Hurt

https://www.youtube.com/playlist?list=PLW5_8eogYFDMwzMUvMemTd7ohnkMwJjNw Город открыл глаза и потянулся ожившими трассами, шумом улиц, звоночками на дверях открывшихся магазинов. Солнце любовалось своими бесчисленными отражениями в лужах, в вымытых дождём окнах и витринах, в разнообразных линзах солнечных очков. Город, взяв низкий старт, стремительно побежал в следующий день. — Офицер! На помощь! — золотой луч ударил в лицо, заставляя зажмуриться. — А? Что такое? — В моей кровати голая женщина! — Она жива? — Да, вполне. — Вооружена? — О да! Её шикарная задница убила меня наповал, поэтому я не могу сегодня выйти на работу, — рассмеялась Йоруичи, запуская руку под одеяло. Сой Фон заегозила, уворачиваясь от шаловливых пальцев и крича “харассмент!” Будильник показал семь и включившееся радио наполнило небольшую спальню бархатистым голосом Дэвида Боуи. — О, я люблю эту песню, — отвлеклась от подруги смуглянка и тут же оказалась на спине, опрокинутая брюнеткой. — Надо быть начеку, офицер, — прошептала она и пискнула, когда смуглые пальцы ущипнули её за ягодицу. — Кто бы говорил, — хмыкнула Шихоин и уронила на себя подружку. — Опоздаем же, — с неискренним сожалением произнесла Сой Фон, целуя тонкую шею. — Да пофиг, — задорно улыбнулась Йоруичи и вернула ладони на приятные округлости девушки. — Ну всё-всё, пойдём домой. Я знаю, что погода хорошая, но мы так опоздаем. Ну не смотри на меня так жалостливо. Ну ладно. Но это последний раз. Ну давай! Бегом! Апорт! Мужчина отработанным движением бросил палку и лохматый здоровенный пёс мгновенно сорвался с места и помчался по траве. Массивные лапы мощно били по земле, длинная шерсть с опозданием повторяла движения мускулистого тела, а зубастая пасть раскрылась в неком подобии широченной улыбки. Генрюсай довольно расправил усы, глядя на своего товарища. Вроде взрослый уже, а такой дурак. Прямо как его подчинённые. Глава участка потягивал ноги и разминал спину после пробежки, пока пёс, сияя счастьем, волок ему палку. — Кто у нас хороший мальчик? Молодец! — Ямамото ласково потрепал между длинными ушами и, прицепив поводок к кожаному ошейнику, кивнул. — Ну что, побежали? Пёс радостно гавкнул и они потрусили в сторону дома. — И всё-таки нам надо обсудить твоё поведение. Ты ведь уже взрослый мальчик… — Завтрак готов! Бьякуя вышел в кухню и, против воли, расплылся в глуповатой улыбке: Хисана, покачивая скрытыми под короткой ночной рубашкой бёдрами под музыку, разливала кофе по чашкам. Она обернулась и чуть наклонила голову. — Что такое? — улыбнулась девушка. — Я люблю тебя. — И я тебя, — чуть удивлённо ответила Хисана и откусила кусочек тоста. Бьякуя обнял тонкую талию и поцеловал чёрную макушку. Как же хорошо каждый день видеть это родное лицо, чувствовать любимый запах и наслаждаться завтраком вместе. Он последнее время старался не убегать чуть свет, встречая каждое утро как подарок, а не как рутину. “Твоя жена — святая женщина, так что холь её и люби” — всплыли в голове слова Кёраку. Пожалуй, в этом детектив действительно был прав. — Ты сегодня допоздна? — спросила брюнетка, протягивая ему тарелку с яичницей. — Не знаю, — автоматически ответил он, но тут же добавил, — Но я постараюсь не задерживаться. — Так, ну и где тут наш Док Холидей? — спросил Ишшин, заходя в палату и глядя на ходу в бумаги. Ответа не последовало. Мужчина поднял глаза и усмехнулся. — А, Уайетт Эрп прилагается, да? Врач покачал головой, глядя на больного, который дрых, лёжа на боку поверх одеяла, и на посетителя, вытянувшегося полусидя на полу около окна. Шатен негромко похрапывал и выражал вселенское спокойствие, а Укитаке обнял подушку, тихо посапывая. Для полноты картины не хватало только пустой бутылки. Что ж, похоже лечение идёт весьма успешно. — Господин детектив, просыпайтесь. — Который? — спросил Кёраку, не открывая глаз. — Оба, — хмыкнул