Не плачь, девчонка

Мне не пришлось отвозить Северуса в семью Дарси. И я отчасти радовалась этому, не рискуя оставлять Тоби наедине с непослушной магией. Выбросов, как у детей бывают, у него не было, но когда он протянул руку к солонке, а она подлетела к нему сама, муж испугался не на шутку. Поцелуи и уговоры успокоиться привели к новому сеансу разрядки древним способом. Потом он решил пойти в гараж и поработать с ремонтом абсолютно исправного автомобиля. Разобрал движок и радостно мне сообщил, что разборка его странным образом успокаивает, и ничего странного не происходит. Однако я продолжала находиться рядом на всякий случай. Вооружившись сказками, читала их Северусу, не оставлявшему нас ни на минуту с тех пор, как узнал о разлуке. Весть о двухнедельном пребывании в гостях он воспринял совсем не радостно. Даже боялась, что дело закончится слезами. Но ребёнок крепился, только ходил за мной и отцом хвостиком повсюду. Но когда он увидел утром в четверг Поппи, которую уже хорошо знал, Беренику с маленьким светловолосым крепышом по имени Дерек, и Элен Дарси, очаровательную, как никогда, то сразу забыл об уговорах взять его с нами в больницу, и пошёл знакомиться с мальчиком. Хорошо, Поппи письмо прислала о времени их прибытия. А то ведь по-прежнему они не видели вход в наш двор. Поэтому мы с Севом вышли их встречать на дорогу. Пока мы обменивались улыбками и приветствиями, Северус потопал прямиком к Дереку, сунув руки в карманы брюк и чуть вздёрнув подбородок. Мы все украдкой наблюдали за встречей. — Не подрались бы, — пробормотала Поппи, когда сын Береники тоже сунул руки в карманы и вызывающе поглядел на Северуса. — Привет, — мой сынок очень нелюбезно поздоровался первым, — а у меня отец волшебник. — Ну и что? У меня тоже, — в том же тоне заявил гость. — А ты уже летал на метле? — Летал, — небрежно пожал плечом Сев. — Ничего сложного. А ты? — А мне метлу вчера подарили, но я сразу смог полететь. — Ха! А мне уже давно. И я на взрослой тоже летал. Дерек на секунду завис, поглядев возмущённо: — Врёшь! — Не вру, очень надо! — А чем докажешь? — Может тебе ещё непреложный обет дать? — с неподражаемым видом спросил Северус, и я вдруг представила взрослого мистера Снейпа, каким он стал бы, не появись я в этом мире. А я и не замечала, что сынок такой язва. И от кого набрался? Такой была Эйлин, или малыш показывает собственный характер? И где услышал про обет? Вмешаться решила Элен: — Мальчики! А ну давайте в дом, а то у нас времени мало. — Северус, — добавила Поппи, — покажи Дереку карусель. Белоголовик навострил уши, а Сев сразу расправил худенькие плечи: — Пойдём, покажу, — сказал небрежно. — Данко нас покатает, если захочешь. Мы все вместе зашли во двор, где разделились — мальчики побежали за дом — смотреть карусель, а девчонок я пригласила на кухню. — А муж где? — поинтересовалась Береника, усаживаясь напротив нас с Элен за стол. — Поппи нам все уши прожужжала, какой он красавец и вообще славный и сексуальный. — Я этого не говорила, — возмутилась подруга, входя последней. — Ничего, не подрались. Данко их катает. А где Тоби? — В подвале, — махнула я рукой. — А что он там делает? — допытывалась Береника. — Прячется, — усмехнулась я. — От кого? — удивилась миссис Дарси. — От нас? — хихикнула Элен. — Ага, — с удовольствием ответила я. — Он как узнал, что ему лучше о магии и магах пока ничего не знать, так сразу скрылся в подвале под предлогом, что машину надо срочно ремонтировать. Мол, тянуть нельзя, раз мы надолго дом покидаем. — То есть