - это полный пиздец. Антон отсчитывает людей. Осталось всего десять, и можно идти домой. Не так, совершенно точно не так он планировал начать этот март. Весна его не любит. - Хорошо, ладно, просто назови мне виды нематериальной ответственности государств, я поставлю тебе три и иди уже куда-нибудь. Воронов оживляется на своем стуле. Это несложно. Он за сегодня слышал слова реституция, субституция и репарация раз двести. Заочник - мужчина лет под тридцать с глубокими синяками под глазами и несчастным видом - молчит и хмурится. Сзади доносятся подсказки-шепот, и Антон искренне хочет верить, что этот мужик благоразумно посещал медкомиссию и со слухом у него все в порядке. Чуваку должно повезти. - М, туция... Проституция? Антон закусывает губу, чтобы не заржать. Ну а что, в общем-то, недалеко ушел. Это тоже возврат, так сказать, в натуре. Ох. Елизова валит этого мужика, наклоняется к Воронову и говорит: "И даже мову отняло, честно тебе скажу". Антон пытается не морщится от запаха ее духов и белорусских словечек. Он не сноб, но серьезно, мову?.. Антон поднимает голову к потолку и надеется, что лампы сейчас отвалятся и упадут. Тогда можно будет пойти домой. Несчастный случай ведь, ничего такого. Все перенесут, и он как-нибудь открутится. Воронов почти уверен, что не существует понятия "контролирующий преподаватель", это просто стеб. Анкушева иногда бывает сукой. Но еще она любит шоколад, и (он уверен) они смогут договориться. ... Лампа, ясное дело, не падает. Конечно нет. Лампа в сговоре со Вселенной и Анкушевой. Осталось еще девять заочников.***
Леша подводит итог своих опросов, и оказывается, что идеал всех мужчин до двадцати пять - очаровательная трудолюбивая блондинка с фигурой типа песочные часы. Антон пытается понять, чего всех прет на трудолюбивых (трудолюбивых в какой области?..) Воронов проводит ряд тестовых проверок, и первый курс наконец собирает мозги в кучу, и запоминает хоть что-то из курса философии. Может, они сдадут экзамен без особых проблем. Марина приходит с вопросами по оформлению курсовой почему-то к нему, и Антон помогает ей, поит чаем и заставляет нарисовать хомяка на листе. Оказывается, она пошла на юриста, потому что так хотела ее мать, и это практически грустно. Алена теперь, кажется, постоянно в их со Стасом квартире, и Воронов готов кого-нибудь убить.***
- Еще раз, почему я должен идти? - спрашивает Антон, рассматривая синяк на своей шее в зеркале. Откуда он, черт возьми, взялся? Его похищали инопланетяне? Ему поставил засос неизвестный вор? Он сам ходит по ночам и стукается о поверхности? Стас выдергиваем его из размышлений, хлопнув ладонью по затылку, и Антон скалится в ответ. Ну что за привычка. - Придурок. Хворостовский закатывает глаза, и Антон фыркает, накидывая куртку. Куртка мягкая, куртка хорошая. Лучший друг не очень. - Я тебя ненавижу. Пошли со мной? - Э, нет, у меня сегодня только одна пара. И ты сам накосячил. Ну кто спорит.***
Конференция по борьбе с коррупцией начинается в десять с маленького банкета, и Антон с наслаждением выпивает три кружки бесплатного кофе и съедает половину кекса, пока не видит напротив стоящую Марину. У нее в руках блокнот с ручкой, а на лице - отвращение. Воронов поднимает бровь, словив ее взгляд, и она чуть кашляет, а потом, оправдываясь, говорит: - Сейчас же Великий Пост. Нельзя такое кушать. Он уже собирается рассказать все, что думает по этому поводу, а особенно о некоторых девушках с тонной осуждения в глазах, но рядом на стул падает Тим, и Антон чуть не разливает кофе. Он и забыл, что тот на юридическом факультете универа. - И тебе привет, - америкашка забирает оставшийся у Воронова кекс и, прицеливаясь, кидает его в мусорку, точно попадая в цель, - не ешь эту гадость, поверь на слово. Я уже попробовал. - Марина собирается что-то сказать, но Тим улыбается ей во все тридцать два зуба, и Антон хмыкает. Безотказный способ заткнуть любого. - Я, хм, пойду?.. Там впускают в актовый зал. Вы ведь тоже придете, да? Тим кивает за них двоих, протягивая Антону какую-то закрученную булочку с видом все нужно делать за тебя, ты, идиот, и Воронов начинает верить, что все будет не так уж плохо, как казалось.***
