Взятка будущему королю

      "Прекрасен... Почти идеален..." - думал барон Руд, наблюдая за принцем, который уже заканчивал убирать ковер. "Надо дождаться, пока заживет его спина, и украсить её. Так же, как и грудь" - решил Руд, рассматривая вспухшие рубцы от ударов плетью. Однако робкий стук в дверь прервал размышления барона.       - Да, - сказал Руд, отрываясь от созерцания и переводя взгляд на дверь.       - Ваша милость, вы просили напомнить, - сказали из-за двери, не открывая её.       - Ах, да. Сейчас приду.       Подойдя к принцу, сидящему на коленях и не смевшему оторвать взгляд от пола, барон схватил его за волосы и протащил до самой кровати. Оставив принца сидеть на полу, Руд достал из-под кровати длинную цепь с небольшим висячим замком на конце и пристегнул её к ошейнику принца.       - Рик, позаботься о новых рабах, - уже выходя из комнаты, сказал барон.       Стоило Рику освободить Жана, как тот, оттолкнув раба, кинулся к кровати, за которую барон отволок Эрика. Принц сидел на полу, обняв собственные колени и спрятав в них лицо.       - Мой принц... - тронув Эрика за плечо, с участием в голосе сказал Жан.       Но принц отшатнулся от барона, даже не посмотрев на него.       - Не трогай меня. И не называй так больше, - без капли эмоций сказал Эрик.       Жан сжал кулаки. Что ж, принц действительно имеет право злиться на него. Жан был сам на себя зол. Мало того, что телохранитель не смог спасти принца от плена, так еще и участвовал в насилии над ним. А сегодня? Именно Жаном барон шантажировал принца, заставляя быть послушным!       - Барон сказал правду про Варна? - спросил вдруг принц.       - Да, - ответил Жан, присаживаясь на пол в некотором отдалении от принца. - Во всяком случае, приходил за ним один из тех, кто развлекался с нами тогда.       Рик, наблюдая за этой сценой со стороны, лишь покачал головой. Сейчас Эрику нужны не разговоры, а мази и бинты. Ладно, пока можно подготовить все необходимое, а потом уже и прервать эту бестолковую болтовню.       - Хорошо, - с облегчением сказал принц, но позы не поменял.       Если честно, ему меньше всего сейчас хотелось говорить и думать. Слишком... пусто было внутри. Хотелось просто лечь и лежать, не видя никого и ничего не делая. А больше всего хочется просто умереть. Ведь мертвый принц не нужен барону-садисту. Может, стоит просто лечь и не отвечать никому ни на какой вопрос? Просто лечь и лежать.       "Как Морион после твоего наказания, да?" - вновь его подсознание задало неудобный вопрос. Морион... Если принца не станет, что будет с ним? Он выкарабкается, баронессы ему помогут. А потом... отец просто отпустит его, дав достаточно денег для начала новой жизни. И тот забудет о принце, причем с радостью.       "Что будет с баронами, если Руд захочет тебя расшевелить, а?" - не унималось его второе "я". Руд начнет пытать их. Да, Эрик вряд ли выдержит это. Жаль, об идее просто лечь и не шевелиться придется забыть. Принц не хотел подвергать своих телохранителей еще большим испытаниям. Они столько прошли вместе. Всегда рядом, всегда готовы умереть, но защитить его. Сколько раз они прикрывали Эрика от стрел и болтов, мечей и шпаг убийц? Не сосчитать. Что же. Придется жить и подчиняться барону. Учитывая то, как барон любит пытать и унижать, долго это существование не продлиться.       "И как же королевство? Ты позволишь своему отцу начать войну? Его ведь заставят отомстить наглым горцам за позор наследного принца. А это приведет к захвату твоей страны соседями. Ты готов допустить это?"       "Ты зануда. И подонок. А еще садист, тиран и деспот. Заткнись и просто дай мне умереть!"       "Ну да, конечно. Знаешь, это проще всего: сдаться и умереть".       "Заткнись!"       - Ваше Высочество, я хотел попросить у вас прощения, - набравшись смелости, сказал Жан. Эрик даже голову в его сторону повернул.       - И за что именно ты просишь прощения, барон Жан? - также, абсолютно без эмоций, спросил Эрик.       - За... всё произошедшее, - с запинкой, но все же ответил Жан.       Эрик лишь тяжело вздохнул и отвернулся. Ну конечно, кого еще винить принцу во всем произошедшем? Только телохранителей, которые несколько раз до этого вытаскивали принца из всех ловушек, подстроенных врагами. Только тех, кто с детства был предан ему, как никто другой. Конечно, только их. Не сумасшедшего барона-садиста, не предателя во дворце, который передал врагам время выезда и конечный пункт назначения их поездки, не союзников вольного баронства, которые хотят развязать войну и захватить обессиленное королевство. Не их и не себя, а, черт побери, Жана и Варна!       - Не прощу, - тем же голосом сказал принц. - Потому что это не твоя вина. Ни ты, ни Варн, ни гвардейцы не виновны в этом.       - Но... - начал, было, Жан, но Рик, подошедший к принцу, посмотрел на него с укором. Раб барона легко поднял принца на руки и положил на кровать. Затем поднял руки принца над головой, принимаясь осматривать его раны. Как и думал Рик, большинство ран вновь открылось. Несколько из них не мешало бы вновь вычистить. Однако общее состояние было лучше, чем думал бывший ученик лекаря. Мази хорошо справлялись с заживлением ожогов. Но сначала - обмыть и вычистить. Посмотрев на вставшего с пола Жана, Рик поманил его рукой за собой, к столу. Лишняя пара рук может пригодиться.       - Ты не можешь говорить? - задал глупый вопрос Жан, но Рик все же кивнул. - Ты хочешь, чтобы я помог тебе?       И Рик снова кивнул. Вдвоем они управились гораздо быстрее, да и принц не лежал бревном, а помогал им по мере своих скудных сил. Затем настал черед сменить повязки самому Жану. Рик уже заканчивал с ним, когда гвардейцы принесли третьего раба, Варна. Хвала небу, он был без сознания. Даже после беглого осмотра, Рик понял, что без обезболивающего и снотворного здесь не обойтись. Раздробленная правая кисть, перелом предплечья и плеча той же руки, многочисленные порезы и ожоги и, конечно, разорванный анус. Чем они его насиловали? Рукой что ли?       - Ты вылечишь это? - тихо, чтобы не услышал принц, спросил Жан.       Рик лишь пожал плечами. Как объяснить то, что все эти раны не являются смертельными сами по себе, но только если им дать время нормально зажить и не бередить их каждый день? А барон и его гвардейцы не из тех, кто привык заботиться о здоровье своих игрушек. Им проще взять нового раба, чем дождаться исцеления старого, а нового они берут только тогда, когда уже старый испустил дух.       - Жан, что с Варном? - спросил принц, приподнявшись на кровати.       - Ничего страшного, Ваше Высочество. Пара переломов, несколько порезов и ожогов. Он справится. Эрик вновь лег, закрыл глаза и сказал:       - Ты не умеешь врать, Жан. Никогда не умел. Прости. Если бы я не был таким эгоистом, вы уже были бы свободны.       - О чем вы, мой принц? - забывшись, сказал Жан.       - Не называй меня так! - с болью в голосе выкрикнул Эрик. И гораздо тише, переходя на шепот, продолжил: - Теперь я не ваш. Я раб барона Руда. Бесправный раб, который не смог даже сделать вид, что ему безразличны... доверявшие.       - Я не пойму... - сказал Жан.       - И не надо. Забудь, - принц свернулся на постели калачиком и затих.       - Ваше Высочество... - попытался вновь начать разговор Жан, но Рик не выдержал и залепил ему пощечину, а потом показал на окровавленное тело Варна. - Да, конечно, что мне делать? Эрик лишь тяжело вздохнул и попытался уснуть. Стоило хорошо отдохнуть перед очередным раундом игры с бароном. Хотя сам принц уже считал себя проигравшим.       