и от тебя прячется? — флегматично уточнила Поппи, наливая себе из графина лимонад. — Ну, не то, что бы, — чувствуя, что щёки начинают гореть, я поспешно вскочила, чтобы достать из холодильника тортик. И то сказать, специально для девчонок испекла на пару с домовиком. Девчонки дружно прыснули. А я решила, что Поппи от меня ещё получит за свой длинный язык. Наверняка проболталась про повышенный тестостерон у новоявленного мага. — Ого, — Береника восхищённо присвистнула, — это ты сама делала? — Данко помогал, — призналась я. — Отрезайте сами, кто, сколько хочет, а то я не знаю, кто из вас любит сладкое, и кто на диете сидит. Торт всем понравился. А потом я утащила Элен наверх, чтобы извиниться, что не смогла пойти сегодня покупать с ней палочку, как обещала. — Да ты что, разве это важно теперь? — мисс Дарси с любопытством разглядывала нашу спальню. Хорошо, я тут всё прибрала в ожидании гостей. — Мы с утра были у целителя Сметвика, так он сразу меня на чистую воду вывел. Ну — про магию. К счастью, осматривал не при свидетелях. Попросила его не сообщать пока девицам, а он ещё наругался, мол, сама медик, и что я вообще о нем думаю. — Ну а ребёнок будет? — сразу забеспокоилась я. — Что сказал? — Сказал, что неясно пока — слишком мало времени прошло, но судя по магическому фону внизу живота, вероятность девяносто процентов. — Ух! Поздравляю, — я искренне порадовалась за неё. Мне казалось, если ребёнок будет, ей всё же легче будет отвлечься от случившегося. А может, и излечит маленькое существо окончательно. — Ага, спасибо. Пойдём уже, пока они не заподозрили у нас каких-нибудь тайн. Или помочь тебе собраться? Береника тебе столько портключей принесла. — Не, уже с утра всё собрали. А что — портключи в виде желудей? — А как же. Эти портключи — страшная семейная тайна. Так что считай, что официально принимают в семью. Я почувствовала в горле ком, растрогавшись от осознания этого факта — как-то до сих пор не задумывалась. А ведь и правда девчонки стали мне ближе, чем родные сестры. То ли совместный ритуал повлиял, то ли ещё что… И даже страшно было думать, чем я все это заслужила. — Эль, ты чего? — забеспокоилась Элен. — В глаз что-то попало. Ладно, пойдём вниз, пока нас не потеряли. Ты-то как? — Отлично, — подмигнула Элен. — Только по утру подушка мокрая, а так — лучше всех. Эль! Ты чего — правда, в порядке. Было бы хуже, если бы я плакать не могла. Со временем пройдёт. — Если беременная, то, может, и не пройдёт, — вздохнула я. — Верно, — засмеялась мисс Дарси. Внизу за столом мы увидели мальчишек, которых уже призвали с улицы. Вполне мирно, не считая упрямых взглядов, они уплетали торт, и боюсь, что нарочно старались есть, кто быстрее. Как бы не подавились! Не удивлюсь, если ещё и пинали друг друга под столом — зря их посадили так близко. — Это все его вещи? — спросила Береника, принимая у меня рюкзачок сына и небольшую мягкую сумку. — Ну, ты сама сказала, чтоб много не брала,— с сомнением ответила я. — Я просто уточняю, — успокоила она. — У нас всё есть. И домовиков хватает, присмотрят. А то Данко хочет каждый день его навещать. Ты мне только скажи — этот его шушпанчик — не опасный? — Ой! Я же запретила его брать! Он огнём чихает, когда наестся остренького. — Ну мало ли, что ты запретила. А теперь разреши. Если шушпанчик его фамильяр, то разлучать не стоит, особенно в первые месяцы. А раз он понимает по-человечески, то уж как-нибудь мы с ним договоримся. Значит, остреньким кормить? Я вздохнула и перечислила всё, что любит Руни. Мне же