- А сейчас порядок такой, что в обязательном порядке существует досудебный порядок... Антон отключается на середине речи представителя налоговиков и пытается заснуть, но это довольно сложно, если сидишь в первом ряду и слева рыжая, которая все дотошно конспектирует, и этот скрип ее ручки туда-сюда, туда-сюда. Форменное издевательство. Раскрыв выданный и ему блокнот, Воронов отбирает у нее ручку и коряво выводит на чистой страннице "Прекрати, это мешает слушать". Он нагло врет, но буквы не краснеют. Марина недоуменное моргает, и Антон закатывает глаза. Может, ему ее поцеловать, и эта спящая царевна станет нормальным человеком? На сцену выходит какой-то новый мужик в розовой рубашке с галстуком и говорит о том, что к взятке приравниваются и сексуальные услуги, и спрашивает, как же возвращать сексуальные услуги в стократном размере. Тим рядом (справа) съезжает чуть ниже и что-то мычит. Антон смотрит на выступающего, чешет нос, одобрительно хмыкает, пытаясь сохранить серьезное лицо, и чуть поворачивает голову к Тиму, тот уже смотрит на него с тем же выражением и протягивает кулак. Воронов стукает по нему своим и усмехается. Они свалят отсюда, и все могут ебаться конем.***
Первое апреля начинается со снега и охренеть насколько радостных новостей. Вот так шутка! Преподавательница экологического права попадает в больницу, и ее предмет почему-то спихивают на Антона. В этом вообще никакого смысла, потому что он не имеет никакого отношения к дурацкому экологическому праву. У него даже кактус дохнет, а это должно что-то значить. Только это не шутка, теперь ему нужно знать об экологическом управлении, праве природопользования, национальных парках, экологическом мониторинге, нормативах предельно допустимых уровней вредных воздействий, экологических преступлениях и прочей дури, составляющих это право. Оказывается, ему придется вести студентов до экзамена и, скорее всего, потом его же и принимать. Ко второй неделе апреля у него синяки под глазами, паршивое восприятие реальности и тотальный недосып. Он просто не справляется.***
У него пропали носки. Антон собирается найти свои носки с Железным человеком, а потом убить Стаса, потому что только один человек в этом мире мог додуматься спиздить его носки в это радостное апрельское субботнее утро, когда ему пора идти забирать пришедшие в библиотеку книги по экологическому праву, которое сидит у него в печенках. Стаса нет, зато на его гребанной кухне есть Алена в его чертовых носках с его, блять, книжкой в руках, которую забрала в прошлый раз. Антон глубоко вдыхает и спрашивает, где Стас. - Молока нет. Он пошел купить. - Мне тоже, блять, нужно за молоком. Он вылетает из дома, собираясь дождаться Стаса возле подъезда и реально на него поорать, потому что дальше так продолжаться не может, и все тут. Но не выходит, потому что Хворостовский стоит на скамейке с молоком в руках и разглядывает асфальт с видом побитого щенка. На такого человека орать просто нельзя, даже если очень хочется. Антон садится рядом и почти успокаивается, делая пару глубоких вздохов. - Она заебала, Стас. Хочешь с ней встречаться - да пожалуйста. Но прекрати ее постоянно оставлять у нас. Потому что мне кажется, что в квартире нас живет трое, и это ненормально. Я так не могу. Я хочу обратно свое личное пространство. - Меня тоже. - Что? - Антон отрывается от поиска зажигалки и смотрит на повернувшегося к нему Стаса. - Она заебала меня. Ее слишком много. Она везде и постоянно. И у нее ревности выше крыши, и маловато мозгов, если честно, и настойчивая потребность что-то делать. Я