Hurt

Кьёраку в темпе прошёл сквозь офис, заставив нового коллегу едва ли не бегом следовать за собой под сочувственные взгляды сотрудников. Йоруичи подняла кулак, как бы говоря “Но пасаран!”, вызвав у новоприбывшего чуть грустный смешок. Нда, ничего не меняется. Детективы спустились на стоянку и шатен, не снижая скорости, направился к вишнёвому «Триумфу», покрытому каплями воды, похожими на ртуть в пасмурном свете, вновь затянувшегося неба. — А я думал тебя кофе угостить и покатать с комфортом, — Укитаке снял машину с сигнализации и открыл водительскую дверь, — Поехали? Дорогу покажешь, а заодно познакомимся, — улыбнулся он приветливо. — А как же «с места в карьер»? — с деланной укоризной спросил брюнет. — Если я не попью кофе, то в «карьере» буду бесполезен. Ужасно не выспался сегодня, — чуть виновато пожал плечами беловолосый и закашлялся в кулак. — Ну, тогда от такой халявы отказываться просто грешно, — Шунсуй дёрнул уголком губ и бухнулся на пассажирское сидение, — Чёрный, с лимоном, да послаще. Машина тронулась с места, разбивая отражения в густых лужах. Заглянув на ближайшую заправку, Укитаке, как и обещал, купил кофе: чёрный сладкий с лимоном для Кьёраку и белый без сахара для себя. «Показательный контраст», — усмехнулся мужчина. — Как кофе? — спросил он, поворачивая ключ зажигания. — Так спрашиваешь, будто сам готовил, — пожал плечами шатен и сделал глоток, — Но спасибо, в любом случае. Зарычал мотор, негромко заиграло радио и водитель выехал на дорогу, уходящую из города. — Нам сейчас на тридцать пятую, а оттуда быстрее всего по автостраде, — указал на улицу Кьёраку, после чего раздосадовано цыкнул, рассматривая рукав куртки, покрытый мелкими лоскутками кожи после форсированной встречи с асфальтом. Укитаке кинул на коллегу вопросительный взгляд, — Да куртку жалко. Рукав теперь волосатый. И логотип покоцало… Эх, вот уж не задалось утро, а? — Главное, что не сломал ничего, — пожал плечами беловолосый и мотоциклист мрачно хмыкнул. Не сломал, как же… Если кости целы — это ещё не значит, что в остальном он не чувствует себя точно его в мясорубке прокрутили. Мужчина приложился головой к стеклу, скучающе изучая салон. Правда, ничего интересного, кроме вязаной фигурки мультяшного кота, болтающейся на зеркале заднего вида, и открытого пакетика с леденцами обнаружить не удалось. «Этому парню точно надо было работать детским врачом, а не легавым», — резюмировал про себя шатен. — Так ты здесь уже семь лет? Где раньше служил? — вновь нарушил такую комфортную тишину беловолосый. — Тебе это действительно интересно или вежливость молчать не позволяет? — дёрнул бровью Шунсуй, тупо глядя на проносящиеся мимо столбы электропередачи и иногда отпивая свой кофе. — Правда интересно. Мне нравится слушать. — Переключи на новости и слушай сколько влезет. Я тебе не бард. — Сложно работать с человеком, которого почти не знаешь, разве нет? — искренне удивился мужчина. — Ты из этих, да? — с тоской спросил детектив, — «Дружба — это чудо» и всякое такое? Будь столь великодушен, избавь меня от этого. Мы ещё по поводу трупа набеседуемся. — Как угодно, — ответил водитель, — Но как надоест быть одиночкой — обращайся. Спустя примерно тридцать молчаливых минут машина затормозила у обочины, около которой уже стоял полицейский кордон. Двигатель затих и следователи вышли из машины на поляну недалеко от леса. Постовые ждали их, оцепив часть территории и подготовив всё необходимое. — Доброе утро, — поздоровался полицейский и протянул форменные куртки для осмотра места преступления. — Если это утро доброе, то не хочу представлять злое... Где там наш натюрморт? — Придётся немного пройти. Я вас провожу. Кьёраку скинул куртку и, натянув форменный верх с надписью «Полиция», с усмешкой посмотрел на коллегу. Укитаке вышел из машины и окинул тоскливым взглядом высокую, влажную от дождя траву, а потом взглянул на туфли. Вздохнул, сменил верх и накинул на плечо рыжую сумку. — Ну пойдём. Детективы и оперативник направились в сторону леса по узкой тропинке, размытой ливнем. Жёлтая трава тихо шелестела под подошвами и оставляла на ботинках и штанах узкие тёмные полоски влаги. Утренняя свежесть постепенно сменялась дневным зноем и густой воздух, пропахший сочным запахом трав, тяжелел от пара. — Кто обнаружил тело? — спросил Укитаке, на