всучили мешочек желудей. В нём лежало около десятка пакетиков по пять-шесть штук. Все подписаны. — Тут есть наш дом, — пояснила Береника, — есть Мунго, есть Хогсмид. И на всякий случай — клиника Элен. Ещё Косая Аллея, и квартирка в Лютном. Ну мало ли… Туда можешь смело перемещаться. Мужу она издавна принадлежит, и там абсолютно безопасно, если не будешь выходить гулять по ночам. Да и днём с осторожностью, сама понимаешь — тот магический район отнюдь не курорт. Мы там бываем довольно редко и надолго не задерживаемся. На прощание Сев явно хотел броситься мне на шею, но покосился на Дерека и затормозил. — Пока, мам! Обняла его сама, опустившись на колени. Прижала к себе крепко-крепко. Всё же в первый раз расставались так надолго. Он недовольно заворчал, пришлось отпустить. А у самого глазки блестят. Элен его тут же взяла за руку, и он доверчиво на неё посмотрел. Дерека взяла за руку его мама, а Поппи собиралась с нами к Сметвику, так что оставалась. Растягивать прощание не стали, так что не прошло и минуты, как мы с подругой остались одни. — Колись, — велела я сразу, чтобы прогнать тоскливое чувство. — Было у вас что? — Ты о чём? — усмехнулась Поппи. — Да всё о том же. О твоём Сметвике. — Нет, не было. И он не мой. — Но почему? — Нет, ты так возмущаешься, словно не ты нас сдёрнула в самый ответственный момент. А потом стало не до этого. Я в Хогвартс вернулась, а Сметвик со своим другом готовят вам программу. А у него ещё и больные, так что совсем бедолаге некогда. — Во-первых, признавайся, что за ответственный момент был. А во-вторых — это он сказал, что ему некогда? — Тогда и ты признавайся, Эль — сколько раз и где? Я наотрез отказалась отвечать на такие вопросы, на что Поппи усмехнулась: — Ладно, Эль, не буду мучать. Прибыла я к нему как раз к тому времени, как он наливал себе в стакан огневиски, и был при этом злой и несчастный. Благо, это был первый стакан. Потому что Сметвик вообще человек не пьющий, и ему, кажется, это противопоказано по состоянию то ли магического, то ли телесного здоровья. — И что ты? — Ну что, поругались немножко, потом сидели, разговаривали, потом дошло до поцелуя и нежных признаний, ну а потом твой ворон постучался в окно. Он хотел уже послать всё лесом, но я сразу сообщила, что ворон твой, и пока он не прочтёт послание, ничего не будет. Двадцать секунд прожигания фирменным целительским взглядом, и Морган пошёл к окну с таким видом, словно хочет бедной птичке как минимум свернуть шею. Но прочитав, стал быстро одеваться — что значит профессионализм. Я только не позволила ему мантию надеть, намекнув, что ты у маглов живёшь, да напросилась в компанию. Вот и всё, собственно. Посудачив ещё немного о мужчинах, своих и вообще, мы наконец дождались ворона, который летал к Сметвику в очередной раз. «Сейчас», — значилось в записке. Тоби словно почувствовал, что пора, и поднялся из подвала. Не пришлось звать. Он дружелюбно поздоровался с Поппи и, чмокнув меня в ухо, пошёл в ванную, где наводил марафет не меньше пяти минут. Я нервничала — не каждый день твоего мужа пытаются запихнуть в программу, действующую на мозги. Хотя Сметвик и уверял, что действие будет направлено лишь на магическое ядро, мне не верилось, что мозга это не коснётся. И боялась, что ничего не выйдет. А главное — не слишком представляла, какая роль предстоит мне — нужно ли мне будет нырять в думосбор вместе с Тоби, и учиться с ним вместе, или останусь снаружи, как-то привязанная к нему? И ругала себя, что не догадалась сразу спросить Сметвика о