На странных берегах семнадцатого века

Странное, щемящее чувство охватило Веру, когда она оставила Рошфора и выскользнула из беседки. Уютный, защищенный мирок сквера, окутанного цветками шиповника, ей поначалу не хотелось покидать – Вера знала, что ступив на мощеную городскую площадь, она вновь окажется безоружной перед чужими интригами и новыми и новыми проблемами, которые грозили скатиться на ее голову. Однако на запястье Вера еще чувствовала поцелуй мужчины, личность которого она еще двумя днями раньше едва ли воспринимала всерьез, считая его плодом воображения одного французского писателя, грезившего эпохой дворцовых переворотов. Теперь же он был вполне реален – вот, только что стоял подле нее и считал ее женщиной, которая была врагом для людей, нуждавшихся в помощи Веры – во всяком случае, так она рассуждала. Все это пугало ее и казалось наваждением, кошмаром, который неизвестно когда закончится, и в котором милая беседка была не защитой, но местом, где можно было спрятаться от такого чужого и непонятного мира, в каком она оказалась. Но медлить было нельзя – Вера так же осознавала и всю реальность происходящего с ней, а это значило, что ей было запрещено думать о возможности избежать излишнего беспокойства и забывать о тех, кому она была необходима и кто был необходим ей. Вновь, ни на секунду не бросая мысли о капитане Бладе и о том, как подать ему весьма важные новости касательно его существования в параллельных мирах, Вера решительно покинула цветущий островок безмятежности и очутилась в бескрайнем море, где водорослями сплелись судьбы каждого – от простой кухарки до королевы, и с помощью интриг первая могла стать последней, и даже наоборот. Ступая не быстрым шагом, погруженная в собственные думы Вера не слишком обращала внимания на редких прохожих, которые платили ей тем же. Лишь звон часов на городской ратуше, возвестивший о наступлении двух часов дня, заставил ее поднять голову вверх, чтобы убедиться в том, что стрелки не врут, и что необходимо поскорее вернуться в таверну. На этот раз Вера выбрала путь через порт, который виднелся внизу, за одной из улочек, которая начиналась параллельно главному входу в здание ратуши и заканчивалась, по всей видимости, прямо у мостика, ведущего к одному из больших кораблей. Все расстояния здесь были маленькими, а сам городок казался гуттаперчевым – создавалось впечатление, что его можно пройти не менее, чем за полчаса. Путь это нисколько не усложняло, считала девушка. В надежде, что капитан Блад может находиться именно там и налаживать свои морские дела, Вера посчитала, что будет правильно, если она пойдет именно этой дорогой. Ничто не мешало ей осуществить задуманное, и потому очень скоро девушка очутилась на уже знакомом ей месте, где народу было куда больше, чем в центре города. Вера помнила, что для того, чтобы попасть на улицу, где находилась таверна, необходимо было пройти по набережной и свернуть на третьем переулке. Так она и собиралась поступить, пока не поняла одного: ее костюм не был рассчитан на то, чтобы в нем можно было беспрепятственно пройти по не слишком чистой мостовой и преодолеть небольшой рынок, нашедший себе место поближе к городским улицам, где сосредотачивалось достаточное количество людей разных социальных слоев и профессий. Пот и грязь были не лучшими соседями для явно недешевого бархата и длинного шлейфа. Вера в нерешительности остановилась, думая, стоит ли ей идти дальше, так как портить костюм ей вовсе не хотелось. Разглядывая пестрых гуляк и простых горожан, девушка вдруг нашла среди прохожих знакомый массивный силуэт. Ни кому иному, кроме как Волверстону, он принадлежать не мог – высокая и широкая фигура моряка ярко выделялась на фоне остальных прохожих, рост которых не превышал среднего. Присутствие Волверстона значило, что где-то неподалеку был и Блад, и Веру этот факт очень обрадовал. Девушка решила, что необходимо обязательно подойти к нему и спросить о капитане, но ее останавливало лишь одно – она не знала, как стоит к нему обращаться. Все же решив, что подойти ближе и для начала поздороваться – это будет все же лучше, чем первое желание Веры просто крикнуть «Волверстон» в надежде, что он обернется (так вряд ли могла сделать леди, за которую она себя выдавала), девушка, позабыв про все препятствия в виде грязи и большого