Куросаки. — А который час? — послышалось с кровати. — Десять. — Ой. Ой, — тут же вздрогнул седой и предпринял попытку встать, но едва сев, приложил ладонь ко лбу. — Я ж на работу… — Не-не, сегодня никаких “на работу”. До вечера пробудете у нас и, если всё будет в порядке, так и быть, отправлю домой, — всё ещё приветливо, но довольно строго произнёс мужчина. Укитаке поднял на врача лицо и нахмурился, точно силясь что-то вспомнить. — До вечера. Точка, — хмыкнул Куросаки-старший. — А пока завтрак. У нас сегодня просто божественный омлет, между прочим! — гордо произнёс он, покидая палату. Укитаке рассеянно кивнул, проводив его взглядом. — Чего такое? — спросил Кёраку, поднявшись на ноги и тихо охнув от боли в затёкшей спине. — Блин, старость — не радость. — Нет, ничего… Просто… Я его точно видел, но убей — не помню, где именно… Бьякуя взглянул на часы. Кёраку не было — интересно, пьёт или действительно с мотоцикла упал? Впрочем, в его случае одно другому никак не мешает. Вот отсутствие Укитаке — это действительно необычно. Детектив всегда был пунктуальным, что касалось появления в офисе. Засиживался-то он до последнего. Впрочем, это было раньше. Шесть лет прошло как-никак. Тем не менее, отсутствие их обоих заставляло задуматься и даже вызвало лёгкую нервозность. Ладно, это не его дело. Пусть Ямамото за ними расхлёбывает, если ему так нравится этот бардак. Начальник как раз прошёл мимо, держа у уха телефон и закатив глаза. — Этот сумасшедший при тебе? Выпиши ему подзатыльник от меня, будь так добр. Ладно, завтра жду обоих. Выздоравливай, — он положил трубку. — Обормоты… Йоруичи пришла. Довольная как кошка, которая умыкнула со стола что-то вкусное. Женщина уселась за стол, блаженно потягиваясь. На вопросительный взгляд Омаэды, она самодовольно пожала плечами. — Ничто так не бодрит, как утренний секс, а? Бьякуя покачал головой. Ей что, шестнадцать, подобными вещами хвастаться? Хотя на лицах других сотрудников чётко отобразилась зависть. Бардак, а не участок. Мужчина сделал глубокий вдох, окидывая рабочий стол требовательным взглядом. Говоря о бардаке… Где, спрашивается, Абарай? Ренджи вбежал в зал, переводя дыхание и глядя на часы. — Опаздываешь, — сухо заметил Бьякуя. — Простите, я вчера поздно лёг. — Что, свидание? — дёрнул уголком губ брюнет, вызвав у рыжего довольно забавную гримаску удивления. Ренджи чуть покраснел, но решительно покачал головой. — Нет. Я вчера просматривал налоговые декларации убитого. Много же их там, блин… Но мне кое-что удалось найти по делу! — улыбнулся он. На этот раз пришла очередь удивляться Бьякуе. — Так, что там по делу? — спросил Укитаке, положив трубку после разговора с Ямамото, и предпринимая очередную попытку подняться с кровати. — Да лежи, не рыпайся. О работе он еще думать будет, — ответил Кёраку, зевнув. — Раз у нас есть целый день — его нужно провести с пользой, — заявил седой и встал-таки на ноги. Его чуть качнуло и Кёраку протянул было руку, чтобы поддержать, но Укитаке со знанием дела опёрся на капельницу и направился в уборную. — Тебе как-то помочь? Может, хочешь чего-то? — спросил шатен. — Я хочу умыться, выпить кофе и поработать, — ответил из-за двери коллега, — Так что можешь достать мой ноутбук из машины, — Кёраку покачал головой и тихо рассмеялся. Этот парень точно псих. И ему это, определенно, по вкусу. — И если бритвенный станок где-то будет — вот его хочу! — Ты кого тут соблазнять собрался, принц? — хмыкнул шатен, поднимая с пола куртку, — Ладно, пошёл. Смотри, кстати, с фаянсового коня не навернись. — Иди в задницу! Кёраку вышел из здания больницы, грациозно сбегая по ступенькам. Он отсалютовал врачу, курящему неподалёку от входа, и пошёл ловить транспорт до бара, где вчера вечером началась эта больничная эпопея. День и вправду был чудесным: солнце ласково грело, а свежий после ночного дождя