своём участии более подробно. Но делиться страхами не стала даже с Поппи. Незачем. В конце концов, Сметвик обещал сперва тест провести. И вообще, там видно будет, что да как. Поппи переместилась первой, а я, крепко обняв Тоби, сразу следом, оторвав шляпку у нужного жёлудя. В кабинете Сметвика, кроме самого целителя и Поппи, находился невысокий круглолицый доктор, взиравший на нас с непосредственностью ребёнка — как на восьмое чудо света. Тем не менее, он сразу вскочил и очень вежливо поздоровался: — Добро пожаловать, мистер и миссис Снейп. Очень рад вас видеть. Очень! Позвольте представиться — целитель Янус Тики. Да, именно я проведу вас от незнания к полной осведомлённости. И да поможет нам Мерлин и все сущности, желающие добра человечеству. Пройдёмте, не будем терять время. Сметвик ободряюще мне кивнул и проследовал за нами, а Поппи помахала нам рукой, оставшись в кабинете. По нескольким коридорам и лестницам, почему-то совершенно безлюдным, нас вели довольно долго, пока мы не оказались на одном из самых нижних этажей, а может быть, даже в подвале. Большой зал, в котором мы очутились, был почти пуст, не считая круглого бассейна посередине, над центром которого стоял неподвижно столб дымки, или тумана, уходивший в высокий потолок. Кроме двух целителей, никто больше к нам не присоединился. — Проходите, — целитель Тики махнул рукой к бассейну. — Следует раздеться и снять с себя все защитные амулеты. Волосы распустите, миссис Снейп. И забирайтесь внутрь бассейна, только не касайтесь тумана пока. Целители о чем-то тихо заговорили, отвернувшись от нас, а мы с Тоби, подойдя к краю бассейна принялись раздеваться. Причём муж действовал более уверенно и даже улыбнулся мне: — Не трусь, Эль. Я рядом. Вот, казалось бы, кто кого утешать должен? Однако от его слов мне и вправду стало спокойней. Тоби первый перемахнул через бортик, и удивлённо сообщил, что вода вообще не ощущается. После чего взял меня за талию и переставил внутрь. Только теперь я разглядела в воде полупрозрачные кресла. На ощупь — из чего-то мягкого, вроде силикона. — Садитесь, — предложил целитель Тики, оказавшийся рядом. Мне бы стесняться начать, но сейчас это заботило меньше всего. — А теста не будет? — спросила всё же. Меня не покидало ощущение, что всё происходит слишком быстро. — Тест? — Тики оглянулся на Сметвика. — Вот сейчас и начнём, — сразу ободряюще улыбнулся он. — Прости, Эль, что не предлагаю никаких зелий, это может нарушить вхождение в программу. Постарайтесь максимально расслабиться самостоятельно. Кресло оказалось невероятно удобным, тело в нём само расслаблялось. Откинув голову на мягкую опору, я повернулась к Тоби. Он серьёзно смотрел в мои глаза, словно передавая своё спокойствие. И откуда оно у него — было совершенно неясно. — Вот так и надо, — услышала я голос Тики, — продолжайте смотреть друг на друга, не отрывая взгляд. Это всего на пару минут, не больше. Мы послушались, и только краем глаза я ощущала, как столб тумана стал расширяться. Наши кресла плавно поплыли — иначе не скажешь — к центру бассейна, прямо в этот белый туман. Я бы и за руку Тоби схватила, да нам никто не предложил. Туман наполз на нас окончательно, а в следующий момент кресло подо мной исчезло, и я ощутила свободное падение. Вокруг была темнота, и я совершенно не представляла, куда падаю в полной тишине. Позвать Тоби я просто не успела. Приземление оказалось мягким. Охнула, понимая, что впечаталась голой задницей в колючий стог сена, и одновременно услышала сдавленное восклицание