Blue Strawberry

      Джагерджак держался из последних сил, чтобы не заехать по лицу вечно подкалывавшему его Ичимару и не прижучить раздражавшего своей привычной отмороженностью Улькиорру. Даже с обретенной душой и в гигае, тот все равно выглядел ходячей мумией, только и с отличием, что не был бледным, как мертвец, а его лицо больше не перечеркивали зеленые слезоподтеки. Куатро сосредоточенно пялился в книгу, строя умное лицо, будто почерпывая оттуда невероятные истины бытия. «Придурок! — Выругался Секста про себя. — Думаешь научишься человеческой жизни по напечатанным словам???»       — Хватит сверлить меня гневным взглядом, Гриммджоу Джагерджак, — произнес Улькиорра, переворачивая изящными пальцами очередную страничку и вновь погружаясь в явно увлекавшее его занятие с нескрываемым удовольствием.       — Правильно, — Гин потрепал Пантеру за плечо, — вместо того, чтобы убивать взглядом Шиффера, лучше бы наслаждался иным, совершенно чарующим видом… — Капитан обратил их взоры в сторону резвящихся в море девушек, запыхавшихся и раскрасневшихся от морских «баталий». Они то брызгали друг в друга водой, то грациозно плыли, как русалки, то строили песочные замки, то бегали по выплескивавшимся на берег волнам. Румянец на их щеках умилял, роскошные волосы, набрав воды и прилипнув к телу, вызывали трепетное желание, мерцающие капельки на юных телах, волновали кровь, а роскошные формы будоражили мужскую фантазию. — Хотя погоди-ка… Гриммджоу, — Ичимару протянул, — куда там тебе смотреть: твоя-то Куросаки явно не выдерживает конкуренцию рядом с…       — Если ты щас-с-с же не заткнешься, Гин, — свирепо прошипел Секста, — я тебе язык вырву!       — А, хрен с ним, с языком. Без языка-то я уж точно проживу, — расплылся лис в усмешке. — Хотя… С языком, безусловно, некоторые вещи получаются… вкуснее.       Джагерджак крякнул: похоже, озабоченный капитан и ультрасексуальная блондинка с пятым размером груди явно нашли друг друга. Стоп! Тряхнул головой голубоволосый: и когда это он успел определить параметры этой шумной блондинки?! Его глаза вновь уперлись в женскую гордость Мацумото, а потом взглядом скользнул по телу Иноуэ: «А у «принцессы» грудь тоже ничего — третий, как минимум…»       «Фу-фу-фу!!! Гриммджоу — ты похотливая скотина!» — Отругал себя сам Секста и вновь отвернулся в сторону Куатро: кажется, он нашел причину, по которой пялился на этого мудака весь день. Дело вовсе не в том, что ему было неприятно сравнивать Куросаки с этими пышногрудыми, а в том — что ему вообще не хотелось ее ни с кем сравнивать. Ичиго являлась единственной со всех миров, кто привлекла его внимание и сделала это точно не с помощью своей фигуры. Да будь она косая, кривая, безрукая, безногая, он бы все равно любил ее. За ее волю к победе. За ее душу несломленного воина. За ее очаровавшую его сознание карамель. «Что понимают эти два убожества, позарившиеся на формы пустоголовой блондинки и наивной девочки? Да они и мизинца не стоят его «героя»!»       — Хм, думаешь, что твоя Куросаки лучше всех? — Проронил Улькиорра, не отрываясь от чтения.       — Э-м-м? — Вскинул удивленно брови Джагерджак. — Как ты?       — Догадался? — Вмешался Ичимару. — У тебя и так на лице все написано.       — Секста Эспада у нас не любит читать по лицам, — все также погруженный в книгу, проронил Шиффер. — Обычно, у него на это не хватает времени… Про таких говорят: сначала бьёт, а потом разбирается.       — Вы, что, сговорились сегодня добить меня? Ты на что это намекаешь, Улькиорра? Думаешь, что самый умный?!       — Ну, после того, как он за три дня перечитал всю библиотеку Иноуэ-сан, он заслужил, по крайней мере, звание «самого начитанного»… — Произнес с заметной похвалой Гин.       — Ой, да что там у «принцессы» читать? Романы поди, да журналы про модные шмотки…       — Ну, у Куросаки Ичиго, подозреваю, даже этого на полках нет. Она тоже любитель кулаками размахивать…       — Что-о? — Вскочил на ноги Гриммджоу и схватил Улькиорру за грудки. — Нарываешься, Куатро?       — К сожалению, — и бровью не ведя, заметил тот, — я не смогу ответить: вызвать в гигае серо не представляется возможным…       — Ну, так, давай, разберемся, как арранкар с арранкаром? Я всегда готов к бою!       — Эй, ребята, полегче… — Ичимару затесался меж зачинщиками ссоры и с удивительной легкостью расцепил пальцы Сексты на рубахе Шиффера. — К бою… Ишь чего удумали! — Гин покачал головой, точно учитель в школе: — Яре-яре, не успели пережить войну, как снова лезете в драку… Неужели вас ни жизнь, ни смерть ничему не научила?       Глаза-щелочки капитана на миг приоткрылись и укоризненно уставились на бывших Эспада. Те сверлили друг друга взглядами: голубые глаза поблескивали гневной яростью, но лишь тонули в изумрудном омуте снисходительного равнодушия. Будто и не было меж ними страшных боев и мучительных спасений, будто это и не они перешли на другую сторону жизни, будто это и не они перестали быть эгоистами, получив души, привязанные к этому миру.       — Гриммджоу!       — Улькиорра-кун…       — Гин?       Три девушки, завидев конфликт с моря, выросли каждая за спиной своего парня.       — Что здесь происходит?! — Громогласно вымолвила Мацумото, превращаясь у всех на глазах, если и не в гром-бабу, то в порядком разозленную мамашу, готовую задать трепку каждому из провинившихся. — Ги-и-ин? — Прорычала грозно Рангику прямо ему в ухо.       — Ну, чего ты так кричишь, дорогая… — Потеребил он оглохшее ухо и вновь спрятал глаза, напуская на себя все и ото всех скрывающую улыбку.       — Мне повторить вопрос?! — Блондинка обратилась уже ко всем участникам событий.       — Ран-тян, ну, чего ты злишься? Мы просто поспорили о… — Ичимару уцепился взглядом за распахнутую на песке книгу, выпавшую из рук Улькиорры, — о книжных предпочтениях. Вот! — Ткнул он пальцем в пожелтевшие страницы.       — Что-то вы врёте, ребятки… — Мацумото сузила глаза и, точно рентгеновским взглядом, просветила любимого капитана и двух арранкаров на наличие правдивости в этих словах.       — Да, — хитрый лис подхватил чудом возникшую в его голове идею. — Мы дискутировали о разных героях и разностях вкусов. Как известно, о них не спорят, и, удивительным образом, это касается любой сферы нашей жизни. В том числе, и любви.       — Ну, и до чего вы договорились? — Битва двух «тяжеловесов» Гина и Рангику продолжалась: они явно знали побольше толка в любовных отношениях, чем юные несмышленые старшеклассницы и только недавно обретшие души арранкары.       — Мы говорили о том, что… — Неожиданно вдруг продолжил говорить Улькиорра. Собственно говоря, он сразу понял, к чему вел Ичимару, да и как-то посовестился своему поведению с Секстой. — Наверное, глупо спорить или обсуждать, кто что любит. Неважно как, зачем и почему это происходит, в итоге это выбор, скорее, несознательный, и даже подсознательный, для которого нельзя, да и, вряд ли, нужно искать объяснения. Наверное, все это душа играет с нами, подминая под себя логику и вмиг совершая перестановку ценностей.       Гриммджоу зыркнул исподлобья на Куатро: до того дошло наконец или он вспомнил еще одну умную книжку? Впрочем, его тирада, больше смахиваемая на извинение, отображала состояния их обоих. Улькиорре никогда не понять, почему вспыльчивый Джагерджак любит неуравновешенную Куросаки, также, как ему не понять никогда что именно меланхоличный Шиффер нашел в легкомысленной «принцессе»? Скрытный и осторожный Ичимару вообще млел от шумной безрассудной блондинки, и разве кто имел право усомниться в их искренности чувств? Похоже, Гриммджоу тоже погорячился в своих оценках.       Все шестеро принялись окидывать друг друга смущенно-пытливыми взглядами, отчего в воздухе над ними помимо полуденного пекущего, даже сквозь зонтик, солнца, нависла гнетущая неловкостью пауза.       