скопления людей, смело направилась к соратнику капитана Блада в его морских путешествиях. - Доброго дня, миледи. Должен заметить, что вы достаточно смелы, раз отважились выйти в город в одиночестве, - девушка обернулась, услышав голос лорда Уильямса, встреча с которым была для нее неожиданностью и отвлекла от первоначальной цели. - Или это упущение со стороны вашего спутника? Он весьма легкомысленен, раз считает, что его не может настигнуть угроза остаться в одиночестве, - продолжил англичанин, когда Вера сделала приветственный реверанс. Эта встреча привела ее в замешательство, и пока Вера пыталась быстро придумать, что можно ответить лорду Уильямсу, чтобы развеять его бдительность и не вступать в долгую беседу, девушка принялась рассматривать своего собеседника. В этот раз на нем был новый костюм - еще ярче прежнего. Шелковые, изумрудные манжеты богато расшитого золотым шитьем камзола чудным образом выделялись из всей композиции, а красные бархатные штаны с оранжевыми лентами и гольфы, подобранные в тон, придавали британскому лорду сходство с причудливой заморской птицей. Искусная композиция из павлиньих перьев, удерживаемая лентой апельсинового оттенка и нашедшая свое место на широкой шляпе, прослывшей единственным темным пятном в костюме лорда Уильямса, только укореняла эти ассоциации. Синие пуговицы на жилете, сделанные из неведомого Вере камня, сверкали на солнце, частично прячась за шелковую алую перевязь. Широкий воротник из кружева тонкой работы украшала золотая лента, повязанная в пышный бант. По неизвестной для Веры причине, сегодня под шляпой не был надет парик – естественная шевелюра лорда Уильямса была, тем не менее, уложена ничуть не хуже, чем если бы это сделал цирюльник на чужих волосах, и если светлые волосы Веры можно было сравнить разве только лишь с цветом пшеничной соломы, то почти такой же, что и Верин, оттенок растительности на его голове имел характерную для англичан рыжину, что давало цвету его волос сходство с цветочным медом. Удивленная таким буйством красок в мужском костюме, Вера с непривычки улыбнулась. - Добрый день, сэр. Что вы, капитан Блад не оставляет меня ни на минуту. Это скорее моя вольность – мне не терпелось поближе разглядеть кусочек Франции, так как о красоте местной архитектуры я была наслышана на родине, - наконец сказала она, сообразив, что больше тянуть время было бы неприлично. Краем глаза Вера посмотрела на пристань, где все еще находился Волверстон и его все еще можно было догнать. - Вы здесь впервые? Что ж, в таком случае хочу вас разочаровать – в этом городке вы вряд ли увидите что-то интересное. Возможно, я не скажу ничего нового, но если вы приехали сюда с целью насладиться истинным духом французского искусства, вам следует обязательно увидеть Париж, - ответил лорд Уильямс, приветливо улыбнувшись. - Вы правы, об этом мне известно. Но так же, в защиту провинции хочу заметить, что главная площадь здесь показалась мне весьма симпатичной, - возразила Вера, чтобы не показаться невежливой. Она не знала, как закончить этот праздный разговор поскорее, и от беспомощности готова была провалиться под землю. - О, таких тысячи. В Европе не слишком ценят разнообразие – горожане не привередливы и отстраивают города по одному и тому же принципу. Окажись вы, скажем, в Бельгии, вы не увидите ничего нового, - лорд Уильямс, похоже, вовсе не собирался идти своей дорогой, раз принялся в красках описывать Вере все недостатки европейской городской архитектуры. - Что ж, я весьма неопытная путешественница, и потому мне только остается поверить вам на слово. Даже не смотря на тот факт, что Вера стремилась поскорее покинуть общество лорда Уильямса, который вовсе не был ей неприятен – ему просто не посчастливилось оказаться подле нее в самое неподходящее время - подобная светская беседа на не слишком философскую тему утомила Веру сильнее, чем если бы это были умные рассуждения о литературе или музыке. Девушка с трудом находила слова, которые бы оказались к месту и не выдали бы ее. Чужой язык был труден для нее, к тому же, понимать сложную форму речи лорда Уильямса было не так-то и просто – собеседник говорил не так, как это делали бы его соотечественники из ее времени, и чтобы правильно понимать его, Вере приходилось прилагать все усилия. Даже манера речи капитана Блада казалась ей