воздух наполнял грудь жизнью и даже каким-то благоговейным трепетом. Ночь отмыла улицы и, кажется, стёрла с сердца слой копоти, заставив серые глаза смотреть на мир не только с вниманием, но с интересом. Давно он не чувствовал себя так легко и… радостно. Кажется, кризис миновал не только у седого. Ишшин кивнул проскакавшему мимо полицейскому и затянулся, задумчиво провожая мужчину взглядом. — Пап, ты же завязал? — неодобрительно произнёс Ичиго, выйдя на улицу. — Я половинку, — чуть виновато улыбнулся старший. — Ага, как же… — скептически вздохнул рыжий, — Что-то случилось? — Нет, просто думаю про нашего ночного пациента. — А что с ним? Ему хуже? — обеспокоенно спросил парень. — Нет, он в порядке. Думаю, теперь он будет в порядке, — улыбнулся главврач. Ишшин тоже не сразу узнал в пациенте бывшего коллегу Кайена. На свадьбе он знакомился с молодым и жизнерадостным шафером, который совершенно не походил на человека, которого Ишшин встретил на похоронах: осунувшегося, бледного, кажущегося и вовсе бескровным из-за чёрного костюма. Призрак того парня смотрел на два гроба слепыми глазами, стиснув зубы и судорожно сжимая разбитые кулаки. Куккаку молчала, но всё её лицо выражало грубую смесь боли, скорби и ярости. Гандзю говорил, что виноват весь отдел, хотя и заметил, что тот парень довольно смелый, раз припёрся. Ишшин, хоть и не мог ненавидеть выжившего, всё же испытывал неприязнь, желая винить хотя бы кого-то… Сейчас мужчине было стыдно за те чувства. Этой ночью врач проходил мимо палаты пациента, откуда раздавалось два мужских голоса. Он хотел было устроить обоим нагоняй, но, услышав о предмете разговора, замер за дверью и боялся даже вдохнуть до конца рассказа. Ему было жутко стыдно подслушивать, но и отказаться от возможности узнать правду он не смог. Куросаки вновь затянулся, глядя в небо, и неожиданно подумал, что Кайену очень повезло с напарником. — Ты сказал “половинку”, — кашлянув, напомнил Ичиго. Мужчина перевёл взгляд на сына и, потрепав рыжие волосы, выкинул сигарету в урну. — Ты прав. Пошли работать. — Хочешь сказать, он брал взятки? — чуть вздёрнул брови Бьякуя. — Смотрите, исходя из документов, у него есть небольшой дом, который он недавно продал за три миллиона. Собственность была у него уже лет пятнадцать — наследство. — И? — брюнет внимательно изучал бумаги, делая очередной глоток кофе. Абарай навис над столом, возбуждённо выкладывая всё новые и новые записи. Он указывал на них пальцем и водил от одного к другому, обозначая логические связи. — Дело в том, что стоимость этого участка не превышает одного миллиона. Да, этот дом исторически располагается в очень хорошем месте, но голая земля там стоит… Ренджи подробно расписал все расчёты, касаемые недвижимости чиновника, и пришёл к выводу, что указанная недвижимость точно не может столько стоить. — То есть, кто-то специально переплатил почти два миллиона? — Именно. Патрик в конце концов был не последним работником в суде и, я думаю, его расположение могло бы быть очень выгодно. Что самое главное! Угадайте, какое дело он курировал несколько месяцев назад? — он хотел выдержать эффектную паузу, но терпения для такого ему не хватало, — Айзена! — Ух ты… — Бьякуя сделал ещё один глоток кофе, всё ещё пристально глядя на бумаги. — Ух ты… Прекрасная работа. Как ты додумался вникнуть в это? — Я… — Абарай чуть замялся. — Ну я обратил внимание на то, что у него очень недешёвая машина… и решил уточнить, на какие деньги её мог приобрести обычный чиновник. Бьякуя допил кофе, изучающе глядя на рыжего. Чего-чего, а врать этот парень точно не умеет. Конечно, версия звучит очень хорошо, но чтобы Абарай… не то чтобы он был глупый, просто Кучики он всегда казался менее циничным по отношению к людям. Ай, ну не спрашивать же его, не помогали ли ему “взрослые”? Версия-то рабочая, хотя Бьякуя и догадывался, кто