ходу перевязывая длинные волосы в пучок. — Местные. Километрах в трёх есть небольшой посёлок, там осталось несколько домов — всё остальное погибло во время наводнения несколько лет назад. Были неподалёку, услышали собачий вой. Тут волки изредка бегают. Ну они и решили, что чей-то пёс на хищника наткнулся. Взяли ружьё, пошли сюда и нашли труп. — Не лучшая вышла прогулочка... — покачал головой Кьёраку, перешагивая толстую сломанную ветку. Мужчины зашли под сень деревьев, где воздух настолько загустел, что приходилось прикладывать усилия, чтобы наполнить лёгкие. Несколько трухлявых веток перегораживали путь к канаве, в которой тихо журчал ручей и особенно сильно пахло землёй. Именно там, неестественно закинув голову, лежал молодой человек. Стеклянные глаза чуть блестели в тусклом свете дня, напоминая старый жемчуг, а на крепкой шее, покрытой брызгами грязи, зиял чернотой глубокий порез во всё горло. Грубые пальцы ушли чуть под воду и теперь поблескивали от мелких капелек. — Что местные? — обратился к постовому Шунсуй, краем глаза наблюдая за новым коллегой. — Сказали, что когда пришли, он был уже мёртв. Слышали, как машина отъезжает, но дорогу отсюда не видно, так что рассмотреть не удалось. Укитаке, надев перчатки, склонился над телом. Опустил веки покойника и на мгновение закрыл глаза, что-то прошептав. После осторожно осмотрел порез на шее, обращая внимание на края раны, заглянул в карманы. — Мобильный. Чёрт, мокрый. Придётся потом смотреть журнал. Так, в кошельке... Права, техпаспорт... Такаги Ясухиро, 23 года. Машину нашли? — Нет. — Тогда, пожалуйста, объявите в розыск и данные по личности проясните, — произнёс мужчина и протянул молодому человеку документы, после чего вернулся к изучению кошелька потерпевшего, — Интересно… и деньги на месте. — Если там осталась десятка — это не деньги, — хмыкнул Кьёраку, осматривая местность. Несколько сломанных веток, повреждённых, похоже, во время падения тела в канаву, но не более. Если здесь и были пятна крови, то их смыло дождём. Да и следы разбило тяжёлыми каплями. — Думаю, таким бы не побрезговали, — произнёс седой офицер и показал пару сотен, — Так… чек с заправки. Сегодня, в девять часов утра. Пара энергетиков, сэндвич и, похоже, полный бак. Что ещё… О, любопытно, — мужчина извлёк пухлый пакетик и кинул Кьёраку. — Ты глянь-ка. Тут сколько? Грамм пять? — шатен сунул нос в пластиковую тару с мелко рубленой травой, — М, запах бурной молодости… — хмыкнул он и вернулся к обследованию места. Глухо шуршали макушки деревьев, журчал ручей, вибрирующий влагой воздух забирался под воротник, давил на грудь и путался в волосах. Они молчали, пытливо рассматривая вверенный участок, погруженный в зловещее оцепенение перед грозой. — Ну что у тебя? — спросил Кьёраку, закончив указывать фотографу на места, которые нужно было заснять. Укитаке вылез из канавы, снял перчатки, сделал глубокий напряжённый вдох, кашлянул и вытащил небольшой блокнот. — Ничего, — покачал он головой и принялся что-то записывать, — Причина смерти — кровопотеря. Рана нанесена острым предметом. Судя по глубине, возможно, мачете или нечто подобное, прорубило почти до костей. Пролежал он здесь недолго. Похоже, его зарезали где-то недалеко, а после столкнули вниз — на животе отпечаток ботинка. Прочешите всё основательно. Должно быть что-то ещё, — обратился детектив к постовому. — Слушаюсь, сэр, — парень козырнул и ушёл в сторону дороги. — Идеи? — У него была собака. Вся одежда в шерсти. И местные говорили, что собаку слышали. — Ну допустим. — Надо найти, где она. — Почему ты решил, что она просто не сбежала? — Хорошо, если так, — погладил гладко выбритый подбородок мужчина и пошёл в сторону поляны, — Но проверить всё равно надо. — Ты понимаешь всю утопичность этой затеи? Тут неподалёку болото. Псина могла потеряться, утонуть, что угодно. Да и что нам это даст? — Не знаю пока. Но не похоже, чтобы его намеренно здесь убили. — Ты всегда начинаешь теории строить, имея в распоряжении только тело? — скрестил руки на груди мужчина. — Мы бы нашли ещё кого-то рядом, если его и убили за компанию. — Это цинично, — Укитаке потёр переносицу и, расстегнув верхнюю пуговицу на рубашке, ослабил галстук. — А ты у нас, значит, ранимая душа? — приподнял бровь Шунсуй. — Я пойду пока протокол заполню, всё