Проснулся Эрик в объятиях барона Руда. Камин уже прогорел, масляные лампы были потушены. Вокруг было темно и тихо.       Эрик прислушался к себе. Ему было... странно. Потому что впервые обнимают его, а не он. Впервые - он ведомый, а не ведущий. Не по своей воле, а по принуждению. Впервые он ощутил беспомощность и собственную уязвимость. Для того, кто всю жизнь привык быть если не на первых ролях, то одним из ведущих игроков, это было... страшно. Потому что ново. Непривычно. Непонятно.       - А ты еще более ранняя пташка, чем я, мой принц, - тихий шепот на ухо заставил вздрогнуть. - Тсс... Расслабься, не стоит так нервничать. Не бойся, я, конечно, люблю слышать крики боли, смешанные со стонами удовольствия, но не собираюсь прямо сейчас начинать мучить тебя.       Барон нежно поцеловал принца в шею. Ответом на этот поцелуй, неожиданно для самого принца, оказалась ярость. Она требовала немедленно, сию же секунду, уничтожить наглеца-барона, посмевшего считать себя господином. И взять эту ярость под контроль оказалось не так-то просто. Видимо, от этого проклятия королевского рода принц сможет избавиться только на смертном одре.       "Теперь ты знаешь, что будет с тобой до самого конца. Что является основой твоей сути. Ты все еще хочешь избавиться от неё, как раньше? Но если не будет её, что останется от тебя, Эрик?". Принц расслабился, признавая победу своего подсознания. Долг, честь, верность, статус, воспитание - все оказалось неспособным выдержать напор барона Руда. Все сгорело дотла в огне саламандры. Кроме ярости. Кроме того самого проклятого чувства альфа-самца, который готов был умереть, но не признать над собой власть другого, который, даже истекая кровью и выплевывая свои собственные кишки, будет вгрызаться в шею чужака.       "Но меня уже поимели! Во все дыры! Я не могу сопротивляться ему! Он загнал меня в угол! Сейчас он сильнее меня! Я не могу! Мне придется подчиняться ему!" - вспоминая все произошедшее, твердило упрямое сознание.       "Ну и дурак же ты... Поговорим, когда придешь в себя, Твое Высочество..." - буркнуло напоследок подсознание и громко хлопнуло дверью, оставив разум наедине с вожделением, которое растекалось по телу от умелых рук Руда. "Кажется, я сошел с ума, раз спорю сам с собой..." - подумал Эрик и тихонько застонал: пальцы барона начали ласкать его член.       - Сейчас я собираюсь просто подразнить тебя, мой принц, - выдохнул в ухо Эрика барон и перестал ласкать принца, как только член стал колом.       Принц разочарованно застонал, чем вызвал тихий смех барона. А потом, вспомнив о состоянии Варна, и о том, что сегодня таким же может вернуться Жан, Эрик вдохнул глубже, задержал на пару секунд дыхание и, резко выдохнув, сказал:       - Мой господин, могу я вас попросить об одолжении?       - Вот как? Раб смеет подать голос без приказа и осмеливается просить? - схватив принца за волосы и чуть оттянув их назад, спросил барон. - И чего же хочет мой наложник?       - Милости, мой господин, - застонав от боли, сказал Эрик. - Прошу вас, господин. Позвольте Варну и Жану не обслуживать гвардейцев прежде, чем заживут их раны.       - Дааа? А кого тогда ты предлагаешь отправить вместо них? Себя? Хотя ты можешь, у тебя мозгов, что у курицы. Но ты прав. Гвардейцы распустились. Варн вернулся вчера в непотребном состоянии. Однако ты должен заслужить эту милость для своих барончиков, мой принц. Скажи мне, мой наложник, ты боишься змей?       У Эрика сердце упало в пятки. "Как он узнал?!"       - Я их не люблю, мой господин, - осторожно сказал принц.       - Да?! А тело говорит, что ты их панически боишься. До дрожи, я бы сказал, - промурлыкал на ухо Эрику барон.       