подтолкнул коллегу к этому пути. — Имя покупателя участка есть? — в конце концов спросил Кучики. — Есть, но вот здесь уже сложнее. Это некий “фонд”, который… — он наклонился к коллеге, указывая на бланк. “Похоже, очередной пацан загорелся любовью к деталям. Знаем-знаем мы этот почерк… Широ, твоё влияние невозможно игнорировать,” — покачала головой Йоруичи, следуя на выход — нужно опросить свидетелей. Отсутствие привычной макушки немного огорчало. Она снова слишком привыкла к его присутствию. Раньше, да и сейчас тоже, даже если они работали над разными делами, Йоруичи всё равно нравилось, когда Джу был рядом — с ним становилось как-то светлее, уютнее, при том, что как мужчина он её не волновал абсолютно, хотя она и отмечала его как весьма привлекательного. Она сбежала по ступенькам, накинув на плечо сумку. Женщина долго дулась на приятеля за отъезд, но, зная его, понимала, что это явно не прихоть. Да что говорить, на нём лица не было, когда он уходил из участка. Он тогда лишь коротко сказал, что по состоянию здоровья ему нужно уехать, а она растерялась как маленькая девочка, не зная что сказать и сделать. Кажется, она просто обняла его и попросила возвращаться поскорее. Он обнял её в ответ и, зажмурившись, ушёл к машине, оставив её с чувством, что она проводила в поездку любимого старшего брата. Он так и не рассказал, что произошло. Никому. Бьякуя после отъезда Широ сперва был каким-то потерянным, а потом завёл одну пластинку, что Укитаке просто сбежал из-за проблем, которые сам себе сделал. Малолетний идиот… До сих пор ведь, наверное, так считает, хотя уже дорос до сознательного возраста. Не хочет, наверное, признавать, что мог ошибиться. Или боится признаться, что ему тоже было больно провожать своего так называемого наставника. Шихоин завела мотор. Интересно, как там Кёраку? Смуглянка вспомнила утро и тень пробежала по её лицу. А ведь раньше, когда она заявляла о пользе утреннего секса, Кёраку стабильно давал ей “пять” и сам довольно потягивался, всем видом выражая солидарность. Шунсуй вообще, несмотря на свой пофигизм и разнузданность, умудрялся вызывать у неё симпатию, хотя она и называла его раздолбаем. Возможно, дело в харизме, которой в нём было хоть отбавляй и она бы на него даже запала, будь она из гетеросексуального лагеря. Хотя он, конечно, просто дико бесил тем, как мучил своих напарников, раз за разом доказывая, что ему проще работать одному. Светофор над широкой дорогой вспыхнул красным и она остановила машину, постукивая кончиками пальцев по рулю в такт музыке. На Шунсуя тоже было страшно смотреть четыре месяца обратно, когда его всё время мелко трясло и от него стабильно несло спиртным. И она опять не знала, что сказать человеку, на которого ей не плевать. Пыталась вытянуть его на пиво, но он отказывался, ночами сидя в очередном деле и работая до изнеможения, пока наконец не сорвался. Генрюсай тогда тактично сообщил, что Кёраку на больничном и как долго он там пробудет — неизвестно. За главу участка всё сказало вмиг осунувшееся и состарившееся лицо. Интересное всё-таки сочетание получилось. Приятно было смотреть на работу новых напарников — тандема, в который Йоруичи поначалу не верила, но, похоже, выбор Ямамото оказался верным. Шихоин свернула с шоссе, улыбаясь своим мыслям и смс от Сой Фон. Похоже, эти двое в сложной ситуации не потеряются как она — детектив на это, как минимум, надеялась. — Вот тебе ноут, развлекайся, — произнёс Кёраку, жуя на ходу какую-то сомнительную снедь из торгового автомата. — А вот тебе бритва, — он кинул мужчине пакетик с одноразовыми станками. Укитаке довольно повертел презент и тут же направился в ванную. — Сходил бы нормально позавтракал, — дёрнул бровью седой, распаковывая пачку. — Нет-нет, спасибо. Мне с некоторых пор претит есть в больницах, — покачал головой мужчина и плюхнулся прямо на кровать, глядя