Видный всем, принадлежащий одному

В комнате наполовину потушен свет, и в центре ее стоит высокая табуретка. Тихо играла музыка - печальные, звонкие аккорды пианино... Одетый полностью в белое, он сидит на табурете, закрыв глаза, и покачивается в такт музыке. Проводит пальцем по губам, спускается ниже, доходит до шеи и слегка оттягивает воротник, как будто ему жарко. Сильно откинувшись назад, обнимает себя руками, и кажется, что он сейчас упадет... Постепенно опускается, и вот его голова свисает вниз, а волосы касаются пола. Раз, раз, раз...все меньше остается скрытого глазу, уже видно его пупок, а потом и все остальное... Полностью расстегнутая рубашка висит на его плечах, словно плащ, а он проводит невидимые узоры по своему телу подушечками пальцев, а потом вдруг резко садится, сбрасывая рубашку окончательно... Поджимает колени к груди, словно от холода, и тут у кое-кого кончается выдержка. - Любят же тебя одевать в классические костюмы... - выйдя из своего темного угла, Билл вразвалочку пошел к стриптизеру. - Да, все говорят, что они мне очень идут... - Том оглянулся, словно думая увидеть за своей спиной посетителей. - Ну как, нормально для выступления? Вместо ответа Билл, вцепившись руками ему в плечи, просто поцеловал в губы с бешеной, сумасшедшей силой... - И ты еще спрашиваешь? - глаза его были почти черными от возбуждения. - Считай, я вытряхнул перед тобой весь свой кошелек ... и душу... и вообще все на свете... Могу я забрать тебя на приват-танец .... навсегда? Если бы Том не сидел - у него точно бы подкосились ноги. Вот так репетиция нового танца стихийно переросла в поцелуи, вслед за которыми, очевидно, просто должно было случиться нечто большее... - Ты переедешь ко мне? - внезапно спросил Билл, прерывая поцелуй. - Господи ты боже мой, нашел время спросить! Я сейчас вообще могу думать только об одном... - Том провел ладонью между ног Билла, отчего тот чуть не закричал. - Вот-вот... Снимай штаны быстрее, я хочу дотронуться дотуда непосредственно... Билл торопливо расстегнул ремень и сдернул джинсы вниз, показывая, как сильно поднялся его член под трусами. - О, да... Ткань белья внезапно стала казаться такой грубой, что даже стало больно ее ощущать... Билл запищал, как девочка, когда кожу обдало прохладой, которая резко сменилась жаром языка. Судорожно хватая воздух ртом, он запустил пальцы в дреды Тома, и в самый интересный момент... - ЧТО ЗА ХЕРНЯ ТУТ ПРОИСХОДИТ?! Том, от неожиданности чуть не сомкнувший зубы, что привело бы к фатальным последствиям для его парня, прервал увлекательное занятие и обернулся: - Вот именно - вы кто вообще такие и что тут делаете? На пороге стояли мужчина с багровым от ярости лицом и женщина, закрывающая глаза рукой от стыда. Резко побледневший Билл, поспешно надевая штаны, выкрикнул: - Мама, папа, ну надо же предупреждать о том, что вы приедете! "Родители?!" - одними губами спросил Том, получил в ответ едва заметный кивок и тоже побледнел. - Эээ ... здрасьте... - он подобрал с пола рубашку и прикрылся. - Меня зовут Том, мне девятнадцать лет, и я, как бы ... встречаюсь с вашим сыном ... вот... Резкий взгляд отца Билла дал понять, что лучше сейчас ему ничего не говорить. - Предупреждать?! - почти взвизгнула мама, топнув ногой. - Сегодня он сношается с парнем, завтра начнет героин держать в ложке над плитой ... а мы должны оставаться в неведении! - Мама! - Билл тоже потерял самообладание. - Уж в моем-то возрасте у меня может быть личная жизнь?! - Да хоть оргии устраивай, только с девками! - это уже закричал отец. - Эти твои глупые юношеские эксперименты до добра не доведут! - Какие юношеские эксперименты?! Мне двадцать два! Я уже давно во всем разобрался! Я люблю Тома, и вам придется с этим смириться! Когда от тяжелой отцовской оплеухи Билл упал на пол и остался там лежать, стало понятно, что смирение не входит в его планы...