Ты здесь, Господи? Это я, Тиффани Роуз

      Pov Тиффани Роуз Никогда еще ночь не тянула так со своим приходом. А, возможно, что мне это только показалось, ведь наступления темноты я ждала. Как только Трансильванию накрыло черное полотно, из дома Лютера вышли двое. Улицы города никогда не пустуют. Даже в самый поздний час можно встретить случайно прохожего, поэтому мы старались держаться в тени. На удивление, свет в окошке дома Порцеллан горел, словно двух незваных гостей там ждали. Не успел Филипп постучаться, как дверь тут же открылась. Не дав никаких объяснений Рорил, мы вошли. Я ожидала удивленный голос Элион, а затем объятья и возмущения по поводу того, зачем я вернулась, но ничего этого не случилось. Атмосфера здесь была еще напряженней, чем на улицах Трансильвании, но отнюдь не из-за меня. Хозяйка дома стояла у кухонного стола, не решаясь предложить гостям чай. Элион сидела за столом, сложив на него руки и голову. Филипп говорил мне, что ей стало настолько плохо оттого, что она не могла дать силе выход, что для девушки не то, что стоять, ей и сидеть было невыносимо. Вечный блеск в синих глазах потускнел, улыбка стала появляться реже, однако сарказм никуда не делся, как я не надеялась. Над «забавной ситуацией», как когда-то успела ее окрестить Эл, она не упускала возможности пошутить. Ю сидел на стуле в углу. Как он уместился на такой маленький стульчик, я не знаю. Элион, наверное, в половину его размеров. На наше появление он поднялся, Эл приподняла голову, а Рорил охнула. — Тиф? — прохрипела подруга, — Ты вернулась? Я же подошла к ней и приложила руку к ее груди. Этот жест помог мне прочувствовать, насколько сильным стал Эфир внутри нее. И, если ему не дать выход, последствия могут быть ужасными. — Я пришла попрощаться, — отвечаю на вопрос, поднимая взгляд на миссис Порцеллан, — Ей все хуже, Рорил? Женщина кивнула. — Что нам делать? — спросил Ю. Уверена, его присутствие здесь объясняется беспокойством за Элион. — Уводить ее отсюда, — отозвался Филипп, оттолкнувшись спиной от стены и проходя на кухню, — Либо она взорвется от того, что не выпускает силу, либо их обеих посадят в тюрьму, — он взглянул на нас с подругой, — Трансильвания для Вас больше не дом. — Куда нам бежать, Филипп? — простонала блондинка, — Кроме Трансильвании у нас ничего нет. Отрастить бороду и пуститься в скитания? — Он прав, — я кивнула, вспоминая слова Хао, — Здесь тебе оставаться нельзя. Тебе нужно выпустить силу. Сделать это в Трансильвании ты не можешь, здесь им и меня хватает. Проявишь свою силу — навлечем на Рорил беду. Никто не должен знать, что в городе кроме меня есть еще одно сверхъестественное существо. — И куда вы отправитесь? — Рорил сильнее сжала полотенце, — На ближайших землях вас найдут, это лишь вопрос времени. — Позвольте, миссис Порцеллан, — вмешался Ю, — У моей семьи есть поместье. Восточные острова — отличное место, чтобы затеряться на время. Меня здесь никто не знает, поэтому вряд ли начнут искать. Элион могла бы пожить там, пока не научится контролировать себя. — С Вами? — ахнула женщина. Нет, она вовсе не имела в виду, что Ю- самый последний, кого она хотела бы видеть в качестве зятя, однако перспектива, что ее юная дочь будет жить с парнем, да еще и так далеко, что Рорил не сможет следить за ними… Ну, это выше ее материнских сил. — Эм…- парень явно растерялся. А еще покраснел. Элион же смущенно улыбнулась. — Я поеду с ней, — я подняла руку, — Мы вместе справимся с этим. Подруга перевела на меня томный взгляд, а в следующую секунду уже повисла на моей шее. Она была измучена головной болью, однако сил обнять меня у нее хватило. — Бог не дал мне кровной сестры, но я благодарна ему за тебя, — прошептала Элион, — Ты моя сестра, Тиф. Я улыбнулась, прижимая ее к себе. — Я тебя тоже люблю, Эли. ****** Всю ночь мы провели в сборах всего самого необходимого для путешествия и в утешениях бедной Рорил, которая прорыдала все сборы. Она ничего не говорила, только всхлипывала, упаковывая вещи единственной дочери. Как мне хотелось сказать ей, что все будет хорошо, что Эл научится контролировать себя и вернется к ней обязательно, что именно такой конец этой истории я предвидела для этой семьи. Но я молчала. Слишком хрупким мне казалось все, что меня окружало и все, что я когда-то предвидела. Все прошлое сейчас представлялось мне беспечным, а все тогдашние проблемы — пустым звуком. Зато будущее было затянуто пеленой неизвестности, от которой каждый раз хотелось разрыдаться. Сгрузив все на повозку Ю, еще на рассвете Элион и Тао покинули Трансильванию. Я