«We don't talk enough We should open up Before it's all too much Will we ever learn We've been here before It's just what we know Stop your crying baby It’s a sign of the times»*
Ярко-алое солнце, словно раскалённый шарик, медленно таяло на верхушках деревьев, окутывая огненными лучами весь Шеффилд. Прекрасный Шеффилд, который невозможно вычеркнуть из своей жизни, пусть и года проведённые в нём были одними из худших. Этот город стоит любить хотя бы за то, что стоя на высоком холме в лучах заходящего солнца, чувствуешь себя свободным. Чёрт возьми, чувствуешь себя счастливым. Гарри наклонил голову набок, прислушиваясь к негромкому перебиранию струн на гитаре. Что-то нежное и уютное выходило из неспешной игры Ника, делая этот вечер ещё более атмосферным. — Знаете, какая песня играет в моей голове? — спросил Ник, удобно устроившись на иссохшей от дневной жары траве, — Что-то типа… — мотив мелодии сменился на резкое звучание, привлекая внимание зеленоглазого, — Помнишь? — Ещё бы! — засмеялся Гарри, — Это твой первый медляк. Ты заслушал «Wires» до дыр. Ник поддержал смех друга, в удивлении качая головой: — Подумать только, сколько прошло времени. Казалось бы, совсем недавно собирались на нашу первую вечеринку. Крис, помнишь свой позор? Гарри вновь не сдержал смех под протяжный стон Криса, который в отличие от друзей, развалился на траве в позе морской звезды: — Нашли, что вспомнить, придурки. Вообще, Ник, сыграй что-нибудь весёлое, а то я сейчас засну! — Я тебе что, джукбокс? Заказы не принимаю! Гарри поднялся с земли и под перепалку друзей прошёлся по холму навстречу алому закату. Такому недостижимому, что, казалось, вечности не хватит, чтобы хоть на шаг приблизиться к нему. Стайлс задумчиво остановился и вновь опустился на траву, краем уха прислушиваясь к возобновившемуся перебиранию струн. Ненавязчивая игра не отвлекала, напротив, позволила закрыть глаза и представить идеальный расклад вечера: он и она, доверчиво прижавшаяся к его боку и положившая голову на плечо. Представил, как большие карие глаза, не отрываясь, следят за его профилем, ловят каждое слово и излучают любовь. Только эти глаза могли говорить, нет, кричать о любви, при этом оставляя свою обладательницу безмолвной. — Я тут пытался вспомнить нашу первую встречу, но довольно сложно окунуться в воспоминания пятнадцатилетней давности, — негромко заговорил Стайлс, обращаясь к образу, — Помню лишь, что ты переехала с родителями в новый дом, а мне не терпелось залезть в коробку с твоими игрушками, которую ты разбирала. Я даже представить не мог, что существуют девчонки, играющие в машинки и железную дорогу. Уверен, не коробка с кучей игрушек и мой энтузиазм поиграть в машинки, а твоя доброта и щедрость положили начало нашей дружбе. Ещё в пятилетнем возрасте я неосознанно выбрал ту, с которой был готов разделить свою жизнь. Это очень важное решение для каждого человека, тут главное не ошибиться, — Гарри приоткрыл глаза, не обращая внимания на яркие языки пламени, играющие на его лице, — Если ошибёшься, мир погрязнет в чёрно-белом цвете. Я не ошибся, Скарлетт. Мой мир с тобой — палитра кричащих красок, без тебя его не существует. Дружба с тобой — яркий фейерверк, от которого я убегал прочь вместе со своими страхами. Таскался по вечеринкам, засыпал в компаниях незнакомых людей и к полудню был уже пьян. Мы не разговаривали с тех пор, как я трусливо сбежал. Дурак. Считал, что тишина между нами — лучший исход, но она оказалась слишком переоценена. Гарри улыбнулся своей былой глупости. — Ты всегда была рядом, даже когда держал тебя на расстоянии. Ведь любая проблема казалась легко решаемой, была мелочью, пока я знал, что по соседству живёт Скарлетт Грин, и обязательно встречу её рано утром по дороге в школу. Мне очень жаль, что я не смог ответить тебе тем же. Слишком поздно я понял, что самое важное находится рядом, стоит только перебежать через дорогу или распахнуть занавески в своей комнате. Я понял, что никогда, не при каких обстоятельствах не смогу сказать тебе «прощай». Вечное