заебался. - Бросай ее. - Она дочка брата Брянского. - Основателя института? Стас кивает, и Антон зажмуривается, потирая лоб ладонью. Ну что же это за год такой - что не месяц, так безумство. Небольшой Армагеддон. Пиздец локального значения. - Я только сегодня узнал, когда тактично пытался намекнуть на конец. Воронов собирается что-то сказать, но Хворостовский невесело улыбается, ставит молоко на скамейку и достает сигареты. Антон забирает их у него, потому что Стас не курит. На этом держится весь их маленький мирок. - Ну, зато теперь ты смело можешь послать Марину в жопу. Скорее выгонят ее, чем тронут нас. - О да. Антон молчит, что его не напрягает нормально с Мариной разговаривать - да, она чем-то все еще подбешивает, но все не так, как казалось раньше. Рыжая вполне себе ничего, пока не строит из себя кого-то другого. - Мы в дерьме, но мы разберемся. И Воронов не дает ему спорить с этим заявлением, вставая и забирая молоко. - Так, ты идешь в магазин, завтра, черт возьми, Пасха! А мы не купили ничего. Я выгоняю ее и приду к тебе, а то купишь какой-нибудь херни. А я хочу нормальной еды. В конце концов, эти книги он может забрать и в понедельник.***
- О глаз моих очарование, - напевает Антон, заходя на кухню. За эти полчаса тут ничего существенно не поменялось, исключая тот факт, что кружка, из которой пьет Алена, стоит на его экземпляре "Маленького принца", и это нахальство. - У Стаса появились дела, и до понедельника он не освободится. А это знаешь, что означает? Ты собираешься и уходишь. - Он мог позвонить. - Он не мог, он с моей матерью. Ты с ней незнакома и вряд ли будешь, тут тебе, кстати, повезло, но мама тот еще дракон, который против всех технологий мира и очень любит нашего с тобой Стаса. Дай ему с этим разобраться, ладно? Алена медленно встает со стула, и Антон думает, что она девочка не тупая, знает, к чему все идет. - Ясно, - и это все, что она говорит. Они выходят из подъезда вместе через пятнадцать минут, и Воронов даже ждет вместе с ней такси. Джентльмен с пакетом мусора в руках, что сказать. - Он сам позвонит, - напоминает ей напоследок Антон, и Алена кивает.***
-... Семейка большая, схомячат все. Антон не понимает, зачем женщина рассказывает это всем продавщицам, и еще он потерял Стаса, и, блин, у него дико шепчется голова под шапочкой, а снять никак - волосы грязные, и кто бы что ни говорил, а он заботится о внешнем виде. Покачав головой, Воронов поворачивается, не забывая с собой тележку, и утыкается носом в стенд с детским питанием. "Сами с усами", пюре из яблок и груш со свежими сливками, фруктово-ягодный салатик, телятина с овощами. Антон фыркает и думает, что обязательно купит детское печенье, потому что оно (если верить этикетке) обогащенное железом. И в форме милых бегемотиков. Очень здорово. Стас появляется с бананами, яйцами, пасхальным куличом и всякими штучками для украшения. Он сгружает продукты в корзину и показывает пять упаковок наклеек. - Нам нужно четыре, какую убрать? - Ехала белка на тележке, продавала всем орешки, кому два, кому три, выходи из круга ты. Вот эту убрать, - он тыкает пальцем в нечто бордовое с надписями. - Как ты лихо разделался с этим! Мой герой. Воронов закатывает глаза, забирает оставшиеся наклейки, кидает их на яйца и тащится в сторону йогуртов. Возле молока девочка лет десяти спрашивает у матери, держащей творог, что такое сырники. Антон как проваливается в прошлое - как в пятнадцать ходил за матерью и ныл сырникисырникисырники ("Мама, давай как делала бабушка? Пожалуйста". Бабушка, которая умерла неделю назад). Стас замирает за плечом и тихо спрашивает прямо в ухо "Готовим сырники?" Антон согласно кивает и думает, что любить Хворостовского больше, чем сейчас, просто не может. Он его семья, он всегда знает. А еще Стас единственный из них, кто вообще умеет готовить. (А со всем остальным они справятся, не в первый раз).