решила отправиться вечером, когда стемнеет. Так будет безопаснее для всех. Мы долго прощались с ней, словно виделись в последний раз. Пообещав дождаться меня в Бухаресте (а еще найти Хао, если получится), обняв свою мать и пообещав ей, что с первой же возможностью она даст о себе знать, поблагодарив Лютера за все, что он сделал для нас, младшая Порцеллан села вместе с шаманом в повозку. Сегодня, кажется, 13 сентября? Завтра бы мы, по доброй традиции, отмечали приход бабьего лета. Тогда сегодня бы мы с Эл весь день были заняты расшитием платьев и сбором листьев. Но вместо этого я наблюдала за тем, как моя лучшая подруга и человек, как-то случайно ставший мне хорошим другом, покидали родной дом. Взошедшее солнце освещало им длинный путь. Так закончилось наше с Элион детство. ***** Пока еще большинство людей спали, я все-таки направилась домой. Филипп остался с Рорил, потому что оба мы всерьез забеспокоились о ее здоровье. Я наспех сварила ей травяной настой и силком заставила выпить. Вроде бы успокоилась, но все это временно. Как бы не было тяжело Эл, ее матери было много хуже. Я прокручивала в голове, что необходимо взять с собой, ведь я-то уже точно никогда не вернусь сюда. Но мысли прервал громкий лай. — Балто! — я радостно опустилась на колени перед подбежавшим ко мне псом. Он принялся облизывать мне лицо, поскуливая от счастья встречи. — Да, малыш, я тоже скучала! — я обняла его за шею. Это замедление и стало моей роковой ошибкой. Раздались чьи-то шаги. Балто оскалился, а внутри меня все замерло. Мерзкий, всегда ненавистный мною голос не предвещал ничего хорошего. — С возвращением! — Благодарю, мистер Брамсток, — я спокойно поднялась на ноги, не показывая, какой страх завладел мной. Уж смотреть в лицо опасности я умела. Ад научил. Передо мной стоял отец Эдварда. Полный, седой, с нахальным выражением лица… Почему именно такие люди у власти? Он пришел не один, а с двумя офицерами. Видимо, кто-то меня сдал. — Вернулась продолжать свое черное дело? — прокряхтел он. От этого его белоснежные усы противно зашевелились. Я лишь удивленно вскинула брови. — Если лечение людей — черное дело, то, что же тогда, по-вашему «хорошо»? — Не дерзи мне! — он махнул рукой. В ту же минуту двое его подчиненных схватили меня.- Твои подружки мертвы. Ты следующая! Пес залаял и принялся грызть одного солдата за щиколотку. Еще один (Бог знает, откуда взявшийся) офицер накинул на него какую-то материю и повалил на землю, придавив собой. Я тщетно попыталась освободить руки. Он же презренно-довольно расплылся в улыбке, отчего его лицо стало на половину больше. Я не хотела использовать магию против людей. Это был бы неравный бой, но, если они напрашиваются на неприятности, почему бы их не устроить, верно? -Ох, забыл сказать! — пропел Брамсток, — Твоего дружка Асакуру тоже на тот свет отправили. Все заклинания вмиг исчезли из моей головы. Лишь какой-то давящий шум в ушах не давал принять только что сказанное. Губы тщетно пытались произнести хоть какие-то слова, но выходили только рваные обрывки дыхания. И стук сердца пульсом отдавался в висках… Я перестала вырываться. — Тиффани, Тиффани, — цокнул языком мужчина, подойдя ближе, — Разве мы плохо относились к тебе? Вся Трансильвания опекала тебя, когда твои родители погибли. Мы старались сделать для тебя все. И чем же ты нам отплатила? Привела в наш город мрак, панику и хворь! — Я лечила эту хворь, — выдохнула я. Земля под ногами потихоньку начинала твердеть, как и мой разум. На смену безысходности приходила ненависть. — Конечно, лечила. А души этих несчастных людей продавала Дьяволу! Теперь их ждет пламя Ада! — его голос становился громче и драматичнее. Он старательно пытался передать весь ужас той картины, что нарисовало его воображение. Ему было крайне важно, чтобы я поняла, каким чудовищем являюсь. — Но мы сможем все исправить, — Брамсток широко улыбнулся, демонстрируя то, что на верхней челюсти у него не хватало несколько зубов, — Убьем зло, что заключено в тебе и, возможно, тогда спасем этих несчастных. Я ухмыльнулась. — Krucius, — сорвалось с моих губ. Троих солдат оттолкнуло в сторону невидимой силой. Получив свободу, я ринулась в сторону своего дома. Балто поспевал за мной. — Пристрелите её!!! — взревел начальник гвардейской армии, пиная одного из своих подопечных ногами. Слышу свист пули, но угодила она в землю. Я бежала со всех ног. Несколько раз запиналась о собственную обувь. Случившееся вызвало такой переполох. На улицу вышли люди, но никто не решался преградить мне дорогу. Как только я выскочила