Blue Strawberry

      Бой с Юшима Око длился не один час. Враг был очень силён, поэтому насчёт «полной свободы» действий для Куросаки это Гриммджоу погорячился. Сам же первым ринулся в бой, чтобы приглядывать за ней, а она и не возражала против этого, признавая сокрушительную мощь врага, а вместе с ней и угрожающую опасность для всех без исключения находящихся на холме Сокьоку. Наверняка, именно поэтому Ичиго рада была сражаться плечом к плечу со своими друзьями, за которыми, как и за ней самой, нужен был глаз да глаз, но без помощи не обошёлся бы ни один герой.       Но сейчас все они были героями, сражавшимися отважно и рьяно, с общей целью и с непреодолимым желанием одолеть столь опасного и коварного врага. Ренджи, вооружившийся банкаем, Рукия, ловко справляющаяся с «танцами» своей Соде но Широюки, Чад умело орудовавший своей Бразо де Гиганте и Бразо дель Дьяболо беспощадно и безостановочно наносили удары по противнику, в стремлении вымотать того поскорее. Исида, в свою очередь, придумывал хитрые уловки с бесконечно новыми способностями из арсенала квинси. Даже Орихиме и та мастерски чередовала щиты для защиты друзей и посылала во врага точные удары со своим Цубаки. Все они сражались одухотворенно рядом со своим лидером, Куросаки Ичиго, восставшим из пепла их объединяющим солнцем, протянувшим свои лучи к ним невидимыми руками помощи, поддержки и защиты.       В этой битве Ичиго, на удивление, не действовала безрассудно. И хоть в крови закипал адреналин от каждого нового взмаха Зангетсу, она беспрестанно думала о безопасности остальных, прежде, чем предпринять ту или иную сокрушительную атаку. То ли пребывание в неповоротливом и все разрушающем Пустом преподало ей урок спокойствия, то ли предыдущая тяжелая и безрезультатная схватка с Кагерозой требовала от нее не привычного импульсивного размахивания мечом, а просчитанных осмотрительных действий. Возможно же, она медлила с уничтожением Юшимы, потому что все еще обдумывала в голове альтернативный план по спасению Нозоми. А, может быть, она наконец-то решила поберечь Гриммджоу, явно не заслуживавшего проходить вновь и вновь через ее смерть, ставшую для него персональным адом.       Так или иначе, промедление пока играло на руку Куросаки и друзей. Ее новых сил хватало с лихвой, чтобы парировать и наступать, атаковать и уворачиваться, приберегая банкай до того времени, когда им удастся хоть как-то вымотать Юшиму Око. Гриммджоу и Бьякуя, держась особняком от остальных, тем не менее, не отступали от Ичиго ни на шаг и способствовали этой ее вынужденной «обходительности»: вероятно только ее Тенса Зангетсу и Черная Гетсуга Теншоу станут решающими в борьбе против озверевшего рейгая. Но, поскольку никто из них не был уверен в этом на все сто процентов, оба мужчины были на стреме: стоило Куросаки в запале битвы только рот раскрыть для вызова банкая, как голубое сияние Гран Рей Серо или же розовый ворох лезвий-лепестков Сенбонзакуры вмиг оказывалось перед ней и уверенно бросалось в атаку вместо временной синигами с нестабильной реяцу, благородно спасая ее от случайной оплошности.       Не будь все происходившее столь серьезным, трагичным, значимым, Ичиго бы замечталась о том, что этот бой, пожалуй, стал для нее самым… волнующе-трогательным. Сражаться не против, а бок о бок, с сильнейшими своими прежде соперниками, а нынче союзниками, оказалось для нее истинным удовольствием. Она, арранкар и капитан — все трое читали друг друга с полуслова, и всегда дополняли атаки кого-либо из образовавшейся в авангарде троицы своим уместным подкреплением или же вовремя произведенным отвлекающим маневром. А ведь прежде, Куросаки не знала счастья действовать в бою с напарниками: как и любой синигами, она предпочитала одиночный поединок с врагом, полагаясь лишь на свои силы, сноровку, выносливость, удачу. Но за последние несколько часов, пережив собственное погребение в теле монстра вдали от всех, теперь воин-одиночка наслаждалась присутствием стольких близких людей рядом с собой. В эти важные для нее, как для прощавшегося с силой воина, минуты, она рада была делить поровну свой героизм и свой адреналин между друзьями и, прежде всего, между двумя достойнейшими мужчинами в ее жизни.       