мужа. В тот же миг мир обрёл краски. Мы, в самом деле, оказались закопанными в это сено. Тоби выбрался из стога первым и протянул руку. — Давай, Эль. Тут и одежда есть. Оказавшись на твёрдой земле и увидев брошенную на траву одежду, я всё же сначала огляделась, и еле сдержала возглас ужаса, инстинктивно дёрнув Тоби на себя. — Что? Он оглянулся и тоже это увидел. Любезно предоставленный нам для мягкой посадки высокий стог сена находился аккурат на краю обрыва, а далеко внизу бушевал прибой настоящего океана. О чем вообще думали разработчики? Вдруг бы мы туда свалились?! Тоби хмыкнул и пожал плечом. — А по мне — классно. Всегда хотел пожить на берегу океана. Одеваться будем, или… Он многозначительно пошевелил бровями, но я поспешно отступила. — Нет уж, давай одеваться. Думаю, сначала стоит осмотреться. Одежда была какой-то средневековой. Тоби достались тёмные штаны на завязках и простая холщовая рубаха, надеваемая через голову. Спереди имелась шнуровка. Мне тоже предназначались похожая одежда, светло-серые узкие штаны, плотно облегающие ноги, длинная рубаха — примерно до середины бедра, и кожаный поясок. Никакого нижнего белья, к сожалению. Хорошо ещё, что вместе с телом бывшей Эйлин мне досталась небольшая и упругая грудь. — Чудно, — оглядела я себя и Тоби, которому, как ни странно, этот наряд очень шёл. — Теперь ещё пару лошадей и луки со стрелами. И сойдём за средневековых крестьян. — Ты об этом? — муж невозмутимо показывал мне за спину. Обернулась поспешно. Сразу за нашим круглым стогом, по своей форме и размеру напоминающем тот бассейн, находилась песчаная дорога, за которой до самого леса тянулось поле со свежескошенной травой. Стогов сена можно было насчитать с десяток. За лесом высились вершины гор, некоторые с белыми шапками. Правее виднелись далекие постройки, может, край деревни, или просто чьё-то жильё. Влево убегала более широкая тропа, периодически выходящая на край обрыва, и вела она к настоящему, сказочно прекрасному замку. Он высился на обрыве, но гораздо выше того места, где находились мы. Остроконечные башенки словно подпирали небо. Но Тоби говорил вообще-то о настоящих лошадках, что мирно щипали траву в нескольких метрах от нас. На них имелись сёдла, к которым и были приторочены упомянутые мной луки и колчаны со стрелами. — Сапоги надевать будешь? — А? — я взглянула под ноги и увидела кожаные сапожки, довольно симпатичные, но своим видом навевающие мысли о старине глубокой. Взяв их в руки, прикинула, что они вполне подойдут по размеру. Не слишком высокие и мягкие. Подошвы тоже были из кожи, но более грубой. — Полагаю, нам надо двигаться к замку? — уселась на край стога, собираясь натягивать сапоги. — Подожди, — в руках мужа увидела две широкие белые полоски ткани. — Сначала это. Портянки умеешь крутить? Сам-то он был уже в сапогах. — Нет уж, как-нибудь обойдусь, — пробурчала я. Мне не очень нравилось, что Сметвик обманул нас с тестом и сразу закинул в какую-то другую реальность. Хотя мне и нравилось тут, но могли и предупредить. А уж портянки просто добили. — Я что — солдат, по-твоему? Тоби усмехнулся и присел передо мной на корточки. — Ну не дуйся, Эль. Дай, я помогу. Радуйся, что у тебя умный и умелый муж. Со вздохом стянула почти надетый сапог и протянула к нему голую ступню. Уж не знаю, где он научился, но накрутил мне на ноги эти тряпочки быстро и умело. Словно всю жизнь этим занимался. И даже сапоги сам надел на меня. А потом схватил за руку и поднял рывком. — В учебке два месяца провёл, — пояснил он. — Ну