за пределы многолюдной толпы, выстрелы вновь раздались. Балто, до этого бежавший рядом, грозно зарычал и развернулся обратно. — Балто! Пес без капли страха помчался на солдат. Одним прыжком он повалил одного из них и вцепился ему в руку. Я была слишком далеко, чтобы что-то сделать… Прогремевший выстрел свалил Балто на землю. Я взвизгнула от обиды. Из глаз побежали слезы. Солдат направил оружие на меня. Есть ли смысл спасаться? Из последних сил пес сделал свой последний прыжок и повис на его запястье. Его белоснежная шерсть была испачкана в крови. Мужчина вскрикнул от боли, а я побежала так быстро, как только могла. Немой ветер срывал со щек слезы. Я оторвалась от погони. Наконец-то, добежав до дома, я поднялась на чердак. Мне нет смысла бежать, нет смысла воевать с Трансильванией. Куда бы я ни убежала, где бы ни пряталась — меня найдут. Они не успокоятся, пока не убьют меня. Я знала, какой будет исход. Знала с того момента, как открыла книгу Хельги, с того момента, как решила впустить в свою жизнь магию. Хао был прав, люди боятся того, чего не знают, они еще не готовы поверить в сверхъестественное… Я замерла в полушаге. Нет… Нет, я уверена, Хао жив! Это трюк, простая уловка, чтобы убедить меня в том, что я повинна во всех грехах. Я знаю, я видела его будущее. А что, если я ошиблась? Я вытащила из- под кровати темно-зеленую книгу своей прабабки и помчалась вниз, на кухню. Под столом был небольшой погребок, где я хранила овощи. Открываю его и быстро кладу туда книгу. Со среднего пальца правой руки снимаю кольцо и кладу туда же. Я видела в своих снах это кольцо на руке Каори Эванс. Не знаю, каким чудесным образом оно окажется у нее, но уверена, что здесь оно будет в сохранности. Видимо, Богу было угодно, чтобы я спрятала свое «добро». Только я вышла из кухни, как двери дома распахнулись. Я вздрогнула. В дом тут же зашло несколько человек в форме. Среди них был Эдвард. — Тиффани Роуз! Вам нет смысла…- заговорил он сиплым голосом. Не смотришь на меня? Стыдно за свои чувства или за действия? — Да заткнись ты! — фыркнула я, скрестив руки на груди. Он сморщил свой маленький носик и поправил очки, по-прежнему не поднимая взгляд. — Надеть ей кандалы! Подходить ко мне никто не решался. Я ухмыльнулась. Мне даже кажется, что я тронулась умом. На мгновение пролетела мысль «Хорошо, что ни Эл, ни Хао этого не видят». — Что же вы, вершители правосудия. Боитесь жалкой ведьмы? — Тиффани, я прошу тебя, сдайся сама, — тихо взмолился младший Брамсток, — Не усугубляй! — Я сдаюсь. Берите меня, — я вытянула перед собой руки, словно просила милостынею. Улыбаюсь, наблюдая, как ни один офицер так и не сделал ко мне и шага, — Видишь? Я не усугубляю. Куда уж хуже, вы и так убьете меня. — Да, но тогда мы не тронем твоих приспешников. — У меня нет приспешников… — Рорил и Элион Порцеллан, Филиппу Лютеру будут выдвинуты обвинения в помощи тебе, если ты не пойдешь с нами или же попытаешься сбежать. Улыбка так и застыла на моем лице. — Вы не посмеете. Он вздохнул и поджал губы. Я опустила взгляд. Я могу убежать хоть на край света, но рано или поздно разъяренные люди найдут меня и казнят. Это лишь вопрос времени. Но другие, те, что помогали мне и стали бы помогать, не должны понести наказание. Я опустилась на колени и снова протянула руки. Помедлив, двое офицеров все же решились надеть мне кандалы. Как они тяжелы… Грубым рывком меня ставят на ноги. — Тиффани Роуз, — снова начал Эдвард, так и не посмотрев на меня, — Вы арестованы за сношение с Дьяволом и занятие оккультизмом! Вы будете сожжены на костре в знак извинения перед Господом за ваши злодеяния. Огонь? Умереть от твоей стихии? Это совпадение или злой рок? — Приказ в действие привести! — договорил парень. Меня вывели на улицу. Солнце светило так ярко…или мне это казалось? Неужели этот свет будет для меня последним? Меня повели через весь город, словно гвардейцы хотели похвалиться своим трофеем. Встретили нас ликованием и яростными речами. — Ведьма! — кричал народ. Кто-то швырнул в меня несколько картофелин. Они ударили меня по ногам. Чувствую, как в спину что-то попало. Кажется, это было яблоко. Толпа беснуется. — Тварь! Теперь мой сын будет гореть в Аду из-за тебя, — прорыдала Ванесса. Да, я помню, как вылечила ее сына Джастина от оспы. Как же трудно было гвардейцам сдерживать озлобленным граждан, чтобы они не успели казнить меня до того, как меня доставят в городскую тюрьму. Я не смотрел по сторонам. Лишь срывавшиеся от крика голоса были мне спутниками. Под них меня и привели в мое последнее место пребывания.