на коллегу. — Прости, — потупил взгляд седой. — Хватит извиняться. Бесит, — беззлобно заметил Кёраку. Укитаке кивнул и, намылив щёки, принялся бриться. Щетина у него и вправду успела отрасти заметная, причём совершенно чёрная. Интересно. — Ты серьёзно не мог с этим до завтра потерпеть? — Это гештальт, который мне необходимо закрыть, чтобы нормально начать день, если угодно, — ответил Укитаке с олимпийским спокойствием, будто не он светил голым задом сквозь больничную рубашку. — Поэтичненько... — Кёраку задумчиво провёл костяшками по густо заросшей щеке. — А я уж подумал, ты просто не хочешь вспоминать, какого ты был цвета… — он закусил губу — сказал вслух. Укитаке взглянул на него с долей недоумения, но лишь хмыкнул. — Не драматизируй, — он отработанным движением провёл бритвой по щеке. — Меня отец приучил. Каждое утро один и тот же ритуал… помню, мне нравилось наблюдать за этим, когда был маленький. Он всегда говорил, что “с опрятным видом и мысли будут в порядке”. Не могу согласиться полностью, но в процессе можно выстроить план будущего дня. Шунсуй подумал, что он бриться начал уже, когда сбежал из дома, так что подобного “куратора” был лишён, а последний раз он видел себя без бороды, кажется, в бытность свою адвокатом. И то, и другое вызывало лишь “нахер-нахер” эмоцию. — Ладно, — он закинул в рот последний кусочек вяленого мяса, — так что ты вчера накопать успел? — Старрк действительно… — очередное движение открыло полоску бледной щеки, — был в Эспаде из-за Лиллинет. И он правда её очень, очень любил, ай… — он стёр пальцем красную капельку от мелкого пореза. — Я не дослушал то, что писал Гаспар, но было там кое-что интересное… — седой умыл лицо и довольно вытерся, — Так, сейчас… ага, вот. Кёраку сел поудобнее, открыв очередную упаковку с чипсами. Укитаке посмотрел на него с долей неодобрения, но включил воспроизведение. Когда запись подошла к концу, шатен почесал подбородок. — Есть записи его телефонных разговоров? — Если бы всё было так просто… — вздохнул седой, проходясь сквозь папки. — Сгруппированы по числам и всё. Я вчера, кажется, только эту неделю успел прослушать. — Это что за искривление времени и пространства? Типа весь сериальчик за сутки? — Иногда проматывал, у них был довольно чёткий распорядок дня и чрезвычайно узкий круг общения. — Фуфф… Ладно, я за кофе и вместе послушаем, что он там поназаписывал… когда там Старрку этот интересный звонок поступил? Нанао сделала глоток кофе, вновь перечитывая результаты взрывотехнической экспертизы — это было всё, что у них осталось после той злосчастной попытки. Водитель скончался от травм, полученных в результате взрыва. Свидетели упорно молчали, говоря лишь, что их наняли для охраны и они понятия не имели, какого характера груз перевозился. Кто нанял, они не знали, когда это было — не помнили. Проклятие. Девушка поднялась с места и прошлась по кабинету. Она знала, что это одна из тех фирм, что создал Аарониро Арруруэри — ещё в период ловли Эспады он периодически мелькал как “соучредитель” и “акционер” разных контор, занимающихся “малым бизнесом” и пропадающих чуть что вместе с “директорами”. И вот месяц обратно им удалось выяснить, что один из таких “директоров” был найден мёртвым. За ним было ещё две конторы, одна из которых вывела их на ту чёртову фуру. Они, памятуя о роде деятельности Эспады, предположили, что в машине будут наркотики, и решили проследить, куда груз будет доставлен. И что? Экспертиза результатами абсолютно не радовала. Исе уже позвонила в техотдел и уточнила, не было ли ошибки, но ей ответили, что в отчёте представлено всё, что удалось выяснить. — Зараза, ну и что с этим делать? — нахмурилась она. — Это ведь совершенно никуда не вписывается… Похоже, в грузовике была бомба, которая в случае чего, уничтожала содержимое подчистую… — Ну почему не вписывается? — спросила