Взятка будущему королю

      Герцог Рахинский получил прозвище Паук вместе с должностью. Сам он никоим образом не походил на это насекомое. Больше всего он был похож на типичного старика-клерка. Такого, который всю жизнь провел за письменным столом, переписывая документы или составляя договора, ссутулившись и вечно напрягая глаза. Поэтому и очки на носу, и спина сгорблена, и плечи опущены. Сухенький старикашка, которого оставили на работе по какому-то недоразумению, седой, как лунь, с небольшой благообразной бородкой. На фоне короля и его ближайших советников, уделявших много времени тренировкам и выглядевшим соответствующе, герцога попросту не замечали. До тех пор пока не встречались с ним взглядом. Герцог буквально обжигал своего собеседника необычайно пронзительным взглядом серо-голубых глаз.       Именно таким взглядом он сейчас рассматривал Эрика, решая, стоит ли допускать принца к столь важному пленнику, как барон Руд, прямо сейчас.       - Ты уверен, что сможешь держать себя в руках, Эрик? Что сможешь остановиться после первого же моего требования?       - Смогу, дед, - как можно более спокойно ответил принц.       На самом деле, герцог Рахинский был дядей нынешнего короля, а не отцом. То есть приходился Эрику двоюродным дедом. Но так уж повелось с детства, что все принцы и принцессы называли герцога именно дедом, так же, как и он называл их внуками и только по именам. Своих внуков у него попросту не могло быть: лет тридцать назад всю его семью убили родственники казненных мятежников. Жениться снова герцог не стал, да и детей уже было поздно заводить.       - Хорошо. Но до первого твоего промаха, внук. И под присмотром нашего специалиста. Я бы вообще советовал тебе дождаться, пока я не закончу допрос и потом уже развлекаться с этим куском мяса.       - После твоих специалистов он будет уже не бароном Рудом, а тем самым куском мяса. Его должен сломать я. Тем более что меня обучали именно твои люди. Или уже забыл?       - Такое забудешь, - буркнул глава тайной службы и тяжело вздохнул. - Ладно, согласен. Но если по твоей вине сорвется допрос...       - Деда, если я почувствую, что начну терять контроль - я обещаю, уступлю место твоим людям, и они закончат начатое. В любом случае, ты знаешь, как меня остановить.       После этих слов герцог поджал губы, нахмурился и резко сказал:       - Знаешь, я передумал. Давай ты посидишь рядом и посмотришь, хорошо? Меньше всего мне сейчас хочется останавливать тебя ТЕМ способом.       - Ну деда...       - Да, это будет лучше всего. И ты видеть будешь, и дело будет сделано профессионалом. Все, Эрик, не возражай мне. Наследные принцы не должны заниматься работой палачей. Пачкать руки, выбивая признание из барона? Это не твой уровень, Эрик. Посмотри на это с другой точки зрения. И я, и палачи - выполняют твою волю. Твой приказ. Этот Руд не достоин того, чтобы ты занимался им лично.       - Ой, сказал бы просто, что не хочешь мне причинять боль, когда потребуется остановить, вот и все, - сказал Эрик, пряча глаза от герцога. - Хотя ты прав. Слишком много чести, лично им заниматься. И так мнит себя чуть ли не центром мира.       Не говорить же деду, что принц и сам не хотел, чтобы герцог использовал ТОТ способ. А сорваться, допрашивая барона Руда, Эрик мог. Надо быть честным с самим собой.       - Ну вот и хорошо. Идем.       Барона Руда усадили на кресло для допросов по центру комнаты. Стол для следователя и пара дополнительных стульев для зрителей находились как раз напротив барона, а многочисленные пыточные инструменты и приспособления развешаны и разложены на полках и столах около стен. Следователь, палач и помощник, а также пара охранников уже находились в комнате, когда в неё вошел принц Эрик, а следом за ним - герцог Рахинский и барон Стад.       - А... Мой принц... Я-то думал, кто именно меня в гости пригласил таким оригинальным способом. Что, соскучился по моим ласкам? Ну, если сильно меня попросишь, я соглашусь вновь вставить свой член в твою сладкую растраханную попку, мой Саламандр.       