более современной. Она понимала, что нельзя терять контакт с этим человеком и что он может быть полезен ей – она пока не знала, как именно, но была твердо уверена необходимости дружбы с ним. Но так же Вера понимала и то, что Волверстон, которого все еще можно было нагнать, был бы для нее более полезным обществом, так как мог сказать информацию о местонахождении капитана Блада. Вера видела, как лорд Уильямс быстрым, но пристальным взглядом присматривался к ее наряду, и уже было собралась выслушать очередной комплимент по поводу цвета ее платья, когда ее незапланированный собеседник перевел взгляд за Верину спину. Его лицо немедленно изменилось, растянувшись в излучающей искусственную радость улыбке. - О, эсквайр. Вы как нельзя кстати – я как раз поделился с леди Вероникой мыслью о том, что вам не стоит терять бдительность. Не ровен час, вы можете остаться без своей спутницы. Этот городок не настолько безопасен, как может показаться на первый взгляд. - О, сэр, поверьте мне на слово - у мисс Вероники достаточно телохранителей. Ваши опасения абсолютно напрасны. Когда за спиной Веры раздался голос, встречи с обладателем которого она так долго и настойчиво искала, девушка повела плечами, почувствовав внезапно настигнувшее ее оцепенение. Мысль о том, что не ровен час, и настанет момент, в который ей придется открыть перед ним всю правду, пугала ее, но Вера точно знала - пути назад нет. Помимо всего прочего, она уже почувствовала некую отстраненность Блада по отношению к ней, и ни чем иным, как его сомнениям относительно ее благих намерений и честности, она это объяснить не могла. - Лорд Уильямс любезно посоветовал мне посетить Париж, чтобы почувствовать истинный дух Франции, - решила сменить тему разговора Вера, желая устранить неловкое молчание. - И я продолжаю на этом настаивать, миледи, - тут же подхватил ее лорд Уильямс, вновь улыбнувшись - на этот раз его улыбка показалась Вере настоящей, выражающей действительно искреннее дружелюбие, - более того, я даже возьму на себя смелость пригласить вас и вашего спутника стать моими попутчиками и гостями, поскольку я сам направляюсь туда на этой неделе, - добавил он, чем привел Веру в изумление. Она не ожидала такого радушия от малознакомого человека, но быстро смекнула, что предложением необходимо немедленно воспользоваться. Девушка медлила с ответом, обернувшись и взглянув на капитана Блада. В этот раз она почему-то боялась взять инициативу на себя, не желая этим навлечь еще большие подозрения с его стороны. Уловив на себе взгляд Веры, Блад нахмурился, но решительным и уверенным движением шагнул вперед, оказавшись тем самым рядом с Верой. Лорд Уильямс все еще ждал ответа, и отчего-то девушке казалось, что отказ может расстроить его. Она лишь смутно догадывалась о его интересе и выгоде в этой затее, так как ей до сих пор не верилось, что все настолько прозрачно и виной такого радушия со стороны британского лорда может быть всего лишь она, Вера, одетая в выгодно подчеркивающее изгибы ее фигуры и розоватый оттенок светлой кожи платье. - При нашем знакомстве, лорд Уильямс, я отметил, что наши пути сошлись вместе благодаря провидению. Похоже, это действительно так, и оно сослужило хорошую службу, сведя меня и мисс Веронику с таким человеком, как вы, сэр. Нет никаких препятствий тому, чтобы не принять ваше приглашение, потому как я уверен, что нельзя обходить вниманием знаки судьбы, - сказал капитан Блад, чем обрадовал и Веру, и лорда Уильямса. *** - А теперь, мисс Вероника, я должен знать, во что ввязываюсь, и какую роль играете в этом приключении вы, - заявил капитан Блад, закрыв дверь Вериной комнаты. После того, как лорд Уильямс выразил свои одобрения ответу Блада и указал более подробные детали предстоящего путешествия, к ним присоединился Волверстон, который, вероятно, спугнул британского джентльмена своим суровым внешним видом, грубой одеждой и запахом отнюдь не французского одеколона - лорд Уильямс вспомнил, что у него есть важные дела, стоило Волверстону лишь подойти к своему капитану, и покинул троицу, отправившись восвояси. Затем Волверстон шел с Бладом и Верой всю дорогу до трактира, по пути советуясь о каких-то делах в порту, в которые девушка не вникала - Вера была погружена в мысли о грядущем, и ее полностью захватили эйфория и предвкушение. Шанс посмотреть