Сой Фон, улыбаясь экрану телефона. — Превентивная мера. Конечно, водитель-камикадзе — это охренеть хардкорно, но даже с этим пониманием у нас остаётся только теория, а доказательств с гулькин нос. Заказчик, кем бы он ни был, пошлёт нас с жопу вполне легально. “Мы, дескать, бензин перевозили, а вы тут напугали наших нежных охранников и вообще…” — Не вписывается, потому что даже если там была целая лаборатория по производству наркотиков — она бы не создала взрыв такой силы. К тому же там должны были остаться следы хотя бы чего-то. Того же бензина, кстати. — Ну и что там тогда могло так… жахнуть? — дёрнула тонкой бровью Сой Фон. — Не знаю, — покачала головой девушка, — И знаешь, что меня смущает… — Нанао вновь посмотрела в отчёт, — если водитель сам подорвал грузовик… а больше вблизи было некому… то у него должен был быть пульт управления, но ни при нём, ни рядом ничего такого не обнаружилось. — Он мог сделать это с телефона? — спросила коллега. Исе задумалась на мгновение, прошлась по кабинету, после чего положила телефон в задний карман и села на стул. Вытащила устройство, нажала несколько раз на экран и вновь убрала телефон в брюки. — Не уверена… Если даже там и был таймер, то ты не будешь класть телефон в задний карман, лёжа на боку в машине, которая вот-вот взорвётся. Ты его выбросишь, схватишь оружие, и то не факт, и будешь выбираться. Но телефон в заднем кармане брюк остался и буквально вплавился в тело… да и водитель, насколько я помню, не особо спешил сбежать… — Это верно. Не стрельни в него Укитаке, тот парень мог и убить кого-нибудь… — Нам, похоже, вообще неимоверно повезло, что ты тогда болтала с Йоруичи и что на выручку пришли те двое, — она вновь посмотрела на доску, сняла очки и протёрла переносицу. — Ох... Ну что за… — Пиздец? — закончила за Нанао Сой Фон. Брюнетка сокрушённо кивнула. — Иначе и не скажешь… — Что у тебя? — Ничего нового, к сожалению… у тебя? — Та же херня, — покачал головой Кёраку, снимая наушники и потягиваясь. День уже перевалил за середину, воздух напился солнцем с медным отблеском и теперь сиял как начищенная монета. — Хорошо хоть, что есть возможность в этом спокойно покопаться, — полуулыбнулся Укитаке. — Да ну нахрен такие “возможности”, — насупился Кёраку. — Если захочешь поработать сверхурочно — в следующий раз просто скажи, не надо быть на грани смерти. — Брось, я не был на грани смерти, — хмыкнул седой. — Ну знаешь, со стороны было не очень понятно. — Добрый день! Ну, как ваше самочувствие? — спросил Ичиго с улыбкой, входя в палату. Укитаке взглянул на врача и резко закашлялся. — Что случилось? — доктор тут же подошёл к больному. — Вот об этом я и говорю, — с долей беспокойства произнёс Шунсуй. Укитаке прикрыл глаза, не переставая покашливать. Следователь подсел к коллеге и положил руку ему на плечо. Седой набрал в грудь воздуха и медленно выдохнул. — Порядок, — тихо ответил он и, отдышавшись, вновь поднял глаза на визитёра. Он некоторое время изучал черты Куросаки, хмуря брови, но после произнёс лишь, — Хм… Рыжий, — чуть дёрнул уголком губ мужчина. — Вас в этом что-то не устраивает? — прищурился парень, видимо болезненно реагирующий на замечания, касающиеся цвета его шевелюры. — Нет. Вовсе нет, — хмыкнул седой. — Даже напротив. Ичиго несколько мгновений простоял в замешательстве, но после пожал плечами и пробежал глазами результаты анализов. — Ну что же, всё действительно выглядит вполне неплохо. Конечно, слово за старшим, но, я думаю, сегодня мы вас отправим домой. Я всё-таки вам кое-что назначу… — он достал бланк и принялся что-то писать, попутно объясняя. Шатен щёлкнул пальцами. Вчера как-то не до того было, а сегодня он наконец-то понял. Вот почему вчера… Когда врач вышел, Укитаке слегка повёл плечами. — Да уж, жутковато, — кивнул Кёраку. — Так мне вчера не померещилось? — Не-а. Умом ты, к счастью, не