что — верхом умеешь держаться, или пешком пойдём? — В такую даль? — глянула я в сторону замка. — Научусь! Он хохотнул и свистом призвал коней. Я обалдело смотрела, как коняшки подняли головы и сноровисто потопали к нам. — Может, ты и в деревне жил? Муж усмехнулся: — Бабушка жила. На лето к ней ездил, пока маленьким был. Там конеферма имелась. Мне было лет десять, когда она умерла. И я очень скучал по этим поездкам после. Даже мечта была поселиться там, когда вырасту. Домик прикупить, завести пару коров, лошадок, кур всяких… А потом забылось как-то. Он помог мне взобраться в седло гнедой лошадки, что была чуть пониже и потолще, чем вторая тварюшка. Сам же лихо вскочил в седло чёрного скакуна. — Только не гони, — попросила я, когда моя лошадь, не дожидаясь команд, послушно затрусила следом за его скакуном. Вороной красавец Тобиаса был явно более благородных мастей. Нет, я как-то с подругой умудрилась прокатиться по молодости на лошади, что заняло от силы минут двадцать и привело к мысли, что я не создана для верховой езды. Но теперь все ощущения стали острее и безнадёжнее. Ехать предстояло долго, а я страшно боялась высоты и этой шевелящейся живой махины подо мной. Тоби, надо отдать ему должное, хоть и рвался проскакать галопом, но коня сдерживал и часто оглядывался в мою сторону. — Может, рысью? — предложил он, спустя некоторое время, когда я почти привыкла к тряске и свыклась со своим страхом неизбежного падения. Чувствовала себя эдаким кулём неповоротливым. Лучше бы мы на мётлах летели, вот где я могла уже класс показать. Но предложение Тоби меня удивило. Неужели не видит, как мне фигово? Поэтому решила съязвить, чтобы до него дошла вся глубина моего положения: — Да хоть галопом, милый! А что некоторые юмора не понимают — бывает. — Ай! Муж широко улыбнулся, что-то там воскликнул, понукая коня сапогами, и рванул вперёд. Ну а моя коняшка радостно припустила за ним вдогонку. Я уже не за поводья держалась, а за луку седла, привстав в стременах, словно это помогло бы мне ловчее спрыгнуть. Я бы и глаза зажмурила, но сильно боялась свалиться в пропасть вслепую. Дорога как раз шла вдоль обрыва и далеко внизу слышался шум волн, разбивающихся о берег. Только две вещи утешали меня в этой безумной скачке: что, во-первых, трясти стало меньше, а во-вторых, есть, кому высказать после всё, что я о нём думаю. Скачка длилась до самых холмов, что виднелись впереди неким возвышением, отмечающим середину пути. Сразу за вершиной имелся неширокий деревянный мост через узкую, но бурную речку. Тоби сбавил ход и мирно преодолел препятствие. Я едва не полетела в эту речку, когда кобылка затормозила вслед за скакуном, и поняла, что вся трясусь. Отдавшись на волю судьбы и довольно вяло реагируя на широкие просветы, встречающиеся в этом самом мостике, мы с кобылой легко преодолели препятствие. — Ты как? — поинтересовался Тоби, развернув коня и подъехав ближе. Разрумянился на ветру, хотя при его загаре это и не слишком заметно. Глаза блестят, улыбка как у голливудских актёров. Дорвался кто-то до мечты. И ведь ничему меня жизнь не учит. — Прекрасно! — говорю. — Просто потрясающе! — Тогда догоняй, — обрадовался этот толстокожий представитель сильного пола, развернул коня — красиво, как в кино, и гортанным возгласом снова отправил его в галоп. Но хоть тут я не сплоховала — натянула поводья изо всех сил, тормозя свою резвую кобылу. А после того, как та нехотя остановилась, и вовсе выпростала ноги из стремян и сползла без всяких ухищрений прямо в траву. Намерение