Blue Strawberry

      Ичиго не спалось. На часах — около полуночи, а сна ни в одном глазу. Она закинула руки за голову и уставилась в потолок: разнообразие сегодняшних событий мелькали в ее голове, точно картинки из диафильма. Гриммджоу, семья, торговый центр, новая «она», Иноуэ и ее секрет, Рангику и Гин… Кажется, ее жизнь после войны с Айзеном пока не спешила сбавлять обороты и оставляла еще уйму вопросов впереди. Что скрывала Орихиме? Как капитану Ичимару удалось воскреснуть? И какая истинная роль Джагерджака во всех этих событиях?       Похоже, у них обрисовывалась еще одна недосказанная тема для разговоров. А все потому, что он не позволяет ей ни о чем себя расспрашивать или вдаваться в воспоминания. Просто берет и закрывает ей рот поцелуем, который вмиг взрывает все мысли в конфетти и вселяет в душу ощущение праздника и беззаботности. Ну, и как можно быть серьезной с таким человеком?       Она недовольно повернулась на кровати. Постель оказалась холодной без Гриммджоу, и открытое на ночь окно со струящимися невидимыми потоками свежего летнего воздуха здесь были абсолютно ни при чем. Ичиго раздраженно потерлась щекой о неприятную прохладную подушку. Она хотела тепла. Его теплого тела. Его аромата. Его крепких объятий и ненавязчивого мурлыканья на ухо. Определенно, этот котяра за эти два дня и две ночи сумел вызвать у нее странную зависимость под названием «желание». Без Гриммджоу было скучно и неуютно, что тут говорить.       Бесцельно блуждающий в темноте комнаты взгляд Куросаки наткнулся на мирно сопящего в ящике стола Кона и рука сама потянулась за плюшевым другом: не пантера, конечно, но тоже из кошачьих и такой же теплый. Она прижала игрушечную зверушку к груди и попыталась уснуть. Кон довольно причмокнул сквозь сон, вызывая в ней непременную усмешку и… некоторую легкость, необходимую для сна…       За окном треснула ветка. Маленькая веточка, но Куросаки подскочила на месте от испуга так, точно рухнул дом за углом. Сердце бешено заколотилось. Нервы явно поистрепались в войне. Она бросила быстрый взгляд на незакрытое окно. Реакция у нее все еще на высоте. Ей хватило доли секунды, чтобы вспрыгнуть с кровати, схватить стоявшую у шкафа биту и замахнуться на ночного вора, пытавшегося пробраться в беспечно распахнутое хозяевами окно.       Удара не послышалось — чья-то огромная сильная рука остановила полет биты в аккурат перед своим носом.       — Эх, Куросаки, ты все испортила!       — Гриммджоу? Ты? — С легким шоком наблюдала она, как высокий мускулистый арранкар довольно легко и грациозно забирается в ее комнату на втором этаже.       — А ты еще кого-то ждала, киса?       — Н-нет, — смутилась девушка, но потом вспыхнула гневом: — Что ты тут делаешь?! — Постаралась она как можно тише «прокричать», чтобы не разбудить никого из домашних.       Гриммджоу выпалил первое, что пришло на ум, но оно же оказалось правдой:       — Я привык засыпать с тобой.       «Ну, как на него можно теперь злиться?» — Куросаки выпустила биту из рук и та с глухим стуком упала на мягкий ковер, поглощавший все звуки и шаги. Секста довольно усмехнулся фирменной улыбкой на половину лица и притянул Ичиго к себе, впиваясь в ее губы, точно изголодавшийся зверь. Она ответила — растворившийся за день привкус Гриммджоу у себя во рту вновь проявлялся на языке, нёбе, деснах, горле. Казалось, будто он не целует ее, а вдыхает свою жизнь в ее легкие, наполняя Куросаки собой. От горячего дыхания, поднимающего ее над землей, девушка поплыла в его руках, вслед за стекшимся в низ живота жаром. Ее тело покрепче вжалось в Гриммджоу и тот довольно заурчал, мигом отзываясь.       — Не-не-не… Нет, — отпрянула вдруг Ичиго сама и оттолкнула от себя парня. Он непонимающе посмотрел: — Я не буду заниматься этим, когда в доме отец и девочки! — Недовольно скрестила она руки на груди, выстраивая перед собой невидимый барьер.       Джагерджак самоуверенно хмыкнул:       — Ты меня выгоняешь?       — Н-нет, — запнулась Ичиго, вмиг разбивая свою стену неприступности, но видя торжествующий вид Гриммджоу, тут же запротестовала: — Но это не значит, что мы… это… будем заниматься здесь… — «Фуух», — выдохнула Клубничка: говорить о некоторых делах получалось труднее, чем просто предаваться им.       Его нахальная улыбка становилась все шире и шире, что не могло не выводить ее из себя. Она решилась на ультиматум.       — Можешь остаться, если будешь вести себя хорошо.       — Ладушки, — тоном Урахары сразу согласился Гриммджоу, не спуская вид предвкушаемого удовольствия с лица.       — Я серьезно! — Погрозила пальцем ему Куросаки.       — Да понял я, — хихикнул Джагерджак и, не дожидаясь особых приглашений, стянул с себя куртку и кеды, завалился на кровать к Ичиго.       Она стояла в нерешительности посреди комнаты: чтобы Гриммджоу, и так быстро согласился на чье-то чужое предложение? Здесь явно в чем-то крылся подвох.       — Да не буду я к тебе приставать, — прочитал он по глазам. — Давай уже спать, — махнул он ей рукой и, сконфуженная все еще, Ичиго просто повиновалась.       Она прижалась к нему спиной и шеей — любимая ее поза для засыпания. Его подбородок вмиг пристроился у нее на плече в желании Гриммджоу приласкаться щекой к переполошившейся Куросаки. «Дурочка, я сделаю все, что ты скажешь…» Его рука целомудренно обняла ее за талию — не выше и не ниже — придавая девушке желанной уверенности и умиротворения.       «Неужели Пантеру и впрямь так легко приручить?» — Удивилась Ичиго.       «Влюбленную Пантеру — да», — вторил ей не то ее внутренний голос, не то его.       Куросаки блаженно закрыла глаза, как вдруг почувствовала какое-то движение меж ее ягодицами и его пахом.       — Гриммджоу… Я же просила тебя.       — А сама?..       — Я?       — А я что ли?..       Они оба обескуражено покосились друг на друга и заслышали внизу какое-то потустороннее урчание. Джагерджак вмиг распахнул одеяло и увидел зажатое меж ним и Куросаки маленькое рыжее существо, которое шевелилось и еще что-то возмущалось.       — Твою мать, Куросаки, что это?! — Вскочил из постели Джагерджак и ткнул пальцем в живой клубок.       Ичиго расхохоталась, пытаясь заглушить вырвавшийся из груди искренний смех в рукаве футболки: напуганный Секста — зрелище не для слабонервных.       — Что «что»? — Ворчал Кон, поднимаясь задом к верху с колен. Желаемая свобода дала ему наконец-то доступ к воздуху и голосу для беспрестанных жалоб. Это ж надо было улечься этим двум увальням просто на него сонного! Игрушка зашагала по кровати вперед и назад, точно полноправный хозяин этой комнаты. — Не что, а кто, во-первых, а, во-вторых, это ты еще кто, забравшийся в постель к сестричке?! — Львенок поставил лапы на бока и презрительно смерил голубоволосого маленькими пуговками-глазками, точно тот был блохой, а не в десять раз превосходящим его по размерам великаном.       — К-куросаки?! О-оно разговаривает? — Возмущению и удивлению Сексты не было предела. Мало того, что это «нечто» позволило посмотреть на него, Короля Пантер, подобным взглядом, так оно еще и качает тут свои права! И вообще, что это маленькое чудовище делает в постели его девушки?!       — О, да, — сотрясалась от беззвучного хохота Ичиго. — Оно не только разговаривает, но еще и ругается, ноет и постоянно ворчит.       — Ичиго, — обернулся Кон и ткнул в нее пальцем, — щас ты ответишь за свои слова!       — Ой, боюсь-боюсь, — выставила она руки вперед. — Ты ж у нас великий Каракурайзер!       — То-то же, — довольно потер ручки львенок, думая, что она серьезно оценила его заслуги по достоинству. — Ну, а теперь я жду объяснений, кто этот тип и что он делает у тебя в комнате да еще и ночью.       Девушка вспыхнула:       — Ты ври-ври, да не завирайся, Кон, — схватила она его за шкирку и выставила за дверь.       Игрушка забарабанила мягкими кулачками снаружи:       — Ичиго! Это же непотребство какое! Приводить в дом мужчину! — Пищал он. — Я все Иссину расскажу!       Ичиго резко рвнула дверь на себя и Кон от неожиданности, не удержав равновесия, шмякнулся носом на пол. Его хозяйка присела на корточки перед ним.       — Только попробуй все разболтать и я выброшу все твои хентайные манги, — мстительно пропела она и захлопнула дверь снова уже перед его носом.       Львенок что-то недовольно запричитал, но по удалившемуся гомону, было понятно, что он покорно отправился досыпать в комнату двойняшек. Перспектива проснуться в платьице его пугала куда меньше, чем конфискация любимого чтива.       Джагерджак от подобного спектакля впал в легкий ступор:       — Чё это было?       — Модифицированная душа, ты что, не понял что ли? Ну, как Ририн, Клод и Ноба у Урахары. Или ты их не видел?       — Нет, — покачал головой Гриммджоу.       Куросаки притянула его за шею к себе:       — Тогда и не обращай внимания — это всего лишь еще одно изобретение нашего безумного шляпника.       — Его явно психушка ждет, — фыркнул Секста.       — Скорее, Нобелевская премия, — возразила она ненавязчиво, и потянула все еще напряженного Гриммджоу снова за собой в постель. Это же надо какой впечатлительный!       Ичиго довольно втиснулась в его объятия снова и, развеселившаяся, обрела нужное вдохновение и настрой для разговора. Пристроившийся Джагерджак скоро тоже спокойно задышал ей в ухо. Похоже, самое время.       — Сегодня я встречалась с Мацумото Рангику… — Начала было она.       — Э?.. — Это имя ничего не говорило Сексте.       — Ну… Девушка, которая плакала над Ичимару Гином и… с которой ты виделся перед тем, как найти меня и Айзена.       — А… эта…       — Да. Она передавала тебе спасибо.       -???       — Капитан Ичимару вернулся с того света. И не без твоей помощи…       — Вот как?.. — Протянул задумчиво Гриммжоу, в мыслях возвращаясь в тот день, когда встретил ту пару синигами, утратившую всякую надежду на будущее.       — Они сказали, что это ты подсказал про силы хогьоку… Получается, что ты не только меня спас, но еще и эти две жизни тоже. — Она сжала покрепче его руку в своей ладони и гордо прошептала: — Мой герой…       Самодовольная улыбка хищно растянулась у уха Куросаки, которую сложно было не ощутить. От Джагерджака так и повеяло королевским величием: его еще никто и никогда не называл «героем», но это было ужасно… приятно.       — Да какой там герой. Просто так… мимо пробегал, — пояснил Джагерджак и отчасти был прав. Он встретил плачущую женщину над телом Ичимару Гина, когда разыскивал Куросаки в Обществе душ. Просто остановился. Просто поговорил. Просто ткнул пальцем в проклятое хогьоку, точно оно что-то ему подсказало на каком-то невербальном уровне…       — Почему ты ничего не рассказываешь мне? — Попыталась достучаться до него Ичиго.       Тщетно.       — Потому что у нас всегда есть занятие получше, чем разговоры о прошлом… — Он прижался губами к ее макушке и обнял покрепче: — И сон — это тоже одно из них…