Сильные, быстрые, ловкие, гордые, благородные, честолюбивые, красивые… Куросаки могла придумать для этих двоих бесконечное количество схожих эпитетов, но больше всего ей нравилось определение «прекрасные воины». Грациозный пластичный Пантера с безупречным владением рукопашного боя и опасно-превосходящими силами Эспады. Не менее изящный и даже утонченный мастер фехтовального боя Кучики-тайчо с проницательным умом и жесткой точной рукой с верной Сенбонзакурой. Они оба сражались храбро и дерзко, упиваясь собственным мастерством и превосходством, но, тем не менее, как и Куросаки, в этой битве они не забывали помогать остальным. Бьякуя неоднократно приходил на подмогу Рукии и Ренджи, отчего очень походил на вечно всех опекавшего отца. Похоже, у него в бою чудодейственным образом появилось несколько пар глаз, стремительно реагировавших на любую опасность приходившуюся на долю кого-то из дорогих его сердцу людей. Гриммджоу, в свою очередь, хоть и не был настолько внимательным, но блистал в скорости, благодаря которой вовремя выдергивал отчаянную Куросаки из беды и спасал зазевавшуюся Иноуэ. Слабость к рыжим, очевидно, играла с Королем Пантер глупую шутку, а, возможно, он просто привязался к обеим девчонкам еще со времен их злоключений в Уэко Мундо.       Только Чад и Исида были предоставлены сами себе, но первый не уступал никому в грубой мощной силе, а второй — в невероятной ловкости и гениально изворотливом уме. Урюу — единственный, кто догадался о том, как освободить Нозоми из тела ее рейгая — нанести точный удар по сакецу, пока, судя по всему, души плюс еще не успели окончательно слиться воедино в теле Юшимы. Он же устроил излюбленную пятиконечную ловушку из Зеле Шнайдер, которая должна была ослабить зеленоволосого этим оружием квинси через поглощение реяцу из ловко нанесенных Гриммджоу и Бьякуей двух ран на спине врага.       — Мерзкие букашки! Разве вы не понимаете?! Вам не победить меня! — Юшима Око, взбешенный до крайности, взревел, и, собрав, достаточное количество реяцу, ударил в землю своим занпакто. — Хаджоукури!       От острия стали расходиться различные лучи реяцу, которые принялись выстраиваться в замысловатый замок над землей. Новая примененная атака принялась поглощать всю энергию из окружившей его ловушки, которую впустили в Зеле Шнайдер четверо сильных синигами и не менее сильный квинси.       — Немыслимо… — Прошептал измученный Исида. — Он поглощает все частицы вокруг себя!       — Плевать! Это не означает, что он бессмертен. — Король Пантер вызвал рейши из когтей и запустил Десгаррон в устрашающе возвышавшийся все выше и выше замок из реяцу.       — Хихио Забимару!!! — Не стал оригинальничать Абарай и запустил из Змеиной головы серообразный сгусток энергии тоже.       — Придурки, что вы делаете? — Возмутилась Рукия, завороженно наблюдая, как две мощные атаки подпитывали примененную технику Юшимы еще больше.       — Реяцу пустых вроде же не подвластна ему… — Прошептала Куросаки.       — Не на сей раз… — Заметил Бьякуя.       Зеленоволосый победоносно расхохотался. Спрятавшись за оградой своего выстроенного замка, он с наслаждением наблюдал за испуганными лицами и взглядами своих врагов, которые, даже, сплотившись, были неспособны устоять перед подобным величием силы его одного.       — Ради кого вы сражаетесь? Ради друзей? Ради близких? Ради любимых? Что за вздор! Каждый из нас лишь одиночка! Каждый сам рассчитывает на себя!       — Ложись! — Прокричал Кучики, завидев набирающий силу сгусток энергии посреди замка, но прогремевший мощный взрыв заглушил его слова.       Сметающий все на пути вихрь разбросал всех друзей на холме Сокьоку в разные стороны, кого куда, лишая чувств большинство из них, остальных же оглушая и обездвиживая.       Сам же Юшима, весь потрепанный, в разорванном в клочья косоде и сбившимися опаленными волосами, со следами множественных ран и ушибов, тем не менее, вмиг оказался подле ненавистной временной синигами, с легкостью найдя ту в учиненном хаосе по рыжей лохматой голове.       — Я тут подумал, Куросаки Ичиго… — Носком он вскинул подбородок лежавшей ниц девушки, заставляя ту взглянуть ему в прямо глаза. — Наверное, просто убить тебя — это слишком банально. — Зеленоволосый присел на корточки и вкрадчиво выложил ей все свои планы, точно сообщнику: — Что, если я заставлю пройти тебя через все, что я прошел однажды… У меня не было друзей. А у тебя их много… Хм, твои друзья, — Юшима оглянулся, — сейчас многие из них без сознания и добивать человеческих доходяг мне не интересно… Но вот тех, кто при памяти, я, как раз, прикончу с превеликим удовольствием! — Он резко поднялся: — И начну, пожалуй, с голубоволосого. Кажется, он тебе особенно небезразличен?       Безумный синигами под взглядом оторопевших карих глаз зашагал прочь от нее по направлению к Гриммджоу, хвастливо раскручивая в ладони свой занпакто. Джагерджак, согнутый от серьезного ранения в живот, сдерживая кровотечение, но видя столь дерзкое к нему приближение, все же поднялся на ноги: Король Пантер всегда встретит врага достойно, даже на последнем издыхании.       «Гриммджоу, что ты творишь?!» — Разорвалось сердце Куросаки.       — Юшима, сволочь! Не смей его трогать!!! — Из последних сил Ичиго рванула с места по направлению к Сексте, но угодила в пространственно-временную ловушку коварного синигами и оказалась на противоположном краю холма.       Девушка, находившаяся теперь слишком далеко от места разворачивавшейся трагедии, незамедлительно метнулась в сюнпо, но карамельные глаза в этот же момент уловили, как безжалостно-падающий карающий клинок Райко навис над голубоволосой головой гордого Эспады!       «Дурак!!! Кому нужна твоя честь??? Если мне нужна твоя жизнь!!!»       — Гриммджоу!!! Прошу, беги!!!       В считанные секунды дальнейшие события менялись, как кадры в короткометражке: обезумевшая от горя Куросаки летела на помощь к арранкару; не на шутку встревоженный Бьякуя, просчитавший ее траекторию, бросился вперед; дико хохочущий Юшима все также опускал свой меч на упавшего-таки на колени от потери крови Гриммджоу. Свирепое лезвие свистело и скользило по воздуху незамедлительно, но никто не предполагал, что, достигнув цели, оно разрежет разом сразу два тела под собой.       — Не-е-е-ет!!! — Прокричала Куросаки во все горло, когда два дорогих ей человека завалились набок, разрубленные от плеча до груди беспощадным Райко!       — Куросаки-тян!.. — Отрезвляющий голос Орихиме, оказавшейся в сознании, не дал умереть с горя на месте. Сероглазая, спотыкаясь и не щадя разодранных колен, бросилась к арранкару и капитану, мигом раскидывая над ними защитно-исцеляющий щит. — Я справлюсь, — крикнула она подруге на ходу и схватила ту за руку. Ее глаза заблестели от не пролитых слез, но Иноуэ, кажущаяся сейчас удивительно взрослой и серьезной, твердо кивнула: — Все будет хорошо. Я обещаю тебе, Ичиго.       Рыжеволосая синигами заворожено посмотрела на поверженные тела Гриммджоу и Бьякуи, отказываясь осознавать до конца весь ужас произошедшего. Сработала защитная реакция организма воина и, может, это было к лучшему. Так она не застыла взглядом на чернеющих пятнах крови на белой куртке Сексты и на белом хаори капитана и не замерла взглядом на их синхронно смертельно-бледнеющих лицах, красоту которых отбирала смерть у ее любви. Так она не прокляла себя за то, что лишь сама была виновата в случившемся: один мужчина пострадал за то, что являлся смыслом ее жизни, второй — потому что благородно защищал этот смысл жизни именно для нее. Так она еще дышала и двигалась, оставаясь целой, чувствуя лишь притупленным болью мозгом, как ее будто одним махом лишили обеих рук, одним ударом разрезали сердце пополам и дважды убили возродившуюся душу.       Куросаки медленно повернулась к восторженно-усмехавшемуся Юшиме: он и не предполагал такого счастья для себя одной атакой так удачно расправиться сразу с двумя сильными соперниками. Правда, на его же беду, он явно не учел сокрушительных для себя последствий.       «Ой-ой», — Исида, пришедший в себя, с опаской покосился на закипавшую от гнева и ненависти Куросаки, становившуюся похожей все больше на разъяренную фурию или мстительную валькирию. Как никто иной, Урюу знал, что истинная мощь рыжей синигами заключалась вовсе не в ее боевом опыте и не в том множестве намешанных в ней разнообразных сил и способностей. Куросаки Ичиго становилась непобедимой исключительно благодаря двум совершенно обыденным для человека вещам: желанию защищать близких и импульсивному темпераменту. На первый взгляд, это звучало не очень устрашающе, но когда они вспыхивали в ней огнем и усиливались до крайности, то эту девушку уже было не остановить. Поэтому, когда на ее глазах Юшима Око весьма опрометчиво посмел ранить не только ее друзей, но и двух любимых ею мужчин, ярость и ненависть в карих глазах вспыхнули с такой непредсказуемой угрозой и неописуемой силой, что готовы были испепелить врага на месте.       — Ну, сейчас она ему устроит… — Справедливо заметил Урюу и устало прислонился щекой к охлаждающей земле: цепной пес был спущен, и теперь он не нуждался ни в помощи, ни в защите, ни в постороннем вмешательстве.       — Бан-кай!!! — Взревела Куросаки и тут же кинулась на врага, молниеносно преображаясь вся в свою сверхскорость и сверхсилу.       — Гетсуга Теншоу, — после упорной и продолжительной схватки на мечах, Куросаки все-таки запустила свою истинную атаку в не перестающего издевательски посмеиваться Юшиму.       Лунный клык, как и в сражении с Кагерозой, угодил в пространственную ловушку и возвратился к ней с утроенной реяцу. Куросаки увернулась и лишь хмыкнула в ответ: времени на поражение и сожаления у нее не было. Мысли занимали сотни вещей, но главные — били в мозг с четырех сторон света: жив ли Гриммджоу, что с Бьякуей, чем помочь спасти Нозоми и как убить Юшиму.       — Тебе меня не победить, разве ты до сих пор не поняла этого, глупая девчонка?!       — Завались! Я быстро расправлюсь с тобой.       — Не стоит задирать свой нос: банкай-то, похоже, не оправдал твои надежды…       — Заткнись, я сказала! — Взмахнула она мечом, вконец раздражаясь: — Гетсуга Теншоу!!! — «И дай мне подумать…»       Ичиго следовало как-то избавиться от Райко. Если бы она знала кидо, то, наверняка, могла бы как-то перехватить его. Но, увы, в колдовских штучках синигами она плохо разбиралась. Как вариант — неплохо было бы отвлечь внимание зеленоволосого кем-то или чем-то, а потом — схватить рукой его меч. Сделать это у нее точно хватит сил, да, а позже — выкроить момент, чтобы нанести удар по сакецу и вызволить Нозоми, ну, а потом разорвать Юшиму своей Гетсугой. План казался неплохим… Куросаки осмотрела с неба холм Сокьоку: вот только из сообщников остались целыми лишь Орихиме да…       — Эй, Кон! — Прокричала она львенку, не сводящему с нее обеспокоенных глаз ни на минуту. — Талисман! Принеси мне свой талисман!       Каракурайзер, вмиг оживившись, почувствовав свою важность и обрадовавшись, что сможет быть хоть чем-то полезен, схватил брелок и мигом метнулся к месту, где спустившаяся по воздуху Ичиго уже поджидала его.       — Что за??? Куросаки, не смей оставлять поле боя!!! — Оскорбленный подобным поведением, Юшима пулей ринулся вниз, чего и нужно было рыжеволосой.       — Прости, Кон, — шепнула синигами плюшевому другу и, хватая брелок одной рукой, второй — подхватила игрушку и запустила дико орущей зверушкой в подлетавшего врага.       Зеленоволосый, мягко говоря, оторопевший столь нелепым и негодным приемом, отвлекся на миг, но его хватило Ичиго, которая сжала лезвие Райко в ладони и заставила меч прильнуть к земле. Юшима задергал руками, но у девушки была явно не женская хватка. Она безумно улыбнулась ему, почти также, как ее любимый арранкар, которому рейгай смел угрожать:       — Именно то, чего я так ждала… — Синигами вызвала маску Пустого и, собрав в Тенса Зангетсу плотное пламя своей устрашающей реяцу, со страшным скрежетом и маниакальным удовольствием прокричала прямо в лицо врагу: — Гетсуга Теншоу!!!       Страх в винных глазах сменился кроваво-темным жаром атаки Пустого. Охватившее обоих сражающихся не на жизнь, а на смерть, густое пламя реяцу столбом взмыло в небо, разрезая атмосферу дрожью и неистовым криком Юшима Око.       — Получилось? — Прошептал Исида, наблюдавший с земли за недопустимо-нервной техникой ведения боя обезумевшей Куросаки. Это было слишком даже для нее, но, очевидно, против свихнувшегося рейгая могла сработать такая же бесконтрольно-жестокая сила.       — Получилось? — Вторила Ичиго синеглазому квинси, стоя далеко от него, но, тем не менее, подхватывая все его мысли. В самом деле, вспыхнувшая ярость выбила ее из колеи. Рыжеволосая виновато покосилась на светящийся щит у ног Орихиме, под которым Секста Эспада и капитан Кучики медленно, но уверенно приходили в себя. Похоже, она перегнула палку в эмоциях, а в деле с Юшимой нужно было сохранять хладнокровие и осторожность до конца, тогда как в спасении Нозоми не идти на поводу у собственной мести! Что если она уже утратила шанс помочь этой душе плюс? Что, если…       Она сделала шаг, второй, третий, неторопливо подбираясь ко рву, который пропахал ее Клык, выпущенный из Тенса Зангетсу. Она аккуратно заглянула в разлом на холме и, увидев на дне согнутого Юшиму, рискнула спуститься к нему вниз. Порядком потрепан и окровавлен, он, опираясь на занпакто, тяжело дышал и искоса поглядывал на бесстрашно приближавшуюся Куросаки.       — Почему… Почему я не могу победить тебя?..       Девушка замялась: что говорить этому человеку? То, что единственной ее силой против всех врагов являлось стремление защитить тех, кто ей дорог? Но знал ли он об этом чувстве? Понимал ли, что значит дорожить, дружить, любить? Был ли у него кто-то ближе, чем его искусственно созданная армия рейгаев да две души плюс внутри его оболочки.       — Потому что я не одна и в этом и есть моя сила… — Проронила несмело Ичиго.       — Вздор. Лишь в одиночестве познается истинная сила. Я сделал все, чтобы быть сильным и с этой силой зажить в одиночку, не нуждаясь больше ни в чьей помощи, ни в чьей власти, ни в чьей жалости… Я, Юшима Око, один, поставил Общество душ на колени и до сих пор не пал от рук его «героя».       — Бред. Созданные тобой души плюс — хоть в твоей армии, хоть в тебе самом — вот, кто добился этого хаоса, но отнюдь не могущества и власти…       Тело Юшимы вздрогнуло под раскатываемой под кожей волной истеричного смеха.       — Хаоса, говоришь?.. О, ты еще не видела настоящего хаоса, временная синигами. — Райко вновь воткнулся в землю и выпустил остов нового замка для поглощения реяцу. — Редзаи Хаджоукури! — Девушка отскочила в сторону, но зеленоволосый схватил ее за рукав косоде и хищно улыбнулся: — Куда же ты, Куросаки Ичиго, идем со мной в место между хаосом и пустотой!       — Я уже была там, — Ичиго отбила впившуюся в нее руку и отпрянула.       — Сейчас мы все там будем: и я, и ты, и все твои друзья, и весь этот проклятый мир с его проводниками душ…       Под каждое раздававшееся с особой ненавистью слово замок разрастался все больше и больше, отодвигая временную синигами от края рва вглубь холма. Исида и Иноуэ с Коном на руках тут же выросли за ее спиной.       — Откуда у него столько силы? — Орихиме изумленными серыми глазами всматривалась в устремившееся ввысь колоссальное строение, сотканное из золотистых духовных лучей и достигающее в своих размерах почти самых небес.       — Это не его сила… — Выдохнул Урюу. — Этот гад впитывает теперь реяцу со всего Общества душ и на сей раз его ничего не остановит…       — Да, — сглотнула Куросаки, осознавая страшное бессилие и беспомощность любого в сравнении с этим чудовищным синигами.       — Это катастрофа, — всхлипнул львенок и закрыл глаза лапами.       Трое друзей безмолвно наблюдали за надвигавшимся на них концом света: неужели это и все, неужели больше не существовало никакого выхода, неужели судьба была настолько жестока к прежним героям, что обрушивалась на них подобным бесповоротным возмездием.       Внезапно несколько синих искрящихся полос пронзили небо и пылающими метеорами принялись падать на созданный Юшимой замок. Реяцу кривыми молниями забила по остову, а вслед за ними раздался лязг сражающихся мечей и боевые кличи. Спускавшиеся на дно замка существа жгли его хозяина неприветливо пронизывающим синим свечением глаз, характерным для…       — Рейгаи? — Удивилась Куросаки. — Почему они здесь?       — Похоже, они взбунтовались против своего создателя. — Предположила Иноуэ.       — Конечно, кому же захочется служить ничтожеству заботящемуся только о собственной шкуре, — заключил Исида.       — Я не позволю!!! — Кричало пронзительно это самое «ничтожество», сжигая свою же армию в смертоносной реяцу своего замка. — Я не позволю вам меня остано…       Очевидно, перенасыщение духовных частиц с появлением рейгаев достигло определенного максимума, отчего созданное устрашающее последнее оружие Юшимы дрогнуло и разорвалось со страшной силой, озаряя избыточной реяцу весь Сейрейтей.       — Да что ж это такое? — Прошептала Куросаки, единственная устоявшая на ногах, когда увидела в рассеявшемся тумане выжившего зеленоволосого синигами. Шатаясь от смертельных ран и усталости, он все же направлялся в ее сторону. Райко все еще поблескивал опасной остротой в крепких враждебно настроенных против всего мира руках.       — П-почему… — Прошептал человек. — П-почему я не могу победить тебя…       Он остановился и посмотрел пустым взглядом на синигами, утратившую свой банкай, но все равно бесстрашно глядящей в глаза своему врагу. Почему? Почему она не сдавалась ему? Разве слабая человеческая девчонка способна устоять перед таким совершенным синигами, как он? А что, если… Юшима произвел последнюю отчаянную атаку и сделал довольно-таки опасный выпад в адрес Куросаки, которая явно не ожидала от поверженного врага такой решительной силы и точности удара.       Однако кто-то быстрый и сильный, крепко обхватив временную синигами за талию, успел ее сместить в сторону, и не достигший цели Райко гулко ударился оземь.       — П-почему?.. Даже сейчас я не смог…       Ичиго не услышала этих слов, так как, подняв голову, утонула в обеспокоенных зрачках потемневших серых глаз капитана Кучики.       — Бьякуя… — Прошептала она, и, не успев ни обрадоваться его исцелению, ни забеспокоиться об участи второго раненного, обернулась на свист второго удара меча рядом с ними и услышала тут же истошный крик окончательно поверженного Юшимы.       — Кур-р-росаки ведь уже говор-р-рила тебе, что она — не одна и в этом ее сила!!!       — Гриммджоу? — Ичиго заворожено уставилась на оказавшегося за спиной Юшимы арранкара.       Секста с хищным взглядом, граничащим с сумасшествием, не без наслаждения вытащил свою Пантеру из обмякшего тела врага, посмевшего вновь напасть на его любимую женщину… Больше он никогда не сможет сделать этого!       Джагерджак с тревогой бросил взгляд на Куросаки, узревшую его в этот не очень приятный момент. Но она не казалась ему напуганной. Эспада осклабился и недовольно взглянул на аристократа, который столь дерзко прижимал рыжеволосую синигами к себе. Что ж… Возможно, он заслуживал эту минуту безоговорочной близости с его женщиной в обмен на признательность в ее совместном спасении. Но лишь на минуту!       Ичиго и не заметила даже, с какой скоростью сменилось непривычно мерное дыхание Бьякуи в груди на бешено бьющееся, но такое родное и любимое сердце Гриммджоу. Пантера жадно обхватил обеими руками плечи рыжеволосой и с долгожданным удовольствием зарылся носом в ее пушистую шевелюру, горевшую огнем закатного солнца. Куросаки сладко улыбнулась и вжалась в горячее тело арранкара со всей силы, не желая ни на миг отрываться от него в проступившую вечернюю прохладу.       Голубые глаза сверкнули довольными огоньками и впились в лицо соперника. Капитан лишь покачал головой и горько ухмыльнулся, стараясь не смотреть на разрывающую его сердце картину. В конце концов, в мире было еще столько радостей. Например, пришедшие в себя Рукия и Ренджи. И бодро выглядевшие человеческие детишки. И этот сказочно красивый закат. И даже выстоявший Сокьоку вместе с этим в очередной раз выстоявшим миром Общества душ.       Кучики покосился на бездыханное тело врага, рискнувшего уничтожить все это, и философски произнес:       — Бесславный конец еще одного бога.       — Нет, — отозвалась Куросаки, — скорее, долгожданное возрождение…