вести её в поводу сразу выполнить не удалось. Хотелось поцеловать землю, как моряки, возвращающиеся из далёкого плавания, и остаться лежать. Кобылка немножко отошла, и мне было совершенно все равно, решит она сбежать или останется. Забираться на неё снова не входило в мои планы. Не знаю, сколько пролежала так, раскинув руки и ноги и бездумно разглядывая лёгкое облако в голубом небе, напоминающее мне голову моей лошади. Боялась, что теперь она мне ещё и сниться будет. Голова Тоби нависла надо мной, закрывая это облако. На лице тревога. — Эль? Ты упала? Где болит? Я блаженно позволила ему ощупать конечности, не желая признаваться в трусости. — Всё в порядке? Да что случилось-то? Он уже перешёл к рёбрам. — Ничего, — буркнула я, — просто отдыхаю. Больше. Я. На эту. Лошадь. Не сяду! Руки мужа замерли на моих плечах, в лицо ему я смотреть не хотела. — Понятно, — пробормотал он. — Как бы тебе вернуть бодрость духа? Его задумчивая фраза меня насторожила. А когда руки поползли вниз, накрывая грудь, возмущение заставило вывернуться и вскочить на ноги. — Тоби! Ты о чём вообще думаешь? Он легко вскочил, подходя ближе: — О тебе, — усмехнулся и притянул за талию, обнимая. Целовался он так, что я успела забыть о другой вселенной. А потом пришлось торопливо зашнуровывать рубаху, оказавшуюся распахнутой. А всё потому, что вдали раздался приближающийся топот копыт. Я не знала, за что хвататься — за лук со стрелами, из которого не умела стрелять, или бежать к кобылке и удирать верхом. Потому что совсем непонятно, кто к нам приближается из-за холма, и давно ли этот кто-то скачет по нашим следам. И вообще — не его ли коней мы увели? Тоби был более спокоен. Подвёл меня к своему скакуну, развернув лошадку так, чтобы она была между нами и неизвестным. Всадник, наконец, появился над гребнем холма, замедляя ход, преодолел мост в две секунды и затормозил возле нас. На вид это был старец с седыми волосами и длинной тонкой бородой. Но в седле он держался как молодой. На лице светилась ироничная улыбка. — Уф, еле за вами угнался, — признался он. — Старость — не радость. — А зачем вы гнались? — поинтересовалась я. — Ну как. Товар доставить, деньги уплочены. А мы народ честный, нам чужого не надоть. Он отвязал от седла мешок и протянул его Тобиасу. — Ну, будьте здоровы, господа. Поклон старому Гхану от Ижборчича. — Благодарю, — ответил муж, приняв мешок. Старик ловко развернул свою длинногривую конягу и потрусил в обратную сторону. Едва он скрылся, мы заглянули в мешок, разглядывая добычу. Задаваться вопросом, как это всё получилось — не стали. В тряпицу была завёрнута большая, ещё тёплая лепёшка белого хлеба — вроде лавашей из моей прошлой жизни, кусок копчёного мяса, сильно пахнущий пряностями и чесноком, и кожаная фляга с напитком, похожим на квас. Отдельно были свёрнуты тонкие гладкие деревяшки, оказавшиеся волшебными палочками. У меня сразу рот наполнился слюной, есть захотелось со страшной силой. Даже палочки рассматривать не стала, в отличие от мужа. Тот взял себе чёрную, с толстой рукоятью и без всяких украшений. Другую, светло-коричневую и гладкую, с украшенной резьбой рукоятью протянул мне. — Ты как вообще выбирал, по виду, что ли? — спросила я, принимая палочку. По телу разлилось приятное тепло. — А как их ещё выбирать? — пожал он плечом, сунув палочку за пояс. А я-то думала, что только у меня есть кожаный поясок. — Погоди, Эль, у меня в седельной сумке скатёрка есть и нож нормальный. Надо же, я и не заметила седельных сумок. С этой рассеянностью