***
Гарри не мог заставить себя остановиться и прекратить прокручивать события вчерашнего дня. Этот нелепый секс даже умудрился вытеснить из головы то, что случилось в пятницу, хоть и еще совсем недавно казалось, что унизительнее ничего быть не может. Оказывается, он может бить рекорды не только на поле, но и в личной жизни. По попаданию в идиотские ситуации. Он, наверное, выглядел как восторженный щенок со стороны. Хорошо, что ему не довелось быть наблюдателем этого, вполне хватало воспоминаний, как он пыхтел, водил руками по телу, как терся вместо того, чтобы… Впрочем, он не педик, чтобы знать, что нужно делать, когда хочешь парня. Логическое мышление подсказывало, что если ты не педик, то и на парня у тебя не встанет. Так что вопрос, о чем стоит беспокоиться, на самом деле очень спорный. А уж если встает только от одних воспоминаний о том, что он говорил и делал, то дело совсем плохо. Это выбивало из колеи. Он никогда не думал о парнях. Никогда не представлял себя на месте девушки, и никогда ему даже не снилось что-то эдакое, что могло бы навести на мысль о том, что он не стопроцентный гетеро. Ну вот, наверное, он бы заметил, если пять дней в неделю принимает душ в обществе всей команды? Все кул-стори, которые он уже успел прочесть в интернете, примерно так и начинались «увидел его в раздевалке и у меня встал…» Ну или что-то подобное. А у него не вставал ни на кого, кроме девочек, до этого… До Луи, черт бы его побрал. Он что-то такое с ним делал, как-то так разговаривал, как-то так смотрел, как никто до этого. Он видел много обожающих взглядов, много восторженных, много презрительных… Да любых. Но никогда, ни один человек не смотрел на него так… Он слишком откровенно его… Хотел. Вот как он смотрел. С каким-то таким диким, первобытным желанием обладать, что становилось ясно — сопротивление бесполезно. Да он и не давал шансов. Он просто появлялся в самый неожиданный момент и делал, что считал нужным, говорил и требовал, чего хотел, и это было на самом деле охуенно. Он выталкивал его за привычные грани комфорта, где не нужно было думать и взвешивать, там нужно было просто действовать. Нужно было просто жить моментом. Конечно, это пугало. Конечно, это льстило его самолюбию. Вот только если бы Луи не был парнем, то все было бы куда лучше. Он ничего не понимал в таких отношениях, он знал только привычную схему — парень и девушка. Он дает — она принимает. А вот тут… он так и не понял, кто из них был за девочку. Но почему-то вчера Луи хоть и открыто нарывался на то, чтобы его разложили и выебали, он совсем не вел себя как девчонка. И явно когда тот в пятницу отсасывал ему, он не считал его женоподобным. На все это не было никаких ответов. Не лезть же снова в Гугл, чтобы начитаться идиотских форумов? Он уже видел темы, где парни писали, что хотели бы быть послушными девочками для своих хозяев. Мерзость какая. Это точно не про него. А что про него, он не знал. Хотелось бы ему поговорить хоть с кем-то об этом. Чтобы хоть как-то понять, как с этим живут люди. Чтобы хоть немного выговориться и переложить часть всего этого на чью-то голову. Но с кем поговорить? Он мог разве только пойти к Луи. Но как смотреть ему в глаза после вчерашнего? Только приставил, так сразу и кончил. Ему что, тринадцать?! Никогда ни с одной девушкой такого не случалось. Да он просто рассмеется ему в лицо и скажет, чтобы проваливал куда-то тренироваться, если уж возомнил себя таким отличным и знающим любовником. Он пошлет его и будет прав. Он бы и сам себя послал, если бы мог. Ему лучше бы забыть обо всем, что произошло, оставаться там, где был до того, как это все закрутилось. Забыть о том, что у него есть сосед, и не стоит даже пытаться все отмотать к тому, как он трахал девочек на подоконнике, а Томлинсон наблюдал это со своей комнаты. Было очевидно, что Луи не вернется на прежнюю позицию и не продолжит ему дарить удовольствие, оставаясь простым, сторонним наблюдателем. Он не хотел, чтобы Луи снова появлялся в его жизни, и еще меньше хотел, чтобы он из нее исчез. Ему нужно время. Хотя бы немного времени, чтобы принять все то, что произошло. Или наоборот — не принять и вернуться в прежнее русло. Гарри решил прогулять пару дней. Он не хочет видеть Луи или Джеффа или еще кого-то из команды, перед кем облажался. Может, за пару дней все уляжется не только в памяти людей, но и в его мыслях. Может быть все как-то само собой образуется.***