Тем не менее, самая робкая из всех вызвалась сменить обстановку.       — А давайте, перекусим, — предложила Орихиме, искренне полагая, что все нервы нужно заедать чем-нибудь вкусненьким. Она потянулась к корзинке с припасенной ею провизией.       — Не-е-ет!!! — В один голос крикнули Куросаки, Ичимару и Улькиорра, останавливая ее на ходу. Имевшие лишь однажды «счастье» попробовать стряпню «принцессы», они упрямо и бессовестно отказывались оценить ее по достоинству, прибегая ко второй попытке.       — А, может, лучше выпить? — Мацумото, в принципе, разделявшая гастрономические вкусы Иноуэ, предпочитала к ее кулинарным изыскам сакэ — возможно, поэтому ее впечатления так разительно отличались от остальных.       — Тьфу! — Махнул рукой на них Секста и зашагал прочь.       Как же они все его достали!!! Бесили всем своим видом и бесконечной болтовней! Тут в кои-то веки получилось о чем-то договориться, как эти две пустомели взяли и весь серьезный настрой обломали в один момент! В конце концов, они же тут о важных вещах рассуждали, между прочим! «А-а-а!!! Пошли они вообще все к черту! И Куатро этот, сволочь умная, и Орихиме его, всегда такая приторно-добренькая, и Гин, лисья морда усмехающаяся, чтоб ему пусто было, и бабенка его сумасбродная!!!»       Гриммджоу рассерженно пнул ногой камень в воду и, ворча себе под нос проклятья, продолжил идти вдоль кромки моря… «Жили они себе тут с Куросаки, не тужили, а тут — трах-бах и здрасьте! Соседи, блин…» Пантера обиженно обернулся на Ичиго, но, потом опомнившись, кивнул и отвернулся: «Правильно, киса, не ходи за мной: а то с такой злости я наговорю совершенно ненужные гадости, которые я бы в жизни не подумал о тебе, если бы не мой дрянной характер… и еще голод этот…»       Арранкар сглотнул, подумав о том, а не вернуться ли ему обратно, чтобы перекусить стряпней «принцессы», но, судя по оживленному возражению остальных, затея эта выглядела весьма небезопасной. Еще больше хотелось вернуться к его, и ничьей больше, рыжеволосой синигами — уткнуться ей в шею, вдохнуть успокаивающий запах тела и с затихающей злостью все же укусить ее за ключицу: какого черта у нее были такие друзья?! Почему он должен был делить ее с ними? Мало ему того, что они вечно плетутся за ней в бой, так еще и в минуты мира не отстают от нее ни на шаг. В самом деле, что за шутки?! Она — только его. Он — только её. Разве им плохо вдвоём и разве им кто-то ещё нужен?       Секста, гонимый вперёд и вперёд своим упрямством и гордостью, а еще сотней непонятных ему вопросов и странных для человеческого мира истин, скрылся вдалеке за грядой камней на пустынном берегу.       Ичиго с грустью выдохнула: сразу ведь хотела рвануть за Гриммджоу следом, но Рангику упрямо держала ее за руку.       — Не стоит. Пускай побудет наедине. Он просто не привык быть в компании с кем-то, кроме, как с тобой.       — Да-да, никаких навыков общения… — Снова включил «учителя» Ичимару.       — Очевидно, в мире живых без этого сложно… — Философски добавил Улькиорра, обращая на себя удивленные взгляды всех: судя по их виду, пророненная истина относилась явно не только к недружелюбному Сексте.       — И все-таки надо было его накормить, — приложила пальчик к губе Иноуэ. — От голода — все нервы, — стояла она на своём.       «И не только…» — Добавила про себя Куросаки, не отпуская от сердца беспокойство за любимого арранкара. Раздражённый, голодный, неудовлетворённый: смятённый Секста — непредсказуемый Секста. Ичиго бросила взгляд на пекущее послеполуденное солнце и, как мама первоклассника, пожурила Гриммджоу про себя за беспечное отношение к своему здоровью: она не знала, насколько возможен тепловой удар у гигаев, но то, что Джагерджак скрылся из виду, в принципе, не очень нравилось ей. Сейчас можно было даже сказать, что она предчувствовала, что самоволка Пантеры еще всем им вылезет боком.