наше «До скорой встречи»! Стайлс посидел несколько минут, прокручивая в голове собственные слова. Он никогда не доверял словам, презирал словоблудов, но в этот момент усомнился в своих былых устоях. Слова, подкреплённые искренностью искренностью, стоят свеч. Поднявшись на ноги, намеривался вернуться к друзьям, но стоило развернуться спиной к закату, замер. — Как ты здесь…? — опешил молодой человек, наблюдая, как кареглазая девушка поднялась с земли следом за ним и смахнула с ресниц слёзы, — Только не говори, что ты всё слышала! — До последнего слова… -Чёрт! Ты должна была услышать это на завтрашней церемонии! Вот же чёрт! Скар рассмеялась: — Я готова слушать это вечность! Гарри покачал головой и, раздосадованный своей оплошностью, со стоном уткнулся лицом в ключицу девушки. — Это одна из самых лучших клятв в истории свадеб. — Ну, там ещё надо добавить типа «Я обещаю бла-бла-бла, любить и почитать тебя, а также оберегать и что-то там ещё». Девушка громко фыркнула: — Ты на свадьбе также будешь говорить? Бла-бла-бла. — А вот завтра и узнаешь. Кстати, почему ты здесь? Разве моя мать не отправила тебя примерять платье? Скар скорчила страдальческое выражение лица: — Моя мама настаивает на фате, а твоя мама называет это антитрендом, когда как Фиби вообще «за» нетрадиционный наряд, а Камилла пытается прикрепить к моим волосам цветочки. Это не смешно, Стайлс! Мне пришлось сбежать. Гарри снял с себя толстовку, оставаясь в белой футболке, и накинул её на плечи девушки, тут же притягивая в свои объятия: -Тогда я обязан тебя спрятать ото всех. Скар блаженно прикрыла глаза и с наслаждением растворилась в руках зеленоглазого. В таких сильных, тёплых и уютных руках, в которых чувствуешь себя защищённой. Чувствуешь себя дома в независимости, где ты: в Шеффилде, в Лондоне или другом городе, стране, в мире. — Я в последнюю минуту решила поменять свадебное платье. — Почему? — опешил молодой человек, заглядывая в кареглазый свод, — Тебе же оно очень нравилось. -Да, просто… Шрам, Гарри. Его видно через кружево и выглядит это отвратительно. — Не говори так, — стальные ноты в голосе заставили девушку пожалеть о своих словах. Она знала, как Гарри расстраивал любой негатив в сторону её шрамов, но не смогла удержаться от очередной жалобы. — Как бы ты не пытался отрицать, шрамы уродливые. Они портят моё тело. Губы зеленоглазого сжались в тонкую линию, а пальцы рук прочертили косую линию от шее вниз по телу девушки, пока не упёрлись в пуговицу на джинсах. — Не было бы этих шрамов, не было бы завтрашней церемонии, клятвы и… Ничего бы не было, Скар. Эти шрамы — это всего лишь напоминание через что мы прошли и что впереди у нас целое будущее. Наше будущее. — Я всё понимаю… Как она может думать, что какие-то шрамы способны испортить её? Ни один шрам на свете не может заставить зеленоглазого прекратить каждый день любоваться девушкой, точно в первый раз. Вечно влюблённый. — Мне нужно время, чтобы к ним привыкнуть. Скарлетт коснулась губами губ зеленоглазого, чувствуя, как его раздражённость растворяется в нежном поцелуе. — У-у-у-у, Ник, мы теряем Стайлса! Громкий голос Криса заставил нехотя оторваться от поцелуя и, не имея желания покидать объятия, со смехом прижалась губами к щетинистой щеке. — Сегодня он наш! — не унимался Крис, за что получил подзатыльник от Ника, — А-й-й-й! Так и быть, одолжим на брачную ночь! Девушка со смехом взлохматила подросшие волосы Гарри и отступила на шаг, но сохранила контакт сцепленных пальцев: — Как ты там говорил? Я никогда не смогу сказать «прощай»… — Никогда! — Я тоже, — Скар всё же отпустила пальцы зеленоглазого, — Увидимся завтра. Я буду в шикарном платье, возможно в фате, возможно, без, а скорее всего с цветником на голове. Гарри тихонько посмеялся: — Я буду в пафосном смокинге, возможно, в галстуке, а может, даже в бабочке, хотя я бы предпочёл встретить тебя без этих атрибутов. «До скорой встречи», сказанное в унисон, подхватил ветер и развеял слова над вечерним Шеффилдом. Ещё никогда эта встреча не была такой скорой.КОНЕЦ!