Взятка будущему королю

      - Ах, Ваше Высочество! Вы в этом костюме будете сиять, словно звезда, сошедшая с неба! - взмахнув кружевным платком, королевский портной смахнул несуществующую слезу со своей напудренной щечки и вновь поправил кружева на жабо нового парадного костюма наследного принца.       Эрик не разделял его воодушевления. Скажем так, ему в этом костюме не нравилось абсолютно все. И то, что кроме привычного камзола и брюк придется одевать еще и кафтан, а шпагу подвешивать на перевязь. И широкополая шляпа с длинными и пушистыми перьями. И то, что все это шилось из дорогих тканей, с тонкой вышивкой золотом и серебром, и было буквально осыпано драгоценными камнями и жемчугом. К тому же, весит этот костюм не меньше кольчуги, но… Парадный костюм на день рождения наследника престола просто не может быть обыкновенным. Он должен быть именно таким. Крикливым, ярким, тяжелым. Хорошо хоть удобный.       Эрик понимал, что ему на праздновании дня рождения надо выглядеть великолепно, сногсшибательно, восхитительно, обворожительно и чарующе. И пусть это всего лишь двадцати шестилетие, но учитывая все, что произошло в этом году, это будет еще то испытание для Эрика. Первый большой прием после плена и... смерти Рауля. Черт... Зря он вспомнил об этом.       - Да, мсье Лаурис. Вы правы, - задавив с трудом свое недовольство, спокойным тоном сказал Эрик.       - Ох, Ваше Высочество! Я приложу все усилия для того, чтобы вам угодить!       - Я рад это слышать. Что же, мы все с вами обсудили, не буду задерживать.       И тут же подручные портного со всей осторожностью принялись раздевать принца. Просто потому, что некоторые швы были лишь наметаны, а кое-какие детали костюма до сих пор крепились лишь булавками. Две недели до праздника, предпоследняя примерка. Теперь все будет пришито накрепко, закреплено намертво и через неделю принц получит свой парадный костюм на день рождения.       Переодевшись в более привычную и менее парадную одежду, Эрик дождался, пока последний подручный портного покинет его спальню и снял маску вежливого равнодушия со своего лица. Раздражение постепенно уходило. Можно было себя похвалить: сегодня он не сорвался. Хотя до похищения он абсолютно не реагировал на подобное. Такие примерки для него были всего лишь неприятной необходимостью, которую с легкостью можно было пережить.       Хватит удивляться. Уже столько времени прошло, что можно было и привыкнуть к новому себе. К той пустоте, которая оказалась в сердце после смерти Рауля. Черт... Ну, вот опять. Зачем он вспомнил о Рауле? "Мой Морион... Прости, что не сберег тебя. Прости, что не сдержал свое слово. Нарису еще не нашли. Но я не успокоюсь, пока не казню её, поверь".       "Всё, хватит заниматься самоедством. А то опять начнешь злиться на самого себя, затем переведешь эту злость на окружающих. Напомнить, что будет дальше?"       "Замкнутый круг. Я не сдержусь, потом вновь рассержусь на себя, что не сдержался, потом сорву злость на окружающих и все сначала. Я помню, постараюсь".       Стук в дверь заставил Эрика вздрогнуть и вынырнуть из своих мыслей.       - Мой принц, обед подан! - сказала баронесса Паола сквозь закрытую дверь.       - Да, сейчас выйду! - ответил ей принц и вновь постарался стать вежливым и равнодушным одновременно.       Паола. Темноволосая и смуглолицая, но с яркими зелеными глазами. Она удачно вписалась в старую команду телохранителей и уже через неделю Шали вновь светилась от счастья, а Жан краснел от словесных подколов новенькой баронессы. Варн и Стад лишь улыбались и с легкостью парировали все словесные выпады Паолы в свою сторону. Но только словесные, потому что владение любым клинком у баронессы было на должном уровне, и победа в учебных поединках нередко принадлежала именно ей. Появилась она в его свите дня через два после похорон... Так, все, не вспоминать. Выйти в гостиную и улыбнуться Паоле и Варну, которые сегодня дежурили у него.       - Как примерка, мой принц? - спросила баронесса Паола. - Мастер действительно настолько хорош, как об этом говорят все придворные модницы?       - Как портной - он хорош, - чуть скривившись и не останавливаясь по пути в столовую, сказал Эрик. - Но эта его манера пудрить лицо и носить парик...       Баронесса засмеялась, барон Варн лишь улыбнулся.       - Ах, мой принц! Он же творческая личность! Они обязаны быть чудаковатыми. Иначе кто поверит в то, что он способен на нечто... этакое? Ни одна модница не пошла бы шить платье к такому скучному типу, как наш барон Варн, например. Даже если бы он был хоть трижды гением и лучшим мастером континента! Ха! Да половину времени, которое придворные судачат об этом портном, они обсуждают именно его, а не то, какой именно костюм был у него заказан.       - Думаешь? - с легким удивлением спросил принц, посмотрев на поведение портного с другой точки зрения.       - Уверена, мой принц, - с лукавой улыбкой сказала Паола.       - Ну а сам-то костюм вам как, мой принц? - спросил Варн и Эрик тут же нахмурился.       - Как и все парадные костюмы. Слишком тяжел, ярок и напыщен. Радует лишь то, что шьется он лишь на один день.       Паола и Варн переглянулись, заметив столь резкое изменение настроения принца. В последнее время это происходило все чаще. И это... тревожило. Так же, как тревожило то, что принц по-прежнему не допускал в свою постель никого. Вообще никого. Фрейлины и баронессы, распушившие свои хвосты после похорон Рауля, не удостаивались и взгляда, а молоденькие пажи и бароны вызывали у принца лишь раздражение.       Нариса отомстила. Причем всем сразу. Смерть Рауля не только замедлила восстановление Эрика, но и усугубила его состояние. Принц винил в гибели Рауля себя, а лишь потом - Нарису. И если телохранители и слуги уже научились мириться с подобным изменением в характере принца, то придворные были просто в шоке, а некоторым даже пришлось посещать придворному лекарю.       С одной стороны, надо думать, прежде чем соблазнять принца Эрика фразой: "Вы не пожалеете, Ваше Высочество. Я выполню любую вашу прихоть, все, что пожелаете. Я могу быть как снизу, так и сверху, как вам будет удобно". Понятное дело, что несчастный виконт и не думал о том, чтобы взять в постели верх над принцем. Он хотел лишь сказать, что действительно может выполнить любой каприз. Но Эрик-то зацепился именно за это проклятущее "сверху"! Вспышка гнева была настолько сильной и быстрой, что виконт только по счастливой случайности отделался глубоким (очень глубоким) порезом через всю грудь, а не перерезанным горлом. Да и Паола с Шали сработали чисто, перехватив руку принца и заслонив придурка от следующих ударов Эрика, а потом вообще подхватили принца под руки и, отвлекая различными глупостями, отвели подальше от виконта. Иначе бы от этого идиота остался лишь хладный труп в луже крови.       А случай с бароном Нирсом? Вызов на дуэль от Жана и выколотый глаз. Всего лишь за то, что тот спросил, с какой стати простолюдина похоронили не на городском кладбище, как остальных слуг, а рядом с королевской усыпальницей. Хвала Небу, спросил он это не у принца, а у одного из придворных из свиты принцессы Эльзы во время прогулки. Не повезло барону в том, что принц Эрик в это же время гулял по соседней тропинке и услышал этот разговор. Принц не стал ломиться через кусты, подобно лосю в гоне, но крови этого барона потребовал.       Дворцовым слугам пока везло. Во-первых, потому что теперь принцу прислуживали за столом лишь служанки, а всю остальную работу выполняли только тогда, когда Эрика не было в апартаментах вообще. Вместо слуг страдали вазы и посуда, а также обшивка стен. Ну и барон Руд, конечно.       - Пусть подготовят карету, - сказал Эрик спокойным голосом, откладывая накопившееся раздражение и злость до вечера. - Кто поедет со мной - решайте сами. Но отправляемся сразу после обеда.       - Все действительно так плохо, как в отчетах? Или еще хуже? - спросил Паук сидящую напротив него Паолу.       - Не хуже, но плохо, - ответила баронесса, поправляя локон в прическе. - И с каждым днем все хуже. Барон Руд долго не выдержит, он бы давно умер, но благодаря лекарям он протянет еще пару недель. Что будет после этого? Кто станет новым громоотводом? Даже если поймают Нарису...       - Я тебя понял. Почему идет ухудшение? В чем причина?       - М... Я долго думала над этим, ваша светлость. Мне кажется, причина не в том, что умер его личный слуга. Причина в том, после чего он умер. Его Высочество научился справляться с тем чувством вины, которое приходит после убийства во время очередного приступа гнева. Ну, во всяком случае, так было до похищения. Не думаю, что именно в этом были кардинальные перемены. Думаю, если бы принц сам убил Рауля - все было бы проще. С подобным чувством вины он бы справился гораздо быстрее. Но Его Высочество терзается из-за своего бессилия. Он не смог спасти. Он не может наказать виновника. Похищение сильно ударило по самооценке принца. То, как именно умер его личный слуга - усугубило это состояние. Его Высочество винит себя в своей же беспомощности, и большая часть его сил уходит на борьбу именно с этим чувством. И, похоже, он проигрывает этот бой. У него не хватает сил на то, чтобы держать свой гнев, свое желание полного подчинения окружающих в узде. Его инстинкты не стали другими. Они остались такими же. Но раньше он мог взять их под контроль и ответить сдержанно и без рукоприкладства. Сейчас он просто не успевает "включить разум" и взять верх над чувствами. И это также усугубляет его состояние. Он вновь чувствует свое бессилие. Свою ущербность. Это уже не замкнутый круг, это постоянно расширяющаяся дыра. Надо что-то делать. Надо как-то поднимать самооценку Его Высочества, веру в себя и свои силы, но я ума не приложу, как это сделать.       