Эрик хмыкнул, присаживаясь на гостевой стул, и посмотрел на барона голубым взглядом, полыхающим пламенем ярости. Хорошо контролируемой ярости, которая желала вырваться из тисков самоконтроля и испепелить наглеца, доставившего столько боли. Лично. Руками. Рвать его тело, ломать кости, выпотрошить гнилое нутро. Заставить кричать от боли, умолять о милости, скулить от ужаса, хрипеть и харкать собственной кровью. Превратить это подобие человека в кожаный мешок с отбитым ливером и переломанными костями. Медленно, наслаждаясь каждой секундой его жизни растянутой до предела смерти. Неделя? Месяц? Полгода? Как долго будет умирать Руд?       Увидев этот взгляд, барон расплылся в улыбке, которая была больше похожа на оскал. Конечно, маски на его лице не было. Как не было и знакомой красной рубахи. Лишь те самые брюки из черной кожи. Даже сапоги с барона сняли.       - А ты все такой же ублюдок, Руд, - спокойно сказал принц. - Я обещал себе, что ты будешь умирать очень-очень долго. Но перед этим я хочу, чтобы ты ответил на вопросы Тайной службы. Их не так уж много, ты быстро справишься с этим. Затем мы останемся с тобой наедине. Не уверен, что тебе это понравится - но я тебя предупреждал. Ну, ты будешь хорошим мальчиком?       Руд рассмеялся, а потом сказал:       - Это хорошо, что ты не уверен, мой принц. Очень хорошо, - голос барона был почему-то очень довольным. - Насчет вопросов давай так: ты отсосешь у меня и я дам ответ на один вопрос. Согласен?       Вместо ответа Руду принц повернулся к герцогу, сидящему рядом, но чуть сзади, и сказал:       - Ваша светлость, делайте, что считаете нужным.       - Да, Ваше Высочество, - сказал Паук и кивнул палачу.       Тот коротко поклонился, взял с подноса несколько тонких деревянных щепок-клиньев и принялся вгонять их под ногти Руда. Барон заорал сразу. Вот только чего было больше в этом крике: боли или удовольствия? Эрик переглянулся с дедом, тот жестом остановил палача.       - Что, всё? - с явным разочарованием, хрипло дыша, спросил барон Руд. - Я ещё и не возбудился толком. Эй ты, палач, давай, продолжай! Интересно, через сколько ты заставишь меня кончить? Что, Саламандр, не ожидал? Преподнес я тебе сюрприз, да? Хахаха... Ах-ха... Вот так вот, мой принц. Я не только обожаю причинять боль, но и возбуждаюсь, когда её мне доставляют! Давайте, продолжайте! Я хочу ещё!       "А так бывает?" - спросил Эрик одними глазами у главы Тайной службы. Паук лишь тяжело вздохнул. Значит, бывает. Да и возбуждение барона уже было видно даже через брюки. Герцог хмыкнул и сказал:       - Ну, тогда мы можем поменять тактику. Я хочу знать, кто передал тебе маршрут следования принца Эрика и кто из наших соседей сговорился с тобой о военной операции. Расскажешь - и мы продолжим.       - Ха! Ты меня за дурака держишь, Паук? И не мечтай. Ройте носом землю, ищите предателя среди своих. Слишком жадного среди соседей, и не думайте, что я...- герцог вновь кивнул, палач вогнал еще одну щепку под ноготь Руду. - А.... Ха... Хахх... Ещё! Сильнее!       - Черт... - тихо сказал Паук. - Он так действительно кончит раньше, чем расскажет.       - Не кончит, - зло сказал Эрик, вставая со стула и скидывая дорогой камзол на спинку стула.       - Ты же обещал... - зашипел на принца герцог.       - До того, как этот придурок начал получать удовольствие от пыток. Не бойся, я знаю, что надо сделать. Он не сможет кончить и это принесет ему действительно боль, а не удовольствие.       Подойдя к стеллажам, принц выбрал пару длинных толстых гвоздей, несколько игл и щипцы с молотком. Разогрев на жаровне кончик гвоздя, Эрик обстучал кончик молотком, затупляя и округляя острие. Потом подошел с этим гвоздем и иглами к палачу, выложил инструменты на поднос.       - О... Мой Саламандр, - улыбка барона была абсолютно сумасшедшей. - Ты все же решил отсосать мне? Как миииило...       - Ты бредишь, Руд, - сухо сказал принц, расстегивая брюки и обнажая головку члена пленника.       - О-о-о... нежнее, мой принц, нежнее! Я же учил тебя не так!       Принц, не слушая бред Руда, зажал в кулаке возбужденный член барона, а второй рукой направил затупленный гвоздь в мочеиспускательный канал. О, в этом крике удовольствия практически не было. Кривая улыбка Эрика вышла самодовольной и какой-то уж слишком злобной.       - Теперь ты не сможешь кончить, Руд, - сказал принц, поднимаясь и беря с подноса сразу четыре иглы. - Как ты там говорил? Любишь, чтобы тебя умоляли позволить кончить, да?       Вновь присев, принц вновь зафиксировал член барона и проколол головку параллельно полу. Барон забился на кресле, пытаясь вырваться.       - Что же ты, Руд. Это ведь только одна игла. Так даже не интересно. У меня их еще три...       - Не... Стой... По... подожди... - с трудом выдавил из себя барон. - Я... скажу. Покажи... покажи мне её... Я скажу, кто предал тебя. Продолжишь пытать - я буду лишь орать и реветь, как девчонка, но не скажу. Покажи...       Принц поднялся. Он понял, о чем говорил барон Руд. Саламандра. Он хотел увидеть шрам, который оставил на груди принца. Раздеваться при всех Эрику не хотелось. Продолжать пытку... хотелось, но вряд ли это даст результат. Нет, результат будет, но как скоро... А ведь новость о том, что барона Руда поймали, может спугнуть предателя. Он может успеть сбежать. Плевать. Показывать шрам Руду Эрик не собирался. Обойдется.       - Нет, Руд. Ты пока не заслужил поощрения. Тем более такого. Мне все равно, скажешь ты мне имя предателя или нет. Я хочу лишь заставить тебя страдать. Так что твои крики и твои слезы это как раз то, чего мне хочется больше всего на свете. Продолжим... - сказал принц и проколол второй иглой другую сторону головки.       - Не-е-ет! - закричал барон, забившись в судорогах. - Стой! Ос... Рубин!!!       Принц, уже готовившийся сделать следующий прокол, замер.       - Что ты сказал? - казалось, принц делает огромное усилие для того, чтобы сказать каждое слово.       - Сработало... А я не верил... - и Руд безумно засмеялся.       - Значит, это все же она, - грустно сказал герцог, подзывая к себе следователя и давая распоряжения шепотом.       Принц же, отшатнулся от Руда, услышав его смех, но потом тряхнул головой и, вновь подскочив к барону, с силой ударил его в солнечное сплетение. Смех барона захлебнулся тут же, а Эрик схватил Руда за волосы и заглянул в черные глаза.       - Повтори, - рыкнул принц, свободной рукой вертикально всаживая в член барона сразу две иглы.       - А... тварь! - вновь заорал Руд, задергавшись на стуле, пытаясь вновь освободиться и вновь безуспешно. - Почему?! Ты же должен был...       - КТО?! Кто назвал тебе это имя?! - заорал на него принц, чуть ли не выдирая с корнем волосы барона.       - Я не знаю! - заорал Руд. - Мы не встречались! Записки передавали голуби! Было написано, что если мне не удастся тебя сломать обычными способами, чтобы я упомянул Рубина! Что после этого ты потеряешь свое самообладание!       - О да! Я потерял его! Вот только ты неверно просчитал! Тебе не стоило называть его имя, когда я в ярости, червь! Чертов выродок! Да как ты посмел! - удерживая одной рукой барона за волосы, второй принц лупил Руда по щекам что было силы.       До тех пор, пока к беснующемуся Эрику не подошел герцог и спокойным тоном не сказал:       - Успокойся, Эрик, Арлина этим не вернешь. А с той, кто хотела использовать его имя для того, чтобы уничтожить тебя, мы разберемся без промедления. Ты едешь со мной. Этот кусок мяса от тебя никуда не денется, поверь.       И с каждым словом, сказанным герцогом, принц все больше успокаивался. Разжав кулак, Эрик отряхнул его от нескольких прядей вырванных с корнем черных волос и, сделав глубокий вдох, сказал полным боли голосом:       - Ты прав, дед. Арлина этим не вернешь. Ты уже предполагал, кто это был, я прав? Барон лишь подтвердил твои предположения. Кто это?       - Идем, поговорим по дороге. У нас не так уж много времени.