***
Во время весьма позднего завтрака у Гакта неожиданно зазвонил мобильный телефон. Мана не слышал разговора, но отчего-то ему был неприятен этот звонок. Впервые за все это время, с того момента, как он пришел в себя после болезни, он вдруг подумал о том, что не понимает, что происходит между ним и Гактом. Гакт был нежен, как никогда раньше, и ненасытен — как и всегда, но крылось ли за этим что-то еще, кроме секса? Впрочем, он и сам себя не понимал. Когда он увидел Гакта здесь, он, понятное дело, удивился, но все же обрадовался ему: приятно было обнаружить, что он не один, что есть кто-то, с кем можно поговорить, если вдруг захочется, тем более что они знакомы; но, с другой стороны, если вспомнить то, как они расстались… Во всяком случае, спать с ним Мана точно не собирался. Но ведь это он, а не Гакт, сказал «поцелуй меня», сказал, потому что действительно очень хотел, чтобы Гакт его поцеловал… Какого черта! Он всегда мыслил ясно и знал, чего хочет, а сейчас решительно не понимает, что с ним происходит, и это крайне неприятно. Гакт закончил разговор и вернулся к столу. — Что-то я совсем потерялся во времени, — сказал он. — Оказывается, я уже должен быть в Японии… Не прямо сейчас, конечно, но чем скорее, тем лучше. — Визу просрочил? — спросил Мана. — Пока нет, но имею все шансы. — Ну, останешься тут навсегда. — Мана пожал плечами. — Тут полгорода таких застрявших. — Ты серьезно? — Абсолютно. Этого места даже на карте нет, кто тут искать иммигрантов будет? — Ты тут тоже застрял? — Нет, конечно. Я сюда отдыхать приезжаю. — Он помолчал немного. — Когда ты едешь? — Думаю, сегодня вечером. Если, конечно, это будет возможно. Ты, я так понимаю, остаешься. — Да, на пару дней. Мана вдруг почувствовал, как у него сжалось горло. «Вот и всё», — подумал он, не до конца понимая, что, собственно, «всё». Он ясно понимал только одно — если сейчас не будет сказано что-то важное, решающее, то они больше никогда не увидятся; но что именно нужно сказать — ему или Гакту, — он не знал. — Эй, — сказал вдруг Гакт. — С тобой все в порядке? — М? — Голова закружилась, и перед глазами снова запрыгали черные точки. — Если честно, нет… — Он покачнулся, чуть не упав со стула. — Пойдем-ка в кроватку, — сказал Гакт.VII
17 февраля 2015 г. в 07:42
VII.
— Привет, — сказал Мана.
— Привет. — Гакт улыбнулся и потянулся к нему.
— Фу! — Мана попытался зарыться под одеяло. — Ты же еще зубы не чистил! Пусти!
— Ты тоже еще не чистил, — ответил Гакт, все-таки целуя его в губы.
Мана обвил его шею руками и прижался к нему; Гакт в ответ крепче его обнял. С минуту они так и лежали. Были слышны тиканье часов на стене и приглушенные голоса за стеной: новые постояльцы в соседнем номере желали друг другу доброго утра.
Гакт усмехнулся.
— Интересно, — сказал он, — мы им сильно спать мешали?
— Думаю, они нас теперь ненавидят…
— Пусть ненавидят. Пойдем завтракать?
— Угу. — Мана даже глаз не открыл. — Сейчас пойдем.
— Эй! — Гакт коснулся губами его шеи, потом ключицы. — Доброе утро.
— Да-да. Утро действительно доброе… иди ко мне…
Поцелуй длился очень долго, насколько хватило дыхания.
— Я так понимаю, — жарко дыша, прошептал Мана, — завтрак отменяется?
— Переносится на неопределенный срок… — Гакт так сильно сжал Ману в объятиях, что тот сдавленно охнул.
— Ты обещал быть нежным и осторожным, — напомнил он.
Гакт усмехнулся и провел языком вдоль его уха, потом по шее и плечу, ключицам. Мана гладил его по волосам и плечам, блаженно закрыв глаза, отзываясь легким вздохом на каждое прикосновение.