Он притворялся больным понедельник и вторник, пересмотрел любимые фильмы, отжимался и качал пресс, пока хватало сил и пока мамы не было дома. Окно оставалось закрытым и никаких приветов от соседа. Впрочем, он не очень ждал, что Томлинсон придет в гости. За два дня легче не стало, но, по крайней мере, он выспался и отдохнул. В голове толком не прояснилось и он решил, что самым лучшим будет свести на нет все общение, если можно так это назвать, с Луи. Перед Джеффом не извиняться, если он первый не вспомнит о субботнем происшествии, и напиться на выходных. Ничего лучшего в голову не приходило. Вернуть все как было, наверное, невозможно, но хотя бы это поможет сохранить его маленький секрет. Луи не расскажет. Не потому, что Гарри его считал хорошим человеком, а просто потому, что никто и не поверит. Доказательств у него нет никаких, он — чирлидер, а значит и авторитета — ноль. Кто поверит, что у них был секс после той череды девчонок, о которой в курсе все в школе? Если у Томлинсона есть хоть немного мозгов, то он не растрезвонит об этом. А что касается его ориентации… Да хер с ней, до этой осени все было отлично, а значит, так и будет дальше. Просто нужно сосредоточиться на спорте и девочках. Даже если он би — просто допустим, то секс с красоткой будет ему на пользу. Он пойдет на вечеринку, найдет и трахнет ее так, что она будет еще долго о нем вспоминать. И рассказывать о нем подружкам. И он докажет себе, что он вполне в состоянии нормально трахаться. Что и говорить, но его самооценку требовалось повысить. И вечеринка в студенческом общежитии в субботу вполне кстати.***
Влиться в шумное любящее общество после трех дней добровольного заточения было приятно. Ему были рады парни в команде, никто ничего не спрашивал о том, что произошло в субботу, чирлидеры сегодня не тренировались, и жизнь налаживалась. Ровно до тех пор, пока не распахнул ящик и на учебнике по истории не обнаружил вчетверо сложенный листок. Знакомый корявый почерк. Он даже сразу не смог разобрать слова — все расплылось в сплошную синюю линию. Он выдохнул, оглянулся по сторонам, облизал пересохшие губы. «Не парься так. Не у всех первый раз проходит гладко. Мы всегда можем повторить. Не закрывай больше окно, пожалуйста». Самоуверенный пиздюк. Гарри потер лоб и очень надеялся, что его лицо ничего не выражает. Значит, он облажался. То есть он сам, конечно же, не сомневался в этом. Но, блять… Вот такое прямое заявление… Это было… Как удар по яйцам. Теперь уже точно он никогда не захочет с ним разговаривать. И, тем более, он… Да нет, он не будет вообще никогда спать с парнями. Ни за что. Всего пара дней, и он освободится от этого наваждения. Он просто убедится, что никто, кроме девушек, ему не нужен и никогда не понадобится.***
Гарри знал, что нравится девчонкам. Знал и бессовестно пользовался. Немного пива, немного случайных прикосновений и побольше комплиментов. Вот и весь секрет. И то, что он оказался в постели сразу с двумя, было неожиданно, но вполне заслуженно. Лучше и быть не могло. Он не торопясь раздевал, ласкал, целовал их по очереди. Старался уделить равное внимание обеим. И он не облажался. Когда вторая девушка обмякла на его члене, он выдохнул с облегчением и парой движений довел себя до разрядки. Пусть это было не совсем то, на что он рассчитывал… это было совсем не то, если быть честным. Он хотел другого. Он хотел, чтобы его целовали так же сильно, как и он, чтобы его прижимали и чтобы вместо нежных рук, груди и бедер были твердые мышцы. Чтобы никто не взвизгивал, если он чуть сильнее прикусывал, а стонали. Он хотел кончить не от своей руки. Он тоже хотел внимания к своему телу, как тогда… Он вернулся домой под утро и сидел на подоконнике своей комнаты. В доме напротив не горел свет, что вполне нормально для половины четвертого утра. И Гарри был в отчаянии. Не то чтобы сегодня ему не понравилось, не то чтобы он облажался, но это было не так, как раньше. Ему физически требовалось другое. Может, стоит попробовать с кем-то из парней? Ну просто, чтобы наверняка понять… Он поморщился — сама мысль пугала. Искать парня на один вечер он