тронулся. — И на том спасибо… — мужчина посмотрел в окно. — Вот, значит, откуда я знаю Ишшина… Да, теперь вспомнил… — он некоторое время молчал, слегка нахмурившись, а потом поднялся на ноги, — Хочу на улицу, — с выражением лица капризного ребёнка произнёс Джуширо. Кёраку молча пожал плечами, взял в одну руку ноутбук, а в другую — куртку. — Пошли, ваше высочество. Лёгкий ветер трепал волосы и сдувал жар с лица. Хорошо. Детективы, сидя в раскидистой тени старого дуба, не заметили, как тень растянулась, убегая от солнца, как трава налилась оранжеватым светом подходящего к концу дня. Укитаке чуть поёжился и коллега молча накинул на узкие плечи тяжёлую куртку, пропахшую бензином, одеколоном и пылью. — О, какой ты романтичный, — хмыкнул седой, не отрываясь от экрана. — Иди в задницу, — дёрнул уголком губ мужчина и щёлкнул пальцами. — Так. По-моему есть, — он посмотрел на предыдущую страницу блокнота, заполненного колючим убористым почерком. — Слушай. Укитаке взял один наушник. Лязг замка. Шаги. “...ты где так долго пропадал?” недовольный девичий голос. “Нужно было съездить кое-куда” “Ну спасибо, капитан Очевидность.” Вздох. Пауза. Шаги. “Я был у твоего дяди.” “Хм?” слегка удивлённо. “Зачем это?” “Он попал в тюрьму. Я его навещал.” Ровно. “Мм. Ок.” Безразлично. “Это всё?” “Угу. Есть будешь? Я ризотто приготовила.” “Лил. Ты же знаешь…” “Да знаю я всё. Я на него не сержусь, окей? Просто мне в последнее время как-то пофиг.” Пауза, бряцанье посуды. “Он не особо и был-то моей семьёй, а теперь и подавно.” Молчание. “Чего дуешься?” Молчание. “Старрк! Ты теперь моя семья, глупый. И главное, чтобы с тобой всё было в порядке”. Пауза. “Так ты будешь?” “Конечно, солнышко.” Бесконечно тепло. “Я ужасно голоден”. — Вы домой собираетесь, трудоголики? — спросила Йоруичи, проходя мимо стола, который оккупировали Кучики и Абарай. Оба нависали над столешницей, будто это как-то улучшало мыслительный процесс, но судя по выражениям их лиц, усилия были тщетными. — Надо кое-что закончить, — автоматически ответил Бьякуя. — В гостинице ничего полезного ведь не было? — Ну… вообще отрицательный результат — тоже результат, — философски заметила она, изящно садясь на столешницу. — Поясните? — До ресепшна он не дошёл и в самом здании его никто не видел. Стаааало быть, если это убийство спланированное, значит кто-то его туда пригласил в назначенное время и сообщил этим наркошам, во сколько его ждать. — Мы не нашли в его мобильном никаких “левых” номеров, — вздохнул Абарай. — А в почте? — Неа. Скорее всего, стёр. — Блин… — Йоруичи почесала в затылке. — А восстановить это никак нельзя? — Техники занимаются, но я сомневаюсь, если честно, — покачал головой Бьякуя. — А что по версии с взяткой? — Абарай, ты — трепло, — буркнул Кучики, но поднял на Йоруичи глаза. — Там всё довольно зыбко. Исходя из данных, которые удалось добыть Абараю, у нас некоторый благотворительный фонд, который приобрёл землю Патрика якобы для создания пансионата. Учредитель фонда — Ройд Ллойд. — Хм… некислый такой пансионат… и что этот Ллойд? — А ничего. Весь день пытались хоть что-то накопать, а он чист как слеза ребёнка, — простонал Ренджи и уронил лоб на столешницу. — Блин… Вот эта ситуация должна быть в словаре под словом “фрустрация”... Шихоин прошлась по кабинету, потирая подбородок. — Не плачьте раньше времени… — она взяла лист бумаги и нарисовала в центре условного человечка с глазками-крестиками и подписала “Патрик”. — Что у нас есть… — она некоторое время рисовала линии, расходящиеся в разные стороны и подписывая каждую. — Убийство, убийцы, заказчик. Мы ведь рассматриваем эту версию, да, Бьякуя? — Кучики скрипнул зубами, но кивнул, — Супер. Взятка, возможно. Следовательно, злоупотребление полномочиями или нарочитая халатность. В принципе, у нас уже два мотива: либо он зарвался и надоел, либо что-то где-то