Blue Strawberry

      — Зайдешь? — Наконец-то первой опомнилась Куросаки.       — Да, — уверенно кивнул Гриммджоу. Очнувшись словно ото сна, он ощущал, что, действительно, сильно промерз и вымок. Человеческое тело было более чувствительным.       Ичиго провела арранкара тихо через коридор и гостиную, затем так же тихо через весь второй этаж, пока они не остановились у ее комнаты с табличкой «15». Гриммджоу невольно улыбнулся подобной страсти Ичиго к любимому числу. Он мог поспорить, что в ее гардеробе будет не одна футболка с этой же символической цифрой, звучавшей, как ее имя.       — Держи, — Куросаки протянула гостю большое полотенце, чтобы тот смог вытереться от все еще струящихся по коже и одежде капель дождя.       Гриммджоу фыркнул только и стянул с себя промокшую насквозь белую футболку с капюшоном.       Куросаки, машинально не включившая свет посреди ночи, впервые порадовалась этому факту — увидев в падающих от фонаря лучах мускулистое тело Сексты, теперь она покраснела точно, как клубника.       — Я дам тебе… Э-м-м-м… Кое-какие сухие вещи… — Промямлила девушка и нырнула в шкаф за вещами для себя и для промокшего парня. Благо, ее гардероб был забит мужской одеждой, но, зная наглость и самоуверенность Джагерджака, Ичиго не удивилась бы, если со следующим разворотом к нему она увидела того, в чем мать родила.       Однако Гриммджоу ни о чем таком вовсе не помышлял. Поступая всегда и везде совершенно естественно и непринужденно, он все же отдавал себе отчет в том, кто перед ним и просчитывал ситуацию наперед. Несмотря на то, что они с Куросаки были невероятно духовно близки в момент предполагаемой смерти, физический барьер меж ними нуждался в более длительном демонтаже, требующем дополнительного желания с ее стороны и должного терпения — с его.       — Спасибо, — сказал рассеянно арранкар за протянутые ему на ходу вещи и заметил лишь спину, скрывавшейся тотчас в ванной, девушки. Его мозг закипел от воображения, и если бы у него вместо головы был чайник, то и пар бы пошел из ушей.       «Ксо! Гриммджоу! У тебя и так вместо головы чайник!!! — Орал он сам на себя, раздраженно переодеваясь. — Зачем ты приперся сюда?! Думал, что она сразу же запрыгнет на тебя, и объясняться в словах тебе уже не придется? Хех, хорошо устроился!..»       Джагерджак сцепив пальцы в кулаки, глухо стукнул ими об стену. Он засмотрелся в окно, не думая о пейзаже, не прислушиваясь к шороху переодевавшейся в ванной Куросаки, стараясь вообще ни о чем не думать… Откуда бралось это чувство? Откуда вообще возникали эти странные не испытываемые им прежде душевные волнения, когда Куросаки находилась рядом. Почему он вел себя так, а не вел себя, как прежде? Он уверенный до кончиков пальцев в себе самец стыдился даже в глаза ее посмотреть… А что же он будет делать дальше? Ведь ему предстояло рассказать ей о своих чувствах, поцеловать ее, наконец, показать, что он хочет большего. Признать, что она — весь мир для него, а он для нее — потерявший всякую волю котяра, с которым она вольна делать все, что захочет…       Гриммджоу усмехнулся, вспоминая: в их паре Куросаки удается быть победителем во всем. Сначала надрала ему задницу, теперь — вырвала его сердце…       — Гриммджоу?.. — Тихо позвала его девушка.       — А? — Мгновенно обернулся он на ее голос.       Она невольно залюбовалась им: мокрые непослушные пряди, блестящие глаза, полуоткрытые губы. Ее белая майка, оказавшаяся ему в облипку. Обтягивающие бедра джинсы. Странно, но могучая фигура Гриммджоу, скрытая под одеждой, выглядела еще сексуальнее, чем его неизменная дерзко расстегнутая форма на груди.       — Ты чего? — Изумленно посмотрел он на Куросаки, внимательно изучавшей его, точно видела в первый раз.       — Ничего… — Покачала она головой и спрятала глаза в рассыпавшихся прядях челки. — Ты… Ты говорил, что приходил ко мне каждую ночь в Общество душ… Как тебе это удавалось?       — Сначала Йоруичи помогала. Потом Кучики подключился…       — Вот как?.. — Задумавшись, проронила Ичиго. Значит, Бьякуя был в курсе с самого начала, и все равно продолжал заботиться о ней, продолжал любить и продолжал на что-то надеяться…       Лицо Гриммджоу исказила боль: одно только имя этого аристократа привело Куросаки в смущение и та впала в какую-то мечтательную задумчивость… А ведь он упорно отказывался видеть в «капитане Айсберге» конкурента. Он не знал, что произошло меж ними до их встречи, что могло произойти после ее пробуждения… И это неведение заставляло сердце Сексты вновь вспыхивать от необоснованной ревности, ведь разум твердил, что все опасения теперь напрасны. Куросаки была с ним, здесь и сейчас, в эту минуту, а, может, даже навсегда, если испытывает к нему те же чувства, от которых он сходит с ума.       Ичиго с женским удовлетворением заметила огоньки ревности во взгляде дорогого ей человека. Соперничество делало его таким по-детски смешным в разрез его устоявшейся самоуверенности и кричащем эротизме, точно он боялся, что Бьякуя придет к нему в песочницу и отберет дорогую игрушку. Сердце Ичиго умиленно дрогнуло: «Дурак, что ли? Чего ты боишься? Ведь я здесь… с тобой, а не с ним…»       Карамель в глазах, посмотревшая на него с теплом и лаской, несколько смягчила его тревоги и отодвинула сомнения на задний план. Гриммджоу почувствовал желание, растекавшееся по его телу, но щемящая боль в груди не давала ему приблизиться к Ичиго. Что если он напугает ее своей страстью и навсегда оттолкнет от себя? Его сущность дикого яростного хищника не предполагала нежности, когда инстинкты захватывали разум и тело. Но глядя сейчас на Куросаки, такую домашнюю, в пижаме, раскрасневшуюся и растрепанную, Гриммджоу понимал, что она требовала от него иных, более мягких чувств и прикосновений.       Ичиго вдруг протянула ему руку:       — Раз ты все время был со мной там, останешься со мной и сегодня?..       Арранкар расплылся в улыбке и сделал шаг:       — Конечно, — он переплел ее пальцы со своими. Холодные, дрожащие, но цепкие — она боялась его потерять, и это невероятно окрыляло его уверенность.       — Тогда… пойдем…       Она потянула его легонько за руку и легла на кровать, по-прежнему, сжимая его пальцы. Гриммджоу прилег рядом. Сердце вырывалось из его груди, а слышал он дикий стук другого — в груди Куросаки. Она вдруг повернулась к нему спиной, но, все также, не отпуская ладонь, притянула Сексту к себе, втискиваясь всем телом в его объятия.       «Так вот чего ты хочешь?..» — Изумился Гриммджоу и запустил вторую руку под голову Ичиго, прижимая ее к себе поближе и покрепче. Непонятно как, но Куросаки на каком-то подсознательном уровне вспомнила именно те объятия, которыми он согревал ее каждую ночь от заката до рассвета. Это было ограниченное время, позволенное ему проводить с ней на территории Общества душ, но каждый раз, приходя снова, он, как преданная кошка, ложился рядом со своей хозяйкой, обвивая ее самыми оберегающими руками и зарываясь в аромат ее волос на затылке…       «Это оно… — Думала в свой черед Ичиго. — Именно это тепло я ощущала так ясно и так близко даже сквозь свой затяжной сон. Его крепкие руки, кольцом сжимавшие мои плечи. Часто вздымающаяся от волнения грудь, ударявшаяся стуком сердца в мои лопатки. Горячий живот, прижимавшийся к моей спине. Сильная нога, зажатая между моими бедрами…» Ичиго выгнула шею и уткнулась кожей о желанные губы… Пускай не целует, пускай просто лежит вот так и согревает мою кожу своим жарким и таким близким дыханием…       Джагерджак потерся носом у нее за ушком и прошептал:       — Не стриги больше волосы… Они такие чудесные у тебя! — Он зарылся во влажные пряди и с удовольствием вдохнул самый сладкий аромат на свете.       Куросаки улыбнулась самой счастливой улыбкой: из-за стриженных волос и началась когда-то вся эта история, которая и привела ее к нему. Она начинала согреваться. Вопреки своей силе и хорошему физическому развитию, у нее постоянно мерзли руки и ноги, а сейчас — нет. Ее тело, окутанное двумя — видимым и невидимым — одеялами, согревалось в преданных и желанных руках. Ичиго сжала сильнее их переплетенные пальцы и, так и не отпуская их, медленно уснула под свет голубых глаз, привычно оберегавших ее сон и искренне считавших, что на свете нет ничего прекраснее этой картины…