не хотел. Как знакомиться? О чем говорить? Снова беспомощно елозить по телу? О нет, спасибо. «Мы можем попробовать еще раз». От одной мысли у него мутилось в голове. Он хотел Луи. И было глупо отпираться. Если он мог сказать, что в первый раз Томлинсон его заставил, хоть и смешно — заставил кончить? Заставил выгнуться на кровати и засунуть в себя пальцы? Луи просто сказал, чего хочет, и он выполнил это. Сам не понимая до конца почему, но выполнил. Ну, допустим, он не совсем добровольно на это пошел. Но второй раз? Он сам накинулся, и у него даже не хватило сил раздеть Луи до конца, настолько сильно хотел. Но да, опять-таки — Луи сам спровоцировал его, сам нарывался. А вот душ и вспоминать стыдно — там он был один на один с собой, своими желаниями и воспоминаниями. Больше никого там не было. А значит… А значит, хватит себе врать. Если о таком нигде не написано, то это не значит, что такое не может случиться. — Не спится? Лохматая голова высунулась из окна, и помятый Луи вылез на подоконник, спрыгнул на крышу. Гарри неопределенно пожал плечами. — Как прошла вечеринка, снова напился? — Тебе какое дело?! — чего он к нему привязался с этим алкоголем? — Мне не нравится, когда ты напиваешься. Без меня. Он совсем охуел. Такое впечатление, что он имеет на него хоть какое-то право. — А с тобой, значит, можно? — криво усмехнулся Гарри. Это настолько идиотский разговор, что он не находил нужных слов. Ну, хотя бы не после такой недели. Как-то с разговорами у них не очень получается. — А ты бы хотел? Со мной? Нужно быть идиотом, чтобы подумать, что Луи предлагает ему выпить. — Что… Что с тобой? — Все со мной, — парень пожал плечами, как будто это было чем-то естественным. — Ты… Ты не в своем уме, Томлинсон. Не знаю, как у вас, педиков, там принято, но я не встречаюсь с парнями. Ты приехал сюда и решил, что можно все. Что можно вот так превратить первого понравившегося парня в гея и трахать его?! Какого хуя, Луи? Да мы даже толком не знакомы. Мы вообще нихрена не знакомы! Я себе жил спокойно и трахался с девочками. Тусил и играл в регби. Я стал капитаном и лучшим игроком, и тут ты, сраный чирлидер, решил, что я твой? Что ты можешь приходить когда угодно, приказывать мне, что делать?! Серьезно? Я не болонка, чтобы слушаться каждого слова, у меня есть свои интересы, своя жизнь и желания, и хуй я клал на тебя. — Да? Знаешь, что, капитан-команды-непедик-Стайлс? Если бы это все было так, то ты бы не сидел сейчас тут, ты бы сладко спал у себя в кровати, а не страдал под луной. Ты бы не кончал от одного вида моей задницы, и уж точно бы уебал меня, когда я пришел к тебе под трибуну и сказал, что хочу тебя. Так что, я не знаю как у вас, непедиков, там принято, но мне почему-то казалось, что если человеку неприятно, то он не заливает спермой все вокруг, как из пожарного шланга. А ты там сам решай, кого тебе трахать. Захочешь поговорить — заходи. Я не буду закрываться от тебя. Мне не нужно прятаться, как таким непедикам как ты. Луи выпалил свою речь на одном дыхании и, легко подтянувшись, скрылся в своем окне.***
Гарри сидел на верхней трибуне, натянув капюшон толстовки на самый нос, наблюдая за группой поддержки. Он ни черта не понимал в этом, и сам бы ни за что не пошел в чирлидеры. Но наблюдать за ними было приятно, все трюки, прыжки, поддержки казались легкими и исполнялись так, словно к этому не прилагалось никаких усилий. Смотреть на них было так же приятно, как смотреть на порхающих бабочек в летний день. Луи был гибкий и ловкий, он легко делал сальто, перевороты и какие-то другие трюки. Гарри не знал, как их назвать, но выглядело это впечатляюще. Он ждал Луи после тренировки, потому что все же решился поговорить. Домой к нему залезать он почему-то не стал. В конце концов, мало ли, на кого он там наткнется. А вот на более-менее нейтральной территории все должно быть проще. У него накопилось много вопросов, и ответить на них мог только Томлинсон. Не потому, конечно, что он самый умный, а потому что других геев он просто не знал. И еще у него было одно условие — только секс. Он не хотел никаких отношений с ним, это слишком опасно для его репутации. Только вряд ли Луи согласится делать вид, что они не знакомы. Почему все так сложно? Гарри повертел браслет на запястье и снова