на Париж семнадцатого века был для нее в тот момент лучше, чем если бы ей повезло выиграть миллион в лотерее. И потому Вера, грезившая о таинственных улочках и Лувре, на некоторое время забыла о своих первоначальных намерениях. Стянув с себя плащ и вручив его Жюли, которая тут же скрылась с места действия за дверью, Вера села на краешек кровати, хотя прогулка и недавние события утомили ее настолько, что девушка была готова лечь спать раньше положенного. - Это долгая история, сэр. Вам лучше сесть, - Вера пригласительным жестом указала на единственный в своей комнате стул, стоявший подле туалетного столика. Блад не стал противиться, переставив его ближе к центру комнаты, а именно - кровати, на которой сидела Вера. - Прежде всего хочу предупредить вас о том, что как бы ни был невероятен мой рассказ, прошу отнестись к нему серьезно и ответственно. От этого зависит ваша жизнь и жизнь ваших друзей, - Вера сделала небольшой вдох, чтобы собраться с мыслями. Взглянув на Блада, она поняла, что он настроен решительно и не собирается ее перебивать, и осмелилась продолжить: - Я понимаю, что вы точно убедились в правдивости моих суждений по поводу времени, в котором мы с вами находимся. Когда я говорила вам об этом, я скрыла от вас одну небольшую деталь, которая теперь очень важна и поможет вам понять мои некоторые поступки, которые вызвали у вас вопросы относительно моей честности по отношению к вам. Честно говоря, я не знаю, как это возможно и до сих пор нахожусь в поиске возможных логичных объяснений тому, что вы и многие другие люди, которые встречались мне в последнее время - герои книг, достаточно популярных в моем времени. Для моих современников как вы, так и Д`Артаньян, тот француз, которому я просила вас помочь - вымышленные персонажи исторических романов. Вся ваша жизнь записана в отдельные главы литературного произведения, и хорошо мне известна, - Вера чувствовала, будто сидит на раскаленных углях. Говорить об этом было сложнее, чем она представляла, даже не смотря на то, что слова были заранее продуманны. К тому же, ей было сложно прочитать реакцию Блада: он будто замер на месте - сидел, как каменный, скрестив руки и уставившись на нее в упор. Его взгляд был холоден, как и прежде, и, казалось, он действительно предельно внимательно ее слушает. Вера решила, что ему можно, и даже нужно рассказать и о Рошфоре, и о Миледи. Она кратко пересказала сюжет "Трех мушкетеров", остановившись однако на моменте, где Д`Артаньян отправился за подвесками. - Мало того, сегодня мне довелось узнать, что я - двойник женщины, которая играет немаловажную роль в событиях книги, ставших для нас с вами реальностью, капитан Блад. Как вы наверное поняли, тот господин, которого мы встретили в переулке - один из агентов человека, для которого она шпионит. Я не знаю, как поступить в этой ситуации, и всецело полагаюсь на помощь тех немногих друзей, которых имею - вас и лорда Уильямса, - подытожила Вера, решив сделать паузу. Про "Одиссею" и подробности всех сторон жизни капитана Блада она так же не забыла, дав понять, что знает про то, как он познакомился не только с Питтом и Волверстоном, но и с Арабеллой, при упоминании имени которой девушка отметила, что на лице Блада не дрогнулась ни одна мышца, а взгляд его едва ли стал менее тяжелым. Вопрос, было ли это всего лишь следствием отличного самообладания, перед Верой оставался открытым. - Что ж, леди Вероника, вы рассказываете все настолько подробно, что у меня нет оснований усомниться в ваших суждениях. Вы не могли никого знать во Франции, если бы были обычной, случайной гостьей из другого времени, но та встреча с графом Рошфором является доказательством ваших слов. И мне ничего не остается делать, кроме как смириться с этим и не искать логических обоснований, поскольку доказательство всему, что вы говорите - перед моими глазами. Вы знаете обо мне то, что не могли знать. И я уверен, что не благодаря языкам Джереми и Волверстона, которые, во-первых, и сами-то не настолько детально осведомлены о моей судьбе, а во-вторых, не очень-то и ладят с вами, насколько мне известно. Радость Веры о благополучном завершении сложного разговора омрачалась лишь правдивым заключением Блада - о том, что оба его друга не одобряют ее появление в их жизни, девушка догадывалась с самого начала знакомства с ними.