Герцог нахмурился и задумался. Потом, посмотрев на Паолу, сказал:       - Я тебя понял. Подумаю. Как Варн и Жан? Они справляются с обязанностями?       - Да, вполне. По словам Стада и Шали - они после того случая изменились, но это больше касается их межличностных отношений. Да и не хотят они об этом говорить. Тяжело всем четверым. Особенно после предательства Нарисы. Насколько я поняла, на тренировках и спаррингах они показывают приемлемые результаты и поэтому их оставили. Но ведь вашу светлость интересует не их физическое состояние, да? Тут я сказать мало что могу. Просто не знала их раньше, не с чем сравнивать. То, что я вижу - они адекватны, внимательны, компетентны и проблем не создают.       - Хорошо. Продолжай наблюдение. И если что - сразу ко мне. Кроме меня и Его Величества с Его Высочеством принцем Эриком не справится никто во дворце. Без урона чести наследника престола, конечно.       Паола встала, поклонилась и вышла. Конечно, физически остановить принца могли двое-трое обычных гвардейцев. Даже двое телохранителей с этим бы справились. Но гвардеец, который заламывает руку наследнику престола, не может остаться безнаказанным, потому что это фактически нападение на члена королевской семьи простолюдином или представителем низшего дворянства. Такое нельзя прощать, как бы не был прав гвардеец. И как бы сам принц потом не благодарил его за недопущения убийства. А если не получится остановить без пролития крови принца? Тихий кошмар и ужас, вот что это такое.       Герцог это понимал, как никто другой. Как глава Тайной службы он не мог допустить подобного. Гвардейцы и телохранители - высококлассные специалисты, на обучение и тренировки которых было потрачено много золота. Для Паука было более приемлемо потерять парочку дворян, не следящих за своим языком, чем лишится с таким трудом отобранных и к тому же безгранично преданных короне людей.       - Поднять самооценку... Вернуть веру в себя и свои силы... Если бы все было так просто, Паола...       Взяв из ящика стола папку, герцог нашел последние доклады по Раулю и принялся внимательно изучать их. Не потому, что подзабыл кое-что из уже прочитанного, а потому что Пауку так было проще думать. Все говорило о том, что Эрик не справляется без личного слуги. Паола была права. Принца угнетало собственное бессилие и невозможность контролировать свое состояние. Именно покорность личного слуги и была всегда тем якорем, который позволял Эрику держать в узде то самое желание тотального контроля над своим окружением. И вот теперь личный слуга исчез и принц не только лишился этого якоря, но и винит себя в том, что оказался бессильным против коварства Нарисы.       Неужели герцог совершил ошибку, когда не напомнил Эрику о том, что принц сам просил деда убрать Рауля из дворца так, чтобы никто не знал об этом? Когда Паук понял, что Эрик не играет, а действительно скорбит о смерти Рауля - герцог был слегка... шокирован. Как можно забыть о том, что сам просил сделать? Или как можно не понять, что герцог сделал все так, как было оговорено? Но вспомнив о том, как внук перепутал Рауля с бароном Рудом, что Эрик принимает лекарства, решил, что так даже лучше. Подсознание выполнило желание самого принца: он не будет думать о том, где и с кем сейчас его бывший слуга, не будет стараться найти его, выпытывая у деда по несколько раз за день "Как он там?", Эрик будет помнить, что слуга умер и все. Тогда это казалось лучшим выходом. Однако...       Однако простые решения для Эрика не подходят, надо было помнить об этом. Рассказать все сейчас? И начнутся все те же вопросы и терзания. А если Рауль действительно будет счастлив с Мари? Если сможет забыть принца, как страшный сон и больше никогда его не видеть? Что будет с Эриком, когда он поймет это? Да, сам принц думает о том, что не ревнует своих слуг к женщинам. Но ведь в реальности ни один из личных слуг не имел открытые отношения с женщинами во время пребывания во дворце. Будет ли принц таким же безразличным к жене слуги, как говорит сейчас?       Но оставить все так, как есть - нельзя. Эрик должен стать следующим королем, никто из оставшихся принцев настолько хорошо не подходит на эту роль. А если так пойдет и дальше наследник престола сойдет с ума. Не помогут ни настойки, ни дрессировка придворных, ничего. Даже поимка Нарисы. Даже продление жизни барона Руда. Через неделю или год, но Эрик обезумеет. И тогда все то, что Паук делал на протяжении всей своей жизни, ради чего погибла его семья - все пойдет прахом. Нет, этого допустить было нельзя.       Да, но все же, что делать?