надо было что-то делать. Пикник получился славный. После него мужу даже удалось меня уговорить снова сесть на лошадь. Взобралась, куда же деваться, но теперь Тоби держал мой повод и ехал не спеша рядом. Мне оставалось лишь счастливо жмуриться, цепляясь за луку седла. Второй раз ехать было уже не так страшно — то ли муж своим присутствием способствовал, то ли галоп за плечами давал о себе знать. То ли сытый желудок привёл в более уравновешенное состояние. Не прошло и получаса, как мы уже подъезжали к воротам замка. Мощные ворота за поднятым мостом были заперты, широкий ров перед ними выглядел абсолютно неприступным, прямо как в настоящем средневековье. На стене с зубцами я заметила человека. Тот внимательно нас разглядывал. Тоби помахал ему рукой, а я только вздохнула. Задали, блин, квест, а ничего толком не объяснили. Не удивлюсь, если здесь нас не ждут. Но вот заскрипел, опускаясь, мост, медленно поползла вверх створка ворот. Мы спешились. Встречали нас четверо — двое крепких на вид стариков в мантиях. Женщина в остроконечной шляпе. И молодой парень, удивительно красивый, с яркими синими глазами и лукавой улыбкой. Он единственный был не в мантии. Одежда сильно напоминала нашу, разве что была дополнена кожаной курткой без рукавов и поясом с оружием. — Добро пожаловать в Блэкстоун! — приятным голосом поприветствовала нас женщина. — Мы вас ждали. Нам сообщили ваши имена. Эль и Тоби — верно? Я попыталась возразить и назвать наши полные имена, но женщина остановила меня взмахом руки. — Все разговоры потом. Меня можете звать леди Мор, это лорд Гримаус и сэр Герхард. Это Кассиан. Предлагаю для начала обустроиться. Тоби, Кассиан вас проводит в ваши комнаты. Эль, вы пойдёте со мной. Коней отпустите, они сами найдут обратную дорогу. — Разве мы не вместе? — выразил Тоби наше общее недоумение, отпуская поводья коняшек с явной неохотой. Скакун потерся мордой о его плечо, развернулся и потрусил в сторону холмов. Моя лошадка не стала прощаться со мной, последовав за скакуном. — Разумеется, нет! Насколько я чувствую вашу магию, вы не являетесь братом и сестрой, и не связаны узами брака. Мы чтим Закон и блюдем приличия. Оба старика согласно склонили головы. Они до сих пор не проронили ни звука, лишь рассматривали нас: сэр Герхард с любопытством, лорд Гримаус — с непроницаемым лицом. Молодой Кассиан нахально мне подмигнул. — Но мы… — начала я возмущенно. Однако замолчала, когда Тоби крепко сжал мою руку. — Расслабься, — шепнул он. — Потом разберёмся. Я кивнула, и мы последовали внутрь замка. Я пошла следом за леди Мор, с тоской глянув в сторону мужа, который о чём-то оживленно беседовал с Кассианом, направляясь в правое крыло замка. Мы подходили к левому. Женщина молчала, и я не решалась начать расспросы. Комната, в которую меня привели, была небольшой и уютной, хотя мебели тут было совсем мало. Узкая кровать, стул, стол и шкаф. Одна из дверей вела в уборную, другая в комнату прислуги. — Тут есть прислуга? — удивилась я. — Конечно, — пожала плечом леди Мор. — А сейчас прилягте, Эль. Вам нужно поспать. — Я совсем не устала, — запротестовала я. — Это не имеет значения. Вот — выпейте это и ложитесь. Замок должен принять вас. Во время сна — это наименее болезненно. Я испуганно на неё взглянула, послушно опрокинула в себя протянутый дамой флакон и, скинув сапоги, забралась под одеяло. Именно этого от меня и ждали. Не успела я коснуться головой подушки, как почувствовала сильную головную боль, на миг пронзившую мозг, после чего сразу отключилась.