перевел взгляд на поле. Тренировка заканчивалась, и девчонки уже направились в сторону раздевалок. Раньше бы он с удовольствием помечтал оказаться в душевой среди них, но сейчас его внимание было приковано к одному парню. Он много думал о произошедшем и так и не смог найти ту точку отсчета, с которой все началось. Он понимал, что переключился на парня слишком резко, что так не бывает и это полнейший бред. Но почему-то же случилось так, что ему хочется секса с Луи. Зачем-то же он его послушался, зачем-то разрешил дотрагиваться до себя! Похуй на логику — видимо, в его случае она бессильна. Надо просто принять это как факт — ему нравится парень и он хочет переспать с ним. Может быть, даже несколько раз. Он был согласен, наверное, еще тогда, когда Луи подошел в первый раз, под трибунами, и сказал, что хочет его. И в последнем разговоре на крыше Луи был прав — не хотел бы, вмазал бы еще там. И все его отпирания на крыше — не более, чем попытка оправдаться перед самим собой. Но в конце концов, попытаться-то он должен был. Гарри перепрыгнул через последние ступеньки и схватил Луи за руку. Он подгадал отличный момент — на стадионе никого не было и у них будет возможность поговорить. — Не думал, что ты решишься, — фыркнул парень, отбрасывая мокрую от пота челку со лба. — Особенно здесь, где тебя могут увидеть с таким педиком, как я. — Луи… — наверное, он тогда перегнул с «педиком». — Я тогда зря так… Парень только пожал плечами. — Ну, тогда выходит, что я полупедик, наверное, — негромко произнес Гарри. — Ты маялся на трибуне два с хером часа для того, чтобы сообщить мне это? — Томлинсон выразительно приподнял бровь. — Да… В смысле, я хочу попробовать… Ну то, что… — замялся парень. — Гарри, ты как-то соберись с мыслями и произнеси предложение полностью, — было очевидно, что парень понимает, о чем речь, но зачем-то хочет все услышать от него. — Я понимаю, что регбисты не должны быть умными, но все же ты капитан команды. Соберись. — Я хочу согласиться, — почти шепотом выдавил Стайлс. — В смысле, переспать с тобой. Только секс и ничего больше, да? — Если ты переживаешь, что я начну бегать за тобой по школе с помпонами и признаваться в любви, то можешь успокоиться, — Томлинсон усмехнулся, услышав, как облегченно выдохнул Гарри. — Серьезно, Стайлс, научись говорить, чего ты хочешь, и жизнь станет проще. Гарри только угрюмо кивнул. Ну, в конце концов, он услышал, что хотел, пусть и разговор вышел на редкость нелепым. И совсем не таким, как он себе его представлял. — До вечера, — крикнул Луи, скрываясь в здании спортивного комплекса. — Что, прям так сразу и начнем?! — округлил глаза Гарри, но Луи уже скрылся за стеклянными дверями, оставив его недоуменно таращиться. Гарри ещё постоял, пялясь на прозрачное стекло, и медленно побрел домой, раздумывая, заколотить ли наглухо окно или все же принять душ. Луи тогда пришел с диском «Мальчишника в Вегасе» и упаковкой пива. Они проболтали почти до полуночи и, только когда уже Луи почти вылез на крышу, Гарри спохватился. — Я думал, ты хочешь прямо сегодня и начать… — Я бы предпочел кончить, — сонно пошутил Луи, — но как-нибудь в другой раз. Мне хотелось просто поболтать с тобой, и, вроде как, ты не был слишком против. Он и правда не был против. Томлинсон был… интересным, и время за болтовней пролетело совсем незаметно. Непонятно только, почему его это радует. Общение, вообще-то, в их программу развлечений не входило. И еще он так улыбался и эти морщинки в уголках глаз… Гарри одернул себя и оперся на подоконник. — Слушай, — Стайлс потер глаза, разглядывая соседский фонарь. — Я хотел спросить кое о чем. Это очень… В общем. Ты же гей, да? Вот как вы определяете, кто у вас за девочку, а? Он не мог понять, почему Луи рассмеялся. Правда, ну что тут такого смешного? — Детка, ну ты сам подумай, что я могу знать о девушках в постели, если я гей? Я не знаю совсем ничего. В сексе у геев есть только два парня, потому что только парни нас и интересуют. Ты и сам потом это поймешь. Гарри только кивнул. Это, в общем-то, звучало вполне логично, да только ничего не проясняло. Может и правда, он поймет все это, только после того, как? Он вздохнул и опустил жалюзи, раз Луи так говорит, то явно женскую роль на себя не примерял, а оставил ее ему.