Blue Strawberry

      — Гетсуга Теншоу!!! — Закричала Ичиго и, разрывая на части воздух, песок и свою нерешительность, метнула Лунный клык в хищно улыбавшегося Ннойтору.       Атака, упрочненная злостью и яростью, на сей раз достигла цели: громадный арранкар с грохотом врезался спиной в скалу, оставляя в ней глубокий след.       — Неплохо… — Промямлил он, наблюдая, как удар реяцу синигами распространяется ожогом по всей его грудной клетке. Шрам приобретал те же очертания, что и отметина на теле Гриммджоу, давая понять Квинте, кто именно победил Джагерджака впервые в его жизни.       Он отряхнулся, вставая обратно на ноги.       — Так-так, значит, это ты — первый человек, кто победил нашего Сексту… Причем, сделав это еще несколько месяцев назад. И теперь… — Ннойтора бросил взгляд в сторону бездыханного Гриммджоу, — победив его снова, почему ты решил оставить его в живых?       — Тебе никогда не понять этого, — хмыкнула Куросаки.       — Отчего же?       — Потому что Гриммджоу сражается, как храбрый лев, а ты — как гиена, нападающая исподтишка.       Ннойтора возмущенно вспыхнул яростным взглядом, но не позволил язвительности соскочить со своего языка. Вспыльчивый нрав хуже вспыльчивой атаки. Он сузил единственный глаз, опасно усмехнулся и дернулся вперед, чтобы осадить слишком самоуверенного сопляка.       Мечи засверкали в воздухе, вновь целуясь со страшным звоном и силой. Орихиме никак не успевала следить за Куросаки, превратившейся снова в пустого, не понимала, получала ли та удары или же, наоборот отражала их. Кто вел, кто проигрывал? Все кружилось в ее глазах, как взвинченный калейдоскоп, молниеносно сменявший картинки, сопровождаясь страшной музыкой из скрежета металла, взрывов серо и струящегося песка.       — Ага! — Раздался крик Ннойторы при виде расходящейся алой полосы на коже Куросаки в вырезе косоде. Серп наконец-то достиг своей цели, и, столько раз уворачивающаяся, Ичиго пропустила роковой удар.       Тело синигами медленно опустилось на колени, и перед ними тут же осыпалась маска Пустого. Из глаз Ичиго сверкнули слезы — рана оказалась слишком внезапной и от того болезненно-острой.       Гриммджоу вздрогнул, когда Иноуэ вскрикнула:       — Куросаки!!!       Она, в отличие от него, не скованная смертью, бросилась вперёд, но путь ей преградила жесткая хватка Теслы — фрасьона Ннойторы. Он схватил девушку за волосы и притянул к себе.       — Только двинешься — убью, — прошептал он вкрадчивым голосом. — Стой и смотри, как сейчас Ннойтора-сама расправится с твоим героем.       Однако к великому удивлению Теслы, его хозяин, скорый на расправу с противником, почему-то медлил. Его лицо непривычно для Ннойторы выражало потрясение и нараставшее раздражение.       — Баба? — Прошептал он, вглядываясь в порвавшееся от удара косоде Куросаки. Прижимая хлеставшую кровью рану на своей груди, она неосторожно открыла свой секрет взору единственного глаза Квинты Эспада. Он недоуменно хлопал веком, пытаясь не то прогнать невольное откровение, не то навести резкость на то, что предстало ему из разрезанных лезвием бинтов синигами.       Орихиме замерла: в отличие от Теслы, она читала причину замешательства Ннойторы, как по открытой книге. «Нет, только не это…» — Прошептала она, сжимаясь от кручины в руках врага. Однако тут ее плен внезапно распахнулся, и она увидела перед собой приземлившееся с грохотом тело Теслы, разрубленного невероятной силой просто пополам.       Иноуэ вскрикнула и обернулась — перед ней стоял единственный человек, способный на такое зверство: Зараки Кенпачи смотрел на нее с кровожадной улыбкой.       — Йо, пушистая! — Замахала тут же ручкой Ячиру, оказавшаяся бессменной спутницей капитана 11-го отряда.       — Ячиру-тян? Кенпачи-сан? Что вы здесь делаете?       — Пришли спасать Ичи. Кенчик не любит делиться своими соперниками, поэтому он и вызвался прийти в Уэко Мундо вместе с Бьякуши, Ре-чан и Маюрином.       — Капитан Кучики, капитан Куротсучи и капитан Унохана здесь?       — Да. И их лейтенанты тоже. Дедуля послал нас помочь временному синигами справиться с арранкарами.       — Ясно, — произнесла растерянно Орихиме. Из-за неё было столько проблем, ведь, если бы она не отправилась в Лас Ночес, капитанам не пришлось бы сюда приходить, а Куросаки — рисковать жизнью.       Тут рыжеволосая спохватилась и бросила свой взгляд туда, где беспомощная Ичиго, сжимая от боли рану на груди, стояла на коленях перед возвышавшимся, как небоскреб, Ннойторой. Она не слышала, что тот говорил синигами, но по лицу арранкара она догадалась, что секрет Куросаки раскрыт и что расплата женоненавистного Квинты не заставит того долго мешкать.       — Кенпачи-сан!.. — Взмолилась Иноуэ, бросая взгляд на капитана, но того уже не было рядом с нею.       — Бабы… Всегда эти мерзкие бабы… — Устало произнес Ннойтора, переводя взгляд с задыхавшейся Куросаки на Нелл, лежавшую без чувств неподалеку. Он взвыл, достигая максимума негодования: — Как же я вас не-на-ви-жу!..       Куросаки, собравшись с силами, рассмеялась ему в лицо:       — Не потому ли, что ты такой слабак, раз постоянно им уступаешь?..       Джиругу передернуло:       — Не я один… — Его взгляд уперся в бездыханного Сексту. — Гриммджоу умер бы еще раз, если бы узнал, что его одолела женщина…       Серп сверкнул над головой Ичиго, но вовремя прибывший Зараки остановил его буквально в нескольких сантиметрах от ее лица.       — А ты ещё кто такой?! — Недовольно посмотрел Ннойтора на выросшую гору перед временным синигами.       — Зараки Кенпачи, капитан 11-го отряда Готей-13.       — Капитан? — Хмыкнул Квинта. — Надеюсь это так, а то я уж подумал, что придется сражаться с еще одной девчон…       Ннойтора не договорил — удар Зараки пришелся аккурат ему в челюсть. Арранкар улетел на несколько сот метров вперед, а Кенпачи, повернувшись к рыжему синигами, нахмурился:       — О чем это он, Ичиго? — Куросаки хватая себя за остатки одежды на груди и кутаясь сильнее, лишь пожала плечами. — Смотри мне! А то я уже подумал, что ты растерял все свои силы и мы не сможем с тобой сразиться! — Расхохотался он. — Ха! Вздумал называть девчонкой Ичиго… Ха-ха! Ха-ха-ха!       Зараки, не переставая смеяться, пошёл по направлению к Ннойторе, все еще отходившему от пришедшегося на него удара невероятной силищи.       Громогласный голос и заливистый смех успокоил Куросаки и она, окончательно ослабнув, повалилась на песок, вжимаясь в него горевшей от боли развороченной грудью.