пошло не так и убийца решил действовать на опережение. Возможно, — она поставила знак тождества, — это одно лицо, но не исключено, что и нет… либо они не связаны напрямую. От взятки идёт фонд… Уверена, можно найти, кто делал самые щедрые пожертвования. — Этим уже занимаются, — процедил Бьякуя. — Результаты, возможно, будут завтра. — Класс, — он подняла большой палец. — Так… — женщина постучала колпачком ручки по кончику носа. — А знаете, что ещё интересно? Кто бы это ни был — убитый его, вероятно, хорошо знал, раз пришёл на встречу, совершенно не волнуясь. При нём ведь ни оружия, ничего… Да и, я посмотрела запись с камер, вышел он из машины вполне себе на чилле. — Предлагаете нам весь его круг общения проверять? Йоруичи покачала головой, хмурясь. — Он бы не стирал письмо от того, кому доверяет! — выпалил Абарай. — Или если это звонок, то он есть в книжке! Типа обычная встреча, ничего такого. К тому же у него здесь и без этого звонков дофига. Бьякуя переводил взгляд с Абарая на Йоруичи и решительно не понимал, почему всё расследование происходит без его руководства. В кармане завибрировало. Он вытащил телефон и нежно улыбнулся против воли. Хисана. — Да? Прости, заработался. Нет, я уже скоро закончу. Дождёшься меня? Хорошо. Заказывай, только без ананасов. Целую, — он положил трубку и тут же натолкнулся на два умилённых лица. — Хватит так на меня смотреть. Мы тут убийство расследуем, между прочим. Хорошо, тогда нам нужно… — Домой вам всем нужно! — рыкнул Ямамото, выходя из зала. — Детский сад, честное слово… — Вот он! — ликующе кивнул Укитаке, открывая архивную запись, — Касиас Джинджербак! Да, приходится Лилинетт дядей. Был опекуном, но из-за частых правонарушений его лишили прав и Старрк оформил её на себя… — Очень трогательно, но где и за что он сидит? — спросил Кёраку, растёкшись вдоль стены. — Хм… окружная тюрьма на юго-западе. Статья… мошенничество. — Отлично. А теперь, — мужчина опустил крышку компьютера, — хорош работать и марш домой! — Но… — Укитаке посмотрел на коллегу с таким искренним, почти детским огорчением, что Шунсуй хохотнул. — Завтра, малыш, доиграешь. Мы ночью в тюрьму не поедем: всё равно не пустят. Давай, надевай уже штаны и поехали отсюда. Они спустились к парковке. Ишшин, курящий втихаря, махнул им рукой и с улыбкой кивнул седому. Полицейский ответил тем же и сел на водительское сидение. Брюнет проводил отъезжающую машину взглядом. Они могли бы многое обсудить, но не стоило портить момент. Всё заживёт со временем, если лечить правильно, так он считал. — Папа, блин! — Всё-всё, последняя. — Ну что ж ты в такую даль-то уехал? — вздохнул Укитаке, несясь по вечерней дороге. — Не мог, что ли, поближе напиться? — Мне надо было проветриться, — прозвучало в динамике — габаритные огни байка маячили впереди. — Скажи честно, ты планировал свалить? Пауза. — Нет, — после небольшого молчания всё же прозвучало в салоне. — Я вчера вообще ничего не планировал. Ну вернее, я планировал нажраться и с этой задачей успешно справился. А езда меня всегда успокаивала. — Так ты вчера пьяным ещё и за рулём был?! — возмутился седой. — Каюсь, ибо грешен я, — с монотонным пафосом ответил мотоциклист, — отпусти мне этот грех, отче. Я в конце концов пожертвовал на храм бритвенные станки, — всё в той же манере закончил он. — Отпускаю тебе этот грех, сын мой, — в тон ему ответил Широ, — но знай, что церковь автоинспекции может взять на храм куда больше. — Мудры твои наставления, отче. Постараюсь им следовать. Слушай… — уже не кривляясь и даже слегка смущённо спросил Кёраку, — можно к тебе на ночёвку напроситься? Ты же сам видел, что… — Да. Конечно, — не дожидаясь окончания фразы, кивнул Джу. — Спасибо, — мужчина вновь затих на некоторое время, — А день и вправду выдался хорошим, да? — Да. Очень, — улыбнулся водитель, провожая взглядом последние солнечные лучи.