Эрик мысленно выругался. Это была правда. Он ужасно боялся змей. Панически. С детства. Любых. Барон тихо рассмеялся, а потом сказал:       - Ну, так вот... Если ты проведешь день в террариуме, полном змей - я позволю Варну и Жану вообще не обслуживать гвардейцев. Пойдешь ли ты на это ради них?       День. Со змеями. Длинные чешуйчатые тела, раздвоенные языки, шипение... Принца передернуло. Жан и Варн, которых насилуют и избивают.       - Я согласен, мой господин, - хрипло, через силу, но все-таки выдавил из себя Эрик.       - Отлично! Рик, Ты слышал? Подготовь короб. Это будет интересное зрелище, - сказал барон, проводя пальцами по скуле принца.       Через полчаса Руд вернулся не один, а с четырьмя слугами, которые с трудом занесли в спальню нечто. Эрик с ужасом смотрел на то, что барон Руд назвал коробом. Странный ящик с прозрачными стенками и квадратным основанием шириной в полтора метра и высотой метра четыре. Металлический пол, крышка и углы. К скобам-креплениям, вмонтированным в углы ящика, уже были прикреплены оковы для рук и ног.       - Да, напротив камина, как раз по центру комнаты, - скомандовал слугам сам барон, заканчивая завтрак. - Ага, корзины вот сюда пока поставьте. Хорошо. Свободны. Рик, ты чего замер? Давай, прикуй моего наложника. Ах да, ключ! Я и забыл, держи.       Рик ловко поймал брошенный бароном небольшой ключик и, поклонившись Руду, подошел к Эрику. Что удивило принца - ключ открыл не только маленький висящий замок, которым к ошейнику крепилась цепь, но и все оковы. Жестами, приглашая следовать за собой, раб подошел к коробу и открыл одну из сторон. Передернув плечами, Эрик забрался в короб и немой раб тут же принялся застегивать на запястьях и лодыжках принца новые оковы. После того, как Эрик оказался прикован к противоположным углам короба, старый раб барона занес в короб и вытрусил на железный пол содержимое пяти плетеных корзин. А потом закрыл дверь-сторону и, поклонившись барону, отошел в сторону.       Как только Эрик увидел, что именно высыпалось из корзин, ему сразу захотелось оказаться как можно выше. Змеи. Всех возможных размеров и расцветок. Их было так много, что они покрыли плотным ковром весь пол, полностью скрыв от Эрика ноги до середины голени! Страх сковал принца, кажется, он даже забыл, как дышать! Змеи постоянно двигались, шипели, высовывали свои языки, дотрагивались ими до обнаженной кожи принца, терлись об неё своими чешуйчатыми телами. Несколько, особо активных, обвили ноги принца и стали подниматься по ним наверх. Поддаваясь ужасу, Эрик рванулся в оковах, попытался освободить руки, но ничего не вышло. "Надеюсь, барон не стал сюда запускать ядовитых змей... Это было бы не очень умно с его стороны..."       За первыми змеями последовали и другие. Забираясь все выше, змеи вгоняли принца в безотчетный ужас. Если бы не оковы и цепи, Эрик бы уже давно пытался бы разбить прозрачные стенки этого ящика, стараясь оказаться как можно дальше от этих ползучих гадов. Лишь безумная улыбка барона, сидящего в кресле и попивающего вино, немного отрезвляла Эрика и не давала страху и ужасу полностью поглотить сознание принца. "Успокойся, расслабься. Не делай резких движений, и змеи тебя не тронут" - вспомнились слова старого наставника, который пытался помочь принцу справится со страхом змей. И понимал, что, как и раньше, эти советы помогают слабо.       Руд улыбался. Ему нравилось выражение лица его принца. Очень нравилось. Судорожные попытки освободиться, стряхнуть с себя змей, глубокий ужас в этой голубой бездне взгляда. Да, это определенно будет великолепный день... И все же, почему его принц настолько трепетно относится к этим баронам? Возможно, барон и задаст этот вопрос. Потом. После того, как саламандра на груди у Эрика полностью примется...