равно ждать, — произнёс Укитаке и направился в сторону полицейской машины. Кьёраку положил ладони на поясницу и, потянувшись, закинул голову, глядя в низкое небо. Тучи сгущались, тёмными лапами хватая воздух и жадно глотая свет. Скоро снова ливанёт. Мужчина расстегнул несколько пуговиц, провёл ладонью по задней части шеи и посмотрел вслед беловолосому. Такой тощий, бледный, кажется дунь — переломится. Но спина прямая, шаг уверенный. Что-то в этом вызывало диссонанс. И раздражало. Укитаке сел в машину и, закончив делать заметки в блокноте, взял бланк протокола. В груди вновь начало давить и мужчина, цыкнув, достал из сумки оранжевый пузырёк. Плохо, уже вторая таблетка за сутки. Проглотив лекарство, он взглянул на шатена, пинающего траву. Несмотря на скучающее выражение лица и непринуждённую позу, в нём чувствовалось что-то тёмное, что-то грозное, будто над этим человеком особенно густо сошлись тучи. Тяжёлое, тревожное ощущение. Точно смотришь на волка. А может, так кажется из-за этого давящего неба? Когда он уже заканчивал оформлять бумаги, к посту спешно подошёл младший офицер. — Детективы! Мы кое-что нашли. Пройдя порядка ста метров, спотыкаясь о кочки и цепляясь головами за мокрые ветки, низко склонившиеся над травой, мужчины дошли до небольшой полянки, на которой лежала околевшая собака. Золотистая шерсть почти сливалась с сухой травой и можно было бы подумать, что пёс просто спит, если бы не безобразно раскроенная голова. — Ужасно, — вздохнул седой офицер. Кьёраку взглянул на поляну, обернулся в направлении, откуда они пришли и пошёл чуть дальше, пристально всматриваясь в траву и ветки. Мачете, собака на весьма немалом расстоянии — белоснежка был-таки прав — значит и пёсика, и парня порешили по дороге. Остаётся выяснить, по дороге откуда. Серые глаза внимательно изучали пейзаж и спустя некоторое время следователь довольно кивнул — всё верно, это место — не тупик. На деревьях неподалёку виднелось много обрубленных сучьев и мужчина направился по придавленной траве, следуя свежепроложенным маршрутом. Он ступал осторожно, чувствуя как земля хлюпает под тяжёлыми каблуками сапог, а духота становится всё более невыносимой, давя уже не только на грудь но, кажется, и на нервы. Неподалёку от пруда, густо поросшего ряской, тропинка обрывалась и детектив огляделся. Казалось бы, тут не было ничего необычного: изогнутые тёмные стволы деревьев склонились к поверхности воды, касаясь ровной поверхности тонкими длинными ветвями, в воздух поднимался пар и запах прелых трав, из-под зелёной растительной плёнки выглядывала рассохшаяся дырявая покрышка. Внезапно детектив вцепился в шершавую кору и сделал несколько шагов назад, едва не упав. Сердце заколотилось под самым кадыком, на лбу выступила испарина. Это не Лиза, нет. Нет! Душно. Ему просто слишком душно. Но. Нет! Слабо понимая, куда бежать, он просто рванул с этого проклятого места, постоянно спотыкаясь и хватаясь за деревья. — ...да, и здесь тоже снимите, пожалуйста, — кивнул Укитаке, когда услышал хруст веток и тяжёлые шаги. Он встревоженно обернулся на Кьёраку, который переводил дыхание и, не цепляясь взглядом, смотрел в пространство. — Что случилось? — взволнованно спросил детектив, глядя в серые глаза, полные ужаса. Шатен сжал кулаки, закрыл глаза и, сделав несколько глубоких вдохов, молча взял беловолосого за лацкан и потащил было за собой, но тот выдернул руку. — Что ты, мать твою, творишь? — Если мне не показалось, то ты должен это увидеть, — ответил Шунсуй и пошёл к водоёму. Детектив последовал за ним, настороженно всматриваясь в напряжённую спину. Когда сквозь тёмные, покрытые мхом, стволы уже виднелась поверхность воды, Кьёраку указал пальцем на пруд и отвернулся. — Ты это видишь? Укитаке чуть прищурился, глядя на место, где ровная поросль была нарушена и в небольшом «окошке» виднелась бурая вода. Подойдя чуть ближе, детектив в ужасе распахнул глаза и приложил ладонь к губам. — Не показалось, да? — почти зло спросил шатен, опустив голову. — Господи Иисусе… — только и выдохнул Джуширо, ясно разглядев под жёлтой водой лицо, обрамлённое чёрными волосами, чуть покачивающимися в воде, точно водоросли. Мёртвые глаза женщины смотрели перед собой, а посиневшие губы, в которые тыкались рыбки, были чуть приоткрыты, будто она не успела что-то сказать.